Каменный инвентарь содержит несколько тысяч изделий из цветного и мелового кремня и кварцита, в том числе около 800 орудий. Среди 60 имеющихся в коллекции нуклеусов нет выраженных призматических. Подавляющее большинство составляют кубовидные со многими, обычно плохо выраженными и бессистемно расположенными ударными площадками и плоскостями раскалывания (рис. 85, 25). Несколько экземпляров составляют выраженные дисковидные нуклеусы, имеется один нуклеус торцового снятия (рис. 85, 28). Судя по орудиям, в качестве заготовок наряду с пластинами широко использовались отщепы и осколки.
Рис. 85. Городцовская культура. По материалам А.Н. Рогачева.
Костенки 14, слой II.
Техника вторичной обработки характеризуется почти полным отсутствием приема резцового скола и широким использованием приема чешуйчатой подтески, а также скребковой ретуши. Последняя применялась не только для обработки лезвий скребков, но и оформляла основания некоторых остроконечников, концы у скребел. Обычна краевая крутая и полукрутая ретушь, часто занозистая. Плоская двусторонняя ретушь исключительно редка. Вертикальная ретушь, усекающая край, отсутствует.
Инвентарь II слоя Маркиной Горы отличается в первую очередь богатым набором орудий архаичного, мустьерского облика. Выразительные, дифференцирующиеся на типы скребла, остроконечники, лимасы, диски составляют около 30 % от общего количества изделий со вторичной обработкой. Преобладают скребла, преимущественно двулезвийные с выпуклыми или прямыми лезвиями (рис. 85, 22). Выделяется особый тип подтреугольных скребел, обработанных ретушью по всему периметру (рис. 85, 21). Среди однолезвийных следует отметить скребла с обушком, у которых конец обработан скребковой ретушью, плавно переходящей на край, — эти орудия неотделимы от ряда концевых скребков, составляют с ними единое целое, варьируясь в размерах (рис. 85, 6, 11, 16). Остроконечники встречаются на широких отщепах и узкие, с основанием, обработанным скребковой ретушью (рис. 85, 13, 14, 19, 20). Имеются выразительный экземпляр лимаса и двусторонне обработанные орудия (рис. 85, 23, 24, 26). Типичные позднепалеолитические формы составляют около 50 % инвентаря и представлены преимущественно скребками (свыше 300 экз.) и чешуйчатыми орудиями (около 80 экз.). Резцы единичны, невыразительны (рис. 85, 15). Формы скребков в основном те же, что и в Костенках 15, миниатюрные изделия с расширяющимися и субпараллельными краями совпадают до деталей (рис. 85, 1-12). Имеются скребки с ретушированными краями, сходящимися в основании. В среднем же размеры орудий этой группы здесь несколько крупнее. Чешуйчатые орудия также представлены как относительно крупными, так и маленькими (до 1 см) экземплярами; чаще всего они двулезвийны (рис. 85, 17, 18). Остальные изделия составляют мелкие обломки орудий, пластины и отщепы с ретушью или изношенностью.
Во втором культурном слое Костенок 14 особенно многочисленны и оригинальны костяные орудия и украшения, имеющие достаточно богатый для столь ранней поры позднего палеолита орнамент (рис. 101). Только костяные ретушеры не несут на себе следов тщательной обработки и орнамента. Костяные ретушеры появились в эпоху среднего палеолита и то, что здесь они широко применялись и использовались, является следствием переживания этого древнего приема изготовления орудий в эпоху становления позднепалеолитической культуры. Обычны здесь костяные лощила из ребер лошади, шилья, фибулы и игловидные острия. Бытовые вещи и их обломки часто обладали орнаментом в виде ритмических нарезок, образующих несомненные узоры. Не исключено, что такие ритмические нарезки на обломке рукояти от лопаточки городцовского типа и на фибуле застежки с головкой имели и утилитарное значение, в частности, способствовали удержанию застежки в отверстиях меховой одежды, но и при таком суждении невозможно исключить их орнаментальный характер.
Верхний культурный слой Костенок 12 (Волковской) приурочен к верхней части верхней гумусированной толщи. Прежде предполагалось, что здесь находятся остатки трех самостоятельных стоянок (пункты А, Б и В — Рогачев А.Н., 1957, с. 01–62), но впоследствии, при раскопках в районе «пункта А», были найдены миниатюрные скребки и долотовидные орудия, которые считали характерными для «пункта Б». А в 1976 г. при обследовании водопроводной траншеи, проходящей через «пункт В», обнаружен мощный культурный слой с кремневым и костяным инвентарем, в котором был собран типичный инвентарь городцовской культуры, в частности, рукоять от широкой лопаточки городцовского типа. Таким образом, можно предполагать, что верхний культурный слой Костенок 12 един и представляет из себя остатки обширного палеолитического поселения, причем, судя по очень ограниченным раскопкам 1976 г., в 50-60-е годы исследовалась преимущественно окраинная часть поселения, центр его находится северо-восточнее раскопов прежних лет.
