На днях Оксану, которая сейчас находится в командировке в нашем военкомате, с утра встретила в дверях вахтерша.
– Ой, доктор, что тут вечером было!
– Дебош с шабашем, поди? – машинально спросила Оксана.
Оказалось, что нет. Все уже разошлись и на улице успело основательно стемнеть, когда в дверь центрального входа в военкомат постучался парень. Вид он имел встревоженный, но решительный.
– Ходют и ходют, – проворчала вахтерша, приоткрыв дверь. – Мы уже закрылись, сегодня в армию больше не берем! Чего хотел-то?
– Мне срочно, – пробормотал парень. – Очень. Где тут у вас в Донбасс записывают?
– Ты не сдурел, часом? – прищурилась вахтерша. – Какой Донбасс? Где мы и где тот Донбасс?
– Нет-нет, я точно знаю! – настаивал парень. – Мне знак был!
– Три красных свистка, поди? – уточнила вахтерша.
– Вот, сами поглядите. – Парень протянул ей военный билет с вложенной в него иконкой.
– Вижу, что негодник, – раскрыв билет на нужной странице, наметанным глазом определила вахтерша.
– Это в мирное время! – возразил парень. – Вы на иконку поглядите!
– Да что ж я, архангела Михаила отродясь не видывала? – фыркнула вахтерша и на всякий случай перекрестилась. – Ну, то есть не вживую, конечно…
– Да что же вы какая непонятливая! – досадовал парень. – Видите, иконка треснула?
– Вижу, – согласилась вахтерша. – И что?
– А то, что это знак! – важно воздел перст парень. – Я увидел и понял, что это неспроста. В общем, мне в Донбасс.
– Ты погоди, не суетись, – похлопала его по плечу вахтерша. – Тут такое дело… В общем, абы кого туда не берут. Ты пойди сначала по врачам, справочки принеси, что тебе можно в армию. Первым делом – от психиатра.
Парень еще долго втирал ей про высшую миссию, про озарение и предназначение, но вахтерша была непреклонна: дескать, без справки психиатра – никак, в армии и без того дебилов хватает и всяких прочих психических, один даже у них затесался, в начальниках ходит.
– В общем, вы там своим дайте знать, – сказала она Оксане. – Пусть поглядят повнимательнее.
– Обязательно! – заверила ее Оксана. – Вы просто молодец!
Старший врач военкомата, выслушав историю, задумчиво поглядел на психиатра.
– А может, нам и впрямь начать набор в какие-нибудь психические войска? Для всяческого рода психических атак? Это же какой потенциал незадействованный!
– Лучше наберите летучий отряд психиатров, – посоветовала Оксана.
– Зачем? – удивился старший врач.
– Для отправки в зону конфликта, – пояснила Оксана. – Приедут, разберутся на месте. Иконки позаклеивают, у кого треснули…
– Кому? – уточнил старший врач.
– Всем, – ответила Оксана.
Слоники, яблоки и бабочки
Когда после короткого новогоднего затишья звонки в диспетчерскую скорой помощи с просьбой прислать спецбригаду возобновились и достигли привычной частоты, Денис Анатольевич тяжело вздохнул. Впрочем, он, пожалуй, лукавил: когда дежурство выдается спокойным – это само по себе подозрительно. Ведь не может же мироздание просто так взять и устроить ему сладкую жизнь! Наверняка тщательно готовит очередную пакость. И когда чередой пошли любители «скорости», да так, что взмолилась о пощаде наркология, он только усмехнулся про себя – ведь этого и следовало ожидать! Но в ту ночь диспетчер сообщил, что предстоит охота на белочку, и экипаж барбухайки возликовал: да-да, наконец-то старая добрая классика!
Анастасии (назовем ее так), впрочем, было не до смеха. Ссора и расставание с мужчиной мечты, умудрившимся за полгода мутировать в гибрид козла обыкновенного и спиногрыза диванного, побудили ее к национально-традиционным, но оттого не менее тягостным раздумьям о смысле жизни и судьбах Родины. А поскольку каждый из пунктов в отдельности уже тянул на пол-литра – так, чтобы только вникнуть, – то их сочетание просто не оставило Анастасии шансов выйти из запоя раньше, чем через месяц.
Месяц спустя, твердо решив, что все мужики, безусловно, вербуются из одного отряда парнокопытных и только тяжелый женский труд с использованием подручного кухонного инвентаря способен придать им некоторую человекообразность, Анастасия отправилась в магазин. Гордой, хоть и несколько атактической поступью она миновала винно-водочный отдел и остановила свой выбор на яблоках. Яблоки – это витамины, рассуждала она. Витамины – это сила. И еще красота, которая тоже сама по себе страшная сила. А сил молодому тридцатилетнему организму понадобится много, ему еще мужика отлавливать и эволюционный импульс ему придавать.
Организм пытался намекнуть хозяйке, что нельзя вот так внезапно прекращать этот алкотреш, что белочка проявляет большой интерес к таким любителям резкой завязки, но та не прислушалась. Подумаешь – тряска ливера! А мы еще яблочко употребим! На четвертый вечер организм виновато сказал сознанию, что он предупреждал, и… в общем, встречайте.
Анастасия, устроившись поудобнее на диване, чистила очередное яблоко и смотрела вместе с мамой какой-то сериал, когда из-за спинки появился хобот. И вежливо попросил яблочко.
