Грегор едва заметно улыбнулся.
– На самом деле я знал, что ты это скажешь.
– Своего рода упражнение в интуиции?
«Мне такого рода упражнений хватит надолго, благодарю покорно».
У него по-прежнему щемило сердце, как иногда болит при нагрузке перетруженная мышца. И как любой мышечный спазм, это, видимо, пройдет после небольшого отдыха.
– Нет, – возразил Грегор. – Всего лишь вежливость. Я хотел дать тебе возможность отказаться в первый раз.
Но второй раз он предлагать не стал, избавив Майлза от необходимости снова отказываться. Подавшись вперед, император положил на стол золотую цепь и задумчиво посмотрел на нее.
– Хочешь кофе? – неожиданно спросил он. – Или чай? А может быть, хочешь позавтракать?
– Спасибо, нет.
– Чего-нибудь покрепче?
– Нет. Спасибо, ничего не надо. У меня сегодня на вторую половину дня назначена операция. Доктор Ченко готов вживить свой чип-контроллер. Похоже, это должно сработать. А перед операцией мне ничего нельзя есть.
– Хорошо. Давно пора.
– Да. Мне не терпится снова сесть в свой флайер.
– Ты будешь скучать по неповторимому Мартину?
– Немного. Я с ним сроднился.
Грегор снова бросил взгляд на дверь. Чего-то ждет? Кажется, сейчас самый подходящий момент.
– Грегор, я хотел попросить тебя…
Дверь распахнулась, и вошел мажордом. Повинуясь кивку Грегора, он выглянул в коридор со словами:
– Прошу вас, милорды.
И почтительно отошел в сторону.
В кабинет вошли четверо мужчин. Майлз узнал их мгновенно. Он был достаточно барраярцем для того, чтобы первой панической мыслью стало: «О Боже, что я не так сделал?» Но здравый смысл быстро возобладал. Нужно совершить что-то действительно из ряда вон выходящее, чтобы удостоиться внимания сразу четырех Имперских Аудиторов. Однако это несколько необычно, чтобы не сказать нервирующе, – столько Аудиторов в одной комнате. Майлз откашлялся, выпрямился на стуле и обменялся с вошедшими официальным форским приветствием. Мажордом тем временем расставлял для них стулья вокруг стола.
Судя по всему, лорд Форховиц только что вернулся с Комарры. Ему было чуть за шестьдесят – самый молодой из этих четырех – но тем не менее за плечами у него была блестящая карьера. Солдат, дипломат, посол, заместитель министра финансов. Для Дува Галени – достойный образец для подражания. Хладнокровный, высокий, утонченный – эталон современного фор-лорда. В руке Форховиц держал дискету с докладом Майлза.
Доктор Фортиц – один из двух недавно назначенных Грегором Аудиторов – не имел военного прошлого. Почетный профессор Университета Форбарр-Султана, он занимался анализом инженерных неполадок и написал по этому вопросу немало трудов. Он и выглядел как типичный профессор – полный, седовласый, улыбчивый, круглощекий, с аристократическим носом и большими ушами. С его приходом в команде Имперских Аудиторов появился человек, обладающий познаниями в технике. Впрочем, Аудиторы, как правило, не работали командой.
Лорд Ван Форгуставсон, который беседовал сейчас с Фортицем, был вторым гражданским Аудитором. Бывший промышленник и известный филантроп, маленький, толстенький, с седоватой бородкой и розовым лицом холерика, вызывавшим опасения по поводу состояния его сосудистой системы. Самый неподкупный – с финансовой точки зрения – из всех Аудиторов Грегора. Он спокойно швырялся такими суммами, каких обычный человек не видел за всю свою жизнь. Но по внешнему виду трудно было догадаться о его богатстве – одевался он, как работяга. Если, конечно, существуют работяги с таким отсутствием вкуса.
Адмирал Форкаллонер являл собой более традиционный тип Аудитора. Он вышел в отставку после долгой и успешной военной карьеры. Придерживался нейтральных взглядов, никогда не примыкал ни к одной партии. Высокий и тучный, он, казалось, занимал много места.
Прежде чем сесть, он сердечно кивнул Майлзу:
– Доброе утро. Значит, вы – сын Эйрела Форкосигана?
– Да, сэр, – вздохнул Майлз.
– Не часто мне доводилось видеть вас последние десять лет. Теперь я знаю почему.
Увидев их всех вместе, Майлз еще более остро почувствовал, какие они все необычные, эти Аудиторы. С огромным опытом, неподкупные, честные, вне или выше всяческих норм. Они более чем огнеупорны, они – пожарные Грегора.
Форховиц уселся слева от императора.
– Итак, каково ваше мнение, господа? – спросил Грегор.
– Это, – Форховиц, наклонившись, положил дискету с аудиторским докладом Майлза на комм, – поразительный документ, Грегор.
– Да, – подключился Фортиц. – Четкий, связный и полный. Ты знаешь, насколько это редко бывает? Мои поздравления, молодой человек.
«Я получил хороший балл, профессор?»
– Меня учил Саймон Иллиан. Он не очень-то жаловал, когда льют воду. Если ему не нравились мои доклады, он отсылал их обратно для переделки. Думаю, у него это было что-то вроде хобби. Я всегда мог сказать, когда в штаб-квартире СБ выдавалась действительно веселая неделя. Десять лет таких тренировок – и ты обучишься делать, как надо, с первого раза.
