Саэрин нахмурилась. По всей видимости, остальные Айз Седай предоставили вести переговоры ей. Эгвейн старалась держаться в тени, сидя со сцепленными пальцами позади других женщин.
— Наверное, мне следует рассказать, — произнесла Саэрин, — что наш полководец не единственный, кто подвергся атаке. Даврам Башир и лорд Агельмар также пытались привести свои армии к разгрому. Илэйн Седай успешно провела свою битву, уничтожив крупные силы троллоков, но сумела справиться лишь благодаря прибытию подкрепления из Чёрной Башни. Армия Порубежников была разгромлена, потеряв почти две трети солдат.
Мэта пробрал озноб. Две трети? Свет! Ведь это были лучшие войска в армиях Света.
— Что с Ланом?
— Лорд Мандрагоран жив, — ответила Саэрин.
Что ж, уже неплохо.
— А что с той армией, которая отправилась в Запустение?
— Лорд Итуралде пал в бою, — сказала Саэрин. — Никто не знает, что с ним случилось.
— Всё это было очень здорово спланировано, — признал Мэт, лихорадочно размышляя. — Кровь и проклятый пепел. Они попытались разбить все четыре армии разом. Даже не представляю, насколько трудно было скоординировать подобные действия.
— Как я уже отметила, — тихо добавила Эгвейн, — нам нужно быть очень осторожными. Всё время держи своего лиса при себе.
— Что собирается предпринять Илэйн? — спросил Мэт. — Разве командует не она?
— Илэйн Седай в настоящее время помогает Порубежникам, — ответила Саэрин. — Она сообщила нам, что Шайнар фактически потерян, и Аша’маны сейчас переправляют армию лорда Мандрагорана в безопасное место. Завтра она планирует выдвинуть все свои войска через переходные врата к Запустению, чтобы задержать там троллоков.
Мэт покачал головой.
— Нам следует объединить силы, — он помедлил. — Нельзя ли доставить её сюда через какие-нибудь врата? Или, по крайней мере, связаться с ней? — Возражений не последовало. Спустя мгновение в шатре у Эгвейн и Восседающих открылись ещё одни врата. Внутрь вошла Илэйн, с сильно округлившимся от беременности животом и горящим взглядом. В проёме врат за её спиной Мэт успел заметить едва тащивших ноги солдат, которые медленно брели через поле в тусклом вечернем свете.
— Свет! Мэт, что тебе от меня нужно? — спросила Илэйн.
— Ты выиграла битву? — спросил Мэт.
— Да, но ценой огромных потерь. Троллоки в Кайриэне уничтожены, и город спасён.
Мэт кивнул.
— Нам нужно отступить с занимаемых здесь позиций.
— Хорошо, — ответила Илэйн. — Возможно, твою армию стоит объединить с остатками армии Порубежников.
— Я планирую большее, Илэйн, — ответил он, шагнув вперёд. — Тени удалось провернуть… очень хитрую уловку, Илэйн. Растреклятски хитрую. Мы обескровлены и на грани разгрома. Мы больше не можем позволить себе роскошь сражаться на несколько фронтов.
— Что тогда?
— Генеральное сражение, — тихо ответил Мэт. — Соберём все наши силы там, где местность сыграет нам на руку.
Илэйн промолчала. Кто-то принёс стул, чтобы она могла сесть подле Эгвейн. Она по-прежнему держалась с достоинством королевы, однако растрёпанные волосы и прожжённое в нескольких местах платье говорили о том, через что ей пришлось пройти. Мэт даже чувствовал запах гари, проникающий с поля сражения через оставленные открытыми врата.
— Похоже на жест отчаяния, — наконец произнесла Илэйн.
— Мы как раз в отчаянном положении, — ответила Саэрин.
— Нужно спросить совета у наших военачальников, — Илэйн осеклась. — Если среди них есть хоть кто-то, кто, мы можем быть уверены, не находится под Принуждением.
— Такой есть только один, — мрачно ответил Мэт, встретившись с ней взглядом. — И он говорит тебе, если мы продолжим в том же духе, то погибнем. Прошлый план был неплохим, но учитывая сегодняшние потери… Илэйн, если мы не выберем место для генерального сражения, где сможем объединить силы и сражаться вместе, нам конец.
Решающий бросок костей.
Илэйн какое-то время сидела молча.
— Где? — наконец спросила она.
— В Тар Валоне? — предложил Гавин.
— Не подходит, — ответил Мэт. — Они просто осадят его и пойдут дальше. Нельзя позволять запирать себя в городе. Нужна местность, которая сыграла бы нам на руку и в которой троллоки не смогли бы прокормиться.
— Для этого подойдёт любое место в Порубежье, — поморщившись, ответила Илэйн. — Армия Лана сожгла почти все селения и поля на своём пути, лишь бы оставить Тень без ресурсов.
— Карту, — махнул рукой Мэт. — Кто-нибудь, дайте карту. Нам нужно место в южном Шайнаре или Арафеле. Место неподалёку отсюда, которое может послужить приманкой для Тени. Место, где мы могли бы навязать ей бой со всеми нашими силами сразу.
— Мэт, — спросила Илэйн. — Разве это не то, что они хотели бы получить? Шанс стереть нас с лица земли?
