– Милорд! Милорд! О! Прошу вас, очнитесь, милорд!
Зорго Цум не знал, что делать. Пепел летел, засыпая его друзей!
– Сыграй, друг… – раздалось в голове.
И он заиграл. Так он играл лишь однажды – для самого императора. Тогда он прощался с империей, с могилой единственной дочери, с женщиной, которую любил, с мелодией, которую написал для нее. Он пообещал себе, что больше никогда не будет играть эту вещь, но сейчас речь шла о жизни и смерти.
Зорго играл, умоляя Стихии пощадить его друзей, уговаривая мантию Смерти – серый пепел – отступить, выпустить чистые невинные души из ядовитых объятий.
– Пожалуйста, – шептал скрипач, не переставая играть, – мы лишь хотим спасти этот мир…
– Маэстро! Как вы здесь очутились?
– Милорд! Слава! Слава Стихиям, милорд! Вы живы!
Цум не верил своим глазам, он был готов танцевать от радости! Смерть резким, эффектным движением отдернула мантию! Однако пепел вовсе не исчез – огромное серое облако в полнеба висело над ними, как бы раздумывая, что делать дальше.
– Что с лагерем? – отплевываясь, спросил король, а Тая вздрогнула от дурного предчувствия.
– Не волнуйтесь, в лагере все в порядке. Дети счастливы – столько ягоды вокруг! Эти ужасные ящерицы куда-то исчезли. Вместе с песком! А я… меня позвала музыка. Я почувствовал, что вам нужна помощь!
Молодой инквизитор смотрел на старика, как на приведение. Счастливые, влажные от слез глаза маэстро потупились.
– Но… как? – ошарашенно прошептал Марк.
– Вам и вашему учителю должно быть стыдно, молодой человек! – строго сказал маэстро. – Разве не должны были вы понять, что я не несу зла? Музыка! Как она может быть опасна? Посмотрите! Она спасла вас… Музыка! Музыка – это самое прекрасное, самое светлое, что есть в этом и всех остальных существующих мирах… Запомните, молодой человек! Запомните хорошенько! Старый Цум знает, что говорит… А бедный милорд Барнс с его прекрасной возлюбленной! А?! Они-то вам чем не угодили? Мне ведь чуть скрипку не разбили! Разве так можно?!
Марк склонил голову, не в силах произнести ни слова. Этого старика, как и его товарищей по несчастью, видимо, спасли король и его спутники. А остальные?! А его брат? А что если его… тоже…
– За что?! Я ведь даже не маг! – Маэстро беспомощно развел руками.
Милфорд улыбнулся. Не маг. Конечно. Цум ходит по мирам без всяких порталов, зачаровывает пепел, баюкая на плече свою скрипку… Конечно же, в этом нет и не может быть магии!
– Убивать людей – вообще плохо, – маэстро решил высказать инквизитору все, что наболело, – как вы этого не понимаете! Им – больно! Миру, из которого их вырывают насильно, – больно! И родным! Вы подумали о том, как жить дальше их близким?! Как это больно?! Каждый вздох – больно?!
Тая поняла, что старик сейчас зарыдает. Захотелось подскочить, обнять, хоть как-то помочь…
Но она не успела.
Старик вскинул скрипку, и слезы превратились в звуки. Эти звуки летели ввысь, в небо, оплакивая погибших. Тех, чьи души на полторы сотни лет были заперты в этом странном месте. Серым пеплом скитались они, убивая все живое, и не от злости, а так… От обиды, боли и страха. Невинные души, что даже испугаться не успели, когда…
На мгновение стало темно. Пепел! Пепел, казалось, летел на звуки скрипки, и его стало так много, что он закрыл собою все небо целиком – от горизонта до горизонта!
И вдруг… Появился яблоневый сад. Все, что они видели вокруг – ухоженные сады, усыпанные спелыми плодами деревья, – все было из пепла. Прах погибших хотел им что-то показать…
Зорго Цум играл, как будто чувствовал, что сейчас нельзя, неправильно, невозможно остановиться!
– Яблоки, – прошептал молодой инквизитор. – Таких крупных никогда не видел!
Красивые, смуглые, высокие люди улыбались, снимая с веток щедрый урожай. Они были в свободных простых одеждах. Женщины – с распущенными, длинными вьющимися волосами, лишь перехваченными вокруг лба тонкой тесьмой.
– Смотри! Вон там! На деревьях! – Милфорд указал наверх.
Коты. Огромные. С пятнистыми макушками, как у манула, были везде. Они лежали на ветках, лениво щурясь синими глазами, иногда сбивая лапами плоды с верхних веток, терлись у ног, играли друг с другом.
– Этого… не может быть! – выдохнул маг. – Скользящие… Целый клан!
Тая забыла, как дышать. Каждой частичкой она чувствовала связь с призраками. Слезы лились сами собой, пока Тая, Милфорд и Арвин шли сквозь сад – осторожно, не делая лишних движений, чтобы не спугнуть эту удивительную, хрупкую магию. Ведь пепел может и передумать, тогда они ничего не узнают.
Возле старой яблони, привалившись спиной к дереву, в тени раскидистых веток дремал старик. Вьющиеся серебристые волосы. Огромный белоснежный барс у ног. Зверь при виде подходящих к нему людей встал, а мужчина, очнувшись, приветливо помахал рукой…
Музыка Зорго Цума стала громче. Тревожнее. Пепел потемнел и вдруг… вспыхнул! Горели деревья, медленно таяли фигуры чкори, рассказывая своему единственному потомку о страшной трагедии, что унесла жизни целого клана! Клана Скользящих между мирами.
