Три дюжины Огир разных возрастов, начиная со стариков с белым, как свежевыпавший снег, бровями и заканчивая теми, что были в возрасте Лойала. Он стоял вместе с ними, улыбка расплывалась по его лицу во время пения.
Перрин, скрестив руки, стоял рядом со своей женой.
— Ваш разговор про Аша`манов заставил меня вспомнить про Огир, если уж нам нужны союзники. Я хотел выяснить, смогу ли найти Лойала, но прежде чем стал это выяснять, обнаружил их уже здесь, среди этих деревьев.
Илэйн кивнула, прислушиваясь, как песня Огир достигла кульминации, а затем внезапно оборвалась. Огир склонили головы. На мгновение воцарилась тишина.
И наконец древний огир открыл глаза и повернулся к Илэйн. Его белая борода опускалась на грудь, длинные белые усы ниспадали по обе стороны губ. Он шагнул вперед, других древние мужчины и женщины огир присоединились к нему. С ними пришел Лойал.
— Вы — Королева, — сказал древний Огир, кланяясь ей. — Та, кто возглавляет этот поход. Я — Хаман, сын Дала, сына Мореля. Мы пришли, чтобы наши топоры тоже приняли участие в битве.
— Я рада, — сказала Илэйн, кивая ему. — Три дюжины огир — хорошее подспорье для наших войск.
— Три дюжины, дитя? — засмеялся Хаман раскатистым смехом. — Великий Пень не собрался бы, не совещался бы так долго, чтобы отправить тебе всего три дюжины. Огир будут биться с людьми. Все мы. Каждый из нас, кто способен держать топор или длинный нож.
— Замечательно! — сказала Илэйн. — Я найду вам полезное применение.
Женщина — старейшина огир потрясла головой.
— Столь тороплива. И так нетерпелива. Ты должна кое-что понять, дитя. Среди нас были те, кто бы охотно отдал Тени и тебя, и весь мир.
Илэйн моргнула.
— Вы бы действительно сделали это? Просто… оставили бы нас одних? Сражаться?
— Некоторые требовали этого, — сказал Хаман.
— Я сама придерживалась такого мнения, — сказала женщина. — Я спорила, хотя в действительности не верила, что это правильно.
— Что? — спросил Лойал, шагнув вперед. Казалось, что это было для него новостью. — Вы не верили?
Женщина посмотрела на него.
— Деревья не будут расти, если Тёмный захватит этот мир.
Лойал выглядел удивленным.
— Но зачем вы…
— На каждый довод следует выслушать и противоположное мнение, чтобы доказать его истинность, сын мой, — произнесла она. — Тот, кто несет истину, познает глубину своей веры через невзгоды. Разве ты не знаешь, что корни деревьев особенно сильны тогда, когда ветер дует в кронах? — она покачала головой, но все же казалась доброжелательной. — Но это не значит, что ты должен был покинуть стеддинг, когда ты это сделал. Не совсем. Но к счастью, есть кому о тебе позаботиться.
— Позаботиться? — спросил Перрин.
Лойал покраснел.
— Видишь ли, Перрин, теперь я женат.
— Ты даже не заикнулся об этом раньше!
— Все произошло так быстро. Я женат на Эрит, как ты, впрочем, видишь. Она там. Ты слышал, как она поет? Разве её песня не прекрасна? Быть женатым не так плохо, Перрин. Почему ты не сказал мне, что это настолько неплохо? Пожалуй, мне даже нравится это.
— Я рада за Вас, Лойал, — прервала Илэйн. Огир мог довольно долго так рассуждать, если его не остановить. — И я благодарна всем вам за то, что вы к нам присоединились.
— Возможно, это стоит своей цены, — произнес Хаман. — Достаточно просто посмотреть на эти деревья. За всю мою жизнь я видел лишь, как люди вырубали Великие Деревья. Вот увидеть, что кто-то выращивает их вместо этого… Мы приняли верное решение. Да, да, мы сделали это. Остальные должны это увидеть…
Лойал помахал Перрину, чтобы задержать его.
— Позволь мне одолжить его у тебя на минуту, Лойал, — сказала Илэйн, отводя Перрина вглубь рощи.
Фэйли и Бергитте присоединились к ней, а Лойал остался ждать позади. Казалось, он поглощен созерцанием могучих деревьев.
