Будько В.Д., 1964). Кремневая индустрия по составу инвентаря, возможно, беднее описанных выше памятников. Однако хорошо выраженные наконечники с боковой выемкой, вероятно ножи костенковского типа (Поликарпович К.М., 1968, рис. 6, 1, 2, 4), позволяют с достаточной уверенностью относить Бердыжскую стоянку к виллендорфско-костенковской культуре.
Особого внимания заслуживает вопрос о присутствии элементов, связанных с виллендорфско-костенковскими традициями в иных археологических культурах, например, наличие наконечников с боковой выемкой, ножей «костенковского типа» в VII слое Молодова 5, женской статуэтки из бивня мамонта в Елисеевичской стоянке. Возможно, по крайней мере в ряде случаев, здесь имело место прямое воздействие виллендорфско-костенковской культуры на другие одновременные ей археологические культуры Восточной Европы.
Иные культурные традиции фиксируются по материалам Александровского поселения (Костенки 4), расположенного на левобережном приустьевом мысу Александровского лога, поблизости от стоянок Костенки 8 (Тельманская), Костенки 9 (Бирючий лог), Стрелецкая 2 (Костенки 6). Стоянка двухслойная, сближенные, местами сливающиеся слои залегают в делювиальных отложениях первой надпойменной террасы Дона, в светло-буром суглинке на глубине около 1 м от современной дневной поверхности, т. е. в условиях, близких к условиям залегания Костенок 3 (или же, что одно и то же, верхнего культурного слоя Костенок 21) и Костенок 19. Обращает на себя внимание также то, что культурные слои Костенок 4 залегают выше мощной погребенной почвы лугового типа, вскрытой на отдельных участках мыса. По своему характеру и условиям залегания эта почва едва ли является аналогом какой-либо из гумусированных прослоек, вскрытой на большой глубине в отложениях второй надпойменной террасы Дона и балок; вполне правомерен в то же время вопрос об ее отношении к погребенным почвам, обнаруженным в отложениях 1 надпойменной террасы Дона (Костенки 21, Борщево 2).
Костенки 4 исследовались в 20-30-х годах С.Н. Замятниным, П.П. Ефименко, А.Н. Рогачевым. Результаты работ опубликованы монографически (Рогачев А.Н., 1955).
Оба культурных слоя по времени, вероятно, близки друг к другу. Тем не менее, они сильно различаются как по форме обнаруженных здесь жилищ, так и по характеру кремневого и костяного инвентаря, выражают собой разные культурные традиции.
К нижнему культурному слою Костенок 4 относятся остатки двух длинных жилищ (рис. 88, Б). Вне жилищ встречались преимущественно отдельные находки — не более 10–20 кремневых осколков на квадрат; не было окрашенности суглинка охрой. Исключение представляют два овальных пятна, интенсивно насыщенных находками, расположенные по обе стороны от большего из жилищ. В них А.Н. Рогачев предполагает остатки мест летнего обитания и сосредоточения основной деятельности в теплое время года.
Кремневый инвентарь нижнего культурного слоя Костенок 4 (рис. 93, 16–30) насчитывает около 60 тыс. изделий, из них нуклеусов лишь около 250 экз., а изделий со вторичной обработкой или следами изношенности — около 7 тыс. экз. Техника первичного раскалывания типично призматическая, направленная на получение пластин, заготовки снимались не по всему периметру, а по части, с одной или двух противолежащих, скошенных ударных площадок. Это создавало, особенно у сработанных нуклеусов, в целом уплощенную форму, напоминающую нуклеусы параллельного снятия. Нуклеусов, у которых заготовки снимались по всему обводу, не более десятка экземпляров. Техника вторичной обработки характеризуется слабым применением резцового скола, полным отсутствием плоской односторонней или двусторонней ретуши, широким использованием вертикальной ретуши, усекающей край заготовки, и приема чешуйчатой подтески.
Рис. 93. Костенки 4. По А.Н. Рогачеву.
1-15 — верхний слой; 16–30 — нижний слой.
Среди технических и технико-морфологических групп орудий количественно преобладают пластинки с притупленным краем (около 2,6 тыс. экз.), которые в данной индустрии следует рассматривать скорее, как техническую группу, распадающуюся на две технико-морфологические группы. В одну из последних входят пластинки подпрямоугольных очертаний, у которых вертикальная ретушь прямо усекает край заготовки, не скашивая его (рис. 93, 16, 17). Концы могут быть как необработанными, так и сработанными — один или оба, такой же вертикальной ретушью, прямо усекающей конец в направлении, перпендикулярном притупленному краю или же формирующей на конце выемку. Край — противоположный притупленному в одних случаях либо вовсе не обрабатывался, либо слегка подправлялся ретушью у концов. В других случаях по этому краю нанесены зубчики. Возможно, пластины с зубцами и без них являются двумя типами подпрямоугольных пластин с притупленным краем.
