– Боско Тенебро? Баронство Креспо, что ли? Так это еще та жопа, – сказал лейтенант паладинов. – Там какая угодно хрень может быть. Так что лично я не удивлен. Я всегда говорил – и буду говорить – что здесь, в этой еретической провинции, инквизиторы и паладины в каждом городишке нужны. В каждом гребанном городишке и даже в каждом сраном замке здешних траханных донов!!!
Архонт Судии поморщился:
– Сеньор Торрес, вы хоть и храмовник, но все-таки выбирайте выражения, я прошу… Вы, конечно, правы, но решения об этом принимаются в столице, а мы оттуда неизменно ответ получаем один: «людей не хватает». Никто по нынешним временам в паладины и инквизиторы особенно не рвется, вам ли не знать это лучше других! Потому-то людей и не хватает…
Предстоятель Хранителя, немолодой полутилвит-тег очень маленького роста, тихо сказал:
– Места там и правда нехорошие... Не могу с сеньором Торресом не согласиться. Вера не крепка, языческие культы еще живы, Завеса всё время в движении... И фейри в тех местах пошаливают, как низшие, так и высшие. Я давно говорил – монастырей бы там побольше строить, обережные знаки хотя бы на перекрестках в Северной Орсинье... так ведь вечно денег нет. Вот и имеем что ни год, то вот такое что-нибудь.
– Но как бы там ни было, делать что-то надо, – вмешалась архонтиса Девы. Говорила она с отчетливым мягким плайясольским акцентом. – Ересь ли это или магия крови, как утверждает домина Серби, значения большого не имеет, пресечь обязательно надо и то и другое. Сеньор Торрес, сколько вы можете выделить для этого людей? Возможно, нам стоит обратиться к королевскому гарнизону Арагосы за дополнительной поддержкой?
– Никоим образом, преосвященная!!! – нервно дернулась Катарина. – Вы здесь недавно, вы из Плайясоль и не знаете еще, что здесь за люди и какие тут настроения. Да всего три года назад здесь его величество подавил очередное восстание, и местные доны злы, как потревоженные осы, до сих пор. Нет, действовать надо осторожно.
– Согласен, преосвященная Катарина, – склонил голову архонт Судии. – Боско Тенебро… баронство Креспо. Недавний бунт туда не успел докатиться, но это совсем не значит, что они его бы не поддержали.
Архонт Мастера добавил:
– У молодого Креспо есть причины королевскую власть не любить. Он ведь здесь, в Арагосе, лет пять назад пытался было какие-то странные прожекты через совет провинции протащить, так его на смех подняли, а потом резолюция от наместника пришла – мол, на эти прожекты денег нет, да и необходимости в них тоже не имеется. Дон Креспо и обиделся, теперь в своем баронстве сидит и неизвестно, чем занимается.
– Вот-вот, – согласился с ним архонт Судии. – Нет, определенно нужно действовать очень осторожно. Послать туда опытных и способных паладина и инквизитора. Послать инкогнито, под видом простых путников. Для начала пусть разузнают, что там на самом деле происходит. Может быть, удастся и малыми силами справиться.
Присутствующие загудели, обсуждая, и быстро согласились с предложением. К тому же и выбора-то особенного не было.
Лейтенант Торрес вздохнул:
– У меня, хоть я и лейтенант, людей под началом слишком мало. Все опытные, хвала богам, но выбирать-то их надо, смотря какого рода опыт в таком деле потребуется. Физическая сила, духовная стойкость или мистические умения?
– Главным образом мозги, – проворчал под нос архонт Судии. – Хоть один мозговитый у вас найдется?
Торрес обиделся и парировал:
– Да куда уж нам, мы тупоголовые махатели мечами. За мозгами, преосвященный Даниэло, в Коллегию обратимся.
Катарина вздохнула:
– Перестаньте, ради богов. Сеньор Торрес, выберите среди ваших паладинов-храмовников самого, на ваш взгляд, подходящего для этого дела. Желательно, чтоб у него и физическая сила, и духовная стойкость, и мистические умения были достаточно хороши. Я полностью полагаюсь на вас, ведь вы своих людей лучше знаете. А мы подберем сестру-инквизиторку.
На следующий день в том же малом зале встретились два паладина и две инквизиторки.
Торрес привел высоченного крепкого парня с грубоватыми, но при этом удивительно гармоничными чертами лица, а Катарина – стройную, подтянутую молодую женщину типично кестальской внешности: смуглая кожа, темные глаза и длинные черные косы, орлиный нос и черные брови вразлет, пухлые губы.
– Паладин Джудо Манзони, храмовник, – высокий снял берет и склонил голову перед преосвященной Катариной и ее спутницей. Волосы у него оказались очень светлые, со странным серебристым оттенком. И глаза были серо-стальные какие-то, большие и слегка раскосые.
– Сестра Аглая, урожденная Аглая Роберта Аррас и Сальваро, – представилась спутница Катарины, с интересом разглядывая своего напарника.
– Очень приятно, посвященная, – ответил Джудо, глядя ей на плечо, а не в лицо. Обиженная таким странным взглядом, она буркнула:
– Взаимно.
Вмешалась Катарина:
– Паладин Джудо, я так понимаю, сеньор Торрес полностью ввел вас в курс дела?
– Да, преосвященная.
– Отлично. Сестра Аглая тоже все знает. Ваша задача вам ясна?
– Да, преосвященная, – почти хором ответили оба.
