— Кто инициировал протокол?
— Сведения засекречены. Вам предписано дождаться группы следователей и не предпринимать попыток к сопротивлению. Это в ваших же интересах, барон.
— Я официально заявляю, что после моего возвращения в РИ, будет подан официальный протест. И жалоба лидеру моего клана. Поверьте, королева пожалеет…
Барона вновь перебили:
— Заявление принято. Ждите следственную группу.
После того, как связь с диспетчером прервалась, Гинденбург устало откинулся в кресле. Он начинал понимать, что происходит. Обложили со всех сторон. В теории, могли бы и послать запрос на редактирование судьбы, но хотят взять барона живым. Чтобы допросить и узнать больше.
— Что нам делать? — спросил капитан.
— Известно что, — буркнул Гинденбург. — Взлетать прямо сейчас. Все запреты игнорировать. Тех, кто попытается проникнуть на борт… убить. Включите отклоняющее телепортационное поле. Чего встали? Полный вперёд!
Краков, спальный район Нова-Хута
В тот же день
Густав Витек, проектировщик Тёмной Реки, ждал курьера.
Проектировщик отвечал в отряде за разработку ловушек — именно он создавал смертоносные схемы, которые уже на местах прокладывали каббалисты. Густав много времени проводил у чертёжной доски, а если не занимался очередным заданием, то читал энциклопедии. Густав был уверен, что человек обязан непрестанно повышать уровень эрудиции. Только широкий кругозор, по его мнению, отличал обезьяну от хомо сапиенса.
А ещё Густав бегал в ближайшем лесопарке.
Чтобы кровь подпитывала мозг.
Сейчас проектировщик ждал курьера. Вообще, он не любил ходить по магазинам, потому что там полно видеокамер. А вот курьеры съёмку не ведут. И не обращают внимания на то, что всякий раз дверь открывает хозяин с новым лицом. А всё потому, что Густав пользуется портативным иллюзионом. Ещё одна разумная предосторожность. Ну, и квартиры он меняет часто, не задерживаясь подолгу в одном месте. Благо есть микроавтобус для перевозки чертежей, артефактов, энциклопедий и прочего нехитрого скарба. Номера буса тоже меняются, Густав ведь не дурак.
Ни один сосед не мог точно описать внешность квартиранта.
Камеры всегда снимали накладные личины.
И вот настал день, когда всей группировке потребовалось залечь на дно. Густав спешно паковал чемоданы — план был в том, чтобы отправиться в Сибирь и затеряться на её необъятных просторах. Не всплывать, отказаться от всех текущих проектов. И молиться Древним, что буря утихнет.
Раздался звонок в дверь.
По времени совпадает с прибытием курьера.
Густав по привычке активировал иллюзион, закреплённый на поясе, сунул нож в чехол за спиной и неспешно приблизился к двери. Вот только открыть, а уж тем более принять заказанную пиццу Витек не успел. Чудовищная сила вырвала дверное полотно, швырнула на проектировщика и снесла его к стене, впечатав в кирпичную кладку. Что-то хрустнуло, по телу разлилась боль, в глазах потемнело.
Полотно с грохотом упало на паркет.
Проектировщик сполз по стене.
И последним, что он увидел, была материализовавшаяся неизвестно откуда азиатка в рясе карателя. Азиатка держала в руках нечто угловатое, смахивающее на…
Пистолет?
Густав что-то просипел, борясь с болью и навалившейся слабостью, но азиатка его не слушала. Не изменившись в лице, навела оружие.
Выстрел разнёс проектировщику голову.
Глава 11
Первой заговорила артиллерия.
Не моя, Перевозчика.
Всё, что располагалось у второй Крепости по правому борту и в палубных надстройках, было пущено в ход. Вот только Пузырей этим не взять. Подозреваю, наш противник даже не заметил, что по нему стреляли.
Издалека тварь выглядела как гигантский мыльный пузырь, в который можно запихнуть средних размеров село. Радужный такой пузырь, весёлый. С полупрозрачными отростками, как у медузы. И эта штуковина была по самый экватор погружена в землю. Скользила плавно, даже с некоторым изяществом.
Мать вашу, подумал я.
И это всего за несколько дней до моего прибытия.
Даже не верится, что Пузырь все эти недели и месяцы отирался вблизи моего рудника, ведь тут почти не осталось обитаемых Разломов!
Кстати, забыл упомянуть, что эту хрень никто не видит, кроме меня. Артиллеристы били наугад, ориентируясь по радару. И это правильно. Перевозчик вне всяких сомнений знал о существовании невидимых хищников и понимал, что лучше играть на опережение. Вдруг повезёт…
Не повезло.
Эктоплазма, из которой состоял Пузырь, приняла снаряды, замедлила и растворила их в себе. Взрывов, естественно, не последовало.
Следующий шаг Перевозчика тоже был предсказуем.
По маршруту движения твари ударил геомант.
Земля содрогнулась, по степи пошла трещина, вибрация передалась на корпус «Грозы». С высоты птичьего полёта я наблюдал, как складываются холмы, поднимаются пылевые тучи, и обширный участок степи проваливается вниз.
