– Очнись, Тая! Не уходи еще пару минут! Не просыпайся… На прощание мы хотим тебе кое-что подарить.
Призраки таяли в солнечном свете, она поняла это по тому, как усилился аромат спелых яблок, как закружились над землей белоснежные лепестки, как…
– Мама!
Он очнулся возле самой реки. Почему? Как он тут оказался? Снова Ваду играет со своим королем? Сколько еще будет сюрпризов?
– Много! Много! Ты не любишь играть? А мы любим! У нас для тебя сюрприз, Арвин! Улыбнись, Славный Арвин! Улыбнись! У нас подарок! Да-да-да! Ты будешь рад! Ты будешь счастлив!
Эйш вздохнул, подошел к реке и умылся прохладной водой. Как хорошо! Искупаться, что ли…
– Смотри, Арвин, смотри!
Он старался не смотреть. Русалки… Не до них ему сейчас. Слишком… больно после всего этого.
– Арвин…
Голос. Это… ее голос! Он поднял голову и увидел, что лишь одна русалка резвилась в прохладной, прозрачной воде.
– Риадна…
Ее темные волосы дышали океаном. Соленая кожа. Горькие от слез поцелуи. Печальные, полные боли глаза. Он знал, как ей тяжело, и не думал о том, почему она стала русалкой. Не спрашивал. Он целовал, обнимал, баюкал, гладил, любил.
Ему так много надо ей рассказать. Потом. Столько нужно спросить. Не сейчас…
Жемчужины, поблескивая в рассветных лучах перламутровым боком, катились с распущенных кос и терялись в траве…
– А знаешь, – прошептал он после того, как они оторвались наконец друг от друга. – Пройдет время, и однажды усталый путник, что присядет отдохнуть у реки, найдет их – вот удивится… Наверное, обрадуется.
Арвин перекатывал жемчужину в ладони, но смотрел он не на нее. Он смотрел в глаза любимой. Как будто и не было этих лет…
– И что он будет с ними делать?
– Как что? Соберет в ладонь. Подарит любимой. Вернется домой и скажет: «Посмотри, что я тебе принес».
Вода в реке забурлила, мелькнуло золото чешуи, послышались голоса:
– Риадна! Пора… Ия зовет. Твое время закончилось. Но ты можешь остаться! Если захочешь.
– Нет! – Королева вскочила и бросилась в воду.
Он смотрел, как она уплывает, и не пытался остановить. Не возмущался. Не обвинял. Еще недавно он бросился бы следом. Но сейчас…
Он понимал – любимой нужно время. Принять. Осознать.
Он и Ваду будут ждать свою королеву. Ждать и хранить в сердце счастье. Счастье этого сна…
Марк и Милфорд проснулись первыми, осторожно стряхивая белый снег лепестков, чтобы не повредить. Не нарушить эту удивительную, хрупкую красоту. Им ничего не снилось, зато прибавилось сил.
– Яблоки! Я… я таких крупных никогда не видел! – Юноша вскочил.
– Тише ты… разбудишь. – Водный маг кивнул на Арвина и Таю, усыпанных, будто периной укрытых.
– Что с ними? – обеспокоенно склонился целитель над королем.
– Все в порядке.
– Они… спят?
– Не совсем. Они в междумирье. Такова воля Стихий.
Марк кивнул и привалился к дереву. Он с наслаждением вдыхал сладкий аромат, разлитый по всему саду. Улыбался. Но стихийник чувствовал, как боль ковыряется ржавым болтом в сердце несчастного.
Он знал, что это такое. Знал, что нет спасения от мыслей, нет света в душе. Но ничего. Ничего. Когда-нибудь мальчик найдет Любовь, и она излечит его. Так и будет. А пока надо его показать придворному целителю императора Тигверда. С Ирвином еще никому скучно не было.
Король и чкори очнулись почти одновременно – будто вынырнули из воды. Но если девушка попала в объятия любимого, то Эйш, не успев прийти в себя, наткнулся на коленопреклоненного инквизитора.
– Ваше величество! – Яблони вздрогнули от глухого, наполненного болью голоса. – Мой король! Прикажите – я готов.
– Что?!. – Арвину на секунду показалось, что призраки вновь восстали из пепла.
– Казнь, – терпеливо, как ребенку, пояснил Марк.
– Ты еще скажи, чтобы тебя сожгли!
– Очистительное пламя…
– Нет, Марк. Ты слышал, что я сказал. Костров больше не будет.
– Но как искупить?! – вскричал Марк и закрыл голову руками.
– Ты целитель, – тихо проговорил Милфорд, – у тебя будет такая возможность.
– Смотрите! – крикнула Тая.
Все повернули головы. Со стороны Рассветных гор вспыхнуло марево портала.
– Яблоки!!! – раздался счастливый, звонкий голос Умы. – Тая!
– Осторожнее, не ломайте ветви! – беспокоились мамы. – Не ешьте много, а то разболятся животы!
– Где взять корзины, чтобы все собрать?
– А как сохранить?!
– Сварим варенье, сок сделаем.
– Как много!
– Ах, как красиво! А запах?
– Я столько яблок в жизни не видела! – У мамы Умы горели глаза.
Тая смотрела на женщин лагеря. Они вдруг стали такими молодыми, такими красивыми… Но самой прекрасной из них была та, что не отрываясь смотрела прямо ей в глаза.
– Терра…
– Прощай, чкори, – раздалось в голове, и девушка с венком в золотых волосах исчезла.