– Да на, жуй, – машинально ответила Анастасия.
Хобот ухватил яблоко, отрастил зубы и с громким чавканьем принялся за еду.
– Еще неси, – осмелев, распорядился он.
– А ты чего хоботом яблоки жуешь? – спросила Анастасия.
– Чем хочу, тем и жую, – отозвался хобот. – Так ты несешь или нет?
– А ну, покажись, – велела дама.
– Да смотри, мне не жалко. – Из диванных подушек появилась ушастая голова, потом тело.
Слоник был невелик: так, мельче теленка. Он протянул хобот и стащил яблоко из тарелки Настиной мамы, которая смотрела в экран и ничего вокруг в упор не замечала.
– Ах ты гад! – воскликнула Анастасия. – А ну, положь где взял!
– Вот еще! – фыркнул слоник. – И не подумаю! Я персонаж сказочный и очень голодный!
И сунул яблоко себе… м-м-м… под хвост. Снова раздалось чавканье.
– Я их, между прочим, себе покупала! – обиделась Настя. – А не для того, чтобы ты их тут, извини, жопой жрал! А ну, пошел вон!
– А если я не уйду – что ты сделаешь? – ехидно поинтересовался слоник.
– Так. Я несу яблоко, ты его ешь – и вон из моей квартиры! – Настя кинула слонику яблоко из вазы, что стояла на столе, пошла к входной двери и распахнула ее пошире.
В квартиру ворвалась стая огромных ярких бабочек. Они закружились вокруг слоника радужным торнадо.
– Зацелуем, зацелуем! – запели они тоненькими голосками.
– Атас! – затрубил слоник и спрятался в диван.
– Сволочь, сволочь, сволочь! – заверещали бабочки. – Убей его, убей!
– Как вы все уже достали! – вскричала Настя в сердцах и извлекла из кладовки топор. – Сегодня на ужин – слонятина в бабочках!
Мама тихонько сползла с дивана и по-пластунски проследовала в свою комнату.
Денис Анатольевич в сопровождении Тимура и молодого санитара поднялись по лестнице и остановились у двери квартиры.
– А вдруг у нее топор? – спросил санитар у Дениса Анатольевича.
– А вот сейчас и узнаем, – потер руки Тимур и нажал кнопку звонка.
Настя открыла дверь.
– Поправка, – сказал Денис Анатольевич. – Топор и мухобойка.
– Слоники, бабочки, а теперь еще и мужики в бордовом, – пробормотала Настя. – Вы тоже какие-нибудь сказочные персонажи? Типа, трое из ларца?
– Нет-нет, мы не сказочные, – уверил ее молодой санитар.
– Мы просто легендарные, – уточнил Денис Анатольевич.
– Причем резко положительные, – добавил Тимур. – И не из ларца, а из барбухайки.
После короткой беседы с доктором Настя расплакалась:
– Но он же как настоящий, я его своими глазами видела!
– Мозгами, а не глазами, если точнее, – успокаивающе похлопал ее по плечу Денис Анатольевич. – Больными. Нельзя было столько пить.
– Теперь меня запрут в больнице? – всхлипнула Настя.
– Недели на полторы-две, не больше, – заверил Тимур. – Зато больше – никаких слоников.
– Но я и так его убила! – возразила Настя.
– Ой ли? – прищурился Денис Анатольевич и показал на растерзанный диван. – Вы поглядите повнимательнее. Ничего не замечаете?
– Ой! Снова хобот мелькнул! – вздрогнула Настя. – Так вы обещаете, что…
– Никаких слоников больше не будет, гарантирую, – кивнул Денис Анатольевич.
– И бабочек? – уточнила Настя.
– И бабочек, – подтвердил Тимур. – У нас с этим строго.
Дело на один укус
Пока ученые в своих лабораториях, научно-исследовательских институтах и на кафедрах психиатрии ломают копья и пилят гранты, пытаясь установить причину (или, может быть, причины), по которой человек заболевает шизофренией, есть люди, которые точно ее знают. Мало ли что там говорят все эти теоретики! Ничто не заменит личного опыта, а хоть один из них попытался взять и заболеть? Пожертвовать собою ради науки? Ну, не считая Виктора Хрисанфовича Кандинского [24]? Вот и нечего важничать.
Ольга (хотя на самом деле, конечно, ее звали иначе) пришла на прием к Юлии Юрьевне, нашей коллеге, с большой просьбой. Точнее, с двумя просьбами. Во-первых, не может ли доктор ее сегодня госпитализировать? В чем дело? Да плохо все. Бессонница, голоса круглые сутки в голове – злые, все про родных и про геополитическую обстановку. И про то, что надо что-то в жизни менять. На выбор: или родню передушить, или в Мексике красную революцию устроить. Чтоб Америке неповадно было: не все им одним воду в мире мутить.
И все вроде бы такое заманчивое, на первый взгляд. Но как задумаешься – а ведь родные, по сути дела, и не виноваты в том, что такими сволочами уродились. Это все генетика. А до Мексики пойди еще доберись! Испанский, опять же, учить придется, или на каком они там сейчас разговаривают.
А голоса все не отстают, донимают, увещевают. И от этого Ольгу такая злость разбирает, что хочется кого-нибудь покусать. Почему именно покусать, а не побить, не отпинать хорошенько? О, доктор, причина есть!