Культурный слой был в древности размыт делювиальными потоками, несколько смещен по склону. Выразительных конструктивных деталей поселения не обнаружено, а участки, где можно предполагать наличие каких-то искусственных сооружений, не доследованы.
Техника первичного раскалывания здесь типично призматическая: большинство нуклеусов представляют собой характерные образцы призматических. Наряду с ними встречаются нуклеусы параллельного скалывания, а также вторичные ядрища для получения микропластин. Техника вторичной обработки в основном характеризуется теми же особенностями, что и в описанных выше памятниках, отличаясь лишь усилением роли резцового скола и уменьшением применения приема чешуйчатой подтески. Исчезает и занозистая ретушь, характерная для Костенок 14, и мустьероидный прием утоньшения края или конца с брюшка, отмеченный на Костенках 15.
Главные изменения в наборе орудий по сравнению с Костенками 14, II и Костенками 15 — уменьшение роли архаичных форм: скребел и остроконечников, уменьшение количества чешуйчатых орудий, соответствующее увеличение количества резцов, появление ретушированных микропластин. Скребки продолжают сохранять ведущую роль, но формы их меняются: наряду с обычными для городцовской стоянки миниатюрными скребками с расширяющимися краями, с параллельными краями, необработанными ретушью и скребками треугольной формы здесь встречается значительное количество скребков на сравнительно крупных пластинах обычно с субпараллельными краями, появляются скребки высокой формы, атипичные с носиком и пр. (рис. 84, 28–32, 43, 46). Резцов меньше, чем скребков, но в целом эта группа выражена лучше, чем в Костенках 14, II и Костенках 15 (рис. 84, 44, 47). Устойчивые формы (типы) не выделяются. По способу подготовки площадки для снятия резцового скола преобладают угловые (на сломе) и срединные, боковых резцов (на отретушированном конце) заметно меньше. В ряде случаев резцовый скол дополнительно оформляет поперечное лезвие, подготовленное ретушью на конце заготовки. Долотовидных орудий заметно меньше, но также сохраняются сравнительно крупные и мелкие экземпляры (рис. 84, 33, 34, 39). Скребла преобладают одинарные, с выпуклыми лезвиями; многие — с естественным или подработанным обушком (рис. 84, 45). Остроконечники (всего 2 экз. — рис. 84, 42) — крупные, на широких отщепах, в целом напоминают некоторые орудия из Костенок 15, Костенок 14, II. Наряду с ними имеются острия на пластинках. Характерно возникновение небольшой (менее 10 экз.), но выразительной, особенно в сочетании со вторичными ядрищами, группы микроорудий (рис. 84, 35–38, 40).
Костяной инвентарь представлен двумя иглами лопаточкой, несколько отличной от обычных лопаточек городцовского типа, рукоятью типично городцовской лопаточки, несколькими ретушерами из осколков трубчатых костей.
В период накопления верхней гумусированной толщи в Костенковско-Борщевском районе существовали и другие археологические культуры, резко отличные от городцовской. Как пример опишем материалы II культурного слоя Костенок 8 (Тельманская стоянка). В этом слое, залегающем в верхнем погребенном гумусе, на ограниченном пространстве располагались пять небольших округлых жилищ размером 5–7 м. Их остатки представляют собой слегка деформированные солифлюкцией мощные локализованные линзы культурных остатков в виде скоплений костей животных и расщепленных кремней. Четкость границ скоплений позволяет не сомневаться в том, что содержимое их отложилось внутри жилых сооружений, хотя никаких остатков строительного материала здесь не было; не наблюдалось и нарушений суглинистого основания, на котором залегали линзы культурного слоя. Напомним, что на 1 м выше в толще суглинка здесь залегали остатки таких же размеров жилища охотников на мамонтов, значительно углубленного в землю, имевшего в полу множество углублений и ям; днище одной из ям лишь немного не достигало описываемого второго культурного слоя. Контраст этот подчеркивает то, что лишь в раннеосташковское время на Дону и в целом на Русской равнине вполне сложилась культура оседлых охотничьих поселений на мамонтов, во многих отношениях приближающаяся к культуре арктических народов Северной Азии. Кремневый инвентарь поселения уникален. Техника расщепления только призматическая, при совершенном отсутствии архаических и двусторонних форм. Из 22 000 расщепленных кремней оказалось немногим больше 2000 орудий, при этом 900 экз. составили небольшие микропластинки с притупленным краем, среди которых преобладают узкие и тонкие игловидные острия с притупленным краем и наискось пристроенным основанием (рис. 86, 1–9, 12). Ближайшие аналогии этим орудиям, как отмечалось, были найдены в Амвросиевке. Среди других групп орудий преобладают резцы (около 500 экз.), преимущественно боковые, поперечноретушные (рис. 86, 25, 29–31, 35, 39). Скребков немного меньше; среди них наряду с обычными концевыми на пластинах встречаются концевые скребки на узких пластинах со стрельчатым лезвием, скребки на широких отщепах, немногочисленные высокие скребки (рис. 86,