Как давно она видела в последний раз простое зеленое поле? Эгвейн перевела дыхание. Хоть что-то озарило этот мрачный день.
— Дорого бы я дала, чтобы узнать, как он это делает, — пробормотала она себе под нос.
— Сплетает? — спросил Гавин. — Я видел, как Айз Седай заставляет цветы цвести зимой.
— Я не знаю такого широкого плетения, — ответила Эгвейн. — Оно кажется таким естественным. Иди посмотри, вдруг узнаешь, как он это делает. Может быть, одна из Айз Седай с Аша`ман — Стражами раскроет правду.
Гавин кивнул, убегая.
Ранд продолжил путь, сопровождаемый этим большим парящим свертком, Аша`манами в черном и почетным эскортом айильцев. Айил нарушили ровный строй, рассеявшись по земле как рой, веером. Даже солдаты, следовавшие за Рандом, держались подальше от них. Для многих солдат постарше подобные ряды в коричнево-желтоватых одеждах означали смерть.
Ранд шел спокойно, целеустремленно. Свёрток холста, который он нес Воздухом, начал распутываться перед ним. Большие участки холста слегка колебались на ветру соединялись друг с другом, оставляя позади длинные концы. Деревянные столбы и металлические стойки выпали изнутри, и Ранд поймал всё это невидимыми потоками Воздуха и вставил на место.
Он ни разу не сбился с шага. Он не смотрел на водоворот ткани, древесины и железа, колебавшийся в воздухе перед ним, точно рыба в глубинах океана. Маленькие комья почвы полетели из земли. Некоторые солдаты подскочили.
«Он научился устраивать зрелища», — подумала Эгвейн, пока столбы вращались и входили в отверстиях. Широкие полотнища обертывались вокруг них и соединялись между собой. Буквально за считанные мгновения на поле встал просторный шатер, над которым развевались два знамени, стяг Дракона, и знамя с древним символом Айз Седай.
Ранд, ни разу не сбившись с шага, приблизился к шатру и для него раздвинулись полы, открывая вход.
— Каждый может взять с собой пятерых, — объявил он, проходя внутрь.
— Сильвиана, — сказала Эгвейн. — Саэрин, Романда, Лилейн. Гавин будет пятым, когда вернется.
Восседающие молча приняли это решение. Они не могли возражать, когда Амерлин решила взять своего Стража для защиты и Хранительницу для поддержки. Остальные трое выбранных считались самыми влиятельными в Башне, причем две Айз Седай были от Салидара и две сторонницы Белой Башни.
Другие правители позволили Эгвейн пройти первой. Все понимали, что это было, по сути, противостояние между Рандом и Эгвейн. Или, скорее, между Драконом и Престолом Амерлин.
В павильоне не было никаких стульев, хотя Ранд повесил с помощью саидин шары света по углам, а один из Аша’манов внес и поставил в центр маленький стол. Она провела быстрый подсчет. Тринадцать пылающих световых шаров.
Ранд стоял перед ней, держа сцепленные руки за спиной, это стало его привычкой. Мин была рядом, держала его за руку.
— Мать, — сказал он, кивая ей головой.
Таким образом, он оказывал ей уважение, не так ли? Эгвейн кивнула в ответ.
— Лорд Дракон.
Другие правители и их маленькие свиты двинулись внутрь, многие делали это с робостью, у Илэйн печаль на ее лице мгновенно пропала, когда Ранд тепло улыбнулся ей. Эта женщина с головой, набитой шерстью, по-прежнему в восторге от Ранда, ей нравится, как ему удалось всех запугать и собрать тут. Илэйн гордилась, что ем удалось так хорошо это устроить.
«А разве ты сама хоть чуточку не гордишься? — спросила себя Эгвейн. — Ранд Ал`Тор, всего лишь деревенский парнишка и чуть и не твой жених, теперь стал самым могущественным человеком в мире. Разве ты не гордишься тем, что он сделал?»
Возможно, немного.
Вошли порубежники во главе с королем Изаром из Шейнара, и и в них не было ни капли робости. Доманийцы под предводительством пожилого человека, которого Эгвейн не знала.
— Алсалам, — прошептала Сильвиана, она казалась удивленной. — Он вернулся.
Эгвейн нахмурилась. Почему никто из ее осведомителей не сказал, что он нашелся? Свет. Ранд знал, что Белая Башня попыталась арестовать его? Сама Эгвейн обнаружила это всего за несколько дней до встречи, донесение было погребено в грудах бумаг Элайды.
Вошла Кадсуане, и Ранд кивнул ей, как бы давая разрешение. Она не привела пятерых, но он, кажется, не настаивает, чтобы она была в числе пяти сопровождающих Эгвейн. Самой Эгвейн это было неприятно. Перрин вошел с женой, и они стали в сторонке. Айбару, сложил на груди могучие руки, на поясе у него был новый молот. Его прочесть его оказалось гораздо легче, чем Ранда. Он волновался, но и доверял Ранду. И Найнив тоже, сожги её Свет. Она заняла свое место рядом с Перрином и Фэйли.
Айильские вожди кланов и Хранительницы Мудрости вошли большой толпой. Рандово «возьмите с собой только пятерых», вероятно, означает, что каждый вождь клана может привести пятерых. Некоторые Хранительницы, в том числе Сорилея и Эмис, войдя, стали по стороне Эгвейн.
«Свет благослови их», — подумала Эгвейн, переведя дыхание. Глаза Ранда чуть блеснули при виде женщин, и Эгвейн поджала губы. Он был удивлен, что не все Айил поддерживают его.
