Strashila incredibilis
Как вы там, потомки?
Современные муха-бодибилдер Megapropodiphora arnoldi (угадайте, в честь кого она получила видовое название?) и стебельчатоглазые мухи семейства Diopsidae (угадайте, почему они так названы) по своей нескладности могут составить неплохую конкуренцию юрским страшилам.
Впрочем, и без всяких страшил было кому покусать пернатых динозавров, птерозавров, птиц и млекопитающих. Как минимум в середине юрского периода появляются блохи Siphonaptera (они же Pulicida и Aphaniptera). В Китае обнаружены отличные отпечатки Hadropsylla sinica и Pseudopulex jurassicus — образцовых блох, судя по всему, питавшихся именно кровью теплокровных. Мало того, юрские блохи, сообразно со статусом периода, — гигантские, до 20,6 мм длиной! А это, на всякий случай, в полтора раза больше длины черепа юрского зверька Hadrocodium wui и всего в четыре раза меньше длины тела потенциальной жертвы — крошечного Pseudotribos robustus из той же фауны, что и блохи. Впрочем, вряд ли такие огромные блохи кусали столь мелких зверьков; у них был большой выбор, по кому прыгать. Благодаря фантастической сохранности удалось в деталях разглядеть строение ротового аппарата — длиннющего трёхмиллиметрового прямого стилета из двух сложенных вместе зверских зазубренных пил для протыкания толстой кожи несчастной жертвы. Ножки у гигантов при этом тоненькие, явно не приспособленные для лихих прыжков или быстрого бега; эти блохи держались на шерсти и перьях хозяев, зацепившись лапками и заякорившись зазубринами на ротовом стилете. Всё вместе подводит к мысли, что блохи могли возникнуть как паразиты именно динозавров и лишь потом переползли на млекопитающих, которые стали их ловко выкусывать, отчего блохи научились прыгать. Выходит, мы, звери, заразились блохами от динозавров. Вот спасибо-то! С другой стороны, вслушайтесь в словосочетание: «блохастый динозавр»…
Важное событие юры — возникновение насекомых (перепончатокрылых, жуков и двукрылых), способных питаться живой древесиной и грибами. Это, в свою очередь, вызвало появление перепончатокрылых наездников — паразитов, способных откладывать яйца в живых насекомых, в том числе в тех, что скрыты в толще древесины. Примером может служить Leptephialtites. Наездники очень сильно влияют на численность своих жертв, так что с этого момента быть насекомым стало вдвое опаснее.
Другие хищники решали проблемы иначе: обрывок крыла Juramantis initialis из Монголии мог принадлежать первому юрскому богомолу, хотя в таком определении есть большие сомнения.
В юре доживали свой век последние гигантские амфибии. В Австралии из самого начала периода известен целый скелет лабиринтодонта темноспондила Siderops kehli, к тому же неотенического. Уже в средней юре Китая среди останков динозавров обнаружен череп тоже неотенического Sinobrachyops placenticephalus; другие его родственники вымерли ещё аж в середине триаса. В конце средней юры Киргизии жили какие-то крокодилоподобные амфибии семейства Capitosauridae. Показательно, что в этом же местонахождении обнаружены рыбы триасового облика и юрские рептилии; получается, тут сохранялась эндемичная водная экосистема, крайне архаичная для своего времени. В каньоне Апачи в Нью-Мексико найден метопозаврид Anaschisma вместе с рыбой Redfieldius; тонкость в том, что метопозавридам положено было вымереть в конце триаса, а таким рыбам — жить в юре. Но проще амфибиям выжить в уединённом уголке, нежели рыбам появиться раньше своего возникновения. Таким образом, хоть и нечасто, но в юрских болотах всё ещё можно было наступить на огромного злобного лягушко-крокодила.
Маленькая тонкость
Прогенез — сохранение личиночных признаков у взрослых особей; иначе — способность личинок размножаться. Особенно часто прогенез встречается именно у амфибий. Существует три основных варианта прогенеза.
Неотения — ситуация, когда личинки в обычной ситуации остаются личинками навсегда и прекрасно размножаются, но в принципе взрослая стадия возможна и реализуется в определённых условиях, если, например, воздействовать на личинку нужными гормонами. Образцовый пример — амфибия Ambystoma mexicanum, в стандартном исполнении существующая в режиме аксолотля — размножающейся личинки с красными наружными жабрами (в аквариумах чаще держат альбиносных аксолотлей, у которых жабры кажутся ещё ярче), но при некотором усилии переводимая в состояние амбистомы — классической взрослой саламандры.
Педоморфоз — вариант, когда взрослая стадия полностью утеряна и никак не может быть восстановлена. Классический пример — протей Proteus anguinus — длинный безглазый белый подземный дракончик с шикарными перистыми жабрами и светочувствительной кожей, способный голодать до 8 лет и жить более 100 лет.