Вторая технико-морфологическая группа представлена остриями: пластинами, у которых вертикальная ретушь скашивает край, образующий таким образом острие, либо в сочетании с краем, не обработанным ретушью, либо острие выделяется ретушью по обоим краям; но у непритупленного края обычно обрабатывался только конец (рис. 93, 18, 19). Технико-морфологическая группа долотовидных орудий (рис. 93, 20–22, 25, 30) насчитывает около 1,2 тыс. экз. В данной индустрии эти орудия характеризуются обычно обработкой («чешуйчатой подтеской») по двум противоположным концам. Среди заготовок преобладают отщепы и осколки, но есть и чешуйчатые орудия, изготовленные на пластинках. Преобладают орудия длиной 4–5 см, но имеются и большие экземпляры, до 6 см, и очень мелкие, подобные чешуйчатым орудиям городцовской культуры. Из 220 скребков (рис. 93, 24, 28, 29) свыше половины изготовлены на отщепах и пластинчатых отщепах, остальные на пластинах. Высоких форм почти нет. Края, как правило, не ретушировались. Лезвия — по форме дугообразные или спрямленные, скошенные. Выделить стандартные, преднамеренно заданные формы (типы) не удается; как традиционный элемент, свидетельствующий о широком применении приема чешуйчатой подтески в данной индустрии, может рассматриваться использование последнего для оживления скребкового лезвия или же для оформления конца, противоположного скребковому лезвию.
Резцы (150 экз.; рис. 93, 23, 26, 27) аморфны, атипичны, не дают сколько-нибудь устойчивых форм. По способу снятия резцового скола меньше всего срединных резцов (14 экз.), боковых и на углу сломанной пластинки — примерно одинаковое количество.
Костяных орудий немного: 32 шила (целых и обломков), изготовленных из трубчатых костей или грифельных костей лошади, 9 обломков лощил из продольно расчлененных ребер, два обломка игл, долотовидное орудие из трубчатой кости со следами забитости на обушке, обломки костяной трубочки из птичьей кости (игольник?).
Украшения представлены зубами песца и волка и раковинами моллюсков с прорезанными или пробитыми отверстиями.
В целом специфические культурные традиции в материальной культуре, в частности, в каменной индустрии, нижнего слоя Александровской стоянки выделяются достаточно четко, однако аналогичные комплексы в настоящее время не известны ни на территории Костенковско-Борщевского района, ни в других местах Русской равнины. Слабое развитие техники резцового скола при широком распространении чешуйчатой подтески наблюдалось ранее в памятниках городцовской культуры, однако для культурного определения нижнего слоя Костенок 4 этого совершенно недостаточно, так как все остальные традиционные элементы данных индустрий совершенно различны.
Верхний культурный слой Александровской стоянки представлен линзами окрашенного охристого и углистого суглинка с многочисленными культурными остатками: осколками и изделиями из кремня, разнообразными камнями, обработанными и необработанными, кусками кварцита и отдельными поделками из него, осколками и целыми костями, костяными изделиями. Заметна локализация культурных остатков на отдельных участках; два округлых в плане скопления представляют собой, как выяснено при их исследовании, остатки жилищ иного типа, чем жилища нижнего культурного слоя: округлых, с одним очагом в центральной части.
Общее количество изделий из кремня и кварцита (рис. 93, 1-15), собранных в обоих округлых жилищах, около 15,8 тыс. экз. Большинство их, как обычно, представляют собой отходы производства и необработанные заготовки: пластины, отщепы, осколки, чешуйки и пр. Изделий со вторичной обработкой насчитывается около 2 тыс. экз.; нуклеусов — около 270 экз.
Техника первичного раскалывания индустрии верхнего слоя Костенок 4 направлена на получение удлиненных заготовок — пластин и микропластинок. Преобладает призматический способ раскалывания, причем в большинстве случаев заготовки снимались по всей или большей части периметра ударной площадки, как правило, одноплощадочных нуклеусов. Наряду с ними встречаются двуплощадочные нуклеусы с противолежащими скошенными ударными площадками — у них заготовки снимались лишь по части периметра. Известны отдельные нуклеусы параллельного снятия. Большинство нуклеусов (около 180 экз.) относятся к нуклеусам торцового скалывания, применяемых, как правило, для получения микропластин[32]. Заготовками для этих нуклеусов служили не желваки, как обычно, а массивные отщепы и пластины. Особенности техники вторичной обработки следующие. Развита техника резцового скола, применяющаяся здесь не только для изготовления резцов, но и для оформления нижних концов орудий иных технико-морфологических групп: скребков и острий, а также для обработки обушков у скребел. Чешуйчатая подтеска отсутствует. Вертикальная ретушь применялась только для оформления микропластин с притупленным краем. Обычна крутая и полукрутая ретушь, далеко заходящая на поверхность заготовки — ею обрабатывались острия и края скребков. Наряду с ней, но реже встречается плоская, покрывающая ретушь.
Микропластины с притупленным краем (свыше 400 экз., рис. 93,