- Помешали вам, поди?-осторожно начал Ваня.
Чубатый парень, сидевший рядом со стариком, махнул рукой.
- Где там! Без дела сидим. Вот уже полсуток. В игру такую играем: кто кого пересидит.
Старик покосился на него, поправил костер, степенно кашлянул:
- Ну и ехали бы себе в бригаду. Небось работа бы нашлась. Не сегодня-завтра уборка начнется. Потом запоете: хедер не сюда, мотовило не туда… Хе-хе!
Тракторист зло глянул на него:
- Хитер, дед, хитер, ничего не скажешь!.. Нет, вы только послушайте, что он делает! -горячо заговорил он, видимо продолжая давно начатый спор. - Прислали нас сюда из эмтээс вспахать под зябь сорок гектаров целины. Земля - самый раз под пшеницу. Сроки поджимают - уборка на носу. А этот уважаемый колхозный счетовод нам пахать не дает.
- Так ведь разве я не даю, Сеня?- елейным голоском произнес старик, старательно избегая встречаться взглядом с совхозными трактористами. -Я человек маленький. Мне товарищ Глаголев приказал: не разрешать пахать - и я выполняю приказ. Скажут, чтобы вы всё кругом распахали - пожалте, с нашим удовольствием.
Сеня, волнуясь и отчаянно жестикулируя, рассказал совхозным ребятам, что кое-кто из стариков в колхозе «Зеленый дол» противится распашке целины. Председатель колхоза, человек дельный и решительный, как на грех, уехал на шестимесячные курсы усовершенствования. А его заместитель, Ерофей Петрович Глаголев, поддался влиянию отсталых людей. Он прислал сюда колхозного счетовода со строжайшим наказом: хоть под трактор ложись, а луг пахать не давай.
- Здорово! - рассмеялся Ваня. - С чего это он так?
- Известное дело: микроб ЦБ… Болезнь есть такая у наших консерваторов - целинобоязнь, - пояснил Сеня.- Счетовод ею заболел, Глаголева заразил. Вот они и недужат. Так маются, так ма-а-аются, сердешные! - завел он, удачно копируя тонкий голос старика.
- Фу ты! Словно помешались на этой целине!
Старик сердито швырнул в костер охапку сухого валежника. Пламя взметнулось вверх, рассыпая искры.
- А ты что, дед, против? - с вызовом в голосе спросил Сеня.
- Скажешь тоже!-Старик беспокойно заворочался.- Ребята невесть что про меня подумают… Раз партия сказала, я тоже за… Но ведь все надо с умом делать. Потихоньку, не спеша. Посеять для пробы, к примеру, гектар десять, посмотреть, как уродит. На будущий год еще чуток. Земли выявить, какие лучшие…
- Мы и так знаем… Агроном..
- Даст бог дождь да гром, и не нужен агроном, - перебил Сеню старик. - Что агроном-девка зеленая!
- Не потому ли она зеленая, что под твою дудку не пляшет? - съязвил тракторист.
Старик сделал вид, что не слышит.
- …А потом скот, скот-то как? - продолжал он, обращаясь к гостям. - Ежели этот луг распашем, где на будущий год корм для скота брать прикажете?
- «Где, где»!-вспылил Сеня.-А на пойме! Какие там пастбища! А на Черном озере! Рот где травостой… Да, в конце концов, если мы на двух гектарах кукурузу посеем, больше кормов будет, чем на всех этих сорока. Сена-то здесь кот наплакал. Сколько мы здесь накосили? От силы два центнера с гектара.
Старик усмехнулся.
- Вы - два, что верно, то верно! А можно было три, не меньше!
- Пусть три… Пятнадцать тонн с сорока гектаров - вот так рекорд! И то нынче травостой - давно такого не было. А кукурузной массы мы в любой год худо-бедно десять тонн с каждого гектара возьмем. Десять тонн! И еще зерно…
Старик метнул быстрый взгляд на гостей, словно проверяя, какое впечатление произвели на них Сенины подсчеты. Затем глаза его потускнели, на лице появилось выражение безразличия и скуки. Он притворно зевнул, широко раскрывая беззубый рот.
- Мне что, человек я маленький… Приказано - выполняю.
- Ну вот, толкуй тут с ним! - выкрикнул с сердцем Сеня.
- В район надо сообщить, - заговорил молчавший все время Челмодеев. - Там вашему Глаголеву разъяснят… Разъяснят, - многозначительно повторил он.
- Поздно, - вздохнул Сеня. - В район раньше надо было обращаться. Пока разберутся - глядишь, уже уборка. Целину поднимать будет нельзя. Глаголеву, конечно, попадет, но ведь луг так и останется невспаханным.
- Почему же вы до сих пор молчали?
Сеня хмыкнул:
- Почему? Да потому, что перехитрил нас Глаголев. Кто знал, что дело так повернется? Ведь луг-то колхозное собрание еще весной решило вспахать. Проголосовали, записали, все честь честью. Глаголев тогда молчал. Да и когда председатель на учебу уехал, он тоже сразу в открытую не пошел. Мы ему говорим, что луг пахать пора, а он: «Конечно, конечно… Вот уберем там сено…» А сам косцов на луг не слал. Нарочно тянул - это мы потом поняли. Ждали-ждали и наконец сами скосили - не пропадать же сену! В субботу выехали пахать. Так Глаголев нам воды прислать «забыл». Сами наладили водоснабжение. Тут-то Глаголев и раскрыл карты. Прислал к нам сюда вот этого, - кивнул он на старика, - полпреда своего. Лягу, говорит, под трактор, а пахать луг не дам… У-у, консерваторы! Против воли колхозников идете… Смотрите, доиграетесь!..
