– Если уж что-то делаешь, – процитировал Майлз графиню Форкосиган, – делай хорошо. – Интересно, не засветились ли у него глаза? Ощущение такое, что они горят, как угли.
Грегор узнал источник цитирования и улыбнулся:
– Именно так.
– Но, Грегор… Гарош поймет, что это фальшивка.
Голос Грегора сделался очень мягким.
– Тогда Гарош совершит опасную ошибку. – Потом он добавил: – Меня тоже не радовало то, как развивались события, но поскольку возможность отправиться туда лично была для меня исключена, я не понимал, что делать. А теперь понимаю. Удовлетворены ли вы, лорд Форкосиган?
– Ох, Грегор, ты даже представить себе не можешь, насколько! Работать в командной цепочке все тринадцать последних лет – это было все равно что пытаться станцевать вальс со слоном. Медлительным, неповоротливым, готовым наступить на тебя в любой момент и растоптать в лепешку. Так имеешь ли ты представление, насколько это приятно – хоть раз получить возможность станцевать на этом чертовом слоне, а не под ним?
– Так и думал, что тебе это понравится.
– Понравится? Да это почти оргазм!
– Не очень-то увлекайся, – предупредил Грегор; в уголках его глаз собрались морщинки.
– Не буду. – Майлз перевел дыхание. – Но… думаю, это сработает просто отлично. Спасибо. Я принимаю ваше поручение, мой сюзерен.
Грегор вызвал мажордома и послал его в подвальное хранилище дворца за цепью, символизирующей Аудиторский пост, и отнюдь не символической электронной печатью, к ней прилагающейся. Пока они дожидались его возвращения, Майлз рискнул начать: – Традиционно Аудиторы наносят свой первый визит без предупреждения. – И задумчиво добавил: – Возможно, это их чертовски забавляет.
– Я давно это подозревал, – согласился Грегор.
– Но мне весьма не хотелось бы оказаться парализованным, проходя в главные ворота СБ. Как думаешь, ты не должен лично позвонить Гарошу и подготовить тем самым мое первое свидание?
– Ты этого от меня хотел бы?
– М-м… не уверен.
– В таком случае… будем следовать традиции. – В голосе Грегора прорезались нотки холодного исследовательского любопытства. – И посмотрим, что получится.
Майлз замер, внезапно охваченный подозрением.
– Твои слова сейчас звучали в точности как у моей матери. Что ты знаешь такого, чего не знаю я?
– Я все больше уверен, что прямо сейчас я знаю меньше тебя. Но… я задумывался о Гароше. Наблюдал за ним. Не считая этого дела с Иллианом, которое его, понятным образом, поставило в тупик, в остальном он вроде бы спокойно принял на себя обыденную рутину работы СБ. Если Иллиан… не поправится, то рано или поздно я предстану перед необходимостью решать, утверждать ли Гароша на этом посту или назначить кого-то другого. Мне любопытно взглянуть, из какого материала он сделан. Для него ты будешь задачкой, и не из самых простых.
– То есть, другими словами, ты хочешь дать ему возможность провалиться?
– Лучше раньше, чем позже.
Майлз скривился:
– Но точно так же это работает и в обратную сторону? Не даешь ли ты шанс провалиться и мне самому?
Губы Грегора искривились в едва заметной улыбке.
– Скажем просто… взгляд на проблему с нескольких независимых точек зрения выявляет все секреты. – И он добавил: – Я размышлял, саботаж ли это или некое естественное ухудшение работы этого мозгового придатка Иллиана.
– И?..
– За саботажем должно было немедленно последовать какого-то рода нападение. В общем смятении, сразу после того, как свалится Иллиан…
– Или, что еще лучше, прямо перед тем, как он свалится.
– Верно. Но не было ничего экстраординарного, кроме иллиановского – не уверен, как бы это назвать? – заболевания, нездоровья.
– Нездоровье – хороший термин, – признал Майлз. – Заболевание предполагает внутреннюю причину. Ранение – внешнюю. Я не уверен, могу ли я сейчас употреблять с уверенностью какое-то из этих двух слов.
– Верно. Итак, ничего необычного, кроме нездоровья Иллиана, до сих пор не произошло.
«Разрушения Иллиана».
– Я заметил, – ответил Майлз. – Если только мотивом не было что-то вроде, скажем, личной мести. Не двойной удар, один за другим, а лишь одиночный.
– Уж не принялся ли ты случайно составлять список возможных подозреваемых?
Майлз застонал.
– Если начать с того, что допустить наряду с политическими и личные мотивы… это мог сделать кто угодно в отместку за что угодно, совершенное СБ по отношению к нему в какое угодно время на протяжении последних тридцати лет. И даже здравый смысл тут не при чем – этот некто мог лелеять злобу, совершенно несоразмеримую с изначальной обидой. Это не тот бок, с которой можно начинать подбираться к данной проблеме – слишком это поле обширно. Я предпочел бы начать с чипа. Он только один. – Майлз прокашлялся. – Но пока наша проблема такова: как бы меня не парализовали в дверях. Я не намеревался брать СБ приступом в одиночку. Я-то полагал, что со мной будет настоящий Аудитор, за которым можно спрятаться; скажем, один из этих представительных отставных адмиралов. И я по-прежнему считаю, что хотел бы иметь под рукой свидетеля. Помощника, для пущей верности, но на самом деле – свидетеля. Кого-то, кому я могу доверять, и кому ты можешь доверять, и кто обладает очень высокой степенью допуска секретности, но сам не принадлежит к иерархии СБ…
– И ты уже о ком-то подумал? – спросил Грегор.
