Ермолова Н.М., 1978).
Рис. 10. Схема строения террас в долине р. Енисей в Кокоревско-Новоселовском районе (А), на Десне (Б) и в Костенках на среднем Дону (В). Составил Н.Д. Праслов с использованием данных М.Н. Грищенко, Г.И. Лазукова, А.А. Величко и А.Н. Рогачева.
А: 1 — глины; 2 — суглинки; 3 — лессовидные суглинки; 4 — пески; 5 — гравий; 6 — щебнисто-глыбовые образования; 7 — галечники с валунами; 8 — коренные палеозойские породы; 9 — погребенные почвы; 10 — карбонатные стежения погребенных почв; 11 — кротовины; 12 — культурные слои палеолита; 13 — морозобойные трещины и трещины усыхания (по Э.И. Равскому и С.М. Цейтлину, 1965).
Б: сводная геолого-геоморфологическая схема строения правобережья средней Десны (Величко, 1961): 1 — молодая погребенная почва, смыкающаяся с современной; 2 — верхний лесс; 3 — лесс III (алтыновский); 4 — трубчевский уровень оледенения; 5 — лесс II (деснинский); 6 — уровень почвообразования; 7— лесс I (хотылевский); 8 — днепровско-валдайская ископаемая почва; 9 — супеси и суглинки московского времени; 10 — днепровско-московская ископаемая почва; 11 — надморенные флювиогляциальные пески и супени днепровского времени; 12 — днепровская морена; 13 — подморенные отложения; 14 — современная пойма; 15 — I надпойменная терраса; 16 — II надпойменная терраса; 17 — погребенный аллювиальный комплекс; 18 — палеогеновые пески; 19 — сантонский мел; 20 — сеноманские пески.
В: 1 — современная почва; 2 — покровные суглинки водораздела; 3 — ископаемая почва; 4 — морена максимального оледенения; 5 — неогеновые осадки с криогенными деформациями; 6 — туронский мел; 7 — сеноманские пески; 8 — верхний лесс; 9 — лессовидные делювиальные суглинки; 10 — следы почвообразования, 11 — верхняя гумусированная толща; 12 — нижняя гумусированная толща; 13 — вулканический пепел; 14 — аллювиально-делювиальные суглинки; 15 — аллювий; 16 — деформации пород; 17 — археологические слои; 18 — названия костенковских палеолитических стоянок.
Эпоха максимального похолодания в Северной Евразии хорошо выделяется по геологическим и биостратиграфическим данным. В это время широкое развитие получают лессонакопление в средних широтах и криогенез (Величко А.А., 1973). На многие палеолитических памятниках имеются следы этих процессов. Например, в Сунгире налицо следы полигональных жил и мерзлотные клинья, деформировавшие культурный слой. Мощные мерзлотные клинья (рис. 8, А) разрушили Тимоновское поселение (Величко А.А., Грехова Л.Л., Губонина З.П., 1977). Аналогичные деформации отмечаются в лессовой стоянке Елисеевичи (Величко А.А., Грехова Л.В., Ударцев В.П., 1977). Для Елисеевичской стоянки имеется дата в 17340±170 (ЛУ-360). Эта дата относится к плюскому интерстадиалу, сопоставляемому с интерстадиалом ляско. К этому же времени относится 5-й слой Молодовы 5 и, возможно, такие памятники, как Добраничевка, Мезин, Межиричи. Палинологические данные, полученные Г.А. Пашкевич, позволили ей сделать заключение, что культурный слой Добраничевки сформировался в условиях слабого потепления внутри верхневалдайской лессовой толщи.
Постепенное ослабевание температурного режима и возрастание влажности нашли свое отражение в геологической летописи. Однако мы знаем очень мало достоверных палеолитических памятников этого времени. Только в Сибири они представлены большой серией. В Восточной Европе к ним уверенно относятся по абсолютным датам верхние слои Молодовы 5. По-видимому, мы недостаточно оцениваем такие стоянки, как Ямбург, Осокоровка и многие другие, которые раньше относились к мезолиту, хотя являются позднеледниковыми плейстоценовыми.
Часть втораяРанний палеолит СССР
Глава перваяВремя и пути древнейшего заселения территории СССР человеком(Н.Д. Праслов)
Вопрос о первоначальном заселении территории СССР, занимающей около 40 % Евразии, является крайне сложным. Его успешному решению мешает слабая изученность наиболее древних памятников, повсюду обусловленная тем, что их поиски сопряжены с большими трудностями. Такие памятники, как правило, погребены на большую глубину в процессе ландшафтных перестроек. Поэтому открытие палеолитических поселений часто носит случайный характер, не считая, конечно, памятников пещерного типа, которые легче поддаются обследованию.
Открытия палеолитических памятников в различных районах Советского Союза, сделанные в последние два десятилетия, не раз уже заставляли менять представления о времени первоначального появления человека в том или ином регионе. Сейчас значительно изменились наши знания о палеолите Европейской части СССР, Средней Азии и Казахстана, а также обширных просторов Сибири и Дальнего Востока, как, впрочем, изменились представления о палеолите и по другим регионам Старого Света.
