Мэт нахмурился. Вообще-то это было довольно симпатичное пари, можно его заключить.
— И ты найдешь того, кто согласится на такое пари? — окликнул Мэт. — Уриен!? — но мужчина был уже слишком далеко, чтобы услышать.
Мэт заворчал и протянул свой топор одному из стоявших поблизости, им оказалась стройная тайренская женщина.
— Подровняй колья, Синд.
— Да, лорд Коутон.
— Я никакой не треклятый лорд! — ответил Мэт по привычке, поднимая свой ашандарей. Он отошел, затем обернулся, чтобы оглядеть возводящийся частокол, и поймал на себе взгляды горстки Стражей Последнего Часа, прогуливающихся около работающих людей. Как волки среди овец. Мэт заторопился.
Его армиям оставалось не так много времени для подготовки. Использование врат позволило им опередить троллоков, но не убежать от них. Свет, да и бежать было некуда! Хотя Мэт мог выбрать поле для сражения, и это место, Мериллор, лучшее из всех.
«Это все равно, как выбирать участок для собственной могилы, — подумал Мэт. — Естественно, я бы не хотел устроить ее в первом попавшемся месте».
Частокол возвышался перед деревьями на восточной стороне поля. У Мэта не было времени разделить поле на участки или обнести его частоколом по всему периметру, но даже если бы это и было сделано, то все равно не имело бы особого смысла. С помощью шаранских направляющих Тень могла пройти сквозь эти укрепления, словно меч сквозь шелк. Но все же, некоторые заграждения с площадками наверху дадут возможность его лучникам вести прицельный огонь по троллокам сверху.
В распоряжении Мэта было также две реки, которые он мог использовать. Река Мора текла в юго-западном направлении, неся свои воды между Высотами и Дашарским Выступом. Ее южный берег находился на территории Шейнара, тогда как северный принадлежал Арафелу. Она впадала в реку Эринин, которая текла прямо на запад через южную окраину поля.
Эти реки послужат лучше, чем любые стены, в частности сейчас, когда у него есть ресурсы, чтобы правильно их защитить. Ну, если это можно назвать ресурсами. Половина его солдат была зеленой, как весенняя трава, а другая половина сражалась уже неделю на последнем издыхании. Порубежники потеряли двух из каждых трёх своих воинов. Свет, двое из трех! Еще немного, и армию уже нельзя будет назвать армией.
Учитывая всех, кого Мэт имел в своем распоряжении, на каждого его солдата придется по четыре троллока, когда они придут. По крайней мере, согласно донесениям Небесных Кулаков. М-да, предстоит грязненькое дело.
Мэт глубже натянул шляпу, затем почесал под краем новой глазной повязки, которую ему дала Туон. Красная кожа. Она ему нравилась.
— Та-а-ак, что тут у нас? — спросил он, проходя мимо нескольких новых рекрутов Гвардии Башни. Они тренировались, устраивая спарринги с древками от копий, наконечники для которых еще изготавливали. Похоже, эти воины скорее попадут в себя, чем во врага.
Мэт отдал свой ашандарей одному из них, и взял импровизированный посох у другого, в то время как первый торопливо отсалютовал. Большинство из этих солдат были еще слишком молоды, чтобы бриться хотя бы раз в месяц. Если мальчик, у которого он взял посох, хотя бы на один день старше пятнадцати лет, то Мэт съест свои ботинки. Он даже не станет их сварит!
— Вы не можете съеживаться каждый раз, когда бьете! — сказал Мэт. — Только закройте глаза на поле боя — и вы уже мертвы. Неужели вы так ничего и не поняли в прошлый раз?
Мэт поднял посох, показывая хватку, затем продемонстрировал, как блокировать удар врага, отец обучил его этому, когда он был еще слишком молод и думал, что драка действительно может быть забавной. Он работал до седьмого пота, нанося удары каждому рекруту по очереди, заставляя их учиться проводить блок.
— Чтоб мне сгореть, но вы этому научитесь, — громко сказал Мэт. — Меня не волнует, есть ли у вас хоть какие-то остатки здравого смысла, но если вы позволите себя убить, мне надо будет что-то сказать вашим матерям. Запомните, я не собираюсь этого делать! Но все же я буду испытывать некоторое чувство вины в перерывах игры в кости. А я не люблю чувствовать себя виноватым, так что будьте начеку!
— Лорд Коутон? — обратился к нему тот парень, который дал ему посох.
— Я не… — он прервал себя. — Ну, хорошо, что?
— Не могли бы мы просто обучаться владению мечом?
— Свет! — сказал Мэт. — Как тебя зовут?
— Сигмон, сэр.
— Ну, Сигмон, как думаешь, сколько у нас есть времени? Может, ты сможешь пойти, поговорить с Повелителями Ужаса и отродьями Тени и попросить их дать мне несколько месяцев, чтобы я успел как следует вас натаскать.
Сигмон покраснел, и Мэт вернул ему посох. Ох уж эти городские мальчишки. Он вздохнул.
— Посмотрите сюда. Я хочу от вас только одного: чтобы вы могли себя защитить. У меня нет времени делать из вас великих воинов, но я могу научить вас сражаться вместе, держать строй и не разбегаться в разные стороны, когда придут троллоки. Поверьте, это позволит вам продержаться намного дольше, чем любое фантастическое владение мечом.
Юноша неохотно кивнул.
— Вернитесь к своим занятиям, — сказал Мэт, вытирая лоб и оглядываясь через плечо. Кровавый пепел! Стражи Последнего Часа направлялись в его сторону.
