Когда зашумела встроенная кофемолка, Садыкова укоризненно посмотрела на них, оглянувшись через плечо, но ничего не сказала. Ее собеседник тем временем все больше возбуждался: принялся раскачиваться, резко жестикулировать и повышать голос.
– Я не делал… ничего… плохого! – отрывисто проговорил он так громко, что услышали даже они. – Я просто… хотел… поговорить… с ним!
– С кем? – настойчиво уточнила Садыкова.
– Со зданием! Я пытался успокоить его! Как вы не понимаете?! Он злится! Ему грустно, страшно, и он злится! Он боится перемен и может навредить другим. Его надо успокоить!
– Кто – он? Кто может навредить другим, Марат?
– Дух этого места, – как очень бестолковому ребенку, спрашивающему об очевидных вещах, пояснил Марат. – Дух, заточенный в камне этих стен!
– Так это дух сделал так, что Сергей Соловьев заболел? – снова спросила Садыкова, никак не выдавая своего отношения к странным речам. – Или он попросил тебя ему навредить? Он просил тебя что-нибудь сделать?
– Я! Ничего! Не делал! – завопил Марат, вскакивая на ноги.
Долгов быстро посмотрел на Егора, понимая, что только у того сейчас есть возможность удержать парня от опрометчивого нападения на офицера полиции. Егор понял его взгляд и уже соединил кончики пальцев, но сделать ничего не успел.
Марат закрыл лицо руками, снова упал на стул, всхлипнул и пробормотал как маленький ребенок:
– Я хочу к маме!
Садыкова успокаивающе погладила его по плечу и пообещала:
– Она скоро приедет за тобой. Потерпи немного.
Оставив парня и дальше сидеть на стуле, слегка раскачиваясь и всхлипывая, Садыкова встала и подошла к остальным.
– Даже если это он что-то сделал с препаратом, обвинение ему едва ли удастся предъявить: он хоть и взрослый, но мозгами как ребенок, и голова у него забита всякими фантазиями. Надо будет связаться…
Она осеклась, прислушиваясь: по коридору к «командному центру» кто-то приближался, судя по звукам шагов – не один человек.
– Ильин, должно быть, – меланхолично предположил Долгов.
– Ты что, его тоже вызвал? – возмутился Ваня.
– А как я мог его не вызвать? Это его объект, он заказчик расследования.
Ваня укоризненно покачал головой, но вслух ничего не сказал. Дверь как раз открылась, и в помещение стремительно ворвался сначала сам Ильин, а следом вошли и его партнеры: Арина и Тимур. Все трое притормозили, удивленно оглядываясь, задержали взгляды на парне, одиноко сидящем на стуле, после чего повернулись к исследователям. Долгов успел заметить, как губы Ильина недовольно поджались, стоило ему увидеть Садыкову.
– Что здесь происходит? Как вы все здесь оказались? Кто отключил сигнализацию? И что вы все тут делаете?!
Вопросы сыпались из организатора аттракциона, пока он быстро подходил к ним, буравя возмущенным взглядом, в котором уже читалась готовность засудить всех присутствующих. Оставалось выяснить, за что именно.
– Сигнализацию отключил я, – выборочно ответил Ваня. – Потому что было надо.
– Как вы узнали код? И что вам тут было надо? – не успокаивался Ильин. – Вы сюда вломились, чтобы что-то украсть? Нашу технологию?! Арестуйте их за кражу со взломом!
Последние слова были обращены к Садыковой, которая в ответ лишь удивленно приподняла брови. Коллеги Ильина тревожно переглянулись у него за спиной.
– Никита, давайте поспокойнее, – попросил Долгов холодно. – Вы сами нас наняли, чтобы мы разобрались в происходящем, вот мы и разбираемся. Ваша технология нам без надобности, у нас другой профиль. Вы хотели, чтобы мы выяснили причины произошедшего во время тестирования, но почему-то утаили от нас важную информацию.
– Какую еще информацию? – насторожился Ильин. Агрессия моментально исчезла из его тона.
– Олеся Карпова, – произнес Долгов, не отрывая от него взгляда, но посматривая одновременно и на двух других участников проекта.
На имя среагировали все: Тимур вздрогнул, Арина опустила голову, а Ильин как-то сразу сник и даже отвернулся.
– Она не имеет к этому никакого отношения, – пробормотал он.
– Неужели? – теперь уже Долгов повысил голос. Он не двинулся с места, но Ильин все равно отступил, словно на него нападали. – Она работала на проекте, была одной из ключевых его фигур. Погибла в этом здании при до конца не выясненных обстоятельствах. И вы старательно замалчиваете это происшествие…
– А что вы хотите?! – не выдержал Ильин. – Знаете, под каким давлением общественности нам приходится работать? Если бы мы дали этой истории распространиться, можно было бы сразу паковать вещи! Произошедшее с Олесей – трагический несчастный случай!
– Поэтому вы не просто молчите об этом, но и врете, когда вас спрашивают напрямую? – не унимался Долгов. Он выразительно посмотрел на Арину, которая так и не оторвала взгляд от пола. – Моя коллега задала вам прямой вопрос о сценаристе проекта, а вы соврали.
Ильина это заявление как будто удивило. Он повернулся к Арине и недоуменно посмотрел на нее.
– Зачем?
Она наконец подняла голову и посмотрела на них исподлобья.
