«Они знали, что можно там пройти, — подумал Лан. — Сами они не могли разглядеть, что мы так себя подставили, холмы закрывали им обзор. Войска подошли слишком быстро. Должно быть, кто-то сообщил обстановку или они заранее знали, что произойдет». Он взглянул на Агельмара.
— Невозможно! — вскрикнул Агельмар. — Как это? Почему разведчики не заметили этого?
— Лорд Агельмар, — сказал один из его командиров, — вы послали разведчиков на восток, проверить ситуацию на реке, помните? Они искали для нас брод. Вы сказали, что лучники могли бы… — командир побледнел. — Лучники!
— Лучники все еще на своих позициях, — сказал Лан, поднимаясь. — Я хочу, чтобы начали вывод передовых отрядов. Выводите салдейцев из боя, они должны быть готовы нанести удар, чтобы помочь отходу пехотинцев. Вытащите Аша`манов. Нам нужны врата.
— Лорд Мандрагоран, — сказал Агельмар. — Эта новая стратегия может сработать. Если мы разделимся, а потом заманим их и раздавим между нашими частями, мы сможем…
— Вы освобождены от своих обязанностей, лорд Агельмар, — сказал Лан, не глядя на него. — И, к сожалению, я вынужден просить, чтобы за вами присматривали, пока я не разберусь, что произошло.
В палатке командования воцарилась гробовая тишина; каждый адъютант, посыльный и офицер повернулись к Лану.
— Подожди-ка, Лан, — произнес Агельмар, — это звучит так, словно ты берешь меня под стражу.
— Так и есть, — ответил Лан, подавая знак Высшей Гвардии. Они вошли и встали так, чтобы никто не смог убежать из палатки. Некоторые из людей Агельмара выхватили мечи, но большинство выглядело смущенными и только держали руки на рукоятях.
— Это возмутительно! — сказал Агельмар. — Не будь дураком. Сейчас не время…
— Что ты хочешь от меня, Агельмар? — рявкнул Лан. — Позволить тебе зарыть эту армию в землю? Позволить Тени поглотить нас? Зачем ты это делаешь? Зачем?
— Ты слишком далеко зашел, Лан, — произнес Агельмар, с трудом сохраняя голос спокойным. Глаза его горели. — Что происходит в твоей голове? Свет!
— Почему ты отозвал лучников с восточных холмов?
— Потому что они требуются в другом месте!
— И какой в этом смысл? — требовательно спросил Лан. — Разве не ты говорили мне, что охрана этого фланга имеет ключевое значение?
— Я…
— Ты также отозвал разведчиков с тех позиций. Почему?
— Они… Это… — Агельмар поднял руку к голове, глядя ошеломленно. Он посмотрел на карту сражения, и глаза его расширились.
— Что с тобой, Агельмар? — спросил Лан.
— Я не знаю, — он моргнул, глядя на карты, разбросанные по полу. Его лицо исказил ужас, глаза широко раскрылись, губы едва шевелились. — О, Свет! Что я наделал?
— Передайте мой приказ! — быстро велел Лан своему верховному стражу. — Привести лорда Балдера на командный пункт. А также королеву Этениелль и короля Изара.
— Лан, ты должен привести… — Агельмар остановился. — Свет! Я не могу объяснить это. Я начинаю думать о том, что надо делать, и неверные мысли сами приходят мне в голову! Я все еще пытаюсь нанести нам вред. Я обрек всех нас на поражение, — его глаза широко раскрылись, он потянулся к кинжалу, вытащил его из ножен.
Лан перехватил оружие за клинок у самой рукояти, останавливая его, не позволяя Агельмару вонзить его в живот и оборвать свою жизнь. Кровь сочилась между пальцами Лана, которыми он ухватился за клинок.
— Позволь мне умереть с честью, — попросил Агельмар. — Я… Я всех нас погубил. Я проиграл эту войну, Лан, я подвел всех.
— Не войну, только сражение, — сказал Лан. — Что-то не так с тобой. Болезнь, усталость или воздействие Тени. Я полагаю, мы найдем то, что управляет твоим разумом.
— Но…
— Ты солдат! — взревел Лан. — Так и действуй как солдат!
Агельмар замер. Он встретился глазами с Ланом, затем кивнул. Лан убрал пальцы с клинка, и Агельмар загнал его в ножны. Великий полководец сел, скрестив ноги в традиционной шейнарской позе для медитаций и закрыл глаза.
Лан зашагал прочь, отдавая приказы. Принц Кайсель подбежал к нему, явно напуганный.
— Что происходит, лорд Мандрагоран?
— Вероятно, Принуждение — сказал Лан. — Мы все были точно кролики в силках, с петлей, медленно, но уютно затягиваю щейся на наших шеях. Кто-нибудь, пожалуйста, скажите мне, что у Аша’ еще достаточно сил, чтобы создать врата! И принесите мне свежие донесения с восточного фланга! Лучникам необходима поддержка. Отправьте остатки резервов, чтобы прикрыть их.
Принц Кайсель отшатнулся, широко раскрыв глаза и опустив руку на меч, а приказы розданы, а гонцы унеслись передавать их.
— Мы проиграли? — спросил он, когда приказы были отданы, а гонцы понеслись, чтобы их доставить.
— Да, — произнес Лан. — Так и есть.
— Лан! — вдруг произнес Агельмар, открывая глаза.
Лан повернулся к нему.
— Королева Тенобия, — сказал Агельмар. — Я отправил ее в опасное место, сам не понимая, что делаю. Кто бы ни поместил в мою голову эти планы, он хотел, чтобы она погибла!