— Да, — тихо произнёс Мэт, пока Айз Седай передавали ему карты. На них оказались значки и пометки, судя по содержимому, нанесённые рукой Гарета Брина. — Нам нужно выглядеть лакомой добычей. Нам нужно выманить их на поединок и сразиться и либо победить, либо потерпеть поражение.
Затяжные бои только на руку Тени. Едва в южные земли прорвётся достаточно троллоков, их уже ничто не удержит. Ему нужно победить или проиграть, но быстро.
Воистину, финальный бросок костей.
Мэт ткнул пальцем в место на карте, рядом с которым стояли пометки Брина. Удобное расположение рек и холмов, хорошее снабжение водой.
— Вот это место. Меррилор? Вы использовали его как перевалочный пункт для снабжения?
Саэрин тихо рассмеялась.
— Значит, возвращаемся туда, откуда начали, не так ли?
— Там есть небольшие укрепления, — сказала Илэйн. — С одной стороны был выстроен частокол. Мы можем его продлить.
— То, что нужно, — ответил Мэт, мысленно представляя бой в этой местности.
На Меррилоре они окажутся зажаты между двумя армиями троллоков, которые постараются раздавить людей между собой, как между молотом и наковальней. Соблазнительная возможность. Но для замысла Мэта местность просто превосходна.
Да. Будет совсем как битва в Теснинах Прийи. Если поставить лучников вдоль этих обрывов… Нет, лучше драконов. И если дать Айз Седай пару дней отдыха… Теснины Прийи. Он тогда рассчитывал использовать широкую реку, чтобы запереть гамарийскую армию в ловушке у входа в Теснины. Но едва он окружил противника, как проклятая река обмелела. Гамарийцы догадались перекрыть её течение с другой стороны от Теснин. Враг прошёл прямо по обнажившемуся руслу и вырвался из западни. «Этого урока я не забуду».
— Сойдёт, — произнёс Мэт, положив руку на карту. — Илэйн?
— Так и поступим, — решила Илэйн. — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Мэт.
Едва она это сказала, как в его голове покатились игральные кости.
Галад закрыл глаза Трома. Чтобы найти его тело, он больше часа обыскивал поле к северу от Кайриэна. Тром истёк кровью, и только полы его плаща кое-где оставались белыми. Галад сорвал с его плеча офицерские банты, чудесным образом не запятнанные кровью, и поднялся.
Он смертельно устал. Он медленно пошёл назад, оставив за спиной поле с грудами мёртвых тел, усеянное слетевшимся отовсюду вороньём. Копошащаяся, дрожащая чернота покрыла землю, словно плесень. Издали казалось, что земля выжжена — так много слетелось падальщиков.
Иногда Галад проходил мимо людей, так же как и он разыскивавших своих товарищей среди павших. Мародёров было на удивление мало, хотя за этим тоже надо было следить. Нескольких, пытавшихся выскользнуть из города, удалось поймать, и Илэйн пригрозила их вздёрнуть.
«Она стала жёстче, — подумал Галад, тяжело бредя обратно к лагерю. Сапоги казались свинцовыми гирями на ногах. — Это хорошо». Ребёнком она часто поступала так, как велит сердце. Теперь она стала королевой и поступает, как подобает королеве. Если б только он мог подкорректировать её моральные ориентиры. Она неплохой человек, но Галаду хотелось, чтобы и она, и другие монархи, смотрели на мир незамутнённым взглядом, как он.
Он начал понимать, что это невозможно. Но если они хотя бы будут стремиться к этому — уже хорошо. Какая бы способность ни позволяла ему видеть истинное положение вещей, это, без сомнения, был дар Света, и презирать остальных за то, что они не родились с этим даром, было бы неправильно. Как было бы неправильно презирать кого-то за то, что он родился с одной рукой и из-за этого был скверным фехтовальщиком.
Многие выжившие, мимо которых он проходил, сидели на редких пятачках земли, свободных от трупов и луж крови. Эти люди не были похожи на победителей, хотя прибытие Аша’манов и позволило одержать верх. Трюк с лавой дал армии Илэйн необходимую передышку и позволил перегруппироваться для атаки.
Бой был скоротечным, но жестоким. Троллоки не сдавались, да и нельзя было выпускать их из боя живыми. Так что даже когда стало ясно, что победа практически одержана, Галаду и остальным ещё долго пришлось сражаться, истекать кровью и умирать.
Теперь все троллоки до единого были мертвы. Оставшиеся в живых люди сидели, уставившись на сплошь покрытое мёртвыми телами поле; предстоящие поиски горстки выживших среди многих тысяч павших, казалось, ввергли их в оцепенение.
Заходящее солнце, пробивающееся сквозь плотные облака, окрасило всё в багровые тона, придав лицам кровавый оттенок.
Наконец Галад добрался до длинного холма, разделявшего два поля боя. Он медленно поднялся на него, отгоняя мысли о том, как прекрасно было бы лечь в кровать… или просто на тюфяк, брошенный прямо на пол… даже на обычный плоский камень в каком-нибудь укромном местечке, где Галад мог бы завернуться в плащ и уснуть.
Свежий воздух на вершине холма ошеломил его. Галаду так долго пришлось дышать кровью и смертью, что теперь запах чистого воздуха показался ему неестественным. Он покачал головой, проходя мимо уставших Порубежников, которые брели через переходные врата. Аша’маны отправились на север, чтобы задержать троллоков и дать войскам лорда Мандрагорана возможность отступить.