– О Господи! – выговорил Айвен, невольно вторя словам Грегора, и вытаращился на Майлза. – Это настоящее? – Его палец протянулся вперед и на мгновение коснулся тяжелой золотой цепи, обозначающей ранг и пост Имперского Аудитора и ныне свисающей с шеи Майлза. Ее толстые звенья скреплялись большими украшенными эмалью квадратными пластинами, где были выгравированы герб и монограмма Форбарра. Цепь стекала с плеч Майлза и тянулась через всю грудь; а весила она, как он прикинул, около килограмма. На конце цепи золотым зажимом крепилась электронная печать, тоже украшенная гербом Грегора.
– Хочешь попробовать содрать фольгу и съесть шоколадку? – сухо поинтересовался Майлз.
– Б-р-р, – Айвен оглядел кабинет Грегора. Император сидел на краю комм-пульта, покачивая ногой. – Когда этот тип в ливрее Грегора галопом примчался в Генштаб и вытащил меня с работы, я подумал было, что этот чертов дворец горит или что у матери сердечный приступ, или еще что-нибудь эдакое. А это был лишь ты, братец?
– На ближайшее время для тебя – братец-Лорд Аудитор.
– Скажи мне, что это шутка! – воззвал Айвен к Грегору.
– Нет, – отозвался Грегор. – Очень даже правда. Аудиторское расследование – именно то, чего я хочу. Я – или, чтобы высказать это более официально, Мы – недовольны нынешним развитием дел. Как ты знаешь, Имперский Аудитор может затребовать все, что пожелает. Первое, что он затребовал, это помощника. Поздравляю.
Айвен закатил глаза.
– Ему нужен был ишак, чтобы тащить его багаж, и первым ослом, о котором он подумал, оказался я. Как это лестно. Спасибо, братец-Лорд Аудитор. Уверен, что это будет сплошное удовольствие.
– Айвен, – спокойно произнес Майлз, – мы собираемся проверить, как СБ ведет дело о случившейся с Иллианом аварии. Я не знаю, какую долю этого груза попрошу тебя тащить, но есть вероятность, что он будет весьма взрывоопасен. И мне нужен ишак, на которого я могу безоговорочно положиться.
– О! – Иронию Айвена как рукой сняло; он подтянулся. – О-о. Иллиан, да? – Помедлив, он добавил: – Отлично. Пора кому-нибудь развести кое у кого костер под задницей. Матери это понравится.
– Надеюсь, – искренне отозвался Грегор.
Губы Айвена изогнулись в улыбке, несмотря на то, что глаза его уже сделались серьезными.
– Ну-ну, Майлз. Должен сказать, на тебе эта штука выглядит правильно. Я всегда считал, что тебя нужно водить на строгой цепочке.
На этот раз Майлз приказал Мартину остановить лимузин перед главными воротами СБ. Первыми он дал вылезти двум императорским оруженосцам в ливреях Форбарра, которых ему одолжил Грегор, затем жестом велел им прикрывать себя с обоих флангов и двинулся к охранникам на воротах. Айвен тащился следом, заворожено наблюдая за происходящим. Майлз дал обоим оруженосцам и Айвену первыми предъявить свои удостоверения, пройти сканирование и получить допуск.
– Добрый день, джентльмены, – дружелюбно обратился Майлз к охранникам в тот момент, когда этот ритуал завершился и на приборах вспыхнули зеленые лампочки. Оба напряглись, неуверенно сощурившись. Майлз понадеялся, что это они роются в памяти. Он сосредоточился на старшем сержанте: – Подойдите, пожалуйста, к вашему комму и сообщите генералу Гарошу, что здесь находится Имперский Аудитор. Я желаю и требую, чтобы он лично встретил меня у главных ворот. Сейчас.
– А вы не тот самый парень, которого мы выкинули отсюда нынче утром? – обеспокоено спросил сержант.
Майлз улыбнулся, не разжимая губ:
– Нет, не совсем. – «С тех пор я прошел через кое-какие превращения». Он вытянул пустые руки. – Заметьте, пожалуйста, что я не пытаюсь войти в ваши владения. Я не намерен ставить вас перед дилеммой, что же выбрать: не подчиниться прямому приказу или совершить государственную измену. Но я знаю, что физически путь от кабинета начальника СБ до главных ворот занимает приблизительно четыре минуты. И в этот момент ваши проблемы закончатся.
Сержант ретировался в караулку и торопливо заговорил по комму, делая весьма любопытные жесты, будто рвет на себе волосы. Когда он снова вышел, Майлз засек время на своем хроно. – А теперь посмотрим, что случится, как сказал бы Грегор. – Айвен прикусил губу, но рот держал на замке.
Какое-то время спустя по ступеням непомерно громадной лестницы из главного входа СБ хлынула толпа в мундирах; впереди всех по скользким от дождя булыжникам быстро шагал Гарош, за ним по пятам следовал известный на всю СБ помощник – секретарь Иллиана. – Четыре минуты двадцать девять секунд, – пробормотал Майлз Айвену. – Неплохо.
– Могу я теперь отправиться за кустики, чтобы меня там вывернуло? – прошептал в ответ Айвен, глядя на то, как на них устремилась вся мощь СБ.