Он чувствовал, что мог бы проспать сто дней подряд. Но не сейчас. Не сейчас.
Фэйли.
«Нет». В глубине души он знал, что ему еще предстоит узнать о ней нечто ужасное. Но не сейчас. Сейчас он загнал эту тревогу, этот ужас поглубже.
Последние души волков возвращались в волчий сон.
«Прощай, Юный Бык».
«Найти тебе то, что ищешь, Юный Бык».
«Охота заканчивается, но мы еще будем охотиться снова, Юный Бык».
Перрин побрел между рядами раненых и Айил, праздновавших поражение Тени. Из некоторых палаток доносились стоны, из других радостные крики победы. Люди всех рас и народов сновали по цветущей теперь долине Таркан`дар, одни искали раненых, другие плакали от радости и издавали крики радости, встретившись с друзьями, которые пережили темные времена.
Айил приветствовали Перрина.
— Эй, кузнец, присоединяйтесь к нам! — но он прошел мимо. Он поискал глазами охрану. Ведь у кого-то здесь должно было хватить рассудка, чтобы побеспокоиться об оставшихся Мурддраалах или Драгкарах, которые могут попробовать хоть немного отомстить. И разумеется, он нашел в самой середине лагеря кольцо защитников, охранявших большую палатку. Кого, Ранда?
Цвета не сложились в видение. Не было изображения Ранда. Перрин больше не чувствовал, что его тянет в каком-то определенном направлении.
Это казалось очень плохим предзнаменованием.
Он протиснулся мимо онемевшей охраны и вошел в палатку. Где только они нашли такую большую на этом поле боя? Ведь все палатки были растоптаны, унесены ветром или сожжены.
Внутри пахло травами, палатка была разделена висящими полотнищами.
— Я испробовал все, — прошептал чей-то голос. Голос Дамера Флинна. — Ничто не изменит происходящего. Он…
Перрин приблизился к Найнив и Флинн, стоявших рядом с соломенным тюфяком за перегородкой. Ранд, чистый и одетый, лежал с закрытыми глазами. Морейн стояла на коленях рядом с ним и, положив руку на его лицо, шептала так тихо, что никто, кроме него не мог расслышать: «Ты все сделал правильно, Ранд. Ты все сделал правильно».
— Он жив? — спросил Перрин, вытирая пот с лица рукой.
— Перрин! — сказала Найнив. — О, Свет. Ты ужасно выглядишь. Садись, болван! Ты вот-вот упадешь. Я не хочу еще и за тобой ухаживать.
У нее были красные глаза.
— Он умирает, да? — спросил Перрин. — Вы вытащили его оттуда живым, но он все равно умирает.
— Садись, — скомандовала Найнив, указывая на стул.
— Собаки подчиняются этой команде, Найнив, — сказал Перрин, — но не волки.
Он опустился на колени, положив руку на плечо Ранда.
«Я больше не чувствую твоего притяжения, и не вижу цветных пятен, — подумал Перрин. — Ты больше не та`верен. По всей видимости, я тоже».
— Вы уже послали за ними? Мин, Элейн, Авиенда? — спросил Перрин. — Думаю, им надо с ним попрощаться.
— Это все, что ты можешь сказать? — терпение Найнив лопнуло.
Он посмотрел на нее. Она так сложила руки на груди, что казалось, будто это она себя держит в руках. Держит себя в руках, чтобы не заплакать.
— Кто еще погиб? — спросил Перрин, стараясь набраться мужества, чтобы встретить горькое известие. А по ее выражению ясно было, что оно последует. Она уже потеряла кого-то.
— Эгвейн.
Перрин закрыл глаза, вздыхая. Эгвейн. Свет.
«За каждый шедевр приходится платить, — подумал он, но это не значит, что вообще не стоит браться за работу». И все же… Эгвейн?
— Ты в этом не виновата, Найнив, — сказал он, открывая глаза.
— Конечно, я не виновата. Я знаю, что это так, дурак с набитой шерстью головой, — она отвернулась.
Он встал, обнимая ее и гладя ее по спине своей широкой рукой кузнеца.
— Мне очень жаль.
— Я пошла… чтобы спасти вас, — прошептала Найнив. — Только чтобы защитить вас, я отправилась с вами.
— Ты и сделала это, Найнив. Ты защитила Ранда, так что он смог выполнить то, что должен был.
Она задрожала, и он позволил ей плакать. Свет. Он сам прослезился. Через некоторое время Найнив резко отстранилась, а потом выскочила из палатки.
— Я пытался, — сказал Флинн, глядя на Ранда. — Найнив тоже делала все, что было в ее силах. Мы пробовали вместе, используя ангриал Морейн Седай. Ничего не получается. Никто не знает, как спасти его.
— Ты сделал все, что мог, — сказал Перрин, заглядывая в следующий отсек палатки. Там лежал на тюфяке еще один человек.
— Что он здесь делает?
— Мы нашли их вместе, — сказал Флинн. — Ранд, должно быть, вынес его из Бездны. Мы не знаем, зачем лорду Дракону спасать одного из Отрекшихся, но это не имеет значения. Мы и его не можем Излечить. Они умирают. Оба.
— Пошлите за Мин, Илэйн и Авиендой, — повторил Перрин. Он засомневался. — Они все выжили?
— Девушка Айил получила серьёзные травмы, — сказал Флинн. — Она ковыляя добралась до лагеря, её почти несла Айз Седай отвратительной внешности, которая сделала для нее врата. Она будет жить, хотя я не знаю, насколько хорошо она будет ходить в ближайшие годы.
— Скажите им. Всем им.
