Поблизости кто-то вскрикнул. И еще кто-то. И снова.
— Перрин? — он знал этот голос. — Перрин, эй, парень!
«Мастер Лухан?» Веки Перрина казались такими тяжелыми. Он не мог открыть их. Чьи-то руки схватили его.
— Держись. Я держу тебя, парень. Ты в безопасности. Держись.
Глава 37Последняя битва
Тем утром на Половских Высотах настал рассвет, но солнце не озарило Защитников Света. С запада и севера пришли армии Тьмы, чтобы выиграть эту последнюю битву и бросить Тень на все земли; чтобы положить начало Эпохе, в которой вопли страданий не будут услышаны.
Лан скакал на Мандарбе через лагерь, подняв свой меч вверх.
На небе утренние тучи становились кроваво-красными, отражая громадные огненные шары, поднимающиеся над многочисленной шаранской армией, наступающей с запада. Шары изящно и медленно, как казалось из-за очень большого расстояния, устремлялись в небо.
Отряд всадников вырвался из лагеря с Ланом во главе. Остальные Малкири ехали следом, численность отряда росла, подобно приливу. Волной стекались к нему всадники, знамя Малкир — Золотой Журавль — было знаменем для всех порубежников.
Они были обагрены кровью, но не разбиты. Сбей человека наземь и увидишь, из чего он сделан. Человек может бежать. Но если он не удрал, если он отступил, но в уголках его губ застыла кровь, а в глазах — решимость, ты все поймешь. Этот человек по-настоящему грозен.
Казалось, что огненные шары ускоряли движение в момент падения, обрушиваясь на лагерь дикими, яростными ударами. Земля содрогнулась от взрывов. Неподалеку послышались крики, грохот копыт. К отряду все еще присоединялись всадники. Мэт Коутон распространил весть по всем лагерям: нужно как можно больше кавалерии для поддержки наступления Лана и замены павших солдат.
Он, наконец, раскрыл свой замысел. Кавалерия будет постоянно на передовой, нарушая порядки троллоков и шаранцев, возможности для отдыха практически не будет. Сегодня она должна будет нанести противнику основной урон.
И люди все ещё присоединялись к нему. Порубежники, которые были слишком стары, чтобы ехать верхом. Торговцы, которые отложили денежные мешки в сторону и взялись за мечи. Удивительно большое количество южан, в том числе множество женщин, одевших нагрудную броню и стальные или кожаные шапки, с пиками в руках. На всех не хватало копий.
— Половина из тех присоединившихся выглядит скорее как фермеры, а не солдаты! — прокричал ему Андер сквозь топот копыт.
— Ты когда-нибудь видел мужчину или женщину из Двуречья верхом, Андер? — проорал в ответ Лан.
— Нет, не приходилось.
— Ну, тогда смотри и удивляйся.
Кавалерия Лана достигла берега реки Моры, где мужчина с длинными вьющимися волосами, одетый в чёрную куртку, стоял со сложенными за спиной руками. У Логайна теперь было сорок Айз Седай и Аша`манов. Он окинул взглядом войско Лана, а затем поднял руку к небу, смяв падающий огромный огненный шар, словно это был кусок бумаги. Небо будто пронзило молнией, и дробящийся на части шар огня разлетелся искрами во все стороны, заполняя воздух дымом. Пепел, сгорая, падал вниз, попадая в бушующую реку и окрашивая её поверхность в белый и чёрный цвета.
Лан придержал Мандарба, когда подъехал к Броду Ховал к югу от Высот. Логайн вытянул другую руку в сторону реки. Вода забурлила, поднялась в воздух и потекла по невидимой арке. Она падала с неё на другую сторону мощным водопадом, выплескиваясь из берегов.
Лан кивнул Логайну и поспешил, направляя Мандарба под водопад и пересекая мокрое дно брода. Дневной свет проникал через толщу воды над головой и переливался на Лане, когда он скакал через туннель, Андер и остальные Малкири последовали за ним. Водопад ревел, падая слева от него, мелкие капли туманом поднимались над водой.
Лан вздрогнул, когда вырвался обратно в свет, проскакав под аркой на сторону шаранцев. Справа высились Высоты, слева болота, здесь нигде не было твердой, ровной поверхности, чтобы пройти. На склонах Высот лучники, арбалетчики и дракониры подготовились к залпам, которые обрушатся на приближающегося врага.
Шаранцы впереди, огромные силы троллоков, собирающихся позади, все к западу от Высот. Грохот от залпов драконов сотряс воздух над Высотами, и вскоре в рядах шаранцев появились разрывы.
Лан опустил копье, нацелив его в сторону шаранских солдат, приближающихся к Половским Высотам, и приготовился.
Илэйн резко подняла голову, оборачиваясь. Эта ужасная песня, напевная, мурлыкающая, красивая и ужасная одновременно. Она пришпорила Лунную Тень, направляя в сторону этого ласкающего звука. Откуда он доносится?
Он раздавался откуда-то из глубины шончанского лагеря у основании Дашарского Выступа. Разбирательство с Мэтом по поводу того, что он не открывает ей своих военных планов, может подождать. Она должна найти источник этого звука, этого прекрасного звука, этой…
— Илэйн, — сказала Бергитте.
Илэйн пустила свою лошадь вперед.
— Илэйн! Драгкар!
