Становление позднего палеолита в молдавских и западноукраинских предгорьях Карпат происходило на основе различных вариантов местного мустье. Мустьерское население, обитавшее в районе Днестра-Карпат, обладало высокоразвитой материальной культурой, жило не только в гротах и пещерах, но и на равнине, в искусственно сооруженных с использованием костей мамонта жилищах (Молодова 1, IV; Молодова 5, XI и др.). На раскопанных участках мустьерских стоянок обнаружены следы сложной домашне-хозяйственной деятельности, основанной на охоте на крупных животных и собирательстве (находки пестов-терочников на многих памятниках). Многие или все эти черты сохранились от мустьерского времени и развивались в материальной культуре позднепалеолитических общин. Помимо общих признаков, в ряде индустрий ранней поры позднего палеолита юго-запада Русской равнины сохранялись и специфические мустьерские технические приемы и формы орудий, иногда — в виде хорошо выраженного комплекса, отличающегося специфическими особенностями, позволяющими искать генетические связи между конкретными вариантами мустьерских и позднепалеолитических индустрий.
Автохтонный генезис от местных вариантов мустье, оседлый образ жизни, непрерывное обитание на одной территории в течение длительного отрезка времени, исчисляющегося десятками тысяч лет, а также неизбежно возникающие при этом те или иные межплеменные контакты привели к известной нивелировке образа жизни, домашне-хозяйственного уклада и традиций по обработке кремня и изготовлению орудий труда позднепалеолитических коллективов, населявших юго-запад Русской равнины. Общие черты, свойственные различным позднепалеолитическим археологическим культурам данной территории, сводятся к следующему: 1. Основными объектами охоты являлись лошадь и северный олень, причем есть основания полагать, что в осташковское время доля лошади в составе фауны стоянок постепенно уменьшается, а доля северного оленя возрастает (Черныш А.П., 1959, с. 170–171). 2. Важная роль собирательства в хозяйстве позднепалеолитических племен данной территории доказывается постоянным присутствием в разнокультурных и разновозрастные памятниках большого количества пестов-терочников. 3. Техника первичного раскалывания направлена на получение пластин как основного вида заготовок; характерны, особенно для памятников ранней поры позднего палеолита, пластины крупных размеров. 4. Обычно присутствие в инвентаре некоторого количества микроорудий, причем они численно никогда не преобладают; зачастую процент их невысок. 5. Широкое распространение приема резцового скола употребление приема чешуйчатой подтески встречаются крайне редко. Вертикальная ретушь применяется здесь во всех позднепалеолитических археологических культурах, начиная от древнейших и кончая позднейшими сплошная двусторонняя ретушь находила широкое применение лишь в некоторых из них. 6. В различных археологических культурах юго-запада Русской равнины встречаются одинаковые типы орудий, например, листовидные, симметричные двусторонне обработанные наконечники с выпуклым основанием, ряд типов пластин и острий с притупленным краем и т. д. Все эти черты позволяют определять юго-запад Русской равнины и эпоху позднего палеолита как особую историко-культурную область своеобразного становления и развития позднепалеолитических культур. Ее своеобразие ярко выступает при сравнении с соседними районами: Северным Причерноморьем и Поднепровьем, где археологические культуры также обладают рядом сходных черт, в комплексе отличных от вышеописанных. Есть основания предполагать, что причины, приведшие к сложению в этих районах общностей более широких, чем археологическая культура, отличаются от причин возникновения юго-западной историко-культурной области. Еще более резко отличается юго-западная область от Среднего Подонья, где в эпоху позднего палеолита существовал ряд археологических культур, сильно отличающихся друг от друга по своему облику.
Несмотря на сходные черты, особенности кремневого инвентаря ряда позднепалеолитических памятников юго-запада Русской равнины позволяют выделить здесь археологические культуры. Проблема памятников и культур, относящихся к самому началу позднего палеолита в данном районе, не решена, так как культурные слои, достаточно надежно датирующиеся по геологическим данным и радиоуглеродным датам допаудорфским временем (Молодова 5, слой ХА; Кормань 4, слой X, IX), настолько бедны находками, что охарактеризовать особенности их индустрии невозможно; памятники же, индустрии которых обладают наряду с позднепалеолитическими хорошо выраженными мустьерскими характеристиками, не имеют радиоуглеродных дат и недостаточно изучены в геологическом отношении, зачастую представлены подъемными материалами (Брынзены I, Бобулешты 6, Климауцы I и др.). На основании наличия в этих индустриях ряда мустьерских черт, эти памятники обычно относят к начальной поре позднего палеолита (Кетрару Н.А., 1973; Борзияк И.А., 1975, 1978; Григорьева Г.В., 1975). Однако на Русской равнине известны стоянки с ярко выраженным комплексом мустьерских элементов, которые по их стратиграфическому положению и по абсолютным датам являются более молодыми, оставаясь, впрочем, в пределах молого-шекснинского времени (например, Костенки 14, II культурный слой). Тем не менее, такие памятники позволяют ставить и решать проблемы конкретных путей перерастания мустьерских индустрий в позднепалеолитические (Борзияк И.А., 1978; Григорьева Г.В., 1975).
