«Они медленно окружают нас, — подумала Илэйн. Если троллоки это сделают, они смогут прижать нас к андорцам. — Свет, это плохо».
Солнце неожиданно блеснуло из-за затянувших горизонта облаков. Ночью троллоки получат дополнительное преимущество. С наступлением темноты воздух похолодал. Ее давешние предположения, что это сражение продлится много дней, теперь казались глупыми и наивными. Тень атаковала их всей своей мощью. Человечеству оставались не дни, а часы.
— Ваше Величество, — обратился Капитан Гайбон, подъезжая вместе с ее командирами. Их помятая броня и окровавленные плащи доказывали, что никто, даже старшие офицеры, не могут избежать непосредственного участия в боевых действий.
— Какие будут предложения, — сказала Илэйн, обращаясь к нему, к Теодору, командующему конницей, и Бергитте, которая была Капитан-Генералом.
— Отступление? — спросил Гайбон.
— Ты действительно думаешь, что мы смогли бы выйти из боя? — ответила Бергитте.
Гайбон поколебался, затем покачал головой.
— Ладно, тогда, — сказала Илэйн. — Как мы можем победить?
— Мы держимся, — сказал Теодор. — Будем надеяться, что Белая Башня сможет победить шаранских направляющих и придет к нам на помощь.
— Мне не нравится просто сидеть здесь и ждать, — сказала Бергитте. — Это…
Сверкающий луч раскаленного добела огня прорезал охрану Илэйн, выпаривая десятки из них. Под Гайбоном исчезла лошадь, хотя сам он чудом избежал гибели. Лошадь Илэйн встала на дыбы.
Выкрикивая проклятья, она попыталась обуздать свою лошадь. Это был погибельный огонь!
— Льюис Тэрин! — усиленный силой голос звучал над полем. — Я охочусь за женщиной, которую ты любишь! Выходи ко мне, трус! Сражайся!
Земля взорвалась рядом с Илэйн, поднимая в воздух ее знаменосца, флаг сгорел. На этот раз Илэйн сбросило с лошади, и она сильно ударилась и застонала.
«Мои малыши!» Она застонала, поворачиваясь, и тут же чьи-то руки подхватили ее. Бергитте. С помощью нескольких женщин-гвардейцев Бергитте втащила Илэйн в седло позади себя.
— Ты можешь направлять? — спросила Бергитте. — Нет. Неважно. Они будут следить за этим. Целебрейн, подними другое знамя! Езжайте вниз по реке с подразделением гвардейцев. Я увезу королеву в другую сторону!
Женщина, стоящая около Бергитте, отдала честь. Это был смертный приговор!
— Бергитте, нет, — сказала Илэйн.
— Демандред решил, что ты поможешь ему выманить Возрожденного Дракона, — сказала Бергитте, разворачивая лошадь. — Я не позволю этому случиться. Хайо! — Она пустила свою лошадь в галоп, поскольку молния снова ударила в охранников Илэйн, подбрасывая тела в воздух.
Илэйн стиснула зубы. Ее войска были в опасном положении, их могли раздавить в окружении, и все это время Демандред осыпал их огненными шарами, молниями и плетениями Земли. Этот человек был грозен, как целая армия.
— Я не могу их оставить, — сказала Илэйн, сидевшая позади Бергитте.
— Да, ты можешь и ты сделаешь это, — грубо ответила она, в тот момент когда ее лошадь перешла на галоп. — Если Мэт пал — Свет, пусть это не случится — значит, нам нужно создать новый командный пункт. Демандред напал на Дашарский Выступ, а потом на тебя не просто так. Он пытается нарушить наше командование. Твой долг состоит в том, чтобы осуществлять командование из какого-нибудь безопасного и тайного места. Как только мы отъедем достаточно далеко, чтобы разведчики Демандреда не смогли почувствовать, что ты направляешь, мы сделаем врата, и ты снова возьмешь ситуацию под контроль. А сейчас, Илэйн, ты должна закрыть рот и позволить мне тебя защитить.
Она была права. Чтоб ей сгореть, так оно и было. Илэйн вцепилась в Бергитте, поскольку та скакала через поле битвы. Ее лошадь неслась к безопасному месту, из-под ее копыт только комья грязи летели.
— Во всяком случае, по действиям его легко обнаружить — думал Галад, наблюдая потоки огня, проносившиеся от вражеских позиций в сторону армии Илэйн.
Галад пришпорил украденного коня, галопом направляя его через Высоты на восточный склон. Снова и снова он видел, как на его руках умирал Гавина.
— Выходи, Льюис Терин! — сотрясая землю прогремел впереди голос Демандреда. Он забрал у Галада брата, теперь чудовище охотится на его сестру.
Галад и раньше умел все правильно видеть и понимать, но никогда еще он не видел все настолько правильно, как сейчас. Эти вспышки света были точно стрелочки на карте, которые указывали ему путь. Сам Свет вел его. Свет все подготовил и привел сюда вовремя.
Он прорвался через задние ряды шаранских направляющих туда, где чуть выше русла стоял Демандред, глядя на войска Илэйн. Стрелы втыкались в землю вокруг него, лучники стреляли, несмотря на риск попасть в своих. Выхватив меч, Галад вытащил ногу из стремени, готовясь к прыжку.
Стрела попала в его лошадь. Галад спрыгнул с седла. Он удачно приземлился, перекатился и отрубил руку ближайшему арбалетчику. Мужчина-направляющий с рыком бросился на него, и медальон в форме лисьей головы похолодел у Галада на груди.