Драгкар. Илэйн встряхнулась, затем посмотрела вверх и увидела, как повсюду обрушиваются на лагерь эти создания, точно капли дождя. Стражницы опустили мечи, широко раскрыв глаза, а напев продолжался.
Илэйн сплела громовой хлопок. Он взорвался, исходя от нее волнами, пронизывая воздух, распространяясь среди стражниц и заставляя их вскрикивать и закрывать уши. Боль пронзила и голову Илэйн, и она выругалась, закрывая глаза от прошедшего по телу удара. А потом… потом она больше ничего не слышала.
Цель была достигнута.
Она заставила себя открыть глаза и увидела вокруг Драгкаров с их тонкими телами и нечеловеческими глазами. Они раскрывали рты, продолжая напевать, но оглушенная Илэйн не слышала мелодии. Она улыбнулась, затем сплела огненные хлысты, сбивая созданий. Она не могла слышать их хриплые крики боли, о чем пожалела.
Стражницы Илэйн приходили в себя, поднимались с колен, отнимая руки от ушей. Судя по их ошарашенным взглядам, ясно было, что их тоже оглушило. Бергитте все еще стреляла в удивленных Драгкаров. Три существа попытались подпрыгнуть и улететь, но Бергитте достала каждого своими ослепительно-белыми стрелами. Последний из них врезался в ближайшую палатку.
Илэйн помахала рукой, привлекая внимание Бергитте. Первые голоса Драгкаров донеслись не сверху, а из лагеря. Илэйн указала направление, пришпорив Лунную Тень и ведя свой отряд через лагерь Шончан. Все вокруг лежали с открытыми ртами, уставившись в небо. Многие, казалось, дышали, но глаза их были мертвы. Драгкар поглощал души, словно мягкий хлеб со срезанной корочкой, оставляя тела живыми.
Мерзость. Эта стая Драгкаров — Свет, их, наверное, было больше сотни — могла схватить любого человека, убить его, а потом отступить до того, как обнаружат их присутствие. Отдаленный шум битвы — звуки рогов, грохот драконов, шипение огненных шаров — то, что Илэйн теперь чувствовала и лишь едва слышала заложенными ушами — прикрыл атаку Драгкаров. Существа могли ударить и сбежать, но они были жадными.
Ее стражники рассеялись, захватив врасплох Драгкаров, многие из которых вцепились в людей. Звери не были сильными бойцами, если судить по силе рук. Илэйн ждала, держа наготове плетения. Тех Драгкаров, что пытались сбежать, она сжигала в небе.
Как только последний из них был уничтожен — по крайней мере, из тех, кого они увидели — Илэйн махнула Бергитте, чтобы та приблизилась. В воздухе остро пахло сожженной плотью. Илэйн сморщила нос и нагнулась с лошади, чтобы взять голову Бергитте в руки, Исцеляя женщине уши. Малыши брыкнулись, когда она это проделывала. Они всегда так реагировали, когда она кого-нибудь Исцеляла, или это только ее фантазии? Илэйн опустила руку, обняв живот, когда Бергитте отступила, оглядываясь.
Страж наложила стрелу, и Илэйн почувствовала ее тревогу. Бергитте спустила тетиву, и Драгкар отшатнулся от стенки в ближайшей палатке. Наружу вывалился шончанин, его глаза остекленели. Поедание было прервано в середине; бедняга уже никогда не будет в здравом уме.
Илэйн развернула лошадь и увидела группу шончанских солдат. Бергитте поговорила с ними и повернулась к Илэйн. Та только покачала головой, и Бергитте, поколебавшись, снова что-то сказала Шончан.
Охранники Илэйн снова окружили ее, наблюдая за Шончан с недоверием. Илэйн отлично понимала их настроение.
Бергитте махнула, и они двинулись дальше в прежнем направлении. Как только они тронулись с места, к ним приблизилась дамани с сул`дам и, на удивление, сделали реверанс Илэйн. Возможно, это Фортуона дала им приказ уважать иностранных правителей.
Илэйн помедлила, обдумывая дальнейшие действия. Она могла вернуться в собственный лагерь для Исцеления, но это займет время, а ей нужно было срочно поговорить с Мэтом. Какой смысл тратить дни на составление планов, если он все равно собирается их отбросить? Она доверяла ему — Свет, она должна доверять — но она все еще хотела знать, что он намерен делать.
Она вздохнула и протянула ногу к дамани. Женщина нахмурилась, затем взглянула на сул’дам. Казалось, обе восприняли это как оскорбление. По крайней мере, Илэйн так расценила их поведение.
Сул’дам кивнула, и ее дамани прикоснулась к ноге Илэйн чуть выше края ее ботинка. Крепкие ботинки Илэйн скорее подошли бы солдату, а не королеве, но она не собиралась ехать в бой в тапочках.
Небольшой ледяной шок Исцеления побежал по ее телу, и слух начал медленно возвращаться. Сперва послышались низкие звуки. Взрывы. Отдаленный грохот драконов, шум стремительной реки неподалеку. Несколько Шончан разговаривали. Следующими были средне частотные звуки, а потом стал слышен и весь спектр. Шум ударов, крики солдат, позывные горнов.
— Вели им Исцелить других, — обратилась Илэйн к Бергитте.
Бергитте подняла бровь, удивляясь, почему Илэйн просто не отдала приказ сама. Ну, эти Шончан уделяют пристальное внимание тому, кто и с кем может общаться непосредственно. Илэйн не окажет им такой чести и не станет говорить с ними напрямую.