— Ты говоришь так, словно в этом есть что-то ужасное, — сказала Бисила, приподнимая брови.
— А разве нет? — растерялась Кларенс.
— Для меня — нет. Когда мы уходим, умирает лишь тело, а душа переселяется жить в лучший мир. А чтобы душа, покинув умершее тело, не заблудилась по дороге, чтобы она не страдала и не превратилась в злой дух, необходимо устроить скорбные похороны и поклониться нашим предкам.
Кларенс пыталась уложить все это в голове. Она еще могла понять почитание предков, но вера в духов казалась ей совершенным ребячеством.
— Кстати, — сказала она, стараясь, чтобы на лице не проступила насмешка, которая могла бы оскорбить религиозные чувства Бисилы, — вам не кажется, что сейчас поблизости может ошиваться парочка каких-нибудь заблудших духов, не сумевших найти дорогу в лучший мир?
— Если их потомки недостаточно их почтили, — убежденно ответила Бисила, — то да, очень возможно.
Взгляд Кларенс задумчиво скользнул по красным крышам домиков, раскинувшихся на склоне холма. Она залюбовалась блистающей гладью моря, раскинувшейся до самого горизонта. Легкий бриз всколыхнул листву пальм. Бисила стояла рядом, смущенно потирая руки.
Внезапно что-то пестрое метнулось к ним и застыло в нескольких шагах. Кларенс невольно вскрикнула, схватив Бисилу за руку, но та не выказала никаких признаков страха.
— Что это? — спросила Кларенс.
Бисила рассмеялась.
— Всего лишь ящерка, Кларенс. Не бойся.
— Вы хотите сказать, целый ящер! — фыркнула Кларенс, разглядывая огромную рептилию в желтых, красных и зеленых разводах. — Размалеванный крокодил!
— Она сейчас убежит.
Однако рептилия и не думала убегать. Она с любопытством смотрела на них, поводя головой на короткой морщинистой шее. Наконец, она выбрала Кларенс и направилась прямо к ней. Кларенс замерла, стараясь взять себя в руки. Она решила, что при первой опасности даст твари пинка, но ящерица не проявила ни малейшей агрессии. Она остановилась в нескольких сантиметрах от Кларенс и, словно в приступе помешательства, принялась носиться по кругу, пытаясь поймать собственный хвост, пока, наконец, ей это не удалось. Тогда она остановилась, снова поочередно посмотрела на обеих женщин, затем выпустила хвост, несколько раз обежала вокруг Кларенс и скрылась столь же внезапно, как и появилась.
Кларенс была потрясена. Повернувшись к Бисиле, она увидела, что женщина стоит, прикрыв рот рукой. Бисила выглядела столь же ошеломленной, что и она сама.
— Эти создания всегда так носятся? — спросила Кларенс.
Бисила покачала головой.
— Это знамение, — произнесла она приглушенно. — Что-то должно случиться. И очень скоро...
По спине Кларенс пробежал холодок.
К счастью, тут же сзади раздался знакомый голос, прервав их беседу.
— Ну, я готов! — окликнул их Инико.
Подойдя к Кларенс, он обеспокоенно спросил:
— У тебя такой испуганный вид. Ты что, увидела привидение?
— Бедняжка Кларенс! — воскликнула Бисила. — Мы говорили о нашей религии, и я думаю, она испугалась злых духов и душ умерших.
— Хорошо еще, что сейчас полдень! — пошутила Кларенс. — Если бы мы заговорили об этом ночью, я бы просто умерла от страха...
Инико развернулся и встал на пути у Кларенс, вынудив ее остановиться. Бисила продолжала спускаться к машине.
— Думаю, у меня есть средство от твоих страхов, — сказал он.
Он потянулся к шее и снял с нее кожаный шнурок, на котором висела маленькая раковина. Подошел сзади и коснулся ее шеи, надевая на нее украшение. Потом очень осторожно обвел шнурок вокруг ее шеи и завязал узелок.
Кларенс ощутила прикосновение его рук к своей коже, и ее вновь охватила дрожь — на этот раз от удовольствия.
Она развернулась, чтобы посмотреть ему в глаза.
— Спасибо... — произнесла она. — Но... кто теперь защитит тебя?
— Есть два варианта, — прошептал он. — Я могу купить другой амулет в какой-нибудь деревне, а могу все время быть рядом с тобой, чтобы этот амулет защищал нас обоих.
Кларенс потупилась.
В этот момент она ощутила, как настоящий, реальный Биоко и призрачный, воображаемый Фернандо-По слились воедино в ее сердце.
X
Хранитель острова
— Какая наша следующая остановка? — спросила Кларенс, сверяясь с картой, где были отмечены крестиками те места, которые предстояло посетить.
— Боишься заблудиться? — шутливо ухмыльнулся Инико.
Бисила заметила, как девушка покраснела. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять — любая фраза, сказанная кем-то из этих двоих, имеет двойной смысл.
— У меня есть родственники в Банее, — сказала мать Инико. — Время от времени я их навещаю. Я останусь у них на пару дней.
Надо сказать, в последний раз она ездила в Баней всего пару недель назад, а потому Инико слегка удивился, что мать попросила снова отвезти ее туда, когда он решил отправиться в поездку с Кларенс. А впрочем, это было неважно. Бисила закусила губу. Если Инико узнает об истинных причинах... Она слышала, как сын что-то говорит Кларенс, и та смеется в ответ. Она была очень веселой девушкой. Очевидно, веселый нрав она унаследовала от отца.