В культурном отношении индустрии с мустьерскими элементами юго-запада Русской равнины различны. В настоящее время среди них наиболее четко выделятся брынзенская археологическая культура (рис. 73), к которой относятся III слой грота Брынзены 1 и грот Чунту в Попрутье и стоянке Бобулешты 6 в Поднестровье (Кетрару Н.А., 1973; с. 73; Борзияк И.А., 1978, с. 16). Характерные особенности этой культуры можно представить на основе наиболее богатого материалами эпонимного памятника Брынзены I (III культурный слой), расположенного в 3 км к западу от с. Брынзены Единецкого р-на и исследовавшегося под руководством Н.А. Кетрару в течение ряда полевых сезонов (Кетрару Н.А., 1973; Борзияк И.А., 1978). За годы исследований в нижнем культурном слое было найдено свыше 7,5 тыс. каменных изделий, среди них около 300 нуклеусов и свыше 1300 орудий. Техника первичного раскалывания в основном направлена на получение пластин, наряду с которыми в качестве заготовок широко использовались отщепы и крупные осколки кремня. Характерная особенность техники первичного раскалывания — сочетание призматического способа снятия заготовок (заготовки снимались при некотором повороте нуклеуса или посредника; поверхность скалывания выпуклая, край ударной площадки при взгляде сверху представляет собой часть многоугольника — рис. 73, 22) с параллельным (заготовки снимались и одной плоскости, поверхность скалывания плоская, край ударной площадки приближается к прямой линии — рис. 73, 23); причем сочетание это иногда наблюдается на одном нуклеусе. Наряду с ними присутствует радиальный способ скалывания заготовок с дисковидных ядрищ. Набор изделий со вторичной обработкой характеризуется сочетанием мустьерских и верхнепалеолитических форм. Основные технические и технико-морфологические группы орудий следующие. Скребки (рис. 73, 1–5, 11, 12) представлены орудиями на длинных пластинах крупных размеров как с ретушью по краям, так и без, а также скребками на широких отщепах, высокими (их немного). Характерны скребки с «носиком», изготовленные, как правило, на аморфных осколках или отщепах; эти орудия по приему оформления концов связываются с рядом орудий иных групп этой же стоянки: с проколками, некоторыми двусторонне обработанными формами, а также с рядом наиболее выразительных зубчато-выемчатых изделий (рис. 73, 6, 15, 19). Резцов довольно много, однако подавляющее их большинство является скорее предметами со случайными сколами, чем преднамеренно изготовленные орудия. Типичных резцов лишь около 20 экз. (рис. 73, 9-10); как и большинство скребков, они изготовлены на пластинах довольно крупных размеров. Острия (рис. 73, 13) изготавливались на пластинах; ретушью выделяется только конец. Большинство проколок (рис. 73, 6) по заготовке и оформлению конца близки к скребкам с носиком. Пластины с притупленным краем (рис. 73, 7, 8) разнородны и отличаются более крупными размерами по сравнению с подобными орудиями на других памятниках. Скребла представлены преимущественно простыми однородными орудиями с прямым или слабо выпуклым лезвием (рис. 73, 16, 24). Остроконечники (рис. 73, 14, 21), довольно широкие в основании, подтреугольные, по форме и характеру вторичной обработки типичны для мустьерских индустрий. Среди них встречаются леваллуазские остроконечники как с ретушью по краям, так и без нее. Своеобразны брынзенские двусторонне обработанные орудия. По характеру вторичной обработки (часто применяющийся прием предварительного уплощения одной из сторон перед обработкой другой, т. е. так называемая «плоско-выпуклая ретушь»), по грубому облику, по разнородности, отсутствию стандарта в формах имеющихся орудий они также являются архаичным элементом брынзенской индустрии. В последнем убеждают также параллели данным орудиям, отмеченные И.А. Борзияком в некоторых мустьерских индустриях рассматриваемой территории. Двусторонне обработанные орудия грота Брынзены I подразделяются на подтреугольные (основание часто подработано, рис. 73, 20) и овальных очертаний (рис. 73, 15, 19), те и другие между собой разнородны. По заготовкам, очертаниям и пропорциям, отчасти — по характеру ретуши некоторые подтреугольные орудия связываются с группой остроконечников; среди овальных имеется орудие с носиком, связывающееся с некоторыми скребками, проколками и зубчато-выемчатыми орудиями. Большое количество зубчато-выемчатых форм — характерная черта брынзенской индустрии. Хотя часть таких изделий могла возникнуть в результате различного рода повреждений, но для значительного количества их преднамеренность ретуши сомнений не вызывает (рис. 73,