Тая знала, что они больше не встретятся, но знала она также и то, что они не расстанутся больше, ибо Терра была во всем – в яблоневом саду, горных реках, цветах, ветре, мягком, пахнущем жизнью черноземе. Чкори наклонилась, взяла горсть земли и крепко сжала в ладони. Прощай, Терра, и… здравствуй!
– Ваше величество! – К Арвину спешили мужчины во главе с Шурром.
Всеобщее возбуждение понемножку стало спадать, его величество выслушал доклады о том, что войска и народ присягнули в верности королю, а инквизиторы либо разбегаются, либо сдаются.
Решено было выступать в поход на столицу завтра на рассвете.
Двое стояли посреди яблоневого сада, запорошенного белыми лепестками.
– Недд…
– Марк…
Милфорд наконец понял, кого напоминает ему лицо инквизитора. Так вот оно что… Тая собирала яблоки с детьми. Он встретился с любимой взглядом, помахал ей рукой и бесшумно подошел к молодым людям.
– Простите за вторжение… Хотите совет?
– Сами разберемся, – огрызнулся Недд.
– Конечно сами! Я жить хочу…
Стихийник ушел, а у каждого из братьев в руках оказалось по палке. Хорошие такие палки. Добротные…
Костер уютно потрескивал, все пили горьковатый травяной отвар и лакомились лепешками с завернутыми в них мелко порезанными яблоками и ягодами, которые удалось собрать чуть дальше, за садом. Детей пытались уложить спать. Яблоки есть запретили – жалобы на животы уже начались.
Шурр не мог скрыть улыбки. Широкая, добрая, искренняя, смущенно пряталась она в густой бороде.
– Шурр, – обратился к нему Арвин, – мне бы хотелось предложить вам и вашей команде стать мне опорой в дальнейшем. Как вы понимаете, услуги трех знатнейших родов королевства мне больше не понадобятся.
– Ваше величество! – Шурр попытался подняться, но король остановил его и остальных.
– Не надо. Нас всех еще будет мутить от официальных церемоний почище, чем детей, что объелись яблоками с непривычки, – проворчал Эйш. – Мне вполне достаточного вашего согласия. О большем я и не мечтал.
– Вы можете быть уверены в нашей безграничной преданности, – кивнул Шурр.
– Что с ними делать? – шепнул кто-то, намекая на то, что стук палок неподалеку продолжался уже четвертый час.
– Не трогайте их, – тоже отчего-то шепотом распорядился король. – Если до утра не разберутся, выступаем без них. Догонят, не маленькие.
– А эти? Тоже… разбираются? – Шурр указал лепешкой в другую сторону, откуда был слышен звон шпаг.
– Нет, – Арвин улыбнулся, – Милфорд готовит Таю к соревнованиям. В мире, откуда эта чкори, девушки соревнуются между собой в искусстве фехтования.
– Так она что – вернется домой?
– Надеюсь. Это счастье – вернуться домой…
Глава 25
– Эрр тии ну, Арвин?
– Но тир дэйл, Оди.
– Амино рэ дам?
– Иштин ба до, Оди.
– Хорошо, принц Арвин. Очень хорошо. Вы обязаны знать язык предков. Тех, кто жил на этой самой земле очень давно. Это наши традиции, история.
– А среди них… были маги?
– Не думаю. – Учитель нахмурился. – Думаю, маги пришли потом. С намерением завоевать нашу страну и поработить мирных граждан. Что означает «Ваду», принц Арвин?
– «Ваду» означает – «Смерть магам», Оди.
– Хорошо, принц Арвин. Очень хорошо! На сегодня можете быть свободны.
– Да, Оди.
Король Арвин во главе войска стоял перед цитаделью инквизиторов. Над головой развевалось огромное, в полнеба, новое знамя Ваду. Цветущая яблоневая ветвь на фоне голубого неба. Потому что «Ваду» на языке предков, народа довад, вовсе не означает «Смерть магам», как учили его в детстве. Пепел показал королю не только события, но и рукописи. Переписанные учебники. «Ваду» означает «Яблоневый сад». Теперь Арвин знал это…
Он смотрел на черную башню, что нависла над столицей, и не верил собственным глазам. Он ведь помнил ее – высокую, величественную, олицетворяющую закон и порядок. Беспощадно карающую, справедливо оберегающую тех, кто не несет в себе скверны. Черное зло, магию уничтожит лишь очистительное пламя – всевидящий огонь. Еще вчера всю эту чушь нес Марк с фанатично горящими очами. А сейчас – вот он, стоит. Рядом с братом. Оба в синяках и ссадинах. Но самое главное… Башня.
Небо нехотя меняло яркую бирюзу чистого неба на мрачные тучи. Будто из-под палки. Мир Ваду не хотел смерти. Он, Арвин Эйш, сделает все, чтобы избежать кровопролития, но башня…
Арвин смотрел на обветшалый вид инквизиторской цитадели. Обугленное дерево, облитые кровью камни. Странно, почему он никогда этого не замечал? Или десять лет назад все было по-другому?
Десять лет назад… Если бы он не был настолько раздавлен известием о том, что он – маг. Если бы сразу отправился в Рассветные горы и узнал правду… Скольких смертей удалось бы избежать?
Хотя… Не будь этих страшных десяти лет, кто знает, может быть, его подданные не восприняли бы правду такой, какой она была на самом деле. Не встали бы все как один, желая лишь одного – мирного неба над головой детей Ваду?