Та довольно быстро завела ее куда-то не туда… Карина поняла это, как только почувствовала, что воздух стал тяжелее и холоднее, появились неприятные запахи, хлама вокруг стало больше, а электрическое освещение совсем пропало. Она догадалась, что умудрилась попасть в менее используемые помещения, возможно, вообще еще не подготовленные для приема гостей аттракциона. Стоило вернуться назад, пока она еще помнила, откуда пришла, но Карина не смогла себя заставить.
Здесь место ощущалось иначе. По-настоящему покинутым, заброшенным, умирающим. Моментально накатили грусть и тоска, мороз пробежал по коже и проник внутрь, пробрал до самых костей, хотя было не так уж и холодно. Карину охватил другой холод: могильный.
Она шагнула к стене и после недолгого колебания коснулась ее раскрытыми ладонями, одновременно закрыв глаза.
На этот раз видение не ослепило яркой вспышкой, а накатило постепенно, как покрывает босые ступни лениво набегающая на берег волна. Уши Карины наполнились звуками: многоголосьем тихих разговоров, далеким кашлем, приглушенным стоном, плачем, грохотом катящихся по полу колесиков. Она увидела коридор совсем другим: еще в относительно хорошем состоянии. По нему шли, переговариваясь, врачи, кого-то быстро везли на каталке. Стоны и кашель доносились из палаты, дверь которой была широко распахнута, а плакала женщина у окна.
Все это оказалось таким реальным, что Карина долго не выдержала: испуганно отпрянула, отдергивая ладони и открывая глаза, благодаря чему сразу вернулась в привычную реальность.
Голова не болела и не кружилась, ноги не подгибались, что заставляло задуматься: почему видения получились такими разными? Почему от одного она едва не грохнулась в обморок, а второе далось не сложнее, чем надеть на глаза очки виртуальной реальности и включить кино?
Может быть, дело в том, что в первый раз Карина отчаянно стремилась что-нибудь увидеть, буквально заставляла себя, когда не получилось спонтанно? Сейчас она никак не форсировала события, только коснулась стен и дала всему случиться самостоятельно. Как будто заглянула за занавеску в другую комнату.
Вот только странное дело: стоило отнять от стены руки, как исчезло все, кроме одного звука. Карина все еще слышала громыхание каталки, на которой везут пациента.
Или это просто какой-то очень похожий звук?
Повернувшись в сторону, откуда доносился грохот, она поняла, что это чьи-то шаги. Шаги человека, время от времени запинающегося за мусор, разбросанный по полу.
Кто-то еще из их команды решил заглянуть в оставшуюся заброшенной часть здания?
Но в груди уже разливалась тревога, сердце ускоряло свой бег, а что-то – вероятно, пресловутая интуиция, – навязчиво шептало, что за поворотом кто-то чужой. И лучше бы Карине с ним не встречаться. Поэтому девушка быстро засеменила в противоположную сторону, а потом вовсе перешла на бег и поторопилась свернуть на первую попавшуюся лестницу. Она побежала по ней вверх вместо того, чтобы спуститься на первый этаж, где находились сотрудники ИИН. Там ей оставалось бы только вернуться в «командный центр».
Но Карина умудрилась немного заблудиться и теперь плохо представляла, где находится этот самый «центр», могла быстро не найти дорогу к нему. Если незнакомец успел заметить ее, он обязательно пойдет за ней на первый этаж, как раз потому, что логично побежать туда, и тогда она может оказаться в ловушке, один на один с ним. Именно поэтому инстинкты велели ей бежать в другом направлении – вверх. Карина даже обдумать это толком не успела, поторопившись выскочить в коридор третьего этажа.
Но едва она убралась с лестницы, как тут же непроизвольно вскрикнула, налетев на кого-то, и сразу зажала себе рот руками.
– Ты чего орешь? – недовольно буркнул парень, которого она почти снесла.
Этот точно был из своих, хотя до этой поездки Карина его никогда не видела. Кажется, другие называли его Егором.
– Ой, это ты? – бестолково выдохнула она, теперь прижимая ладони к груди, словно старалась остановить грозящее выскочить сердце.
– Нет, блин, это не я, – язвительно отозвался парень, с интересом разглядывая ее. – Ты чего здесь бегаешь и кричишь?
– Я… заблудилась, – соврала Карина. – И потом услышала кого-то.
– Где?
– На втором этаже, – она кивнула на дверь, ведущую на лестницу.
– Так это, наверное, кто-то из наших.
Карина мотнула головой, напряженно глядя на Егора. Она точно не знала, что он делает в их группе. Был один момент с упоминанием ритуала, но Карина тогда напряженно ждала своего задания и не особо вникла.
– Это был кто-то чужой. От него исходила угроза.
– Откуда знаешь?
– Почувствовала, – с вызовом ответила Карина, не отводя от него взгляда.
Егор криво усмехнулся.
– Ах да, ты же у нас экстрасенс. Ну, пойдем посмотрим, что за чужие там шастают.
Он шагнул к двери, но Карина успела удержать его, схватив за плечо.
– Постой! А вдруг он опасен?
– Он не может быть опаснее меня, – самодовольно заявил Егор, дернул плечом, освобождаясь, и шагнул на лестницу.