Катарина вручила им по увесистому кошельку:
– Это на дорожные расходы. Если что требуется сверх того, вы всё можете получить у интенданта Коллегии, сеньор Джудо. Если вдруг ваш интендант чем-то не сможет вас обеспечить…
– Благодарю, преосвященная, но у меня всё есть, – поклонился паладин. Преосвященная Катарина вздохнула:
– Вам придется ехать инкогнито, притворяясь бродячими актерами. Если подходящего костюма у вас не найдется, наш интендант вам что-нибудь подберет. Я, собственно, это имела в виду. И, кстати, об актерстве… Сестра Аглая отлично умеет играть на мандолине и петь. А у вас есть какие-то подобные навыки?
Паладин пожал плечами:
– Что-нибудь придумаю. Стало быть, мы – маленькая актерская труппа?
– Верно. И супружеская пара, по вот этим дорожным документам, – Катарина протянула им бумаги.
Джудо и Аглая с недоверием посмотрели друг на друга и тяжко вздохнули. Но бумаги взяли.
– Вот почему, как ехать куда шпионить, так обязательно надо актерами притворяться… – проворчал Джудо, разглядывая свои документы.
– Классика потому что, – тоже проворчала Аглая. – Актеры везде ездят, и никого не удивляет их появление… да и удобно. Но почему муж и жена?
– Какие документы сделали, такие и сделали, – отрезала Катарина. И добавила, еще раз окидывая внимательным, пытливым и… каким-то заинтересованным взглядом паладина:
– Надеюсь, мне не нужно вас предупреждать, что притворство не должно зайти дальше, чем позволяют ваши обеты?
– Я все понимаю, преосвященная, – отозвался паладин, пряча бумагу в карман. – Не дурак какой-нибудь.
Он явно обиделся, это чувствовалось. Аглая, впрочем, тоже была недовольна, но никак не проявила этого внешне, а сама тоже разглядывала паладина.
Опасения преосвященной Катарины ей были понятны. Хоть Джудо Манзони и был паладином-храмовником, которым предписывались очень жесткие обеты целомудрия, но все равно (а может, именно поэтому) излучал какую-то необычную, мощную притягательность, сексуальную притягательность. У Аглаи, когда она разглядывала его, замлело в груди и сжались мышцы внизу живота, хотя паладин Джудо совсем не относился к тому типу мужчин, какие ей обычно казались привлекательными. И инквизиторка, приглядевшись к нему внимательнее, поняла, в чем дело.
Джудо Манзони явно носил в себе сидскую кровь. Не меньше одной восьмой, а может, даже четверть.
Вообще-то это не было такой уж редкостью в Фарталье, наоборот, плоды плотских утех высших фейри и людей встречались частенько, особенно потомки сидов, альвов и тилвит-тегов. Чаще всего они становились магами, в силу того, что обладали наследственной способностью к магии. Кто не обладал – те занимались музыкой, а у кого и к этому не оказывалось таланта, проявляли удивительную торговую хватку. Но чтоб вдруг паладин… хотя… это зависело от того, что именно он унаследовал от своего сидского предка… и от того, кто именно из сидов был его предком. Так что, вполне вероятно, судьба паладина для Джудо Манзони оказалась лучшей из возможных.
Аглая не страдала предубеждениями относительно людей с долей сидской крови, но в данном случае ее беспокоила мысль о том, что на задании она будет рядом с ним… и каждый раз будет ощущать вот эту соблазнительную, дразнящую теплую силу, идущую от него. Постоянно бороться с соблазном… трудно. Но с другой стороны, в преодолении соблазна может возрасти ее особенная мистическая сила. Если хорошо молиться… А к тому же потомки сидов аж до пятого колена славились большой физической силой, ловкостью, выносливостью и неуязвимостью к людской магии. И Аглая рассудила, что лейтенант Торрес сделал правильный выбор из того небольшого числа храмовников, что были в его подчинении.
– Значит, бродячие актеры… – протянула она, разглядывая подорожную. – «Джудо Панчини и Аглая Панчини, странствующие актеры…» – прочитала она вслух. Свернула свою бумагу, спрятала в рукав рясы.
– Верно. Помните, никто не должен заподозрить в вас паладина и сестру-инквизитора, – сказала Катарина. – Вы должны съездить в Боско Тенебро, все разузнать на месте. Если у вас получится вдвоем справиться с задачей – отлично. Если вы увидите, что дело сложное и что требуется суровое вмешательство – возвращайтесь с подробным докладом.
Утром следующего дня они выехали из северных ворот Арагосы. Джудо ехал верхом на крупном мерине, одетый в обычную местную одежду: рубаху с вышитым воротом, кожаный жилет с вышивкой, широкие штаны в полоску и высокие сапоги, черную шляпу с широкими полями и кафтан с пышными рукавами. Для достоверности маскарада кафтан был в яркую косую клетку, а шляпу украшал плюмаж из петушиных перьев – так здесь ходили бродячие артисты. К седлу был приторочен спрятанный в свернутую палатку паладинский меч. Аглая сидела на муле, за спиной у нее в чехле висела мандолина. И она тоже была одета по-местному – в широкую и короткую, до колен, пеструю юбку с кучей оборок, блузу и расшитую цветами бархатную камизельку, а поверх этого – в такой же клетчатый актерский кафтанчик. Под юбкой были панталоны, по местной моде – длиннее юбки, подвязанные под коленками, и полосатые чулки. А на ногах – местные же туфли с загнутыми острыми носами и огромными пряжками. Довершала маскарад шляпка с высокой тульей, украшенная разноцветными помпончиками. Одежда эта ей в общем-то нравилась, вот только казалось все время, что вырез блузки какой-то слишком глубокий. Аглая то и дело норовила поплотнее запахнуть верхний широкий кафтан. Ей все время мнилось, будто ее спутник пялится ей в декольте, хотя она пока что ни разу не поймала его на этом.