Ладно, он выполнит приказ. Он же принёс присягу растреклятой Белой Башне, так что он подчинится.
— Передай приказ, — сказал Уно Аллину, затыкая уши воском, видя, что Алудра у драконов готовит прощальный залп перед отбытием. — Мы оттягиваемся назад с растреклятых Высот, и…
Мощный хлопок почти физически ударил Уно, сотрясая все внутренности и едва не заставив сердце треклято остановиться. Он очутился на земле, приложившись головой, даже не поняв, что падает.
Он застонал и перевернулся, моргая от набившейся в глаза пыли, но тут же полыхнула следующая вспышка, потом ещё — она ударила туда, где на Высотах стояли драконы. Молния! Его солдаты попадали на колени, жмурясь и зажимая уши руками. Однако Талманес уже вскочил на ноги, махая своим людям, чтобы они отходили, и выкрикивал приказы, которые Уно едва сумел расслышать.
Со стороны шаранской армии из-за спин троллоков с невероятной скоростью вылетели огромные огненные шары. Уно выругался, скатившись в углубление за мгновение до того, как весь холм сотрясся от удара, словно при землетрясении. На него обрушились комья земли, едва не похоронив под собой.
Всё было против них. Абсолютно всё. Все растреклятые направляющие шаранской армии вдруг разом нацелились на Высоты. На стороне Уно были Айз Седай, которых определили оберегать драконов, но, судя по состоянию дел, они находятся в таком шоке, что вряд ли смогут противостоять этому.
Ему показалось, что атака длится целую вечность. Когда она стихла, Уно выбрался наружу. Несколько растреклятых драконов было разбито в щепки, и Алудра с драконирами пыталась снять с них всё ценное и по возможности защитить остальные. Талманес прижимал к голове окровавленную руку и что-то кричал. Уно стал пробираться к нему с трудом извлекая из ушей воск, который, возможно, и спас ему слух.
— Где же ваши треклятые Айз Седай? — выкрикнул Уно. — Им же растреклято полагалось это остановить!
Для защиты драконов было придано больше четырёх десятков Айз Седай, им было предписано рассекать потоки на лету или отводить их в стороны. Говорили, что такого количества хватит, чтобы защитить Высоты от чего угодно, кроме, разве что, появления самого Тёмного. Сейчас они были совершенно разгромлены. В них угодили молнии.
На холм вновь полезли троллоки. Уно приказал Аллину построить пикинёров в фалангу и сдерживать наступление тварей. Сам с несколькими солдатами бросился к Айз Седай. Высматривая их лидера, он присоединился к Стражам, помогавшим женщинам подняться на ноги.
— Квамеза Седай? — обратился он к главной Айз Седай, которая отряхивалась от пыли. Худая темнокожая арафелка что-то бормотала вполголоса.
— Что это было? — потребовала она ответа.
— Э-э… — только и нашёлся, что сказать Уно.
— Я не вас спрашивала, — сказала женщина, оглядывая небо. — Эйнар! Почему ты не засёк эти плетения?
Аша’ман подскочил на месте:
— Всё случилось слишком быстро. Они обрушились на нас прежде, чем я успел предупредить. И… Свет! Кто бы это ни был, он очень силён. Сильнее любого, кого я прежде встречал, даже сильнее…
За ними в воздухе возникла полоса света. Она была огромной, длиною с твердыню Фал Дара. Полоса повернулась вокруг своей оси и на её месте, разделив Высоты пополам, открылись широкие врата прямо посередине плато. На другой стороне появился темноволосый мужчина без шлема, с крупным носом, в сверкающих доспехах серебристого цвета, свитых из чего-то похожего на кольца. Прямо перед собой он держал золотой скипетр, увенчанный чем-то вроде песочных часов или точёного кубка.
Квамеза среагировала мгновенно, вскинув руку, выпуская поток огня в противника. Мужчина взмахнул рукой, отражая атаку, затем почти равнодушно ткнул скипетром в Квемезу, и их соединила тонкая, раскалённая, белая полоса. Силуэт женщины сверкнул, и она исчезла. На землю слетели несколько пылинок.
Уно отскочил прочь. К нему присоединился Эйнар, перекатившись за остов разбитого дракона.
— Я явился за Возрождённым Драконом! — объявила фигура в серебре. — Либо вы сами его позовёте, либо я позабочусь о том, чтобы он явился на ваши вопли.
В паре футов от Уно в воздух взметнулась земля из-под драконов. Он вскинул руки, заслоняя лицо от летящих во все стороны осколков дерева и камня.
— Помоги нам Свет, — произнёс Эйнар. — Я пытаюсь ему сопротивляться, но он в круге. Причём в полном круге, из семидесяти двух. Я никогда ещё не видел подобной силищи! Я…
Полоса ослепительно-белого света прошла сквозь разбитый дракон, испарив его, и поразила Эйнара. Мужчина исчез, будто и не бывало, Уно, сыпля проклятьями, попятился и бросился прочь, когда обломки драконов обрушились на землю вокруг него.
Он прокричал своим солдатам отступать, и подгонял их всю дорогу, задержавшись только для того, чтобы подхватить раненого и помочь ему убраться подальше. И больше не удивлялся поступившему приказу. Это самый растреклято-распрекрасный приказ, какой мечтает получить каждый человек на свете!