Галад ударил его по шее клинком. Мужчина захрипел, кровь равномерно выплескивалась из раны у него на шее с каждым ударом сердца. Умирая, он не казался удивленным, только разозленным. Его вопли привлекли внимание.
— Демандред! — крикнул Галад. — Демандред, ты вызываешь на бой Дракона Возрожденного! Его здесь нет, но тут его брат! Ты будешь драться со мной?
На него были наведены десятки арбалетов. За его спиной рухнула лошадь, из ее ноздрей шла кровавая пена.
Ранд ал’Тор. Его брат. Потрясение от смерти Гавина заставило его почти равнодушно принять эту новость. Если он выживет, ему в конце концов придется принять это. Он все еще не знал, будет ли гордиться этим или стыдиться.
Фигура в странной, сделанной из монет броне, прошла через шаранские ряды. Демандред был гордым человеком, чтобы понять это, достаточно было взглянуть на его лицо. Он выглядел как ал’Тор. Они вызывали одинаковые чувства.
Демандред рассматривал Галада, стоявшего с окровавленным мечом. Умирающий направляющий царапал когтистыми пальцами землю перед собой.
— Его брат? — спросил Демандред.
— Сын Тигрейн, — сказал Галад, — которая стала Девой Копья. Той, что дала жизнь моему брату на Драконовой Горе, на могиле Льюиса Терина. У меня было два брата. Другого ты убил на поле боя.
— У тебя имеется интересный артефакт, как я погляжу, — сказал Демандред, когда медальон похолодел еще раз. — Неужели ты думаешь, что он спасет тебя от той же судьбы, что постигла твоего жалкого братца? Того, что уже умер, я имею в виду.
— Ну так сразимся, приспешник Темного? Или будем болтать?
Демандред обнажил меч с цаплями на лезвии и рукояти.
— Может, ты предложишь мне лучшую партию, чем твой брат, маленький человечек. Моё недовольство растёт. Льюис Тэрин может ненавидеть меня или отгораживаться от меня, но он не должен игнорировать меня.
Галад вышел вперед, в кольцо из лучников и направляющих. Если он победит, он все равно умрет. Но Свет, пусть он прихватит хоть одного из Отрекшихся с собой. Это был бы достойный конец.
Демандред подошёл к нему, и их схватка началась.
Прижавшись спиной к сталагмиту, видя что-то только благодаря свету Калландора, отражавшемуся от стен пещеры, Найнив старалась сохранить жизнь Аланне.
В Белой Башне некоторые смеялись над ней пристрастие к обычным способам лечения. Неужели две руки и нитка могут преуспеть там, где потерпит поражение Единая Сила?
Если бы кто-то из этих женщин оказался сейчас на месте Найнив, миру настал бы конец.
Положение было ужасным. Мало света, никаких приспособлений, кроме тех, что лежали в ее поясном кошеле. И все-таки Найнив продолжала зашивать рану с помощью иглы и ниток, которые всегда носила с собой. Она смешала сбор трав для Алланы и насильно влила ей в рот. Этого недостаточно, но каждая травка несет хоть небольшое облегчение. Они поддержат силу Алланы, облегчат боль, не дадут сердцу остановиться, пока Найнив работает.
Рана была страшной, но она и раньше зашивала такие страшные раны. Несмотря на внутреннюю дрожь, руки Найнив были тверды, когда она зашила рану, и вытащила женщину буквально с самого порога смерти.
Ранд и Моридин не двигались. Но она почувствовала, как что-то исходит от них. Ранд сражался. Бился в схватке, которую она не могла видеть.
— Мэтрим Коутон, это ты, треклятый дурень! Ты еще жив?
В рано наступивших сумерках Мэт разглядел Даврама Башира, который ехал позади него. Мэт вместе со Стражей Последнего Часа направлялся в тыл андорских формирований, сражающихся на реке.
Башир ехал вместе со своей женой в сопровождении охранников Салдейцев. Судя по крови на ее одежде, ей тоже довелось поучаствовать в сражении.
— Да, я жив, — ответил Мэт. — Я вообще, живучий парень. Насколько я помню, мне только один раз не повезло, но это не считается. Кстати, а что ты здесь делаешь? Разве, ты не…
— Враги окопались в моем трёклятом мозгу, — Башир осклабился. — Представляешь, парень? По здравому размышлении мы с Дэйрой решили, что будет лучше, если я не буду тут командовать, но убить пару-тройку троллоков я еще в состоянии.
Мэт кивнул. С гибелью Тенобии этот человек становился королем Салдейи, но пока он отказывался принять корону. Порча в его разуме потрясла его. Он только сказал, что салдэйцы будут сражаться вместе с малкирцами, и велел своим войскам следовать за Ланом. Подумать о троне можно будет, если они переживут Последнюю битву.
— Что с тобой случилось? — поинтересовался Башир. — Я слышал, командный пункт разрушен.
Мэт кивнул.
— Шончан отказались от нас.
— Кровь и пепел! — закричал Башир. — Как будто и без этого не было достаточно плохо. Проклятые шончанские псы.
Стражи Последнего Часа, которые стояли вокруг Мэта, никак не отреагировал на это. Армия Илэйн едва держалась у берега, но троллоки медленно окружали ее, двигаясь вверх по реке. Силы Илэйн держались только благодаря упорству и тщательной подготовке. Каждое огромное квадратное построение солдат держало пики наружу, ощетинившись как еж.