Наступила неловкая тишина. Ребята посидели немного, покурили молча.
- Ну ладно, - поднялся наконец Ваня. - Пора нам на отдых. Утро, говорят, вечера мудренее. Может, ваш заместитель за ум возьмется.
- Дождешься!.. Упрямый он…
На следующий день совхозные трактористы приступили к работе чуть свет. За рощей все было тихо. Лишь один раз взревел мотор, погрохотал немного и снова замолк.
«Наверно, счетовод под трактор лег, - подумал Дима.- «Микроб ЦБ», - вспомнил он и улыбнулся.
К полудню работа была закончена. Ребята привели трактора к палатке, выстроили в ряд.
Решили после обеда возвращаться домой. Но только сели обедать, как из-за рощицы появилась целая делегация: двое уже знакомых эмтээсовских трактористов л высокая, полная девушка с коротко остриженными темными волосами и энергичным крутым подбородком. Одной рукой она вела велосипед.
Ваня поднялся навстречу гостям:
- Покушайте с нами.
- Спасибо, недосуг. Дело к вам есть, - сказал Сеня, тоже входивший в состав «делегации». - Говори ты, что-ли! - Он подтолкнул локтем девушку и пояснил: - Это Галя Савчук, наш агроном, комсомольский секретарь колхоза, член правления…
- Чинов-то сколько! - рассмеялась девушка. От уголков ее глаз к вискам побежали лукавые морщинки. И сразу она посерьезнела: - Помогите, товарищи, луг вспахать. Тут работы всего часов на восемь. Колхозники вам спасибо скажут. А директор эмтээс с вашим директором договорится.
- Очень просим, - вставил Сеня. - Сорок гектаров. Хорошая землица. Жалко бросать из-за какого-то Глаголева.
- Да-а, это дело сложное, - покачал головой Ваня и обратился к ребятам: - Как вы думаете?
Тракторист Лева Белевич медленно прищурил один глаз, потом другой - так он делал раньше, когда ровнял волосы на висках клиента.
- Выручать,-лаконично сказал он и сделал движение, словно взмахнул остро отточенной бритвой.
- А я не хочу! - поднялся с земли его прицепщик, белобрысый паренек с выгоревшими бровями и красным, облупленным носом. У него была смешная фамилия - Шуба. - Хватит, наработался! Пусть сами свою работу делают. А то на чужом горбу в ран…
- Что ты говоришь. Шуба! - спокойно произнес Дима: неудобно ругаться при чужих. - Ты ведь знаешь, какое у них положение. Я думаю, наш долг…
- А я не комсомолец, никаких у меня долгов нет… Словом, не хочу.
Шуба повернулся и, ни на кого не глядя, с независимым видом пошел к палатке.
- Как же я без прицепщика? - Лева растерянно развел руками.
- Я пойду на прицеп, - вдруг сказала повариха Оля. - Уж как Шуба работал, во всяком случае смогу.
Трудовым энтузиазмом Шуба действительно не отличался. Карикатуры на него появлялись чуть ли не в каждом номере совхозной стенной газеты.
- Правильно! - воскликнул Ваня. - Так и сделаем. Ты, Оля, на прицеп, а Шуба пусть обед варит.
Ребята расхохотались…
Члены «делегации» пояснили механизаторам свой план генерального наступления на счетовода. Вспашку поля надо вести одновременно четырьмя тракторами. Пусть счетовод выбирает, под какой трактор ему удобнее ложиться.
Колхозным трактористам план понравился.
- Значит, договорились? Твердо? Ну, спасибо! - Галя крепко, по-мужски, пожала всем руки, вскочила на велосипед и, смеясь, крикнула:
- Вот обрадуется Глаголев!..
Велосипед понесся под гору по направлению к селу.
Но оказалось, что торжествовать еще рано. Только собрались начать перегон тракторов, как из-за рощицы прибежал черномазый прицепщик с испуганным лицом. Он сообщил новость: на стан приехал «сам» - заместитель председателя колхоза.
Сеня переглянулся с Челмодеевым:
- Пронюхал, идол!.. Я ж говорил… Пойдем посмотрим, что он там.
Дима тоже пошел с ними.
Ерофей Петрович Глаголев оказался тучным мужчиной лет пятидесяти, с давно небритым лицом и воспаленными от бессонницы глазами. Несмотря на жару, на нем была черная косоворотка и старенький, видавший виды пиджак.
Заместитель председателя с хозяйским видом расхаживал возле палатки. Поодаль стояла бричка, запряженная ладным жеребцом. Его короткая черная шерсть тускло поблескивала.
- Здравствуйте, - поздоровался Сеня и с хода пустился в атаку:-Так вы все будете мешать нам работать? Вас, значит, постановление правительства не касается?
Заместитель председателя криво усмехнулся:
- Ишь ты, прокурор безусый! План вспашки целины я выполнил? Выполнил! Чего тебе еще надо? А этот луг пахать не дам.
- Но ведь собрание…
- Что собрание! Сказал - не дам, и все… А вы по какому делу? - обратился он к незнакомым трактористам.
- Так, по-соседски, - замялся Ваня.
- Совхозные, значит, - покосился на него Ерофей Петрович. И неожиданно крикнул парнишке ездовому: - Езжай-ка домой, Ванятка! Я здесь переночую. Вон у счетовода ружьишко. Поохочусь малость… Ужином накормите, трактористы?
- Так и быть, Ерофей Петрович, - сказал Сеня. И тихонько шепнул Диме, стоявшему рядом: - Вот хитрый!..