— Кошмар приснился? — понимающе кивнул Роман.
— Да как сказать, — засомневался я. — А вы чего?
— А ты как думаешь? — усмехнулся Фил, протягивая мне склянку с Живчиком.
— Типа на пробежку, — прогудел отчаянно зевающий Мирон.
— И-идёшь? — близоруко прищурился Славик.
— Конечно иду, парни, — я улыбнулся своим мыслям, поднимаясь с кровати, — конечно, иду!
В общем, утро началось просто отлично.
Мы с парнями побегали, поприседали, поотжимались, поперемывали косточки Жижеку и Бандо.
Рассказали Дубровскому про виру гильдейских и про выматывающие тренировки, устроенные сержантом.
Пришли к выводу, что нужно больше специй для укрепления тела. Распределили обязанности на день.
Договорились сходить на соседнюю заставу на Черный рынок, дружно убедили Славика вложить следующий ранг в стезю Воина, а именно подтянуть физические кондиции тела.
Решили после боя на арене сходить на вылазку в Пустыню — демонов, как ни крути, нужно было добывать.
А ещё я подкинул Мирону интересную, на мой взгляд, мысль: сделать отцу механическую руку.
И, судя по задумчивому выражению, появившемуся на лице кузнеца, идея ему зашла.
Но наша идиллия разрушилась, стоило вернуться домой.
Завалившись в таверну, чтобы позавтракать, мы наткнулись на двух фурий.
Алексия рвала и метала, выражая свое возмущение тем, что их с Айной не разбудили на зарядку. А Пылаева грустно молчала, с укоризной поглядывая на нас.
Пришлось обещать, что в следующий раз обязательно и непременно! И вообще, сегодня вечером будет сногсшибательная тренировка у Жижека!
В конце концов девчонки сменили гнев на милость, и отправили нас за новыми катушками.
Гильдейские прислали материал ещё вчера, и солдаты под руководством Жижека за ночь сменили в таверне пол, поменяв, заодно, и севшие накопители для подвала.
Я сначала было удивился, но потом сообразил — одно дело, когда приходится самому покупать продукты и готовить, другое — питаться вкуснейшими обедами.
Этим и объяснялась скорость ремонта и качественный подход к ключевым моментам. Ну и совсем немножко сержантской палкой Жижека.
Помимо солдат на завтрак пришли родовичи и тройка Ги’Дэрека. А вот Толстой с Безуховым и северянами отчего-то приемы пищи игнорировали.
Ну да нам же и лучше.
После завтрака Мирон со Славой и Филом убежали тестировать доставленные УГи и осматривать здание, выбранное под мастерскую.
Посовещавшись, мы решили воспользоваться моментом и стрясти с гильдий денег на полноценный ангар.
К тому же, прямо за таверной стояла заброшенная казарма, на которую с ходу положил глаз Олег — отец Мирона.
Один запрос капитану и уведомление гильдейским, и казармы превратились в «Ремонтную мастерскую номер один».
Наш навес решили оставить — УГи там хранить или ещё что. Да банально отдохнуть в теньке или даже столы с лавками там поставить.
В общем, пригодится.
А ещё, я осознал, что мне срочно нужен личный помощник.
Все эти орг. мелочи требовали колоссального количества внимания, не оставляя времени на свои проекты.
То Филипп просит согласовать смету на продукты, то Славик требует принять УГи по описи и зафиксировать состояние несущих узлов и ключевых деталей.
Девчонки и вовсе загорелись дать таверне название.
Что-нибудь романтическое, но в тоже время героическое. Звучное, но не пафосное. Связанное с едой и с воинами…
Я, столкнувшись с женской логикой, сначала хотел впечатать себе в лицо ладонь, а затем задумался.
А ведь девушки правы: как таверну назовешь, такой доход она и будет тебе приносить!
В голове тут же всплыла моя любимая кофейня Para Coffee, и я предложил назвать нашу харчевню: «Пара ножей» или «Пара ложек», ну или «Пара блюд».
Моё предложение тут же подверглось критике, и девчонки, посовещавшись, решили, что мы ничего не понимаем в классных названиях и выставили нас за дверь.
— Ну наконец-то, — выдохнул Роман, стоило дубовой двери захлопнуться прямо перед нашими носами. — Я к Воронцову. Слева от нашего дома пустует заброшенный сарай, поставим там лабораторию.
— Знаешь, Роман, у нас уже почти вся улица скуплена или взята в аренду. Думаю, стоит выкупить максимальное количество зданий. Скоро сюда повалит народ и цены на жилье взлетит в небеса.
— Думаешь повалят?
— Уверен, — кивнул я. — Мой дядя — предприниматель. Это такой человек, который, работая двадцать пять часов в сутки, умеет делать деньги из воздуха. Так вот он всегда любил повторять: спрос рождает предложение. В нашем случае, нам нужно создать спрос.
— Арена? — предположил Дубровский.
— И она в том числе, — кивнул я. — Плюс вылазки. Нам нужно показать, что в нашем районе есть добыча. Причем добыча богатая. Славик же уже разобрал, кхм, демонов?
— Всё, что не пригодилось для запчастей, уже упаковано и ждет отправки в княжество. Мы можем или выставить на аукцион, или продать с десятипроцентной надбавкой к средней по рынку цене.
— Это законно?
