А гномиков оставим родне
Что ни говори, а столетия накопления фактического материала по белой горячке все же не дали рыцарям ордена смирительной рубашки внятного ответа на один важный вопрос: почему один пациент видит чертей, другой – инопланетян, третий – ежиков, и так далее по списку делириозного бестиария.
Каковы закономерности? Нет, согласен, чертей в наше время видят все же реже, но как быть с остальными? Как предугадать, в чьем именно обличье явится белочка отдельно взятому товарищу, создавшему все необходимые условия для визита? Вон, по ЛСД и то больше данных накоплено, и даже попытка систематизации предпринята: Станислав Гроф не имел недостатка ни в добровольцах, ни в кислоте.
Нет, в алковолонтерах, я думаю, недостатка не будет, если вдруг кому приспичит провести такое же исследование по белой горячке. Более того, я подозреваю, что от них не будет отбоя. Только, боюсь, возникнут вопросы к гуманности масштабного эксперимента: что значит не давать похмеляться неделю после одно-двухмесячного запоя?!
Над мужиком, к которому вызвали Дениса Анатольевича и его орлов, никто экспериментов проводить не собирался. Экзекуций – тоже. Он просто всех достал. Родню, соседей. Два месяца запоя – это серьезное испытание для окружающих, за это время даже ангел-хранитель начнет всерьез подумывать о причинении подопечному повреждений средней тяжести.
Родня поступила иначе. Они просто заперли Виталия (назовем его так) в его комнате. И даже время от времени кормили. И меняли… м-м-м… ночную вазу. Девять дней страдал Виталий от одиночества и разлуки с экзогенным этанолом. А на десятый день ему составили компанию.
Кто? Гномы. Первый гном выглянул из-под кровати, подмигнул мужику и махнул остальным – дескать, можно. Из-под кровати, на которую Виталий тут же забрался с ногами, выбрались еще девять гномов. С топорами и кирками, в дурацких шапочках. Не обращая внимания на Виталия, эта орава пошла шустрить по комнате. Недомерки обшарили шкаф, стол и тумбочки, один даже попробовал недоеденный суп из тарелки, но тут же скривился и бросил ложку: мол, жрете всякую гадость, потом болеете.
– Что вам надо? – шепотом спросил Виталий.
– Ты дорогих гостей сначала накорми, а потом уже о делах спрашивай, – назидательно сказал один из гостей.
– Все, что есть – в тарелке, – сварливо заметил Виталий.
– А если поискать? – ничуть не смутился гость.
Гном подошел к полке с игрушками (племянник Виталия периодически оставался у них ночевать), снял оттуда плюшевого медвежонка и откусил ему голову. Пожевал, выдохнул облако черного дыма, довольно крякнул. Его товарищи, разобрав остальные игрушки, тоже присели перекусить. Укус – облачко черного дыма, укус – облачко черного дыма. Виталий метнулся к двери.
– Помогите! Спасите! Гномы игрушки жрут! – забарабанил он в дверь.
– И чего ты расшумелся? – поморщился тот, что жевал медвежонка. – Шебутной какой. И шустрый. Давай мы тебе ноги отчекрыжим? У нас тут дальний поход наметился, а припасы на исходе. Пара окорочков очень даже не помешает.
– А-а-а!!! – пуще прежнего завопил Виталий, пытаясь выбить дверь с разбега. – Гномы ноги отрубают!!!
– Не. Ноги не подойдут, – авторитетно заявил второй гном, с хрустом вгрызаясь в неваляшку. – Тяжело тащить. Лучше яйца, они питательнее. И этому алкоголику все равно без надобности.
– Не дамся!!! – в истерике бился о дверь Виталий. – Выпустите меня отсюда!
Между гномами завязалась дискуссия: яйца или окорочка. Спорили долго, обстоятельно. Наконец поедатель плюшевых медвежат махнул рукой:
– Уговорили. У кого есть яйцеруб?
– У меня, у меня! – радостно запрыгал на кресле самый мелкий гном. Мужик, а ну поди сюда!
– Ага, щас. – Виталий скрутил ему два кукиша, и началась погоня.
К моменту, когда подоспела спецбригада, Виталий изрядно выдохся. Гномы, впрочем, тоже.
– Ну, что тут у нас? – спросил доктор, перешагивая через поваленный стул.
– Ха-ха! Что? Яичницы захотели? – захохотал Виталий. – Хреном перебьетесь!
– Э. Да мы, в общем-то, уже поужинали, – скромно заметил Денис Анатольевич.
– Ой, это я не вам, – смутился Виталий. – Тут такое творится! Хорошо, что вы приехали! Эти мелкие паскудники…
Доктор внимательно слушал, кивал, ахал в особенно пикантных местах рассказа, а когда мужик замолк, покачал головой и проникновенно сказал:
– Виталий. Тебе мама никогда не говорила, что пить вредно? Ты смотри, до чего дошел: даже белочка побрезговала прийти, гномиков прислала!
– Да я уже полторы недели как в завязке! – возмутился Виталий.
– Вот с тобой горячка и приключилась, – резюмировал доктор. – Так что собирайся, поедем в наркологию.
– А гномики тут останутся? – с надеждой спросил Виталий.
– Сейчас уточню, – сказал Денис Анатольевич и набрал телефон наркологии. – Алло. Это спецбригада. Вам пациента с гномиками везти, или можно их на его родню оставить? Ага. Спасибо.
