Савич В.П., 1969, 1975).
Следы обитания человека в Приднестровье в период максимального похолодания устанавливаются по материалам культурных слоев VI и Vб стоянки Кормань 4 (Иванова И.К., 1977, с. 14–15). К сожалению, материалы из этих слоев очень незначительны. В слое Vб найдены лишь единичные предметы (Черныш А.П., 1977, с. 30). Коллекция слоя VI несколько представительнее — свыше 600 каменных изделий, однако среди них нуклеусов лишь 26 экз., а орудий — 56 экз. (Черныш А.П., 1977 с. 27). Несмотря на небольшое количество последних, можно полагать все же, что эта стоянка по характерным особенностям индустрии едва ли относится к молодовской археологической культуре. Так, скребки здесь (5 экз.) меньше по размерам и грубее молодовских; отсутствуют скребки на длинных пластинах с приостренным основанием. Вееровидный скребок-резец не имеет аналогий в стоянках молодовской культуры. Специфично и острие на широкой пластине с подработанным черешком. Большое количество резцов (около 20 экз.), особенно срединных и угловых, присутствие пластинок с притупленным краем (2 экз.) свойственно всем позднепалеолитическим стоянкам юго-запада Русской равнины и показателем культурной принадлежности не является.
Отметим, что слои VI и Vб стоянки Кормань 4 — единственные памятники на территории всей Восточной Европы, для датировки которых максимумом осташковского похолодания имеются существенные аргументы. О культурной принадлежности слоев V (18000±400; 18560±2000) и Vа трудно сказать что-либо определенное.
Характеризуя особенности каменной индустрии V культурного слоя (около 1000 изделий, из них около 50 нуклеусов и около 100 орудий), отметим ряд специфических черт, не позволяющих включать этот памятник в молодовскую культуру. Так, здесь отмечается наличие техники параллельного скалывания, присутствие скребел на широких, несколько удлиненных заготовках, две из которых вентральной подтеской концов напоминают скребло из нижележащего шестого культурного слоя. Резцы (свыше 50 экз.) по размерам меньше молодовских, по способу снятия резцового скола имеются только срединные и угловые. Среди скребков (9 экз.) есть орудия на крупных удлиненных пластинах, однако у них нет приостренных оснований, характерных для скребков молодовской культуры. Небольшие короткие скребки, крупный скребок — скребло в свою очередь в памятниках молодовской культуры не находят себе аналогий.
То же самое можно сказать и о единичных, но выразительных орудиях V слоя Кормани 4: срединной проколке с несколько отогнутым жальцем, аналогичным образом оформленном конце у пластинки с притупленным краем, узкой пластине с ретушью по всему обводу, имеющей на краю специально отретушированную выемку. Материалы культурного слоя Vа, несмотря на их большое количество (около 4,6 тыс. изделий, из них около 190 нуклеусов и 350 орудий), судя по публикации, менее выразительны для культурного определения. Все же можно говорить об их некотором отличии как от нижележащего слоя, так и от памятников молодовской культуры. Резцы здесь (около 170 экз.) изготавливались преимущественно на пластинах средних размеров, преобладают угловые и срединные, но имеется небольшое количество (13 экз.) и боковых резцов. А.П. Черныш указывает на присутствие резцов на массивных пластинах, напоминающих тип «бюске» с отретушированной выемкой у верхнего конца (Черныш А.П., 1977). Скребки (свыше 40 экз., включая скребки-резцы) в основном изготовлены на пластинах средних размеров с субпараллельными обычно неретушированными краями. Специфичны короткие подтреугольные скребки-резцы, у которых края оформлены резцовыми сколами. Как особую характерную черту данной индустрии следует отметить значительное количество (свыше 30 экз.) зубчато-выемчатых форм, в том числе мелкозубчатых пластин-«пилочек». Кроме того, А.П. Черныш указывает на присутствие единичных проколок, долотовидных, «скребловидных» и рубящих орудий (Черныш А.П., 1977, с. 38).
В целом приднестровские памятники, достоверно датирующиеся средней порой позднего палеолита, по общим чертам индустрий входят в юго-западную историко-культурную область, сформировавшуюся еще в раннюю пору позднего палеолита, а по специфическим, традиционным особенностям отличаются друг от друга и не могут быть объединены в одну археологическую культуру.
