Грегор вздохнул:
– Наверное, только твой отец может ответить на этот вопрос. И за пятнадцать лет, с тех пор как я достиг совершеннолетия, он не счел нужным мне что-либо рассказать. Похоже, старые тайны должны таковыми и остаться.
– Теперь Иллиан – твой человек. Вы даете согласие на извлечение чипа, сир?
– А вы рекомендуете именно это, мой Аудитор?
Майлз вдохнул и выдохнул:
– Да.
Грегор задумчиво пожевал губу, затем принял решение.
– Тогда пусть мертвые остаются мертвыми. Будем смотреть в будущее. Делай.
– Слушаюсь, сир.
Майлз выключил комм.
На сей раз Майлза пропустили в кабинет Гароша – Иллиана без звука. Гарош, изучая что-то на комме, жестом указал ему на стул. Майлз перевернул стул и сел верхом, сложив руки на спинке.
– Ну, милорд Аудитор, – повернулся к нему Гарош, выключив комм, – полагаю, мои подчиненные оказали вам полное содействие.
Иллиану ирония удавалась лучше, но стоит отдать Гарошу должное за попытку.
– Да, благодарю вас.
– Признаю, что недооценил вас. – Гарош указал на комм. – Я видел, как вы летаете туда-сюда все эти годы, и подозревал, что вы – оперативник, специалист по тайным операциям. Но я и представления не имел, какой именно и по каким операциям. Неудивительно, что вы были любимчиком Иллиана. – Теперь взгляд, которым он окинул награды Майлза, был скорее оценивающим, чем пораженным.
– Читали мое досье, да? – Майлз не желал уступать Гарошу.
– Просмотрел сводки и некоторые аннотации Иллиана. На изучение всего потребуется неделя. А в настоящий момент я свободным временем не располагаю.
– Да, пожалуй. Я только что говорил с Грегором. – Майлз помолчал. – Мы приняли решение извлечь чип.
Гарош вздохнул:
– Я надеялся, что этого удастся избежать. Это так несвоевременно и нанесет такой… урон.
– Никакой урон не будет хуже того, что происходит сейчас. Кстати, Иллиану определенно с самого начала требовалось присутствие кого-то хорошо знакомого, это его успокаивает. И безусловно, сильно снижает его воинственность. Тогда отпала бы необходимость в транквилизаторах. И в унизительных ремнях. Не говоря уже о привлечении охранников.
– Вначале я не знал, с чем мы имеем дело.
– М-м-м… Но было ошибкой оставлять его одного в таком состоянии.
– Я… признаю, что не ходил в клинику, чтобы посмотреть все самому. Первый день был не самым простым, прямо скажу.
«Вполне понятное поведение, хоть и трусливое».
– Нам с Айвеном удалось добиться многого одним своим присутствием. И я подумал о другом человеке, который может сделать еще больше. Полагаю, леди Элис Форпатрил должна побыть с ним, пока готовят операцию.
Гарош нахмурился:
– Вы с лейтенантом Форпатрилом являетесь, или были, приведенными к присяге военными. А она – гражданское лицо и из-за принадлежности к женскому полу не может быть приведена к присяге.
– Но тем не менее она весьма значительная личность. Если возникнет необходимость, я сам, как Аудитор, прикажу разрешить ей доступ, но я хотел дать вам шанс исправить ошибку. Помимо всего прочего, вы должны понимать, что как официальная сваха Грегора и его ближайшая родственница она будет заниматься организацией императорской брачной церемонии. Вы в этот момент еще можете быть исполняющим обязанности начальника Службы безопасности. И вам придется с ней общаться по вопросам безопасности… это же очевидно. Императрица Лаиса, возможно, потом захочет внести изменения, но пока леди Элис, представительница старой гвардии, отвечает за все. Это форский обычай. Военные, с достойным восхищения упорством стараясь поставить заслуги впереди кровных уз, тратят массу времени, прикидываясь, что институт форов – фикция. А форы, за безопасность и хорошее поведение которых вы будете нести особую ответственность, пока сидите за этим столом, тратят как минимум столько же энергии, доказывая, что институт форов – реальность.
Брови Гароша поползли вверх.
– Так кто же из них прав?
– Моя мать сказала бы, что это схватка двух конкурирующих фантазий, – пожал плечами Майлз. – Но какого бы мнения вы ни придерживались о достоинствах и недостатках института форов – а у меня, например, имеется ряд соображений по данному вопросу, которые я не стал бы излагать перед Советом графов, – это система, которую мы с вами оба поклялись поддерживать. Форы действительно являются мощью Империи. Если вас это не устраивает, можете эмигрировать, но если предпочитаете остаться, то это – единственная дозволенная игра в нашем городе.
– И как это Иллиану удавалось так хорошо с вами со всеми ладить? Он ведь не больше фор, чем я.
– Я полагаю, что он наслаждался зрелищем. Не знаю, что он думал в молодости. Но к тому времени, когда я действительно хорошо его узнал, то есть в последние десять лет или около того… Думаю, он пришел к выводу, что Империя – это творение, которое он помогает сохранить в целости. Он казался очень в этом заинтересованным. В некотором роде цетагандийский подход – скорее как у художника к своему творению, чем как у слуги к хозяину. Иллиан изображал слугу Грегора с огромным энтузиазмом, но сомневаюсь, что встречал когда-либо менее угодливое человеческое существо, чем Саймон.