Он схватил свой ашандарей и кинулся прочь, укрылся за палаткой и тут же столкнулся с группой Айз Седай, приближавшихся по тропе.
— Мэт? — спросила Эгвейн, которая была среди этих женщин. — Ты в порядке?
— Они меня треклято преследуют, — сказал он, выглядывая из-за палатки.
— Кто тебя преследует? — сказала Эгвейн.
— Стражи Последнего Часа, — ответил Мэт. — Предполагаю, они хотят вернуть меня в шатёр Туон.
Эгвейн подала знак пальцами, отсылая остальных женщин, кроме двух ее теней — Гавина и шончанской женщины, оставшихся с ней.
— Мэт, — терпеливо начала Эгвейн. — Я рада, что ты, наконец, внял рассудку и решил покинуть шончанский лагерь. Но не мог бы ты подождать со своим «дезертирством», пока не закончится сражение?
— Извини, — ответил он, слушая вполуха. — Мы можем пройти на территорию лагеря Айз Седай? Они не последуют за мной туда.
Возможно, и не последуют. Хотя, если все Стражи Последнего Часа похожи на Карида, тогда последуют. Карид нырнет следом за человеком, падающим с утеса, если ему прикажут поймать его.
Эгвейн отпрянула, она явно была недовольна Мэтом. Как Айз Седай умудряются с таким равнодушным лицом все-таки показать человеку, что им недовольны? Если так подумать, Айз Седай последуют за тем же самым летящим с утеса человеком, лишь бы только объяснить ему, причем подробно, насколько неправильно он все делал, пытаясь покончить с собой.
Мэту очень бы хотелось, чтобы ко всем его мыслям в последнее время не примешивалось чувство, будто он и есть один из этих прыгающих с утеса.
— Мы должны найти способ объяснить Фортуоне, почему ты убежал, — сказала Эгвейн, как только они вошли на территорию Айз Седай. Мэт расположил ее как можно дальше от шончанской. — Твоя женитьба может создать нам некоторые затруднения. Я предлагаю, чтобы ты…
— Погоди, Эгвейн, — сказал Мэт. — Что ты имеешь в виду?
— Ты убегаешь от шончанских Стражей, — ответила Эгвейн. — Разве ты не слышал… О, ну конечно, нет. Приятно осознавать, что некоторые вещи все еще остаются неизменными, пока весь остальной мир рушится. Квендияр и Мэт Коутон.
— Я убегаю от них, — сказал Мэт, оглядываясь через плечо, — потому что Туон хочет, чтобы я присутствовал на суде. Каждый раз, когда солдат ищет милосердия Императрицы, предполагается, что я один из тех, кто хочет слушать его треклятые доказательства!
— Ты, — сказала Эгвейн, — пропускаешь заседания суда?
— Да, — сказал Мэт, — у меня треклято много работы, если ты хочешь знать. Целый день я избегал стражников, пытаясь выкроить немного времени для себя.
— Немного честной работы не убьёт тебя, Мэт.
— Ты сама знаешь, что это неправда. Быть солдатом — это честная работа, и она заставляет людей тратить на убийство врага всё своё треклятое время.
Гавин Траканд наверняка иногда упражнялся, подражая Айз Седай, потому что он метал на Мэта такие взгляды, какими могла бы гордиться сама Морейн. Ну и шут с ним. Гавин был принцем. Он был создан, чтобы делать всякие такие вещи, как, например, посещение суда. Вероятно, каждый день за завтраком он посылает на виселицу нескольких человек, ну так, просто чтобы не потерять форму.
Но Мэт… Мэт не собирался приказывать казнить людей, вот и все. Они прошли мимо отряда Айил, сражающихся друг с другом. Может, это был тот самый отряд, куда стремился Уриен? Как только они миновали их, Мэт попытался ускорить шаги, чтобы Шончан их не догнали, и приблизился к Эгвейн.
— Ты всё ещё не нашла его? — тихо спросил он.
— Нет, — сказала Эгвейн, глядя вперёд.
Нет необходимости упоминать, о чем шла речь.
— Как могли вы его потерять? После всех этих треклятых стараний найти его?
— Мы? Я слышала, что Ранд, Лойал и порубежники гораздо больше постарались с его поисками, чем ты.
— Я был там, — сказал Мэт. — Я проехал через весь этот растреклятый континент, не так ли? Сожги меня, Ранда и себя впридачу. Вам всем не надоело еще вспоминать о тех днях? Гавин, ты хочешь сменить тему?
— Да, пожалуй, — его голос звучал нетерпеливо.
— Заткнись, — сказал Мэт. — Похоже, что никто ничего не помнит сейчас, кроме меня. Я охотился за этим проклятым Рогом, как сумасшедший. И, заметь, что это я дунул в него, и нам удалось сбежать из Фалме.
— Вот как ты сейчас это помнишь? — спросила Эгвейн.
— Конечно, — сказал Мэт. — Я имею в виду, что у меня есть некоторые провалы в памяти, но главные моменты удалось восстановить.
— А кинжал?
— Та безделушка? Пустая трата времени, — он поймал себя на том, что тянется к тому боку, где он когда-то носил его. Эгвейн подняла бровь. Пожалуй, не такая уж и пустая трата. — Нам нужен тот треклятый инструмент, Эгвейн. Он нам понадобится.
— У нас есть люди, нюхачи, — сказала она. — Мы не уверены точно, что произошло. Был след от Перемещения, но прошло время и… Свет, Мэт. Мы пытаемся. Уверяю тебя. Это не единственная вещь, которую Тень недавно украла у нас…