Карина после секундного колебания последовала за ним, решив, что лучше уж шататься по этой части здания с чрезмерно самоуверенным парнем, чем одной.
Однако на втором этаже они никого так и не нашли: коридор был пуст, звуки шагов стихли.
– Наверное, он ушел, – предположила Карина, ежась.
Незнакомец исчез, но ощущение опасности осталось.
– Может быть, это был не живой человек, а призрак? – высказал встречное предположение Егор.
И голос его при этом прозвучал до того серьезно, что Карина не смогла не покоситься на него с любопытством. Обычно сверстники только прикалывались над подобными вещами. Причем иногда шутили так, что Карине, посвященной в некоторые по-настоящему пугающие истории, становилось не по себе. Егор, судя по всему, знал об обратной стороне мира, которую в современном обществе принято не замечать, не меньше, чем она. Или даже больше.
– Возможно, но тогда я не понимаю, – осторожно ответила она. – Когда я коснулась Соловьева, в моем видении был призрак женщины. А тут мне казалось, что ко мне приближается мужчина. И потом… Разве призраки спотыкаются о предметы, когда идут?
Егор беззаботно пожал плечами.
– Всякое бывает. Здесь могут быть два призрака. Шум шагов – это, возможно, часть призрачного явления. Иногда они и несуществующими цепями гремят, знаешь ли. А иногда только через звуки и проявляются. Хочешь, проверим?
– Как?
– Вызовем его или их.
– А ты умеешь? – удивилась Карина.
Снова самодовольно усмехнувшись, Егор с наигранной скромностью заявил:
– Среди прочего.
– А это не опасно?
– Нет. Чтобы здесь ни обитало, оно будет ограничено кругом.
– Тогда давай, – решилась Карина, разъедаемая любопытством. Парень интриговал ее все больше и больше.
Егор оглянулся по сторонам, нашел достаточно чистый участок пола, распинал незначительный мусор, достал из кармана ветровки маркер, а саму ветровку снял и протянул Карине, велев:
– Подержи.
После чего принялся чертить на полу какой-то символ: круг, вписанный в пятиконечную звезду, с линиями внутри. Закончив, Егор выпрямился, спрятал маркер в задний карман джинсов и отряхнул левую руку, которой упирался в пол для равновесия. Бросив на Карину быстрый взгляд, словно проверяя, наблюдает ли она, он соединил кончики пальцев «домиком» и принялся бормотать на незнакомом языке что-то вроде заклинания. Карина непроизвольно задержала дыхание, чувствуя, как тревожно колотится сердце.
Наконец парень замолчал, отдав последний непонятный приказ неведомым силам. Линии начерченного на полу символа ярко засветились, словно холодным огнем полыхнули, но следом погасли, и больше ничего не произошло.
– Вот черт, – недовольно выдохнул Егор. – Опять мимо. Нет тут призраков.
– Тихо! – велела ему Карина, напряженно оглядываясь. – Слышишь?
Егор замер, вслушиваясь, и медленно кивнул.
– Как будто плачет кто-то?
– Ага…
Звуки окружили их: за плачем последовали стоны. И кашель, и гул голосов, и даже чьи-то душераздирающие крики. Было непонятно, откуда они идут, сколько Карина с Егором ни крутились, они так и не смогли определить источник. Словно какофония лилась прямо из стен, из каждой в равной степени.
Шум становился все громче, пока не достиг пика, на котором захотелось заткнуть уши. Но стоило прижать к ним ладони, как все стихло.
И в этой тишине раздался топот быстро приближающихся шагов на лестнице. Карина и Егор синхронно обернулись к двери, не зная, что делать: то ли готовиться к драке, то ли бежать. В итоге Егор не двинулся с места, а Карина инстинктивно шагнула к нему, прячась за не очень-то широкой спиной.
Когда дверь распахнулась, оба облегченно выдохнули и едва не рассмеялись.
– А, это вы!
– Напугали, блин, – призналась Карина, улыбаясь.
Однако появившемуся перед ними Ивану Сидорову было не до улыбок. Уперев мощные руки в бока, он недовольно зыркнул на них.
– Какого черта вы тут делаете?
– Мы исследуем, – не моргнув глазом, отозвался Егор. – Разве не в этом суть вашей работы?
Иван с подозрением прищурился, а Тимур, до того стоявший у него за спиной, прошел чуть вперед, осматривая коридор.
– Почему вы болтаетесь тут одни? – грозно поинтересовался Иван.
Но Тимур не дал им ответить.
– Вы это слышали? – встревоженно спросил он. – Эти голоса? Плач? И крики?
– Да… – Карина выразительно кивнула.
– Мы ж не глухие, – язвительно добавил Егор.
– А это что такое? – испуганно пробормотал Тимур.
Пятно света от его фонаря замерло там, где Егор чертил непонятный Карине символ. Иван сделал пару шагов вперед, чтобы тоже посмотреть, но замер и не стал подходить ближе, когда понял, о чем идет речь, только раздраженно выругался. После чего обернулся к Егору.
– Кто это нарисовал? – тем временем продолжал вопрошать Тимур. – Из-за этого творится вся эта чертовщина?!