Он шагал осторожно, но неуклонно продвигаясь вперед.
Земля окрасилась в красный цвет.
Шаранские солдаты приходили на смену павшим, втаптывая их тела все глубже и глубже в грязь. Солдаты — ребята не смирные, но тут, похоже, каждый их этих шаранцев, намеревался лично убить его — пока их поток не иссяк. Мэт огляделся — рядом с ним осталось всего четверо Шончан.
Несмотря на сумятицу борьбы, Мэт чувствовал, что он видит лучше, чем прежде. А затишье в сражении дало ему возможность вновь командовать.
— Свяжите этой женщине руки за спиной, — велел Мэт, тяжело дыша, людям вокруг него, — и прикройте ей глаза какой-нибудь тряпкой, чтобы она ничего не видела, — он вытер пот со лба. Свет, его хватило бы на еще одну реку. — Мы будем продвигаться назад к броду вместе с нашей пленницей. Посмотрим, смогу ли я найти еще несколько проклятых дамани, чтобы потом можно было использовать их в сражении. Шанарцы ошиблись, когда оставили эту направляющую одну на поле боя. Но давайте убираться отсюда, пока их не набежало сюда еще больше.
Мэт встряхнул руку; он сломал один ноготь, так что красивый лак покрылся трещинками. Он повернулся к шончанскому офицеру, одному из тех, кто бился рядом с ним. У этого человека на лице было выражение благоговения, как будто бы он лицезрел самого Дракона-раздери-его-Возрожденного. Мэт опустил глаза, ему не нравилось выражение лица этого человека, и он решил, что уж лучше смотреть на пропитанную кровью землю, заваленную трупами шанарцев. Сколько их Мэт убил?
— Ваше Высочество, — сказал офицер, — Великий Лорд, ни один человек на службе империи никогда не посмеет усомниться в Императрице, пусть живет она вечно. Но если кто-то и посмел сомневаться порой в правильности ее выбора, больше он этого никогда не сделает. Принц Воронов! — он поднял меч в салюте, ожидая, что остальные его поддержат.
— Возьмите себе несколько треклятых копий, — сказал Мэт. — Мечи почти бесполезны в пешем бою, — он отгрыз кусочек надломанного и причинявшего боль ногтя, потом сплюнул его в сторону. — Вы, ребята, хорошо постарались. Кто-нибудь видел моего коня?
Типун был рядом, поэтому, взяв свою лошадь под уздцы, он направился обратно по направлению к броду. Ему даже удалось почти избежать стычек, большей их части. Этот шончанский капитан чересчур напоминал ему Талманеса, а Мэт терпеть не мог людей, ходивших за ним по пятам. «Интересно, он играет в кости?» — лениво подумал Мэт, входя в воду. У него были хорошие башмаки, но все башмаки в конечном счете протекают, и его ноги в чулках хлюпали, пока он с Типуном шли через брод. Справа от него, дальше по берегу поднялась какая-то суматоха, оказалось, это направляли несколько Айз Седай, держа под обстрелом поле боя. Но Мэт не имел намерения совать свой нос в их дела. У него и без того хватало проблем.
Впереди Мэт увидел стоящего под деревом человека, одетого в свободные брюки и знакомую куртку. Он подошел к нему и после короткого разговора обменялся с ним одеждой. Придя в хорошее расположение духа и надев двуреченскую куртку, Мэт с трудом сел в седло, с его ног все еще стекала вода, он поехал обратно, туда, где оставил Туон. Его люди принесли шанарскую направляющую — по его приказу они заткнули ей рот и завязали глаза. Свет, что он будет делать с ней? Она, вероятно, станет дамани.
Он оставил своих солдат и, едва кивнув, миновал стражей, теперь расставленных у подножья небольшого холма. Поле боя в его представлении уже не выглядело как крохотные рисунки на бумаге. Он видел сражение, слышал солдат, ощущал запах гнилого дыхания врага. Теперь это стало для него реальностью.
— Императрица, — начала Селусия, когда он добрался до вершины холма, — желает точно и весьма подробно знать, почему вы сочли возможным так безответственно вступить в схватку. Ваша жизнь больше не принадлежит вам, Принц Воронов. Вы не можете рисковать своей жизнью, как раньше.
— Я должен был понять, — сказал Мэт, оглядываясь. — Я должен был почувствовать пульс битвы.
— Пульс? — переспросила Селусия. Туон говорила через нее, делая знаки пальцами, как какая-то трёклятая Дева Копья. Не говорила с ним напрямую. Плохой знак.
— У каждой битвы свой пульс, Туон, — сказал Мэт, по-прежнему глядя вперед. — Найнив… она иногда щупает руку человека, чтобы проверить его сердцебиение, и понимает, что у него случилось с ногами. Здесь то же самое. Шагнуть в битву, почувствовать ее. Зная это…
Слуга с наполовину обритой головой подошел к Туон, что-то шепча ей и Селусии. Он прибыл с позиций у брода.
Мэт все смотрел, вспоминая карты, сопоставляя их с реальным боем. Брин не стал использовать Тайли в бою, подставил свой левый фланг обороны у брода, отправил свою конницу в ловушку.
Битва открылась ему, он видел все ходы на десять шагов вперед. Это было похоже на чтение будущего, как видения у Мин, только с плотью, кровью, мечами и боевыми барабанами.
Мэт хмыкнул.