– Я растерялась! Ник, ты же сам велел не упоминать ее! Никогда, никому… И когда та женщина спросила, я не знала, что делать. Ляпнула, что первое в голову пришло.
Ильин прикрыл глаза, покачал головой и снова повернулся к Долгову, успев бросить еще один мимолетный и крайне недовольный взгляд на Садыкову.
– Это недоразумение, Константин. Обещаю, такого не повторится. Но гибель Олеси действительно не имеет никакого отношения к случившемуся с Соловьевым. Это было уже больше месяца назад. Она упала с лестницы в курилке. Простая неосторожность.
– В курилке? – переспросил Ваня, вопросительно посмотрев на Тимура. – Так это она курила на третьем этаже?
– Да она постоянно там торчала. Работала, – с досадой признал тот. – У нее была дурацкая привычка: проговаривать то, что пишет. Негромко, но когда в одном кабинете работает десяток человек, то такое мешает. Не все могут работать под музыку в наушниках. Вот она и уходила туда. Да и курила много, на беготне туда-сюда время экономила. Сидела на том подоконнике, ноут на колени поставит и строчит, все вслух озвучивая. Как затык какой – покурит. И дальше строчит.
– Когда под сигарету думала, с подоконника слезала, – вклинилась Арина. – Садилась на перила лестницы. Ей сто раз говорили: не делай так, опасно это. Одно неверное движение – и упадешь. К тому же у нее головокружения бывали. А она только отмахивалась и дальше сидела. Вот и грохнулась. Говорили мы ей…
– А что она писала? – поинтересовался Долгов. – Разве сценарий пишется не в начале?
– Да, три реализованных сценария она написала давно, – подтвердил Ильин хмуро. – Но их то и дело приходилось корректировать: что-то добавлять, убавлять. Где-то идея возникла или возможность, а где-то наоборот: оказывалось, что нереализуемо или слишком дорого. Плюс она новые сценарии на будущее придумывала. Когда технология будет обкатана и внедрена, а проект начнет зарабатывать, внедрять новые сюжеты станет проще, так что нам нужен запас идей. Да и имеющимся сюжетам не помешает усложнение.
– А вы уверены, что она сама упала? – вклинилась Садыкова. – Может быть, ее кто-то подтолкнул?
– Никто ее не толкал! – быстро возразил Ильин. Даже слишком быстро. – Никому это не было нужно.
– И потом, она в курилке была одна, – вставил Тимур. – Остальные были здесь, все друг у друга на виду.
Долгов посмотрел на Садыкову, та едва заметно пожала плечами, мол, мне нечего сказать. Против общего свидетельства не попрешь, а без компрометирующих улик не понять: выгораживают они кого-то или правду говорят.
– Ладно, предположим, – Долгов смягчил тон. – Но вы должны были нам об этом рассказать. Учитывая специфику нашей работы и подхода, эта информация крайне важна. Потому что даже случайно погибшие люди способны становиться беспокойными призраками.
– Вы это серьезно? – недоверчиво поинтересовалась Арина. – Считаете, что это дух Олеси что-то сделал с Соловьевым?
На этот раз Долгов обменялся взглядами с Ваней, а потом и с Егором, и покачал головой.
– Соловьев видел нечто, напоминающее призрак, но он не был похож на Олесю Карпову. Мы предполагаем, что это была обычная галлюцинация, вызванная приемом стороннего препарата. Не того, который даете вы.
– Так просто? – Тимур не поверил. – Он что, из-за галлюцинации в ступор впал?
– Возможно, его мозг оказался перегружен впечатлениями или это реакция на комбинацию препаратов.
– Но откуда взялся второй препарат? – Ильин нахмурился. – Он сам его принял?
– Или так, и его подмешали в ваш… – Долгов кивнул. – Вы спрашивали, что мы тут делаем? Так вот. Мои люди заметили по камерам – установленным нами, хочу напомнить, потому что свои вы из экономии выключаете, – присутствие постороннего в здании, поэтому и пришли сюда, чтобы проверить. Нашли этого парня, который, судя по всему, живет тут уже какое-то время, и бегает по ночам, где ему вздумается. Есть вероятность, что он подменил препарат.
– Но это пока не доказано, – вмешалась Садыкова. – Только версия. Вы его знаете? Встречались с ним раньше?
Все трое обернулись, посмотрели на Марата внимательнее и почти синхронно мотнули головами. Садыкова для верности назвала им его имя, но и оно никому ничего не сказало. Только Арина после небольшой паузы неуверенно произнесла:
– Фамилия знакомая. Мне кажется, у кого-то из любителей петиций против нас такая была.
– Мы проверим, – пообещала Садыкова без особого энтузиазма.
– Значит, вы считаете, что сам аттракцион безопасен? – уточнил Ильин с надеждой. – И в здании ничего такого нет?
– Мы еще не закончили свое исследование, – возразил Долгов.
– А что еще вам нужно, чтобы это сделать?
Стараясь не смотреть в сторону Садыковой, Долгов коротко изрек:
– Проверить его на себе.
Глава 8
26 апреля 2017 г
г. Казань
Услышав, что Долгов все-таки хочет устроить аттракциону собственный тест-драйв, Ильин оживился. Правда, ненадолго. Стоило ему сказать, что они с самого начала были рады предоставить команде ИИН возможность пройти любой из предлагаемых маршрутов, Долгов сразу добавил, что капитан Садыкова тоже хотела бы взглянуть на аттракцион поближе. Ильин тут же сник: по всей видимости, капитана Сады