Бисила закусила губу. Ей было очень трудно сдерживаться, чтобы не броситься к нему в объятия на глазах у соседей.
Тем временем все собрались вокруг нового дома вождя. Килиан с Бисилой наблюдали издали. Нарастающий шум возвестил, что вождь появился. Килиан не смог рассмотреть его лица, но видел, что это низкорослый мускулистый человек, чье тело было украшено нитками ракушек тийбо, которые раньше буби использовали вместо денег. Браслеты из тех же ракушек обхватывали руки и ноги, а талия была опоясана ремешком, с которого свисал обезьяний хвост. Нового вождя сопроводили к священному дереву, и под восторженные выкрики соплеменников он уселся на каменный трон. Как и сказала Бисила, его обмазали кровью козленка, убитого тут же, а голову увенчали короной из козлиных рогов и пестрых перьев фазана и попугаев. В правую руку вложили скипетр с черепом козла, с которого свисали нанизанные на нитки раковины. Все, включая Килиана, одобрительно закричали. Килиан почувствовал в своей руке пальчики Бисилы и сжал ее ладонь.
К вождю подошел старик, возложил ему руки на голову и забормотал молитвы, напоминая, что ботуку должен чтить своих предшественников. Свою речь он завершил фразой, которую перевела Бисила: «Не пить иной воды, кроме горной или дождевой». Килиан кивнул. Для него, выросшего в горах, эти слова носили особый смысл.
К ручью нового вождя сопровождала группа мужчин. Все они были одеты как воины и вооружены копьями с длинными широкими наконечниками, при них были щиты, обтянутые воловьей кожей. У большинства тело было покрыто сеткой шрамов, а волосы выкрашены рыжей глиной и заплетены в мелкие косички, как у Бисилы сегодня.
– Смотри, видишь вон тех двоих? – указала она.
Килиан не сразу признал Симона, парень был великолепен.
– Несмотря на молодость, – шепнула Бисила, – Симон трепетно относится к нашим традициям.
– А рядом с ним кто? Второй?
– Ты не узнал моего брата Собеупо?
– Ого! Да он же еще недавно был ребенком! Гляди-ка, как вымахал!
– Да, Килиан, время быстро летит.
«Особенно, когда мы вместе», – подумали оба.
После завершения церемонии начался праздник, который, по словам Бисилы, продлится неделю: все племя будет есть, пить, петь и танцевать балеле.
– Жаль, что мы не сможем задержаться, – вздохнул Килиан.
– Но мы можем насладиться сегодняшним днем, – ответила она.
На пиру Бисила и Килиан сидели в разных местах, хотя время от времени посматривали друг друга, стараясь пересечься взглядами. Килиан уплетал козлятину с ямсом и соусом бангасуп, пил топе и пальмовую водку.
Хосе подбил Килиана разуться и попробовать себя в мужском танце. Танцы буби гораздо медленнее, чем у нигерийцев, и Килиан почти сразу поймал ритм барабанов и деревянных колокольчиков. Он танцевал с наслаждением, вовлекаясь все больше и больше. Внезапно он перехватил пристальный взгляд Бисилы, и на минуту почувствовал себя не испанцем, а буби.
Когда ритмы сменились и в круг вышли женщины, он хлебнул еще водки и принялся бродить среди пирующих с единственной целью – оказаться поближе к Бисиле. Праздник в Бисаппо, пусть и отдаленно, напомнил ему праздники в родном Пасолобино, когда все танцуют на площади под музыку оркестра и стук кастаньет, украшенных ленточками… мужчины у них взбираются на столб посреди центральной площади, а шествие в честь святого… разве оно не похоже на сопровождение вождя к ритуальным местам? Он подумал, что в последнее время редко вспоминает деревню и ее обитателей. Он почти не скучал! И с чего это началось? Видимо, с появления Бисилы… Даже мать выговаривала ему, что письма с каждым разом становятся все короче и короче. Но и Хакобо особо не утруждал себя письмами. После работы он отправлялся в город, где постоянно торчал на вечеринках. Они давно уже вращались в разных компаниях. Это было к лучшему: каждый жил своей жизнью и не лез в чужую.
Конечно, Хакобо и в голову бы не пришло, что его брат влюбился в чернокожую девушку. Для него «черненькие», как он говорил, существовали для развлечений, но не для любви. И так было не только с Хакобо – еще ни один белый мужчина не увозил чернокожую любовь в Испанию.
Килиан снова вошел в круг танцующих. Потом будет много тяжелой работы и всяких других проблем, но сейчас он хотел насладиться праздником в компании друзей. Сейчас с ним была Бисила, и больше ему ничего не нужно!
Было совсем поздно, когда Килиан отправился в хижину, выделенную белому гостю. Бисила ушла раньше, и его охватило ужасное чувство одиночества. Возникло искушение налакаться в хлам, но он удержался, надеясь на невозможное – что Бисила придет к нему сегодня ночью.
Шагнув за порог, он ощутил резкую боль в ступне. Посмотрел в неясном свете масляной плошки – из ранки текла кровь. Он начал искать кусочек ткани, чтобы замотать ногу.
В этот миг невозможное случилось – открылась дверь, и вошла Бисила. Свое европейское платье она сняла еще перед пиром – вокруг тела была обернута пестрая ткань, а на открытых участках виднелись рисунки, нанесенной красной краской.
– Что с тобой? – спросила девушка, опустилась на колени и нежно обхватив его стопу ладонями.
– Наступил на что-то… – еле смог проговорить Килиан, не веря, что все это происходит на самом деле.