Логайн Аблар отпустил Единую Силу. Он стоял у реки Моры, под склоном Высот, чувствуя происходящую наверху схватку.
Сегодня отпустить Единую Силу было сложнее всего. Даже сложнее, чем принять решение объявить себя Драконом, и даже сложнее, чем сдерживать своё желание удавить Таима ещё в первые дни основания Чёрной Башни.
Сила медленно вытекла из него, словно кровь из вскрытых вен, впитываясь в землю. Он глубоко вздохнул. Возможность взять столько Силы одновременно, сколько позволял круг из тридцати девяти человек, вызывала пьянящее чувство. Оставаясь без неё, он вспоминал о времени, проведённом после укрощения — когда у него украли Силу, когда каждый вздох вызывал желание взять нож и перерезать себе горло.
Он подозревал, что в этом и таится его собственное безумие: страх отпустить Единую Силу и потерять её навсегда.
— Логайн? — позвал его Андрол.
Он повернул голову к невысокому мужчине и его спутникам. Они верили ему. Логайн не знал почему, но они ему верили. Все. Какие глупцы. Доверчивые глупцы.
— Ты чувствуешь? — спросил Андрол. Остальные: Канлер, Эмарин, Джоннет — стояли, устремив взгляд на Высоты. Такое количество Силы… это было впечатляюще.
— Демандред, — сказал Эмарин. — Это должен быть он.
Логайн медленно кивнул. «Какая мощь…» Даже один из Отрёкшихся не мог быть настолько силён. Должно быть, он использует са’ангриал невероятной силы.
«С подобной вещью, — услышал он шёпот в своей голове, — ни мужчина, ни женщина более не смогут отнять у тебя Силу».
Это уже проделал Таим, пока держал Логайна в плену. Схватил, оградил щитом, не позволяя коснуться Источника. Попытки Обращения были болезненны, но время, проведённое без саидин…
«Вот сила», — подумал он, следя за мощными потоками. Желание обладать такой же силой почти затмило ненависть к Таиму.
— Не будем пока с ним связываться, — сказал Логайн. — Разбейтесь на заранее составленные группы. — Это были группы из одной женщины и пяти или шести мужчин в каждой. Женщина и двое мужчин могли образовать круг, остальные должны были обеспечивать поддержку. — Мы поохотимся на предателей Чёрной Башни.
Стоявшая рядом с Андролом Певара удивлённо вскинула бровь:
— Ты имеешь в виду — за Таимом? Разве Коутон не приказывал тебе помочь здесь с переброской людей?
— Я ясно дал понять Коутону, — ответил Логайн, — что не собираюсь провести весь бой, перемещая солдат туда-сюда по полю. А что касается приказов, то у нас есть личное указание Возрождённого Дракона.
Ранд ал’Тор отправил им своё «последнее» распоряжение, записку с небольшим ангриалом в виде фигурки мужчины, держащего меч. «Тень похитила печати от узилища Тёмного. Найдите их. Прошу, найдите их, если сможете».
Во время своего плена Андрол кое-что услышал и решил, что Таим хвастается насчёт печатей. Это была их единственная ниточка. Логайн оглядел окрестности. Их войска отступали с Высот. Отсюда Логайну не были видны ряды драконов, но густые клубы дыма над местом их дислокации не предвещали ничего хорошего.
«Он по-прежнему раздаёт приказы, — подумал Логайн. — Неужели я и далее буду им подчиняться?»
А если ради шанса поквитаться с Таимом? Тогда да — тогда он готов следовать приказам Ранда ал’Тора. Когда-то он не стал бы задавать себе столько вопросов, но это было до его пленения и пыток.
— Отправляйтесь, — сказал Логайн своим Аша’манам. — Вы все прочитали то, что написал лорд Дракон. Мы должны любой ценой вернуть эти печати. Нет ничего важнее этого. Будем надеяться, что они действительно у Таима. Ищите признаки применения Силы мужчинами, выслеживайте их и уничтожайте.
Не важно, окажутся ли этими направляющими шаранцы. Вкладом Аша’манов в эту битву станет уничтожение любых вражеских направляющих. Ранее они уже обсудили тактику. Почувствовав, что где-то направляет Силу мужчина, они с помощью врат переместятся как можно ближе, постараются застать его врасплох и нападут.
— Если заметите одного из подручных Таима, — повторил Логайн, — постарайтесь захватить его живым, чтобы узнать, где Таим устроил себе логово. — Он сделал паузу. — Если нам повезёт, то М’Хаэль и сам там окажется. Помните, печати могут находиться при нём. Ни в коем случае нельзя уничтожить их во время атаки. Если заметите его, возвращайтесь и дайте мне знать, где он находится.
Они группами разошлись. С ним остались Габрелле, Арел Малевин и Карлдин Манфор. Ему просто повезло, что во время предательства Таима по крайней мере некоторые из его наиболее умелых сторонников оказались за пределами Башни.
Габрелле спокойно посмотрела на него.
— Что будем делать с Тувин? — спросила она.
— Убьём её, если найдём.
— Вот так просто?
— Да.
— Но она…
— Окажись ты на её месте, Габрелле, ты бы предпочла остаться в живых? Жить и служить ему?
Женщина закрыла рот, плотно сжав губы. Она до сих пор его боялась. Он это чувствовал. Это хорошо.