Король Роэдрен из Муранди был одним из последних, кто вошёл в палатку, и Эгвейн заметила кое-что любопытное, когда он появился. Несколько Аша’манов Ранда — Наришма, Флинн и Нэфф — встали позади Роэдрена. Другие, окружавшие Ранда, похожи были на настороженных кошек, когда поблизости бродит волк.
Ранд приблизился к коренастому мужчине и посмотрел ему в глаза. Роэдрен растерялся на мгновение, и начал вытирать лоб платком. Ранд продолжал смотреть на него.
— Что это такое? — решительно осведомился Роэдрен. — Ты Дракон Возрожденный, так они говорят. Разве я позволил тебе…
— Молчать, — сказал Ранд, поднимая палец.
Роэдрен немедленно успокоился.
— Испепели меня Свет, — сказал Ранд. — Ты ведь не он, так?
— Кто? — спросил Роэдрен.
Ранд отвернулся от него, махнув рукой, чтобы Наришма и другие отошли. Они неохотно подчинились.
— А я-то думал, что уж наверняка… — сказал Ранд, качая головой. — Где же ты?
— Кто? — громко спросил, чуть не завопил Роэдрен.
Ранд не ответил. Полог шатра окончательно опустился, все уже были внутри.
— Ну вот, — начал Ранд. — Мы все здесь. Спасибо за прибытие.
— Как будто у нас на самом деле был большой проклятый выбор, — проворчал Грегорин. Он привёл горстку благородных иллианцев, пять человек, все члены Совета Девяти. — Мы действительно оказались между вами и самой Белой Башней. Свет испепелит всех нас…
— Вы уже знаете, — продолжил Ранд, — что Кандор пал и Кэймлин взят Тенью. Последние из Малкири отражают нападение в Тарвином Ущелье. Для всех нас конец уже близок.
— Тогда почему мы здесь, Ранд Ал`Тор? — воскликнул король Пэйтар из Арафела. Старость тонкой прядью седых волос уже коснулась его головы, но он все еще был плечист и выглядел внушительно. — Давайте положим конец этому. Пусть будет битва.
— Я обещаю вам сражение, Пэйтар, — тихо произнес Ранд. — Все, что вы сможете вынести, а затем еще и сверх того. Три тысячи лет назад я встречался с силами Тьмы в бою. У нас были чудесные изобретения Эпохи Легенд, Айз Седай, которые могли делать то, что вы даже представить не в состоянии, тер`ангриалы, которые давали людям возможность летать и защищали их. И все-таки мы едва победили. А сегодня Тень также сильна, как тогда, на ее стороне Отрекшиеся, на которых не отразилось время. Но мы — совсем не те, что были в прошлом.
В шатре стало тихо. Только ветер теребил полог.
— Что ты хочешь сказать, Ранд Ал`Тор, — произнесла Эгвейн, сложив руки на груди. — Что мы обречены?
— Я говорю, что у нас должен быть план, — ответил Ранд. — И мы должны быть едины в бою. Этого у нас не было в прошлый раз, и поэтому мы чуть не проиграли весь мир. Каждый из нас думал, что только он знает лучший путь к победе, — он встретился взглядом с Эгвейн. — В те дни, каждый мужчина и каждая женщина считали себя И в наследство нам осталось пятно, порча и безумие. Я был виновен в этом, как никто другой. Вероятно, я был виноват более всех.
— Это не должно повториться снова. Я не буду спасать этот мир для того, чтобы разломать его снова! Я не буду умирать ради человечества, если все народы повернутся друг против друга в тот же момент, как умрет последний троллок. Вы ведь именно это и задумали. Испепели меня свет, я вижу, что вы этого хотите!
Грегорин и Дарлин исподтишка обменивались убийственными взглядами, Роэдрен украдкой с завистью поглядывал на Илэйн. Какие народы будут уничтожены в этом войне, а какие выступят, из гуманности, на помощь соседям? Как быстро их альтруизм сменится жадностью, жаждой овладеть чужим троном?
Многие из правителей были порядочными людьми. Но надо быть не просто порядочным, чтобы довольствоваться имеющейся властью и не жаждать большего. Даже Илэйн захватила соседнюю страну, как только предоставилась такая возможность. И она поступила бы так снова. Такова природа правителей, сущность народов. В случае с Илэйн, это казалось даже правильным, так как Кайриену будет лучше под её правлением.
А сколько властителей придерживаются такого же мнения о себе? Считают, что они, бесспорно могут править лучше или наведут желанный порядок в другой стране?
— Никто не хочет войны, — произнесла Эгвейн, привлекая внимание толпы. — Однако, я думаю, то, что ты пытаешься сделать здесь, выше твоих сил, Ранд Ал`Тор. Ты не можешь поменять человеческую природу, и ты не можешь подчинить мир своим прихотям. Позволь людям проживать свои жизни и выбирать свои собственные решения.
— Я не могу этого позволить, Эгвейн, — сказал Ранд. В его глазах горел огонь, какой она уже видела тогда, когда он впервые пытался вовлечь Айил в свои планы. Да, это было похоже на Ранда — он иногда просто не осознавал, что люди не в состоянии понимать мир так же хорошо, как он сам.
— А я не знаю, что ты еще можешь сделать, — произнесла Эгвейн. — Ты собираешься назначить кого-то императором, который будет нами править? Ты хочешь стать настоящим тираном, Ранд Ал`Тор?