– Что вы хотите, чтобы мы сделали, милорд Аудитор? – спросил Руибаль, нарушив молчание, повисшее после этого монолога.
«Ты хотел власти. Теперь, парень, ты ее получил.» Майлз вздохнул. – Я хочу поговорить еще кое с кем. А пока… соберите все, что вам необходимо для хирургического извлечения чипа. Оборудование, безусловно, но прежде всего – специалиста. Я хочу, чтобы это была лучшая пара рук, какую вы сможете заполучить, в СБ или за ее пределами.
– Когда нам начинать, милорд? – переспросил Руибаль.
– Мне бы хотелось, чтобы вы закончили за два часа. – Побарабанив пальцами по столу, Майлз встал. – Благодарю вас, джентльмены. Все свободны.
Майлз позвонил Грегору с защищенного комм-пульта прямо из клиники.
– Так ты нашел, что хотел? – поинтересовался Грегор.
– Ничего этого я не хотел. Но я достиг прогресса. Уверен, для тебя не будет сюрпризом узнать, что проблема не с мозгом Иллиана, а с этим чертовым чипом. Он бесконтрольно выдает старые пакеты данных. Примерно каждые пять минут он заливает мозг новым набором кристально-четких воспоминаний из разных периодов прошлого в произвольном порядке. Результат… ужасающий. Причина неизвестна, починить его они не могут, извлечение чипа уничтожит все еще хранящиеся в нем данные. А оставить чип на месте – значит уничтожить Иллиана. Понимаешь, к чему все идет?
Грегор кивнул. – К его извлечению.
– Похоже, оно требуется по медицинским показаниям. И сейчас это должно быть… ну, если уже не сделано, то по крайней мере предложено и подготовлено. Проблема в том, что Иллиан не в том состоянии, чтобы дать согласие на операцию.
– Понимаю.
– К тому же, они не знают, к каким результатам приведет извлечение чипа. Полное выздоровление, частичное, изменение личности, изменения интеллекта – они гадают, кидая кости. Так что мои слова означают, что ты можешь не получить обратно своего шефа Имперской безопасности.
– Понимаю.
– Так вот. Есть ли на чипе что-то, что ты желал бы сохранить и о чем я не знаю?
Грегор вздохнул:
– Наверное, единственный человек, который способен ответить на этот вопрос, это твой отец. И почти за пятнадцать лет с тех пор, как я достиг совершеннолетия, он не счел нужным со мной чем-то из этого поделиться. Похоже, старые тайны должны таковыми и остаться.
– Теперь Иллиан – твой человек. Вы даете согласие на извлечение чипа, мой сюзерен?
– А вы это рекомендуете, мой Аудитор?
Майлз выдохнул: – Да.
Грегор на мгновение прикусил нижнюю губу; затем его лицо отвердело. – Тогда оставим мертвецов лежать в их могилах. Пусть прошлое уходит. Делай.
– Слушаюсь, сир.
Майлз выключил комм.
На сей раз Майлза пропустили в кабинет Гароша/Иллиана без какой-либо задержки или ропота протеста. Гарош, изучавший что-то на комме, жестом указал ему на стул. Майлз развернул стул и сел верхом, скрестив руки на спинке.
– Итак, милорд Аудитор, – произнес Гарош, выключая изображение, – Я надеюсь, вас полностью удовлетворила готовность моих подчиненных к сотрудничеству.
Иллиану ирония удавалась лучше, но стоит отдать Гарошу должное за попытку. – Да, благодарю вас.
– Признаю, что недооценил вас. – Гарош указал на комм-пульт. – Я видел, как вы летаете туда-сюда все эти годы, и я знал, что вы – засекреченный оперативник. Но я никогда до конца не понимал, какой именно вы оперативник и в какой степени засекречены. Неудивительно, что вы были любимчиком Иллиана. – Теперь его пристальный взгляд на усыпанный наградами китель Майлза стал скорее оценивающим, чем недоверчивым.
– Читали мои записи, да? – Майлз не позволил себе дрогнуть на глазах у Гароша.
– Проглядывал сводки и некоторые примечания Иллиана. Полное изучение заняло бы неделю. А в настоящий момент мое время слишком ценно.
– Да. Я только что говорил с Грегором. – Майлз набрал воздуху в грудь. – Мы пришли к заключению, что чип должен быть удален.
Гарош вздохнул:
– Я надеялся, что этого можно будет избежать. Это решение кажется столь окончательным. И столь… травмирующим.
– Далеко не таким травмирующим, как то, что происходит прямо сейчас. Кстати, Иллиану определенно с самого начала требовалось присутствие кого-то хорошо знакомого, это его успокаивает. Производит разительные изменения в уровне его агрессивности. Возможно, будь рядом кто-то, Иллиан избежал бы приема такого количества транквилизаторов. И этих унизительных ремней. Не говоря уж о проблемах санитаров.
– Сперва я еще не понимал, с чем мы имеем дело.
– М-м-м… Но нельзя было оставлять его страдать в одиночестве.
– Я… признаюсь, я не спускался в клинику проверить все лично. Первого дня вполне хватило.
«Понятно, хоть и трусливо.» – Мы с Айвеном сумели сделать многое просто одним своим присутствием. Я подумал еще об одном человеке, который мог бы сделать даже больше. Полагаю, леди Элис Форпатрил стоит посидеть с ним, пока готовят операцию.