– А! – Глаза Гароша загорелись, будто он уловил смысл сказанного. Он побарабанил по столу совсем как Иллиан. Господи, да этот человек действительно слушает! И учится? Это греет душу.
Решительно поджав губы, Гарош набрал на комме номер. На экране появилось лицо секретаря леди Элис. После обмена приветствиями и объяснений причины вызова на видео появилась сама леди Элис. Она хмуро посмотрела на Гароша.
– Миледи, – коротко кивнул генерал. Жест, который можно было счесть либо вариантом приветствия аналитиков, либо попыткой откинуть челку со лба. – Я пересмотрел вашу просьбу по поводу вашего допуска в клинику Службы безопасности. Иллиана, возможно, скоро прооперируют. Я буду чрезвычайно признателен, если вы соблаговолите приехать и побудете с ним до операции. Похоже, в присутствии знакомых он – хм – ведет себя спокойно даже без лекарств.
– Я говорила вам это еще вчера! – бросила леди Элис.
– Да, миледи, – покорно согласился Гарош. – Вы были совершенно правы. Могу я послать за вами машину? И когда?
– Ради такого случая, – заявила Элис, – я буду готова через пятнадцать минут.
Интересно, понял ли Гарош всю прелесть данного заявления? У фор-леди на сборы иногда уходит и пятнадцать часов.
– Благодарю вас, миледи. Думаю, вы окажете нам огромную помощь.
– Благодарю, генерал. – Чуть поколебавшись, она добавила: – И спасибо лорду Форкосигану.
Она выключила комм.
– Ух! – криво улыбнулся Гарош. – Она действительно умна.
– В некоторых аспектах умнее всех.
– Остается лишь удивляться, как лорд Айвен… а, ладно. Ну и как вам это, милорд Аудитор?
«Поразительно!»
– Достойное извинение. Она вынуждена его принять. И вы не пожалеете.
– Должно быть, вам трудно это признать, учитывая ваши взаимоотношения с большинством ваших начальников, – Гарош постучал по комму (какие же файлы он читал?), – но я действительно хочу хорошо выполнять свою работу. Просто выполнять свои обязанности – недостаточно. На нижних эшелонах полно людей, лишь выполняющих свои обязанности и ничего больше. Я знаю, что я не очень-то вежливый человек – никогда им не был…
– Не был вежлив и предшественник Иллиана, капитан Негри, насколько мне известно, – сообщил Майлз.
Гарош кисло улыбнулся:
– Я не напрашивался на оправдания. Скорее всего я никогда не стану таким вежливым и лощеным, как Иллиан. Но я намерен делать свое дело не хуже него.
– Спасибо, генерал, – кивнул Майлз.
Майлз вернулся в клинику, чтобы сменить кузена. Айвен покорно сидел рядом с Иллианом, но настолько глубоко вжавшись в спинку стула, насколько это вообще было возможно. На лице его блуждала затравленная улыбка. Нога нервно постукивала по полу.
Завидев Майлза, Айвен торопливо вскочил и бросился к дверям.
– Слава Богу! Тебе давно пора вернуться! – пробормотал он.
– Как тут дела?
– А ты как думаешь? Теперь я понимаю, почему они пичкают его транквилизаторами, даже когда он не пытается поотрывать всем головы. Просто таким образом им не приходится выслушивать часами всего этого. Майлз, это кошмар!
– Да, я знаю. – Он вздохнул. – Но скоро прибудет подмога. Я попросил твою матушку приехать посидеть с ним.
– О? Отличная мысль! – обрадовался Айвен. – Уж лучше она, чем я.
Майлз криво улыбнулся.
– А ты не боишься, что для нее это будет слишком тяжело?
– О! Хм… Черт, да она крепкая.
– Крепче тебя?
– Она с этим справится, – с отчаянием в голосе пообещал Айвен.
– Отдохни, Айвен.
– Ага! – Не дожидаясь повторного приглашения, Айвен устремился к выходу.
– И, Айвен…
– Что? – чуть притормозив, подозрительно спросил Айвен.
– Спасибо.
– А, да не за что!
Вздохнув поглубже, Майлз шагнул в палату. Там по-прежнему было жарко. Майлз снял китель, аккуратно повесил его на спинку стула, закатал рукава рубашки и сел. Сначала Иллиан не обратил на него внимания, затем изумленно уставился и еще через мгновение лицо его просветлело. И все началось по новой: «Майлз, что ты тут делаешь?» – «Саймон, послушай меня. Твой чип сломался…»
Снова и снова. Без конца.
Через некоторое время Майлз пришел к выводу, что это все равно что разговаривать с человеком, у которого раздвоение или растроение личности. Тридцатилетнего Иллиана сменял Иллиан сорокашестилетний, и оба они сильно отличались от Иллиана шестидесятилетнего. Майлз терпеливо ждал, когда выпадет нужная карта, и повторял заново число, месяц, факты и объяснял ситуацию. Наступит ли когда-нибудь момент, когда все Иллианы окажутся проинформированы, или Саймон будет делиться до бесконечности?
Наконец снова возник тот Иллиан, которого он ждал.
– Майлз! Форберг тебя отыскал? Черт, это кошмар какой-то! Мой проклятый чип развалился. Превращается в кашу у меня в голове. Обещай мне – дай слово Форкосигана – что не позволишь этому продолжаться до бесконечности!