Форкаллонер улыбнулся.
– Старина Форсмит, – заметил он, – обычно присылал написанные от руки листочки. Не больше двух. Говорил, что все действительно важное всегда можно изложить на двух страницах.
– Почерк у него совсем неразборчивый, – пробормотал Грегор.
– Нам приходилось самим ходить к нему и вытягивать комментарии. Это раздражало, – добавил Форкаллонер.
Форховиц, указав на дискету, обратился к Майлзу:
– Вы практически не оставили работы военному прокурору.
– Вообще не оставил, – сказал Грегор. – Аллегре доложил мне вчера вечером, что Гарош сдался и собирается признать себя виновным, надеясь получить таким образом снисхождение. Ну, вряд ли он мог, признавшись Нам, отказаться от своих показаний и отстаивать свою невиновность перед Верховным трибуналом.
– Не знаю, чего-чего, а наглости у него хватает, – заметил Майлз. – Но я рад слышать, что дело не затянется.
– Это дело действительно необычное, – продолжил Форховиц. – Я, когда впервые услышал о срыве Иллиана, подумал было, что что-то не так. Но я не смог бы восстановить события так, как это сделали вы, лорд Форкосиган.
– Уверен, что вы восстановили бы их каким-нибудь иным способом, сэр, – ответил Майлз.
– Нет, – возразил Форховиц. Он постучал пальцем по дискете. – Насколько я понимаю, критический момент наступил тогда, когда вы притащили этого галактического биохимика, доктора Уэдделла. Именно с этого момента планы Гароша пошли насмарку. Я понятия не имел о существовании Уэдделла и предоставил бы разбираться с чипом команде Авакли.
– Авакли – хороший специалист, – ответил Майлз. – Он бы сделал все, что мог.
– Мы, – Форховиц обвел рукой всех присутствующих Аудиторов, – не часто работаем вместе. Но мы постоянно консультируемся друг с другом. Это увеличивает наш потенциал в пять раз.
– В пять? Я думал, вас семеро.
Форховиц едва заметно улыбнулся.
– Мы считаем генерала Форпарадиса своего рода Почетным Аудитором. Уважаемым, безусловно. Но мы больше не приглашаем его на совещания.
– Вообще-то, – пробормотал Форгуставсон, – мы ему о них даже не говорим.
– А адмирал Валентайн последние несколько лет слишком слаб, чтобы активно участвовать в нашей деятельности, – добавил Форховиц. – Я бы вынудил его уйти в отставку, но пока место покойного генерала Форсмита вакантно, нам нет необходимости просить его уйти.
Майлз совсем забыл, что восьмой Аудитор, генерал Форсмит, умер уже два года назад. Место девятого Аудитора, которое недолго занимал Майлз, обычно оставляли для временных Аудиторов. Экспертов в определенной области, привлекаемых к этой работе, если того требовала Империя, и освобождаемых от нее по выполнению.
– Так что мы четверо, – продолжил Форховиц, – являемся в некотором роде кворумом. Форлеснер не смог прибыть, он сидит на Южном континенте, но я его известил.
– Итак, милорды, – произнес Грегор, – что вы Нам посоветуете?
Форховиц оглядел коллег, которые согласно кивнули, и решительно поджал губы.
– Он подходит, Грегор.
– Благодарю вас. – Грегор повернулся к Майлзу. – Мы недавно обсуждали проблему работы. Так получилось, что на этой неделе у меня еще есть вакансия восьмого Аудитора. Хочешь?
Майлз постарался не выдать своего потрясения.
– Это… постоянная должность, Грегор. Аудиторы назначаются пожизненно. Ты уверен?..
– Не обязательно пожизненно. Они могут уйти в отставку, их могут уволить, подвергнуть импичменту, убить.
– А не слишком я молод? – А он-то только что чувствовал себя таким старым…
– Если вы примете этот пост, – улыбнулся Форховиц, – то станете самым молодым Аудитором за всю историю с окончания Периода Изоляции. Я проверил.
– Генерал Форпарадис… будет, безусловно, возражать. – «Черт, да Форпарадис считает меня мутантом!»
– Генерал Форпарадис, – хмыкнул Форховиц, – считал, что я слишком молод для этого, а мне было пятьдесят восемь, когда я стал Аудитором. Теперь он обратит свое недовольство на вас. Мне не будет скучно без его внимания. А помимо уникального десятилетнего опыта работы в Службе безопасности, у вас уже сейчас больше галактического опыта, чем у троих из нас, вместе взятых, причем в любом порядке. Опыта весьма специфического, но очень обширного. Это станет существенным добавлением к нашей совместной базе данных.
– А вы читали… э-э-э… мое досье?
– Генерал Аллегре был настолько любезен, что передал нам копии несколько дней назад. – Взгляд Форховица скользнул по груди Майлза и украшавшим ее рекомендациям. К счастью, СБ не вручала медалей за проступки.
– Тогда вам должно быть известно… о маленькой проблеме с моим последним оперативным докладом. Большой проблеме, – поправился Майлз. Он поискал на лице Форховица какую-нибудь реакцию. Лицо его было серьезным, но Майлз не прочел там никаких признаков недовольства. Он что, не знает? Майлз оглядел всех Аудиторов. – Я чуть было не убил во время припадка имперского курьера. Иллиан выгнал меня за то, что я ему солгал.