Педогенез — самая странная версия, при которой зародыши и личинки размножаются неоплодотворёнными яйцами. Хитро-извращённый пример — мухи Miastor, внутри толстых личинок которых бесполым путём зарождаются новые эндопаразитические личинки, разрывающие тело своей матери и превращающиеся во взрослых мушек, которые откладывают яйца, из которых вылупляются новые обречённые личинки.
У рептилий, птиц и млекопитающих личинки как таковой нет, так что неотения в чистом виде невозможна, но это не помешало Л. Больку выдвинуть гипотезу фетализации, согласно которой прогрессивные черты человека как вида по сути являются детскими, чуть ли не зародышевыми признаками. Большой выпуклый лоб, маленькие лицо и зубы, слабое развитие волос, даже игривость и склонность к обучению — всё это наглядно сближает людей с эмбрионами и детёнышами обезьян и противопоставляет взрослым зверюгам. Конечно, не стоит слишком много философствовать в этом направлении, человек — не личинка обезьяны, Например, тот же большой мозг — вовсе не детская, а гипервзрослая особенность, рассматривать её как фетализацию довольно странно.
В начале юры появляются червяги Gymnophiona (они же Apoda) — безногие амфибии, действительно внешне очень похожие на дождевых червей. Древнейшая известная червяга — Eocaecilia micropodia из нижней юры Аризоны — ещё имела маленькие передние и задние ножки, но по строению черепа уже легко опознаётся как червяга.
Как вы там, потомки?
Современные червяги — просто собрание уникальных особенностей. У настоящих червяг и рыбозмей под кожей-кутикулой расположены чешуйки, аналогичные чешуе рыб. Хотя кому-то может показаться, что вся червяга — это голова с хвостом, на самом деле хвоста у них вообще нет; зато в позвоночнике сохраняется хорда — совсем уж дремучее наследие, а в животе — рудиментарные нижние рёбра. У личинки червяг закладывается семь пар жаберных щелей (у других амфибий — шесть), а у взрослых лёгкие из-за вытянутой формы тела асимметричны: левое длинное, а правое короткое. В сердце перегородка между предсердиями неполная, так что те сообщаются между собой. В отличие от стандартных амфибий, у червяг есть копулятивный орган, так как оплодотворение внутреннее. Рыбозмеи охраняют кладку, оборачиваясь вокруг неё и смачивая её выделяемой слизью. Водные червяги вообще живородящие, причём ещё нерождённые детёныши кожными зубами, расположенными в несколько рядов, скоблят стенки яйцеводов матери, питаясь их эпителием.
У некоторых червяг отсутствуют утолщения спинного мозга (да и зачем они, если ручек и ножек нет), у сейшельских и цейлонских червяг не найти красного ядра в среднем мозге (у нас красное ядро занимается тонусом мускулатуры), зато они имеют очень большой мозжечок (координация изгибов тела — нелёгкое занятие). Удивительны и органы чувств: нет ни барабанной перепонки, ни среднего уха, зато на голове из особой кожной ямки высовывается щупальце — орган обоняния и осязания, там же расположен проток глазной железы.
Когда сформировались все эти странные свойства — большой вопрос. Выдвигались даже гипотезы, что червяги возникли из каких-то рыб совершенно независимо, хотя это чрезвычайно маловероятно. Судя по строению, например, черепа, червяги филогенетически расположены между карбоновыми стегоцефалами и современными лягушками и саламандрами.
В начале юры по влажным местам уже прыгали более иди менее узнаваемые лягушки. Prosalirus bitis из середины ранней юры Аризоны, Vieraella herbsti с границы ранней и средней юры Аргентины, а также Notobatrachus degiustoi и N. reigi из конца средней юры Аргентины внешне почти современны. Впрочем, у них было удлинено тело, ещё сохранялись рёбра, а в кисти имелся крупный рудимент предпервого пальца, а вот в предплечье лучевая уже срослась с локтевой, равно как и в голени малоберцовая — с большеберцовой, да и хвостовые позвонки окончательно стали единым уростилем.
Саламандры внешне выглядят вроде бы примитивнее лягушек и с точки зрения обычного человека вообще не отличаются от палеозойских стегоцефалов. Однако как группа они появились позже бесхвостых амфибий, только в середине юры. Древнейшие и примитивнейшие саламандры — три вида Marmorerpeton из батского яруса средней юры Англии. Другие сопоставимо древние, архаичные и одновременно неотенические саламандры — Kokartus honorarius из средней юры Киргизии и Karaurus sharovi из верхней юры Казахстана. Шикарные отпечатки саламандр Chunerpeton tianyiensis, Jeholotriton paradoxus, Liaoxitriton daohugouensis и Pangerpeton sinensis найдены в слоях не то батского яруса средней юры, не то нижнего мела Китая (как часто бывает с находками из Поднебесной, первые сенсационные датировки в последующем частенько молодеют); а Beiyanerpeton jianpingensis, уже без всяких сомнений относящийся к группе современных саламандр, — в слоях верхней юры. В разных китайских местонахождениях откопаны и отпечатки личинок саламандр разных видов — как положено, с наружными жабрами, нотохордом, широким гребным хвостиком и толстым пузиком, до отказа набитым рачками.