анга специалист.
Итак, у нее был завязан рот, он не услышал, когда она взывала к богу. Но он знал, что она призывает бога, знал.
После того, как он отрезал ей первый палец, он, может быть, даже показал ей его и произнес несколько слов, вроде: - Итак, ты хотела предупредить полицию о наших махинациях? Как ты глупа! Я отрезал у тебя палец по двум причинам. Во-первых, чтобы наказать тебя, так как теперь ты никогда не сможешь оперировать. Во-вторых, чтобы доказать глупость и несообразительность полиции.
Я пошлю им этот палец, палец, которым ты хотела указать им на меня. Я как бы скажу им: вот как вы сможете отыскать доктора Лион, ее палец вам это укажет. Но они недостаточно умны, чтобы воспользоваться этим. - Потом он, вероятно, приобрел оберточную бумагу, коробочку и веревку в каком-нибудь отделении почты в сердце Нью-Йорка, чтобы не оставить никаких следов. Потом отправил эту посылку из Главного Почтамта, в котором бывает столько народу, что невозможно кого-нибудь запомнить.
На следующий день он, вероятно, сказал что-нибудь в этом роде: - Ну что ж, твои друзья не пришли. Без сомнения они идиоты. Хорошо, сегодня я им немного помогу. Мы пошлем им твой палец с кольцом. Ты разрешишь? Спасибо. Мы посмотрим, что же произойдет с ними на этот раз.
Да. Это действительно должно было так происходить. Я был страшно рад.
Потом я отдал себе отчет в том, что мне осталось лишь найти их.
Я направил машину в Манхеттен. Мне пришлось неожиданно остановиться, когда такси пересекло мне дорогу. Я затормозил и чуть, чуть не врезался в него. Мало по малу мои тормоза пришли в негодность: раньше я этого не замечал. Я знал, что не смогу больше так ездить, нужно было многое заменить. Я нуждался в средствах, чтобы оплатить счета врачей. Мне необходим был такой основательный признак, который мог бы поставить меня на след моих обоих докторов.
Моя финансовая ситуация была настолько серьезной и требовала срочного разрешения, что я решил немедленно заняться ею. И я поехал по Кингсборо Бридж вместо того, чтобы проехать тоннелью Кюин Вил. Дорога заняла на десять минут больше времени, но у меня было предчувствие, что таким образом я урегулирую часть своих долгов. Мост был бесплатный, тогда как за проезд через тоннель нужно было платить десять центов. Доехав до середины моста, я бросил взгляд на канал. Из моря появился уач, все паруса которого были распущены и ветер надувал их. Зрелище было очень красивым.
Неожиданно я вспомнил, что Хенли располагал яхтой. Он держал ее на якоре в Файантоне, в проливе Лонг Истланд.
Яхту звали "Веселый".
18
Я оставил машину в одном из гаражей на Первой авеню, расположенном всего в трех кварталах от моего дома. Отсюда я позвонил Тилли. Он сказал, что я могу взять его Бюйк: сам он всегда сможет пользоваться машиной своего коллеги.
Я пешком вернулся в себе домой, съел сандвич, выпил стакан молока, побрился, сменил рубашку и вышел из дома. Рев клаксона почти разорвал мне барабанную перепонку и краем глаза я заметил красный свет. Я бросился на тротуар и увидел, как остановился ярко красный автомобиль. Он забрызгал мне брюки.
У меня забилось сердце.
- Безмозглый дурак... - начал я, но много ли женщин с длинными черными волосами, завязанными на манер конского хвоста водят красный Мазерати?
- Какая невероятная случайность обнаружить вас на этом перекрестке! сказала она.
Она нагнулась через окно и улыбнулась. На ней был надет серый кашемировый пуловер и она не была намазана.
Я постепенно расширял свою улыбку.
- В ваших венах, вероятно, имеется адреналин, - заметила она. - А что если вы хлопнете меня, чтобы придти в себя?
Я обрел дыхание.
- О, входите сюда, - сказала она, открыв дверцу.
Я влез в машину.
- Какое направление?
- Конектикут.
Не говоря ни слова, она отъехала и приняла направление Восточная Ривер Драй.
- Послушайте, я пошутил, - сказал я. - Дайте мне сойти. Мне пообещали машину.
- Почему столько рассуждений? Я буду вас возить.
- Я не знаю сколько времени это займет.
- Я подожду.
- Нет, остановитесь.
- Вы поедете далеко?
- Райантон.
- Чтобы покататься в море?
Она остановила машину и нагнулась назад. Потом она закурила сигарету и зевнула, закинув руки за голову. Этот жест приподнял ее грудь.
- Райантон. Райантон. Очень часто мы отправлялись в Райантон, чтобы провести вечер развлечений, сопровождаемый хорошо поданным мартини, а на десерт опять мартини вместе с задранными ногами в воздух, потом на следующее утро отъезд в Оустер с глоткой из дерева, которую вы никогда не испытали и, вероятно, даже не можете себе представить. Я не возражаю снова повидать это место, для перемены обстановки.
- Мне необходимо попасть туда как можно скорей, очень быстро переговорить кое с кем и очень быстро вернуться. Я предпочитаю отправиться один, чтобы быть уверенным, что другая персона не будет иметь каких-либо неприятностей. Я вам очень благодарен за ваше предложение.