Как вы понимаете, это не помогло.
Пузырь продолжал сближаться с нами — неспешно, неумолимо.
Эти ребята вообще никуда не торопятся. Выбирают именно ту скорость, которой, по их мнению, будет достаточно, чтобы перехватить добычу. Я встречался с Пузырями, которые перемещались в разы быстрей, причём делали это не в условиях степи, а в открытом море и даже в воздухе. Есть народы, которые про них легенды складывают и даже поклоняются, словно богам. Жертвы приносят.
Но Пузыри — не боги.
Скорее, плохо изученные организмы.
Никто толком не понимает, почему они поглощают одни предметы, как это случилось со снарядами, и полностью игнорируют другие. Почему эктоплазме нужна биологическая пища — ещё один извечный вопрос. Наши академики предполагали, и не без оснований, что эти существа высасывают из других организмов жизненную силу — и подтверждением этому служили найденные впоследствии мумифицированные тела.
Пузыри умели уплотняться, хватать людей своими отростками, подтягивать к себе и забрасывать в радужную оболочку. На зверей эктоплазма тоже охотилась, но людей считала особым, изысканным деликатесом. А раз так, монстр однажды сталкивался с нами — высшими магами, умеющими надирать большие задницы.
Я валил Пузырей трижды.
И всякий раз отменно прокачивался.
Ладно, пора и честь знать.
Геомант перестал сотрясать окрестности своей магией, а я вернулся в тело и посмотрел на перепуганные лица спутников. Ашанти поддерживала связь с Перевозчиком, и я услышал его голос:
Рост, что это за дичь? Мы её не видим!
Я встал и направился к скобам, ведущим на верхнюю палубу.
Удивительно, что радары воспринимают тварь. Похоже, эктоплазма обладает кое-какой массой или плотностью… Или устройство на движение реагирует? Радиосигнал ведь должен от чего-то отражаться…
Вы и не можете видеть.
Почему?
К нам приближается сгусток эктоплазмы. Перестаньте расходовать снаряды. Всё равно не поможет.
А что поможет?
Я.
Перевозчик хотел ещё что-то узнать, но мне было не до пустых разговоров. Выбравшись через люк на палубу, я попросил его остановить обе наших Крепости и какое-то время меня не отвлекать. Не стрелять, вообще ничего не делать. И молиться своим Древним, чтобы я справился.
Связь с Ашанти прервалась.
«Гроза Степей» начала медленно сбрасывать скорость — гул моторов постепенно стихал.
Накинув простенький доспех, я сосредоточился на вязи, которую не применял очень давно. Сейчас мне потребуется не только былое мастерство, но и прорва энергии. Хорошо, что я нарастил восьмую оболочку!
Итак, выдвигаем астральные шипы.
Это очень интересное оружие. Пузырь — инфернальная тварь, живущая одновременно на нескольких планах реальности. И я, чисто в теории, могу нанести ей вред шипами, но очень незначительный. Это как слегка уколоть человека иголкой. Больно, но не критично.
А я хочу, чтобы было критично.
И для этого надо постараться.
Заклинания ложатся на пласты действительности, словно и не было многолетнего перерыва. Вязь окружает меня тремя призрачными кольцами, между ними вычерчиваются сложные узоры. Первое кольцо охватывает большой участок степи, вместе с Крепостями, оно нужно для подпитки меня энергией. Эдакая улучшенная версия непрерывной циркуляции. Второе кольцо выстраивает барьер между мной и тварью, частично замедляя её движение. Третье кольцо плавающее, оно сплетается вокруг монстра и удерживает его в центре, что бы ни случилось.
Я вижу, как между кольцами протягиваются тонкие серебристые нити, целая паутина. Вся эта структура начинает тянуть из меня энергию. И чем больше заклинаний укладывается в вязь, тем сильнее опустошаются каналы и напрягаются узлы. Но внешнее кольцо держит, напитывая меня эфиром.
В инфернальном приграничье, на стыке обычного и многомерного пространства, каждое произнесённое слово имеет последствия. Древняя речь визуализируется, звуки почти не отличишь от знаков. Поэтому я вижу, как символы слетают с моих губ и вмораживаются в схематичный небесный купол, за которым угадывается геометрическое сумасшествие многомерности.
Инфернальный слой — это часть Астрала.
Глубокая и для большинства магов недостижимая часть.
Не все знают, что Разломы связывают как альтернативные вселенные, так и Инферно с физическим планом. И Пузыри обитают именно в Инферно — там, где даже боги чувствуют себя неуютно. Разума у Пузыря нет, да и живым организмом его можно назвать с большой натяжкой. Эктоплазма по определению не может быть живой, но она поглощает энергию и существует. Так что вопрос о бытии Пузыря остаётся открытым.
Ну, философы пусть спорят.
А я отправлю эту хрень в небытие.
Чистое, как слеза крестьянки.
Пузырь начинает испытывать сопротивление среды — он приблизился к границе второго внутреннего круга. Я вижу, как формирующаяся печать деформируется, притормаживая тварь. Вязкое поле не пускает существо дальше, но цена вопроса — повышенный расход энергии.