Он положил трубку в карман и повернулся к Виталию:
– Говорят, что гномиков можно оставить.
– Ура! – подпрыгнул Виталий. – Едем, немедленно!
В дверях комнаты он обернулся и показал кому-то язык.
– Слышь, яйцеруб! – окликнул он пустое пространство. – Разрешаю тебе порезвиться напоследок! Если с продуктами будет дефицит – все вопросы к тестю, хе-хе!
Вот это профессия!
Возвращаясь к теме прогнозов относительно того, какие картины будут показывать делирионавту, когда он достигнет нужной кондиции и будет готов к сеансу, отмечу, что в некоторых случаях предопределенность все же есть. Просто в самой этой предопределенности мало хорошего. Речь идет о профессиональном делирии, когда слесарю механосборочных работ видится родной конвейер, сантехнику – сантехника, прокурору – обвинительные заключения, а депутату… хм, тут возможны варианты. Такая белочка приходит лишь к заслуженному клиенту, основательно подточившему кору и древесину своего головного мозга.
На этот вызов спецбригаде пришлось ехать в пригород. Диспетчер предупредил, что это будет чудо в перьях. Денис Анатольевич пожал плечами – в перьях так в перьях – и дал своим орлам команду собираться.
Перья действительно присутствовали, как оказалось на месте. И в большом количестве. Они густо устилали пол коридоров и комнат частного дома, легкий ветерок гонял их по веранде, на которой ожидали барбухайку грустные родственники пациента.
– Массовый спонтанный взрыв подушек? – кивнул Денис Анатольевич на разгул энтропии.
– Митька лютует, – пожаловалась бабулька, качая головой. – Опять, гад, допился до мнимых курочек.
– Курочек? – переспросил доктор.
– Мнимых, – уточнила бабулька.
– Мнимых, – поддакнул грустный дед.
Митька сыскался в дальней комнате, дверь которой была от греха подальше забаррикадирована антикварного вида сундуком.
– Сильны же вы тяжести тягать! – восхитился Тимур, с трудом отодвигая сундук в сторону.
– Жисть заставила, – ответил санитару дед, пожав плечами.
– Он когда до курочек допьется, уж больно озоровать начинает, – пожаловалась бабулька.
– Да что же это за курочки такие? – спросил Денис Анатольевич, открывая дверь и заглядывая в комнату.
Митька был очень занят. Он кружил по комнате с топором и кого-то ловил. Ухватив очередную горсть перьев с пола, он шел к прикроватной тумбочке, сыпал на нее перья и наносил короткий удар топором. Мебель пока держалась, но это вряд ли было надолго. На полу валялись вспоротые подушки и перина. Вернувшись за очередной горстью перьев, мужик заметил гостей.
– Закрывайте дверь, а то разбегутся! – сердито прикрикнул он на доктора и санитара.
– И часто с ним такое? – спросил Денис Анатольевич бабульку.
– Два раза в год точно бывает, – ответила та. – А когда и три. Жаль его, он у нас работящий, только пить совсем не умеет.
– А кем работает-то? – поинтересовался Тимур.
– Щас покажу, – сказал дед и, отлучившись на минуту из комнаты, принес грамоту в резной рамке.
– Почетный куролов убойного цеха… – ошеломленно прочитал Денис Анатольевич.
Сзади раздался всхлип. Тимур рыдал, уткнувшись лбом в косяк.
– Чой-то он? – спросил доктора дед.
– Завидует, – не моргнув глазом, отозвался Денис Анатольевич.
Доктор проводил взглядом очередной рейс с горстью перьев к тумбочке и окликнул куролова.
– Митя, мы за тобой. Поехали с нами, тебе премию выписали!
– Внутривенную, – утирая слезу, добавил Тимур.
А зомби здесь тихие…
Информация – штука очень и очень неоднозначная. Человечество тратит уйму времени и сил на ее сбор, готово самоубиться обо что-нибудь новенькое, лишь бы получить новый опыт, спускает кругленькие суммы на то, чтобы ее обрести, защищает авторскими правами, перепродает и обменивает. Но самый богатый опыт накоплен нами в области неправильного, нерационального, причудливого, а порою и откровенно бредового ее использования. Оно и понятно: сумма знаний далеко не всегда тождественна способности ими мудро распорядиться.
На этот раз спецбригаду вызвали объединенные силы МЧС, ЖЭКа и полиции: Андрей Аркадьевич, наш давнишний пациент, таки сумел довести и жильцов, и ЖЭК, и длинную цепочку городских инстанций своим эпистолярно-кверулянтским жанром до такой кондиции, что суд выдал все необходимые санкции.
С точки зрения самого Андрея Аркадьевича, это был чудовищный заговор системы и зомбированных ею граждан против него. Ведь те, кто в упор не желает видеть простую истину или же специально ее замалчивает, – автоматически переходят в разряд… нет, не врагов. Просто противников. С врагами разговор был бы намного короче. А истина в чем?
В том, что ничего случайного в мире давным-давно не осталось. Все не только предопределено и взаимосвязано, но еще и управляется. Причем отнюдь не добрыми дядями. И всякое проявление свободной воли противно их директиве и мастдай. Как это работает? О, это целый комплекс мер воздействия. Посредством широкого спектра излучений, начиная от обычных электромагнитных волн и заканчивая… вы о них не слышали, но они есть.