- Я лягу в машину, спрятав голову между лапками и буду вас ждать пока вы все не кончите, - сказала она. - Она ухватилась обеими руками за руль. - Я не буду спрашивать у вас подачек и буду вести себя хорошо.
- Я сожалею.
- Я могу имитировать сирену. Послушайте... - Она открыла рот и довольно удачно издала звук, похожий на сирену. Это могло помочь ей проехать через скопление народа, но не довело бы далеко в Конектикуте. Но тут мне пришла в голову одна мысль. Машина, наиболее близко подходящая к Мазерати, которую я никогда до этого не видел, был Фолксваген. Почему не посмотреть на что она способна?
- Остановитесь около той полицейской машины, - сказал я.
- Вы собираетесь задержать меня единственно по той причине, что я забрызгала ваши брюки?
- О, черт возьми, вы не можете хоть раз в жизни послушаться без всяких комментарий?
Она включила газ и остановилась около полицейской машины в длинном ряду машин. Я показал свое удостоверение и попросил сопровождать меня до выезда из города и объявить по радио, что меня сопровождает служебная машина через границу Весчестера, потом меня будет сопровождать мотоциклет, начиная с границы Конектикут.
У них был обеспокоенный вид.
- Да-а, - сказал водитель, - но вы уводите нас из нашего сектора и капитан...
- Я покрою вас своим формуляром УФ-49, - сказал я. УФ-49, это формуляр, который мы, инспекторы обязаны заполнять, когда по делам следствия нам приходится выезжать из города.
- Вы нас оправдаете?
- Посмотрите. - Я достал перо и записную книжку. - Я помечу ваш номер удостоверения и время. Я даже отмечу на полчаса позже, чтобы вы имели возможность после того, как покинете меня, отправиться выпить по стакану пива.
- Согласен, - сказал водитель с широкой улыбкой и включил мотор.
Они отъехали от тротуара и тронулись в путь. Она поехала следом за ними, со скоростью сто десять и это было нормальной скоростью. Потом скорость увеличилась. Шум мотора Мазерати немного усилился, но поглощал километры он безо всякого усилия. Герцогиня вела машину отлично. Она не поворачивала головы, когда я к ней обращался или когда сама говорила. Положив обе руки на руль, она все свое внимание отдавала дороге, тому, что находилось на несколько сот метров впереди машины и отлично ориентировалась в обстановке. Это был тип водителя, который не будет без всякой особенной причины сигналить и не станет переживать, если впереди идущая машина вдруг остановится.
Я немного расслабился на своем сидении. Она это почувствовала.
- Вы доверяете мне.
- Как водителю? Да.
- Ваш первый комплимент сегодня.
19
После въезда в Райантон я поблагодарил мотоциклиста и он ответил мне, что рад оказать мне услугу. Нужен ли он еще мне? Но моя гипотеза была столь проблематичной, что я боялся задерживать его на случай, если все окажется дымом. Я поблагодарил его и сказал ему, что это все, что мне нужно было от него. Он сообщил по радио свое местопребывание и отбыл. Герцогиня сказала, что он был очень хорош и попросила меня, если я не возражаю, никогда не надевать подобной формы.
- Нет. И хорошенько смотрите на дорогу.
- Куда я еду?
- Остановитесь у первого морского переулка.
Первым был "Марин Перкин". Чтобы подъехать к заливу, ей пришлось проехать мимо зарослей лилий. Она выключила мотор. Старый человек, с лицом покрытым морщинами и обветренным морским ветром, в каскетке от бейсбола, сидел на полуразвалившемся ящике. Он полировал нос какого-то судна и свистел. Мне показалось, что у него отличное настроение. Большинство суден было вытащено для просушки на берег. Повсюду из каждой дыры вылезала трава и чувствовался запах вереска и все это на фоне шума волн, набегающих на песчаный берег или бьющихся о набережную. Повсюду валялись обрывки цепей и канатов, перемешанные с кусками дерева и кабельтовыми. Узкий канал был заполнен судами, над которыми развивались самые разнообразные флаги. Я поднял стружку и понюхал ее. Солнце было очень жарким.
Я с удовольствием провел бы весь день, вдыхая аромат и прислушиваясь к этому шуму.
- Вы когда-нибудь выходили в море на таком судне? - спросила меня герцогиня.
- Нет.
- Я научу вас.
Я ничего не ответил и направился к старику.
- Добрый день, - сказал я. - Не могу ли я получить у вас некоторые сведения?
- Возможно, - ответил он с такой осторожностью, с какой деревенский житель относится к городскому.
- Я ищу "Веселый".
- Ммм... - Его лицо выразило раздумье. - А вы друг доктора?
- Нет.
Он немного отмяк.
- Может быть, вы хотите купить у него судно?
- Нет.
Он бросил на меня пронзительный взгляд.
- Нет, - сказал он. - Нет, у вас не такой тип, чтобы купить судно. Во всяком случае, вам он не продал бы его.
- Откуда вы знаете?
- У вас нет мозолей на руках, вы не загорели и ваш нос не облезает. Вы останавливались по дороге сюда, чтобы посмотреть на все эти старые вещи, которые валяются здесь и на которые человек, знакомый с мореходством, не обратит никакого внимания.