Гарош нахмурился, наморщив лоб: – Вы с лейтенантом Форпатрилом являетесь, или по крайней мере были, приведенными к присяге военными. А она – гражданское лицо, и самим своим полом не допускается к принесению большинства присяг.
– Но несмотря на это, вы вряд ли можете сказать, что она не личность. Если мне понадобится, я прикажу пропустить ее сюда своей властью Аудитора, но я хотел бы дать вам шанс исправить ошибку. Помимо прочего, вы должны осознавать тот факт, что ей, как свахе Грегора и старшей из его ближайших родственниц, будет поручено устройство императорской свадьбы. В то время вы еще можете оставаться и.о. начальника СБ. Как это будет соотноситься с вашими проблемами… безопасности, станет очевидно. Стоит императрице Лаисе занять свое место, и она, возможно, захочет установить новые порядки, но до той поры леди Элис, представительница старой гвардии, отвечает за то, чтобы эта смена караула прошла как надо. Это форский обычай.
Военные, с примечательным упорством выдвигая заслуги вперед кровных уз, тратят массу времени, прикидываясь, что институт форов – фикция. А высшие форы, чья безопасность и хорошее поведение будут вашей особой заботой все то время, которое вы просидите за этим столом, тратят как минимум столько же энергии, делая вид, что институт форов – реальность.
Гарош поднял брови. – Так которые из них правы?
Майлз пожал плечами. – Моя мать сказала бы, что это конфликт двух конкурирующих фантазий. Но каковым бы не было ваше личное мнение насчет достоинств и недостатков системы форов – а у меня самого есть на этот счет пара мыслей, которые не обязательно излагать в зале Совета Графов, – это та система, которую мы оба присягали поддерживать. Форы – это действительно мускулы Империи. Не нравится это – можешь эмигрировать, но если остаешься, так это единственная дозволенная игра в нашем городе.
– И как это Иллиану удавалось так хорошо со всеми вами ладить? Он не больше фор, чем я.
– На самом деле он, по-моему, скорее наслаждался зрелищем. Не знаю, что он думал, когда был помоложе, но к тому времени, когда я действительно хорошо его узнал, последние десять лет или около того… Думаю, он начал ощущать Империю творением, которое он помогает сохранить в целости. Словно имел здесь законный интерес. Почти цетагандийский подход, в каком-то странном смысле: скорее как у артиста к публике, чем как у слуги к хозяину. Иллиан изображал слугу Грегора с особой рисовкой, но вряд ли я когда-то встречал менее подобострастное человеческое существо, чем он.
– А-а. – Взгляд Гароша был живым, словно тот вправду разобрался в сказанном. Его пальцы выбили короткую барабанную дробь по черному стеклу стола – совершенно иллиановский жест. Ей-богу, этот человек действительно слушает! И учится? Воодушевляющая мысль.
Гарош решительно сжал губы и набрал код на своем комм-пульте. Появилось лицо секретаря леди Элис. Несколько произнесенных вполголоса слов приветствий и объяснений – и над видео-пластиной возникло изображение самой леди Элис. Она хмуро посмотрела на Гароша.
– Миледи, – коротко кивнул он. Движение его руки можно было интерпретировать двояко: то ли как разновидность салюта аналитиков, то ли этот человек смахнул челку со лба; очаровательная неопределенность. – Я пересмотрел вашу просьбу о допуске в клинику СБ. Командующему Иллиану, возможно, скоро предстоит хирургическая операция. Я воспринял бы как личное одолжение с вашей стороны, если бы вы соблаговолили приехать сюда и остаться с ним на некоторое время. Вроде бы знакомые лица помогают ему, гм, оставаться спокойным при минимуме лекарств.
Элис гордо выпрямилась. – Я же вчера вам это говорила!
– Да, миледи, – смиренно отозвался Гарош. – Вы были правы. Могу я прислать за вами машину к вашему особняку? И как скоро?
– Ради такого, – заявила Элис, – я буду готова через пятнадцать минут.
Интересно, оценил ли Гарош, насколько потрясающую вещь она сказала? Чтобы подготовиться в выходу из дома, высшим фор-леди требуется порой до пятнадцати часов.
– Благодарю вас, миледи. Думаю, вы окажете нам огромную помощь.
– Спасибо, генерал. – Она помолчала и добавила: – И лорду Форкосигану спасибо тоже. – И выключила комм.
– Уф-ф, – произнес Гарош; утолок рта у него дернулся. – Она проницательна.
– В некоторых областях, имеющих отношение к ее личному опыту, она – одна из самых проницательных людей.
– Остается удивляться, как это лорд Айвен… а, ладно. Ну как, милорд Аудитор?
«Потрясающе!» – Это было достойное извинение. Она вынуждена была его принять. Вы не пожалеете.
– Как бы сложно вам ни было это признать, учитывая историю ваших отношений с большинством ваших начальников, – Гарош постучал по комму (так какие же файлы он только что читал?), – но я хочу хорошо выполнять свою работу. Просто исполнять свои обязанности – недостаточно. Это низшие должности заполняются людьми, которые просто исполняют свои обязанности и не более того. Я знаю, что я не особо обходительный человек – и никогда им не был…
– Как я слышал, им не был и предшественник Иллиана, капитан Негри, – предположил Майлз.