Она, Тая, из их рода. Пришло время, и она нашла дорогу туда, где все начиналось. Не могла не найти…
Милфорд сжал руку девушки. Будто камень упал с души мага. Это не он втянул ее в свои опасные игры. Путь последней из рода Скользящих был предопределен. Спасибо, Стихии… Спасибо, что позволили быть рядом. Рядом с ней…
Треск костров постепенно стал тише. Музыка – веселее, и вот уже король и его спутники стоят на центральной площади шумного города. Цветущие сады, счастливые, нарядные люди, смех. Дети лет четырнадцати в одинаковых мантиях деловито спешили туда, где над городом возвышалось огромное здание.
Тая во все глаза смотрела вокруг. Ей казалось, она в кинотеатре – новая часть Гарри Поттера, не иначе! Только фильм черно-белый. Вернее, серо-серый. Ученики уже текли через весь город рекой. Красиво!
– Странно… я никогда не слышал о городе в Рассветных горах! – хрипло прошептал король и вопросительно посмотрел на Марка.
– Никогда, – растерянно согласился тот.
– Это – университет, – проговорил милорд, уверенный в правильности своей догадки, – здесь много молодежи. Одинаковые мантии. Значит, это – магическая академия.
Ветер взвыл, бросая путешественникам в лица горсти песка, но старательно обходя играющего маэстро.
– Маги? Обучение магии?! Я не мог не знать. И мой отец. И дед. И… прадед! – шептал король. – Как же… так?
«Так, так, так…» – эхом зашелестел песок и помчался дальше, в столицу, распахивая окна в домах жителей Ваду. Вихрь выхватывал из трясущихся рук облитые слезами доносы, те, что брат писал на брата, а мать на сына, в смертельном ужасе теряя разум.
Люди оцепенели. Они, не отрываясь, смотрели перед собой, сжимая виски от боли и гнева. Каждому жителю Ваду от мала до велика пепел показывал правду!
То, что видел король, видели все подданные Ваду. То, что слышал король, слышали преданные ему и его предавшие. Скрипка Зорго Цума рыдала в каждом сердце. Песнь неизбывной печали, неотвратимой свободы и неизбежной расплаты пела она.
А в лесу у костра люди слушали старую Терру. Пепел шепнул ей: «Пора!»
«Пора, пора, пора…»
Лагерь магов ждал. Ждал возвращения короля Арвина.
Прах невинных вернулся из леса, прошуршал по крышам домов и ворвался в цитадель инквизиторов.
«Правда, правда, правда…» – плясали тени над камином в темном зале. Верховный смотрел, не в силах пошевелиться, не веря собственным глазам. Надо отдать приказ, чтобы прекратить! Прекратить все это! Это… Это конец!
Самая страшная тайна ордена вырвалась наружу. Младшие инквизиторы, пришедшие на доклад, так и застыли, околдованные видениями.
– Не может быть! – прошептал кто-то.
Тая крепче сжала руку Милфорда. Зорго Цум продолжал играть. Арвин и Марк молчали. Король и инквизитор не мигая смотрели перед собой, цепенея от ужаса.
А пепел знал свое дело! Исчезло здание академии, серый вихрь закружился, затанцевал, и вот перед ними небольшая полутемная комната. Все видят молодого мужчину в мантии. У ног его вьется змея. Омми. Она растет, растет и превращается в мага!
– Так вот она… Тайна. Секрет рода Лоев, – прошептал Марк одними губами.
Шепот молодого инквизитора утонул в песке. Перед глазами разворачивались события тех лет. Все молчали, лишь беззвучно плакало сердце Скользящей да рыдала в голос скрипка на плече у придворного музыканта…
– Все готово? – Айш брезгливо уставился на змей, обвивших руки Лоя.
– Все, – криво усмехнулся тот.
– Кровь достал?
– Мои девочки постарались.
– Я все-таки считаю, что надо придерживаться изначального плана. – Рам вошел в комнату и, сбросив плащ, сел у камина. – Нам поручили казнить главу рода магов и его сторонников. Все.
– А проверить новый вид магии? – возмутился Айш.
– Тем более все готово, – кивнул Лой. – Ты же сам отбирал и похищал жертв. Девушки в подвале.
– Надо решаться. Представь, какое могущество откроется нашим родам! Не то что этим неудачникам. Они же все равно умрут! Мы сделаем то, что нам приказано. И немножко больше…
– Место слишком сильное. Эффект может быть… непредсказуемый.
– Глупости. Ты что же, Рам? Трусишь?
– Нет.
– Прекрасно, вот и пошли – время уходит!
Пепел рассеялся. Голоса молодых магов до сих пор шипели в сознании. Арвин хотел что-то сказать до того, как все увидят новую картину, но не успел. Зрелище захватило его.
Четыре обнаженные девушки по углам отсыревших стен. Они стояли, будто статуи, безучастные ко всему происходящему.
– Смотри, насколько ты стал силен после того, как мы принесли жертвы и провели ритуал отъема силы, – кивнул на несчастных Айш. – Представляешь, какими мы станем после того… как доведем дело до конца?
Рам все равно выглядел настороженным. Но Лой, подчиняясь знаку мага из рода Айшев, уже поднес к жертвам змей. Четыре жертвы – четыре змеи. Во рту каждая из них держала каплю крови мага, приговоренного к смерти.