В Среднем Поднепровье, включая Полесье, а также в бассейне Десны, как уже отмечалось, обнаружены важные памятники с остатками костно-земляных жилищ и хозяйственных сооружений, давшие богатые коллекции, насчитывающие тысячи кремневых изделий, многочисленные костяные поделки, произведения искусства. Большинство их (кроме Радомышля, Пушкарей и Клюсс) мы датируем средней порой, позднего палеолита. Коллекции, особенно кремневые, проанализированы и опубликованы далеко недостаточно. Это серьезно препятствует выделению в данном районе локальных археологических культур, а также успешному решению вопроса о наличии здесь общностей более широкого порядка и определению их конкретно-исторического содержания. Для памятников ранней поры позднего палеолита мы уже отметили здесь своеобразие традиций, прослеживающихся в инвентаре Радомышльской стоянки, с одной стороны, и стоянок Пушкари 1 — Клюссы — с другой. Раннеосташковская стоянка Бердыж определенно относится к виллендорфско-костенковской археологической культуре. Вопрос о культурной принадлежности остальных памятников остается открытым. Мы не разделяем мнение И.Г. Шовкопляса об их принадлежности одной мезинской культуре, понимаемой как «одна из позднепалеолитических этнокультурных областей, населенная родственными родовыми коллективами» (Шовкопляс И.Г., 1965, с. 301), поскольку для доказательства им были использованы в первую очередь признаки, прослеживающиеся в разных археологических культурах, бытовавших в раннеосташковское время на широкой территории — вплоть до Сибири (Шовкопляс И.Г., 1965). Серьезного внимания заслуживают взгляды М.И. Гладких, основанные на типологическом анализе кремневого инвентаря среднеднепровских позднепалеолитических стоянок с вычислением «индексов сходства». Согласно представлениям этого ученого, Мезинская стоянка является культурно обособленным памятником, а Добраничевка, Межиричи, Гонцы связываются в одно «культурное явление». Таким образом, М.И. Гладких по существу выделяет здесь две археологические культуры: мезинскую и межиричско-добраничевскую, причем вторая, по его мнению, генетическая связана с Пушкарями 1 и Клюссами. К сожалению, отсутствие детальных публикаций инвентаря Межиричей и Добраничевки препятствует проверке выводов М.И. Гладких. Ниже мы даем краткую сравнительную характеристику каменной индустрии и костяного инвентаря этих двух предполагаемых археологических культур, в первую очередь основываясь на материалах Мезинской стоянки и Добраничевки.
На Мезинской стоянке (рис. 72; 90, 1-26), раскапывавшейся с 1908 г., были открыты остатки ряда костно-земляных жилищ и других хозяйственно-бытовых сооружений, собраны огромные коллекции кремневого инвентаря. Полная публикация материалов (Шовкопляс И.Г., 1965) позволяет достаточно подробно охарактеризовать каменную индустрию этого памятника. Всего за все годы раскопок на стоянке было обнаружено свыше 100 тыс. каменных изделий, однако количество предметов со вторичной обработкой или следами использования составляет лишь около 5,5 тыс. экз. (около 4,5 тыс. собственно орудий и около 1 тыс. пластин и отщепов со следами ретуши и использования), т. е. менее 5 %. Техника первичного раскалывания целиком направлена на получение пластин, служивших основной формой заготовки. Среди нуклеусов (около 580 экз.) большинство составляют призматические, со снятием заготовок по всему или большей части периметра, преимущественно одноплощадочные, значительно реже — с двумя противолежащими площадками. Имеется незначительное количество нуклеусов параллельного скалывания, также для получения пластин. В данном конкретном случае эти нуклеусы скорее всего не выражают специфическую традицию, а появились в результате использования уплощенных желваков, раскалывать которые призматическим способом было невозможно.
Рис. 90. Мезинская культура. Мезин (1-26). По И.Г. Шовкоплясу. Межиричско-добраничевская культура. Добраничевка (27–43). По И.Г. Шовкоплясу.
Техника вторичной обработки Мезинской стоянки характеризуется отсутствием двусторонней или односторонней плоской ретуши на поверхности заготовки, высоким углом ретуши, распространением техники резцового скола, наличием приема чешуйчатой подтески.
Большая часть изделий со вторичной обработкой исчерпывается четырьмя — пятью технико-морфологическими группами. Технико-морфологическая группа скребков насчитывает свыше 500 экз. орудий (рис. 90, 18, 21–25). Подавляющее большинство их изготавливалось на пластинах. Лезвия дугообразные, иногда спрямленные, скошенные. Общая форма определялась формой заготовки, края которой обычно не ретушировались и шли параллельно или несколько сужались к основанию скребка. Есть орудия с ретушью по одному краю, скошенному к основанию или параллельному длинной оси. Ретушь по двум краям встречалась, видимо, очень редко. Двойных скребков не более 10 экз. Резцы количественно преобладают, составляя свыше 50 % всего набора орудий (около 2,5 тыс. экз.). По способу подготовки площадки для снятия резцового скола выделяются боковые резцы (около 1800 экз.), срединные (около 400 экз.) и угловые или на углу сломанной пластины (около 200 экз.). Подавляющее большинство всех резцов изготовлено на пластинах (рис. 90, 10, 14–17), лишь немногие — на отщепах. Во всех случаях преобладают одногранные резцы, многофасеточных мало. Боковые резцы (косоретушированные, пряморетушированные), с ретушью, плавно переходящей на край, противоположный резцовому сколу) преобладают. Характерны двойные боковые резцы, полученные на противоположных, но одинаково отретушированных концах пластин. Такие орудия имеют форму параллелограмма (когда резцовые сколы расположены на противоположных краях; рис. 90,