— Абсолютно, — оскорбился Дубровский. — Знаешь, почему к нашим вольникам пока только представитель князя подходил?
— Потому что наш князь человек Чести и играет честно? — я ни на секунду не забывал, что мы находимся под прицелом макрисов.
— Абсолютно верно, — не моргнув глазом, подтвердил Роман. — А семьи начнут вербовку как только мы сдадим запчасти демонов на аукцион. Доставка, сортировка, оценка — это всё стоит денег. Можно заняться этим самим, а можно сэкономить время.
— Дубровские участвуют в аукционе?
— Да, моя семья участвует в аукционе.
— Тогда предлагаю половину отгрузить Дубровским, половину — князю.
— Княжеская канцелярия принимает трофеи с дисконтом в десять процентов, — вздохнул Роман.
— Что скажешь, Роман? Решение за тобой.
— Так и поступим, — кивнул Дубровский, явно играя на публику. — Это будет… по Чести.
— Согласен.
Далее мы с Дубровским разделились — он пошел принимать УГи и контролировать подготовку к арене, а я пошел на соседнюю заставу — встретиться с Толстым и посмотреть на черный рынок.
И если бы не Жижек, я бы ни в жизнь его не нашел.
Хорошо хоть наши заставы располагались недалеко, и я не сильно спарился под поднимающимся солнцем.
Рынок находился там, где и сказал сержант — на границе между нашими заставами, вдоль стены были натянуты серые тенты, сливающиеся по цвету с камнем.
И первым, кого я увидел на рынке был Толстой.
— Ну наконец-то! — Иван вздохнул один-в-один, как Дубровский. — Я тебя уже второй день здесь жду.
— Пришел бы с ребятами в таверну…
— Михаил, не тупи, — поморщился Иван, поднимаясь с бочки, на которой он до этого сидел. — Наши пятёрки официально конфликтуют, а мы обедать придем.
— Я так понимаю, макрисы нас не видят? — уточнил я на всякий случай, прежде, чем затевать разговор на серьезные темы.
— Это же черный рынок. — Иван посмотрел на меня, как на умалишенного, — Конечно, нет.
— Ну тогда, может, объяснишь, зачем этот конфликт? Вам что, своей заставы мало?
— О! — зло усмехнулся Толстой. — Кому расскажешь — не поверят! Знаешь сколько нам пришло наград от северян с пожеланием подмять под себя ближайшие заставы?
— То есть Силовая броня второго ранга и Вихрь — это не перекачки Безуховых?
— Броня — да, Вихрь — нет.
— Мда уж… Я думал, что северяне — не самый богатый народ.
— Да много ты знаешь, — отмахнулся Толстой и тут же завелся. — Вы все просто не понимаете, что происходит! Не понимаете, что надвигается!
— И что же?
— Ничего, — отрезал Иван. — Дай руку.
Я с недоверием протянул ему ладонь, не удержавшись от вопроса:
— Сильно от ауры колбасит?
— Нормально, — скривился Иван. — Немного осталось. Я уже почти взял ранг. Ещё один и можно будет выдохнуть.
— Пошли к нам на тренировки? — неожиданно для себя предложил я. — Наш сержант просто зверь — обещает за десять дней ранг поднять.
— Посмотрим, — мрачно ответил Толстой, прислоняя к моей руке артефакт, похожий на штопор. — Если вырвешь руку — считай наше обучение закончено. Понял?
— Вроде понял…
— Тогда… терпи.
Я хотел было переспросить, что именно терпеть, но в следующую секунду в руку впилось ядовитое жало боли.
— Говорят, — сквозь туман боли я слышал голос Толстого, — Древние обладали беспрецедентным знанием. У них были методики подготовки стихийных магов, друидов, призывателей. Существовала подробная градация мастерства от ученика до архимага. А ещё, говорят, Древние вывели два класса: Имперский маг и… Антимаг.
Боль была невыносимой.
Она разрывала мою руку, вкручивалась под ногти, плавила кожу.
Но рассказ Толстого помогал держаться и терпеть. Я даже понял наконец, почему Любопытство местные поставили в один ряд с Честью и Волей.
Стало настолько интересно, что боль отошла на второй план.
— Существует несколько способов сделать из одаренного антимага, но наша семья сумела сохранить только один. Ты в курсе, что если принимать яд небольшими порциями, то через какое-то время организм обретет небольшой иммунитет?
О нет, кажется, я знаю, к чему клонит Ваня!
— Так и с магией. Тебе, правда, будет посложней, чем мне. Отец… тренирует меня с детства.
Уууу, как больно!
Как только тайна стала раскрыта, как Любопытство, насытившись, отступило, и Боль вгрызлась в мою многострадальную руку с новыми силами.
— На первый раз получаса хватит…
Сколько?! Полчаса?!
Внутри меня вспыхнул гнев, густо замешанный на боли и злости, и я чудом удержался, чтобы не выдернуть ладонь из хватки Толстого.
Ваня ещё что-то говорил, но я не слышал, сосредоточившись на своих ощущениях.
Я словно увидел себя со стороны — стоит такой Миша Иванов на развилке и выбирает куда двинуться дальше.
Налево?
Где боль, наконец-то, прекратится.
Направо?
Где выпущенный из-под контроля гнев избавит меня от боли и сделает в разы сильнее.