Флинн кивнул, и Перрин вышел вслед за Найнив. Он обнаружил то, что и надеялся увидеть: причину, по которой она ушла так быстро. Неподалеку от палатки ее крепко обнимал Лан. Он так же изранен и измотан, как и Перрин. Их глаза встретились, и они кивнули друг другу.
— Ищущие Ветер открыли сюда врата с поля Мериллор, — сказал Лан Перрину. — Темный запечатан. Проклятые земли цветут, и врата здесь снова могут открываться.
— Спасибо, — сказал Перрин, проходя мимо. — Что-то… слышно о Фэйли?
— Нет, кузнец. Тот-Кто-Трубил-в-Рог видел ее последним, но она ускакала от него, чтобы отвлечь за собой троллоков и ворвалась на поле боя. Мне очень жаль.
Перрин кивнул. Он уже говорил с Мэтом и Олвером. Ему казалось, что… что он просто старается не думать о том, что наверняка произошло.
«Не думай об этом, — сказал он себе. — Не смей». Он взял себя с руки, собрался и пошел искать врата, о который упоминал Лан.
— Извините, — спросил Лойал Дев Копья, сидящих рядом с палаткой, — вы не видели Мэтрима Коутона?
— Оосквая? — спросила одна из них, смеясь и поднимая бурдюк.
— Нет, нет, — сказал Лойал. — Видите ли, я должен найти Мэтрима Коутона и записать его описание сражения. Пока оно свежо. Мне нужен каждый, кто расскажет, что он видел и слышал, чтобы я мог все это записать. Лучшего времени уже не будет.
И еще он признался себе, что просто хочет увидеть Мэта и Перрина. Убедиться, всё ли с ними в порядке. Так много всего произошло, он хотел поговорить со своими друзьями и узнать, что у них все хорошо. После того, что случилось с Рандом…
Айилка пьяно ему улыбнулась. Лойал вздохнул и продолжил свой путь через лагерь. День заканчивался. День Последней битвы! Теперь настала Четвертый Эпоха, не так ли? Эпоха может начаться в середине дня? Это было бы неудобно для календаря, верно? Но все согласились. В полдень Ранд запечатал Бездну.
Лойал шел по лагерю. Они не ушли от подножий Шайол Гул. Найнив сказала, что Ранда нельзя двигать с места. Лойал продолжал свои поиски, заглядывая в палатки. В очередной он обнаружил поседевшего генерала Итуралде, окруженного четырьмя Айз Седай.
— Послушайте, — сказал Итуралде. — Я служил царям Арад Домана всю свою жизнь. Я поклялся богами.
— Алсалам мертв, — сказала Саерин Седай, стоявшая за спинкой его стула. — И кто-то должен занять трон.
— В Салдейи неразбериха, — добавила Элсвелл Седай. — Очередь на престолонаследие страшно запуталась после союза с Андором. Арад Доман не может позволить себе оставаться без предводителя. Вы должны занять трон, Родел Итуралде. И сделать это быстро.
— Торговый Совет…
— Все мертвы или исчезли, — сказала другая Айз Седай.
— Я дал клятвы…
— И что бы приказал вам сделать ваш король? — спросила Юкири Седай. — Вы позволите королевству распасться? Вы должны быть сильным, лорд Итуралде. Сейчас неподходящее время, чтобы Арад Доман остался без главы государства.
Лойал выскочил прочь и покачал головой, сочувствуя полководцу. Четыре Айз Седай. Коронуют Итуралде прежде, чем закончится день.
Лойал снова остановился рядом с главной палаткой Исцеления, чтобы проверить, не видел ли кто-нибудь Мэта. Он был на этом поле боя, и люди говорили, что он улыбался и был здоров, но… ладно, Лойал хотел сам его увидеть. Хотел поговорить с ним.
Внутри палатки Лойалу пришлось пригнуться, чтобы не задевать головой за потолок. Большая палатка для людей была маленькой по меркам Огир.
Он глянул на Ранда. Его друг выглядел хуже, чем раньше. Лан стоял у стены. Вместо хадори он теперь носил корону — это был просто серебряный ободок. Это не удивительно, но точно такая же корона на Найнив заставила Лойала вздрогнуть.
— Это нечестно, — шептала Найнив. — Почему он должен умереть, когда тому другому становится лучше?
Найнив была встревожена. Ее глаза все еще были красными, но она все время обрывала всякого, кто упоминал про это, поэтому Лойял ничего не сказал. Кажется, люди часто не хотят, чтобы он о чем-то говорил, так странно, ведь их жизнь так скоротечна.
Она посмотрела на Лойала, и он наклонил к ней голову.
— Лойал, — спросила она. — Как продвигаются твои поиски?
— Не очень хорошо, — сказал он с гримасой. — Перрину было не до меня, а Мэта я так и не нашёл.
— Твои истории могут подождать несколько дней, Строитель, — сказал Лан.
Лойал не стал спорить. Лан был теперь королём, после всего случившегося. Но… Нет, записи не могли ждать. Они должны были быть свежими, чтобы его история оказалась точной.
— Это ужасно, — сказал Флинн, по-прежнему глядя на Ранда. — Но, Найнив Седай… Это так странно. Всем троим, кажется, все равно. Разве они не должны беспокоиться сильнее всех?
Оставив их, Лойял заглянул в соседнюю палатку. Так он увидел Авиенду. Несколько женщин занимались ее искалеченными, кровоточащими ногами. Похоже, недоставало несколько пальцев. Авиенда кивнула головой Лойалу. Исцеление, очевидно, заглушило боль. И хотя она выглядела измученной, но похоже, не страдала.