От Хакобо.
Сколько времени Бисила не вспоминала о нем? Больше тридцати лет. Она сумела полностью стереть его из памяти — до тех пор, пока Кларенс не произнесла его имя, в тот вечер, во время ужина. До этой минуты, когда она узнала в его дочери эти жесты, эти черты, эти глаза... Должно быть, и они пробудили воспоминания, до сих пор мирно спящие... Да. Она чем-то разгневала духов. Но затем, многократно прокрутив это в голове, она мало-помалу поняла все.
Она вынуждена была признать, что духи необычайно умны. С самого начала — или, лучше сказать, с конца, Бисила знала, что рано или поздно все обретает свой смысл, и что вскоре настанет облегчение ее земным страданиям. И теперь она отчетливо понимала, что это время близится.
Кларенс уже прибыла на Биоко, и ящерица исполнила вокруг нее свой танец.
Круг скоро замкнется.
— Пора ехать, — объявил Инико.
Кларенс посмотрела в окно. Роскошная зелень буйствовала по обе стороны грунтовки, а маленькие домики в один или два этажа казались такими же, как в окрестностях Малабо. Инико вел машину вверх по улице, и вскоре они оказались перед дверями красной обшарпанной церкви с высокой колокольней, с большим крестом над замшелым фасадом и двумя рядами арок над широкой лестницей.
Инико несколько раз нажал на клаксон, и к машине тут же сбежались игравшие на улице бесчисленные ребятишки в разноцветных футболках и резиновых сандалиях.
Кларенс они все показались очень красивыми, особенно девочки в светлых нарядных платьицах и с волосами, убранными в затейливые пучки и косички. Едва машина остановилась перед домом, несколько ребятишек тут же окружили ее, чтобы поздороваться. Бисила прошла в дом, а Инико и Кларенс принялись развлекать малышей, которые не переставали разглядывать и ощупывать Кларенс. Она тут же пожалела, что у нее в рюкзаке нет ни конфет, ни игрушек для подарков. Тогда она пошарила в бумажнике и достала оттуда несколько мелких монет.
Она успела одарить троих или четверых детишек, выразивших по этому поводу бурный восторг, когда ее резко остановил Инико.
— Что ты делаешь? — спросил он.
— Даю им деньги.
— Я не слепой, вижу. А зачем?
— Мне больше нечего им дать.
— Ты и не должна им ничего давать. Но не можешь удержаться.
Кларенс не на шутку рассердил его резкий тон.
— От чего я не могу удержаться? — спросила она.
— Ты ведешь себя как снисходительная туристка.
— А я очень радовалась, когда в детстве мне что-нибудь дарили, — защищалась она — правда, шепотом, чтобы дети не слышали. — Посмотри на их мордашки, как они радуются! Неужели ты и вправду думаешь, что я сделала что-то плохое?
— В Банее две тысячи жителей, — насмешливо пояснил Инико. — Когда эти сопляки разнесут слух о такой вот щедрой белой туристке, сюда сбежится малышня со всей деревни, и у тебя ничего не останется.
Инико вошел в дом. Кларенс несколько секунд постояла снаружи, все еще обиженная на его проповедь. Она не привыкла, чтобы кто-то критиковал ее поступки.
Недолго же действовал его амулет!
Под конец она решила не придавать этому значения и последовала за ним.
Увидев, что Бисила привезла с собой европейку, которую можно засыпать вопросами о ее стране, сестры Бисилы, Аманда и Ховита, чьи волосы были убраны под красивые платки, как и у Бисилы, превратили обычный воскресный семейный обед в настоящий пир. Кларенс не поняла, откуда все набежали, но за столом собралось семнадцать человек. Сестры Бисилы, их мужья, дочери, сыновья, мужья дочерей и жены сыновей, внуки — все собрались вокруг прямоугольного стола, накрытого цветастой клеенкой. Чего на нем только не было: курица с семенами юкки, дорады под соусом из авокадо, бока'о из овощей, которую она уже пробовала в доме Бисилы. Кларенс нашла все это необычайно вкусным, но больше всего ей понравился десерт: хрустящее кокосовое печенье и напиток из имбиря и ананаса.
Увлеченные застольной болтовней, они не заметили, как небо заволокло тучами и налетел тропический шторм, который прекратился столь же внезапно, как и начался.
Кларенс вышла на крыльцо покурить. Инико за все время обеда не сказал ей ни слова. «Тем хуже для него», — подумала она. Ей совершенно не понравилось, что он именно так истолковал ее спонтанный и невинный жест; ладно бы он так подумал о ней в Сампаке, при первой встрече. Но сейчас, когда он лучше ее узнал... Очевидно, их отношения балансировали между притяжением и отторжением. Они то и дело поддевали друг друга, словно двое подростков (в особенности это касалось Инико), подтрунивая над странностями друг друга. И теперь она боялась, что из-за этой глупой ссоры поездка будет испорчена, Инико решит вернуться в Малабо, ей стало грустно. Ну что ж, можно хотя бы утешиться красотой пейзажа.
Она во все глаза смотрела на потрясающей морской пейзаж по правую руку, где море отделяло остров от континента. За какой-то час погода разгулялась, ветер разогнал тучи, и теперь вдалеке была отлично видна величественная гора Камерун, увенчанная короной из облаков. Мало-помалу опустившийся с вершины туман скрыл гору, подобно театральному занавесу.