— Ха. Гаррет Брин — приспешник Темного.
— Он что? — захлебнулась Мин.
— Еще чуть-чуть — и мы проиграем это сражение, — сказал Мэт, поворачиваясь к Туон. — Мне немедленно нужно получить полную власть над нашими войсками. Никаких больше споров с Галганом. Мин, мне необходимо, чтобы ты отправилась к Эгвейн и предупредила ее, что Брин пытается проиграть эту битву. Туон, она должна отправиться сама. Я сомневаюсь, что Эгвейн послушает кого-нибудь ещё.
Все смотрели на Мэта с растерянным выражением лиц, все, кроме Туон, которая одарила его одним из своих пронзительных взглядов. Таким, что он почувствовал себя мышью, которую только что поймали в безукоризненно чистой комнате. Это заставило его попотеть больше, чем в недавнем бою.
«Ну же, — подумал он. — Сейчас нет времени». Теперь он все видел — точно огромную игру в камушки. Действия Брина были сложными и тонкими, но конечным результатом будет уничтожение армии Эгвейн.
Мэт мог предотвратить это. Но он должен действовать незамедлительно.
— Да будет так, — ответила Туон.
Её ответ был почти таким же сюрпризом, как заявление Мэта. Капитан-генерал Галган выглядел так, будто он предпочел бы проглотить свои собственные башмаки, нежели иметь Мэта командующим. Мин обнаружила, что её уводят прочь несколько слуг и солдат, она вскрикнула от досады.
Туон направила лошадь к Мэту.
— Мне сказали, — тихо проговорила она, — что в этой битве ты не только сам захватил марат`дамани, но и возвысил до низших Высокородных одного из наших офицеров.
— Что я сделал? — удивился Мэт. — Не помню ничего подобного.
— Ты уронил ноготь на его ногу.
— Ах. Это… Ну да, наверное, я сделал это. Случайность. И направляющая… Кровавый пепел, Туон. Я не хотел, чтобы она… наверное. Ну, ты можешь забрать ее.
— Нет, — ответила Туон. — Это хорошо, что ты захватил свою собственную дамани. Ты не сможешь обучить ее, конечно, но есть много сул`дам, которые пожелают воспользоваться такой возможностью. Это большая редкость, когда мужчине удается самостоятельно захватить дамани на поле боя, на самом деле исключительная редкость. Хотя я знаю о твоих особых способностях, но другие не знают. Это позволит значительно увеличить твой престиж.
Мэт пожал плечами. Что еще он мог сделать? Может быть, если дамани принадлежит ему, он сможет дать ей свободу или что-то в этом духе.
— Я назначу офицера, которого ты возвысил, твоим ординарцем, — сказала Туон. — У него хороший послужной список, возможно, даже слишком хороший. Он был назначен нести службу у брода, потому что считалось, что он может войти в ту партию, которая захочет выступить против нас. А сейчас он поет тебе хвалу. Я не знаю, что ты сделал, чтобы изменить его мнение. У тебя, кажется, есть особое умение добиваться любви.
— Давай просто надеяться, что у меня достаточно опыта, чтобы добиться победы, — проворчал Мэт. — Положение тяжелое, Туон.
— Никто больше так не думает, — сказала она, тщательно подбирая слова и не пытаясь спорить с ним. Просто описывая ситуацию.
— Что бы там ни думали, но прав я. Хотелось бы, чтоб это было не так, но это так. Я трёклято прав.
— Если ты ошибаешься, я потеряю свое влияние.
— С тобой все будет хорошо, — ответил Мэт, рысью направляясь обратно в лагерь Шончан, в нескольких милях к северу. — Я могу вести себя неправильно, сейчас и потом… но, в конце концов, можешь не сомневаться, ставить на меня всегда надежно.
Глава 30Путь хищника
Перрин и Гаул сделали еще один круг по разоренному лагерю Эгвейн, по крайней мере, по той его малой части, которая отражалась в волчьем сне. Ее армия сильно продвинулась на восток, и палатки не достаточно долго стояли на одном месте, чтобы отразиться полностью.
Волки видели здесь Грендаль, но Перрин не мог застать ее врасплох, что бы они ни делала.
Три раза Губитель пытался атаковать Скважину, и волки предупреждали Перрина. И каждый раз Губителю удавалось ускользнуть от Юного Быка. Охотник испытывал их. Так ведет себя хищник: присматривается к стаду, ищет слабых особей.
Но, по крайней мере, план Перрина о помощи волков работал. Время в Скважине шло медленнее, поэтому Губителю волей-неволей надо было существовать медленнее, если он хотел догнать Ранда. А это, в свою очередь, давало возможность Перрину догнать Охотника.
— Мы должны предупредить остальных про Грендаль, — сказал Перрин, остановившись посреди лагеря. — Она должна как-то общаться с Друзьями Темного в нашем лагере.
— А может, нам лучше попасть в Скважину? Там ты сможешь поговорить с Найнив Седай.
— Может быть, — ответил Перрин. — Правда, я не знаю, стоит ли отвлекать Найнив от того, что она теперь делает?
Перрин развернулся, глядя на спальные мешки, которые замерцали, а потом и вовсе исчезли. Он и Гаул отправились проверить поле Мериллор, нет ли там врат, но их не было.
Если бы он хотел вернуться в реальный мир, ему пришлось бы остановиться здесь и ждать несколько часов. Бессмысленно потраченное время.