Первоначальное заселение территории СССР первобытным человеком было очень сложным и длительным процессом. Освоение новых территорий осуществлялось, по-видимому, из разных центров обитания, в разное время и имело разные масштабы. Во всем этом процессе огромную роль играли природная среда и уровень развития материальной культуры. Заселение умеренной зоны, в которой отчетливо выражаются сезонные климатические колебания с резкими перепадами от высоких летних до низких зимних температур с длительным снежным покровом, возможно стало только после освоения искусственного получения огня и создания искусственного теплового барьера между человеком и окружающей средой. Без теплой одежды и надежно утепленных жилищ невозможно было существование в перигляциальной зоне средних широт Европы и Азии в условиях развития континентального ледникового покрова. Огонь, жилище и одежда — основные достижения человечества, сыгравшие наряду с развитием охотничьего снаряжения главную роль в расширении первоначальной территории обитания предков человека и первых людей.
По известным в настоящее время материалам наиболее древние палеолитические памятники на территории СССР расположены в южных районах, примыкающих к зоне, в которой происходило выделение человека из животного состояния. Многочисленные открытия наиболее древних следов деятельности ранних гоминид на территории Восточной Африки усилили позицию сторонников африканской прародины человека. Однако имеются серьезные основания для включения в эту зону и южных районов Азии (Борисковский П.И., 1977), откуда известно значительное количество неогеновых приматов, в том числе дриопитека, рамапитека и гигантопитека. В Южной и Юго-Восточной Азии известны находки архантропов и их каменных орудий. Поэтому представляется возможным, что территория советского Закавказья входила в зону становления человека, являясь ее северной окраиной. В миоцене и плиоцене здесь были благоприятные условия для жизни приматов, на что указывает находка в 1939 г. в восточной Грузии, в Кахетии, двух зубов и обломка верхней челюсти ископаемой человекообразной обезьяны, получившей название «удабнопитек гареджийский» — Udabnopithecus garedziensis. Удабнопитек был найден вместе с костями таких крупных млекопитающих, как носорог, мастодонт, динотерий, гиппарион, гиена и др. (Бурчак-Абрамович Н.О., Габашвили Е.Г., 1950). Эта находка интересна тем, что она является единственной на территории СССР, относящейся к человекообразным обезьянам.
В Закавказье пока неизвестны древнейшие каменные изделия, найденные совместно с ранними формами гоминид.
Все же имеются факты, которые позволяют считать, что первое появление человека на территории Кавказа относится к очень раннему времени. Мы полагаем, что нельзя считать убедительной значительную переоценку возраста находок в Сатани-Дар в сторону омоложения (ср.: ч. II, гл. 2). В этом обширном местонахождении М.З. Паничкина (1950, 1953) выделила группу изделий, которые наиболее близки аббевильским формам орудий. К сожалению, в Сатани-Даре материалы собраны на поверхности и не поддаются геологической интерпретации. Это допускает возможность разного толкования сделанных здесь находок. Ко в последнее десятилетие появились новые дополнительные материалы, которые позволяют вновь вернуться к точке зрения М.З. Паничкиной и С.Н. Замятнина, поддержанной А.А. Формозовым (1965), П.И. Борисковским (1957) и другими исследователями палеолита о первом появлении людей на территории Кавказа в раннем ашеле.
Новые раскопки в Азыхской пещере в Азербайджанской ССР, проведенные М.М. Гусейновым (см. ч. I), привели к открытию под среднеашельским культурным слоем, в котором найден крупный фрагмент нижней челюсти ископаемого человека, еще нескольких культурных слоев с археологическим материалом и с фауной. Сейчас пока трудно согласиться с мнением М.М. Гусейнова (1976) о датировке нижнего слоя олдувайской эпохой — для этого пока нет достаточных аргументов. Но слой 6, залегающий под среднеашельским, доставил грубые каменные орудия, которые можно сопоставлять с древним ашелем Западной Европы. В этом слое собраны многочисленные остатки ископаемой фауны, в составе которой присутствуют месопотамский олень (Cervus mesopotamica), зюссенборнская лошадь (Equus süssenbornensis), носорог мерка (Dicerorhinus mercki), бизон Шётензака (Bison schötensacki). Перечисленные формы характерны для тираспольского фаунистического комплекса.
В Западной Европе в миндельских отложениях залегают раннеашельские памятники. Следовательно, 6-й слой Азыхской пещеры и подстилающие его слои относятся к более раннему времени, чем средний ашель. Таким образом, нижние слои этой пещеры в какой-то мере косвенно подтверждают первоначальную интерпретацию Сатани-Дара и более убедительно свидетельствуют о раннеашельском времени появления человека на Кавказе. В связи с этим не нужно забывать и о таких небольших местонахождениях, как Игнатенков Куток и станица Саратовская в долине Псекупса на Северном Кавказе, которые С.Н. Замятнин и А.А. Формозов относили к «шелльскому», т. е. к раннеашельскому времени.