Лан тихо выругался, выбежал из лагеря в сторону ближайшего холма. Разведчики потеснились, освобождая место, когда он достиг вершины и сорвал с пояса подзорную трубу. Она ему не понадобилось. Осматривая поле боя, он легко нашёл флаг королевы.
Она была окружена. Королева надеялась на помощь, которую ожидала получить, но помощи не было. Лан открыл рот, чтобы отдать приказ, но слова замерли на его губах, так как троллоки пошли в наступление на небольшой бело-серебристый флаг. В считанные секунды флаг упал, и он не смог разглядеть ни одного живого солдата в этой бойне.
Мороз пробежал по телу Лана. Он никак не мог помочь Тенобии. Было слишком поздно спасать кого-то.
Ему очень повезет, если он сможет отвести отсюда хоть каким-то подобие армии.
Мэт ехал с Туон на юг в сторону поля боя, который шел на берегу реки — западной границы Арафела.
Разумеется, вместе с Туон всегда идет и Селюсия. А теперь еще и Мин; Туон хотела, чтобы ее новая Говорящая правду была рядом с ней все время. Туон продолжала требовать, чтобы она смотрела, и Мин неохотно соглашалась, объясняя, что она видит.
Мэт пытался уговорить её сказать, что она видела шляпу, плавающую вокруг его головы. Это бы убедило Туон прекратить попытки избавиться от столь дорогого ему головного убора, не так ли? Это было бы полезнее, чем все толкования Мин по поводу глаза на чаше весов, и кинжала, и всех остальных проклятых вещей, которые она видела вокруг Мэта.
Куда бы не пошла Туон, туда также отправлялись сотня Стражей Последнего Часа. И Галган, и Котани, которая чувствовала себя наказанной за то, что действовала недостаточно быстро, помогая Мэту. А еще подъехал Фурик Карид, возглавляющий Стражей Последнего Часа. Находиться рядом с Каридом было примерно так же приятно, как обнаружить руку другого человека в своем кошельке, но он был хорошим солдатом, и Мэт уважал его. Ему очень хотелось бы заставить Карида и Лана играть в гляделки. Они могли бы делать это годами.
— Мне нужен лучший обзор — сказал Мэт, осматривая поле боя, когда они приблизились к нему. — Туда.
Он повернул Типуна и поехал в сторону возвышенности, находившейся достаточно близко к тому месту, где противоборствующие силы старались уничтожить друг друга на берегу реки. Туон молча последовала за ним. Когда все они поднялись на возвышение, он заметил, что Селусия уставилась на него колючим взглядом.
— Что не так? — поинтересовался Мэт. — Я-то думал, ты будешь счастлива, что я вернулся. Теперь у тебя есть на кого сердито смотреть.
— Императрица последует за тобой, куда бы ты ни пошел — сказала она.
— Да, она последует, — сказал Мэт. — Как и я последую за ней, я полагаю. Я только надеюсь, что это не заставит нас ходить кругами, — он оглядел поле боя.
Река была не очень широкой — возможно пятьдесят спанов от берега до берега, но бурной и глубокой по обе стороны от брода. Вода создала хорошую преграду, и не только для троллоков. А брод, специально созданный, чтобы можно было легко пересечь реку, оказался мелким, по колено, и достаточно широким, чтобы по крайней мере двадцать всадников в ряд могли переправиться одновременно.
Далеко, в самой середине шаранской армии, виден был человек на сверкающей белой лошади. Мэт едва разглядел его в подзорную трубу; блестящие доспехи человека не были похожи ни на какие другие, виденные Мэтом раньше, хотя на таком расстоянии трудно разглядеть подробности.
— Я полагаю, что это и есть наш Отрекшийся? — спросил он, указывая ашандареем.
— Похоже, он во всю глотку призывает Возрожденного Дракона, — сказал Галган. В тот же момент по полю битвы разнесся голос Демандреда, усиленный Единой силой. Он требовал, чтобы Дракон явился и сразился с ним на поединке.
Мэт рассматривал этого человека в подзорную трубу. «Демандред, да? Он, видно, слегка рехнулся, верно?» — что ж, теперь Мэт знал, от какого места надо в бою держаться подальше. Он не подписывался на сражение с Отрекшимся. На самом деле, насколько он помнил, он вообще ни на что не подписывался. Его, проклятье, заставляли делать каждый шаг на этом пути. Обычно силой, и всегда в этом участвовала та или иная безрассудная женщина.
Эгвейн могла бы разделаться с Демандредом, да и, возможно, Аша`ман тоже сумел бы. Ранд вроде говорил, что Аша`маны больше не будут сходить с ума, но пока это было только пустое обещание. Любой мужчина, который хотел владеть Единой Силой, уже был безумен, с точки зрения Мэта. Так что добавить им еще толику безумия — все равно, что долить чаю в уже полную чашку.
По крайней мере, дамани Туон не давали покоя шаранским направляющим. Их огонь разрывал землю по обоим берегам реки. Невозможно было получить четкую картину того, что происходило на поле боя, там творилась полная неразбериха.
Мэт снова направил подзорную трубу на юг вдоль реки и нахмурился. Там находился военный лагерь, разбитый всего в нескольких сотнях шагов от брода, но не случайное расположение палаток привлекло его внимание. На восточной окраине лагеря находилось большое количество солдат и лошадей, которые стояли там в бездействии. Он выделил фигуру, ходившую перед строем, которая, казалось, была в дурном настроении. Мэт, может, и лишился одного глаза, но не узнать Тайли было сложно.