– Ты напоролся на пальмовый шип.
– Пальмовый шип? Откуда от тут взялся?
– В двери наших хижин вставляют домики улиток ахатин. В них проделывают дырочки, и в дырочки втыкают пальмовые шипы.
– И зачем?
– Чтобы защититься от дьявола, – серьезно ответила Бисила. – Если он коснется ракушки или шипа, сразу убегает.
Килиан от души расхохотался.
– Не знал, что он такой пугливый!
– Осторожней, Килиан, – нахмурилась Бисила. – Не шути такими вещами. А то дьявол собьет тебя с ног.
Килиан взглянул на нее в упор.
– На самом деле я и не думал высмеять ваши обычаи. У нас в Пасолобино до сих пор используют высушенные козьи ноги и лапы хищных птиц, чтобы отгонять злых духов и ведьм.
Бисила налила в миску воду и промыла ранку, затем молча разожгла огонь в очаге. Килиан зачарованно наблюдал, как она раскатывает толстый матрац поверх шкур, устилавших пол, как натягивает москитную сетку над ложем. Не сводя глаз с Килиана, она позволила ткани, прикрывавшей наготу, упасть на пол, легла на матрац и протянула руку, приглашая его присоединиться.
Килиан не мог оторвать взгляд от ее тела. Бисила была еще прекраснее, чем он мог вообразить. Он лег рядом и, все еще не веря в реальность происходящего, легко коснулся ее кожи – та была мягкой и горячей. Он умел обращаться с женщинами, но Бисила была особенной… Она даже пахла по-другому: ванилью и орхидеями.
Сердце Бисилы забилось в радостном ожидании. Наконец-то они одни! Моей, будущее – все это не имело значения.
– Наконец-то мы вместе, как какао и снег, – тихо сказал Килиан. – Сколько времени я мечтал об этом!
Бисила взглянула на него своими бездонными глазами.
– И я мечтала. Позволь, сегодня я буду ублажать тебя, как истинного вождя. Мое тело не девственно, но сердце свободно. И я дарю его тебе.
Килиана тронули ее слова. Он коснулся губами ее губ.
– Сегодня ты моя королева, – прошептал он. – Ты будешь моей вайрибо, защитницей.
Немало времени спустя они все еще слышали песни, но уже не такие громкие. Вскоре Бисиле нужно будет вернуться в свою хижину, чтобы не вызвать подозрений.
Килиан положил голову на грудь девушки, она нежно поглаживала его по волосам. Он чувствовал себя в раю… почти что.
– Несправедливо, что мы должны скрываться, – пробормотал он.
– И теперь нужно быть еще осторожнее, – сказала она, садясь. – Ведь я изменила мужу.
Вот об этом-то и думал Килиан. Бисила принадлежала Моей, и изменить ничего нельзя. Если кто-то узнает, ее сурово накажут.
– У нас так же, – кивнул он. – Мужчина может спать с разными женщинами, но если женщина неверна – в ад попадет только она.
– Когда я была маленькой, нам говорили, что изменившую жену подвешивают вниз головой, а руки и ноги отрубают, или даже закапывают живьем в землю, оставляя лишь голову, чтоб сожрали хищники.
Килиан содрогнулся.
– Однако по традиции буби, если женщина овдовела и провела все необходимые скорбные ритуалы, она может быть с любым мужчиной, с каким захочет. Разве что не сможет снова выйти замуж.
– Будь ты моей женой, – Килиан не смог сдержать улыбку, – я бы тобой ни с кем не делился! Ни до, ни после смерти.
Бисила провела по его груди, задержала ладонь на сердце.
– Нам нужно быть очень осторожными, – пробормотала она. – Пусть это будет наш секрет. А сегодня, сейчас я получила больше, чем могла мечтать.
Килиан взял ее руки в свои и поднес к губам.
– А буду надеяться на большее, моя милая вайрибо, мой хранитель, – прошептал он.
Бисила встала, подобрала свой пестрый наряд и намотала на бедра. Килиан лежал на боку, подперев ладонью щеку, не в силах оторвать от нее взгляд. Она наклонилась, чтобы еще раз поцеловать его. А перед тем как уйти, оглянулась.
– Что бы ни случилось, Килиан, эту ночь я не забуду никогда! И я всегда буду с тобой.
Несколько недель спустя Бисила закрыла дверь комнаты Килиана так тихо, как могла. Проверила, хорошо ли застегнуто платье, и пошла по коридору босиком. Повернула налево, к лестнице, и застыла. Она правда слышала голос? Сделала несколько шагов назад, прижалась к стене и прислушалась. Нет. Показалось…
Положение луны на небе, она видела ее в окно, показывало, что сегодня она вышла от Килиана позже, чем обычно. Но это и лучше – в такое время все крепко спят. Стала спускаться по ступенькам, крепко держась за перила. Сердце гулко колотилось. Она знала, что приходить к Килиану в комнату опасно, но был ли у нее выбор? После церемонии в Бисаппо они продолжали тайно встречаться. Килиан приходил в больницу под предлогом взять лекарство, или измерить давление, или проведать заболевшего, как раз под конец ее смены. И они предавались любви в маленькой тесной кладовке. Но таким встречам они предпочитали ночные, когда Бисила пробиралась в комнату Килиана под покровом темноты. Именно поэтому она вызвалась работать в ночь, что вполне устраивало Моей, потому что за ночь больше платили. Разделяя постель, Бисила и Килиан могли наслаждаться друг другом с меньшим риском, что их обнаружат.