— У меня есть должность, и я хочу назначить на нее тебя, — тихо сказала Илэйн Перрину. — Потеря Кэймлина означает, что у наших армий появятся сложности с обеспечением. Несмотря на рост цен, мы пока всех кормили досыта да еще собирали припасы для грядущего сражения. Теперь этих припасов нет.
— Как насчет Кайриена? — спросил Перрин.
— Там все ещё есть продовольствие, — ответила Илэйн. — Так же как в Белой Башне и в Тире. В Байрлоне большие запасы железа и пороха… Мне надо знать, что мы можем вытянуть из других областей, и выяснить ситуацию с продовольствием там. Это очень сложная задача — обеспечить продовольствием все армии. Я хотела бы, чтобы за все отвечал один человек.
— И ты подумала обо мне? — сказал Перрин.
— Да.
— Извини, Илэйн, — ответил Перрин, — я нужен Ранду.
— Ранду нужны мы все.
— Но я нужен ему более других, — ответил Перрин. — Мин видела это. Он умрет, если будет без меня на Последней битве, да и мне надо закончить несколько сражений.
— Я займусь этим, — сказала Фэйли.
Илэйн повернулся к ней, нахмурившись.
— Это моя обязанность — управлять делами армии моего мужа, — объяснила Фэйли. — Вы его сюзерен, Ваше Величество, так что ваши потребности — это его заботы. Если Андор командует в Последней битве, то Двуречье накормит войска. Предоставьте мне доступ к вратам, достаточно широким для проезда фургонов, дайте мне войска для защиты наших передвижений и доступ к любым интендантским записям, какие мне только понадобятся. И я это сделаю!
Это было логично и разумно, но не совсем то, чего хотела Илэйн. Насколько она может доверять этой женщине? Фэйли доказала, что она разбирается в политике. Это полезно, но считает ли она себя частью Андора? Илэйн изучающе смотрела на женщину.
— Ты не найдешь никого более подходящего для этого поручения, Илэйн, — сказал Перрин. — Фэйли обязательно справится.
— Перрин, — ответила Илэйн. — В этом деле есть одно осложняющее обстоятельство. Можем ли мы поговорить наедине?
— Я всё расскажу ей, как только мы останемся вдвоем, Ваше Величество, — произнес Перрин. — У меня нет секретов от жены.
Фэйли засмеялась.
Илэйн посмотрела на обоих, затем тяжело вздохнула.
— Эгвейн пришла ко мне во время подготовки к сражению. Существует особый, очень важный для Последней битвы предмет, она попросила доставить его.
— Рог Валир, — сказал Перрин. — Я надеюсь, он все ещё у вас?
— Да, он ещё у нас. Спрятан в Башне. Мы недавно забрали его из сокровищницы. А прошлой ночью эта комната была взломана. Я поняла это лишь потому, что там были охранные печати. Темный знает, что у нас есть Рог, Перрин, и приспешники Темного ищут его. Они не смогут использовать его, пока Рог связан с Мэтом, и пока он жив. Но если приспешники Темного захватят Рог, они не дадут Мэту использовать его. Или, что еще хуже, могут убить его, а затем протрубить в Рог.
— Вы хотите перевезти его как можно незаметнее, — сказала Фэйли. — И отправить под прикрытием доставки фуража.
— Нам бы стоило просто отдать его Мэту, — ответила Илэйн. — Но с ним иногда так сложно иметь дело. Я надеялась, что он будет здесь, на этой встрече.
— Он в Эбу Дар, — откликнулся Перрин. — Что-то задумал с Шончан.
— Это он тебя сказал? — спросила Илэйн.
— Не совсем так, — ответил Перрин, смутившись. — Между нами есть какая-то связь. Иногда я вижу, где он находится и что делает.
— Что за человек! — в сердцах посетовала Илэйн. — Вечно не там, где он больше всего нужен.
— И все же, — ответил Перрин, — он всегда приходит туда в конце концов.
— Шончан наши враги, — сказала Илэйн. — Мэт, кажется, не понимает этого. Особенно, учитывая то, что он сделал. Свет, надеюсь, этот человек не вляпается опять в какие-то неприятности…
— Я сделаю это, — сказала Фэйли. — Я позабочусь о Роге Валир. Я прослежу, чтобы его доставили Мэту, буду охранять его.
— Не в обиду никому из вас, — произнесла Илэйн. — Но я не решаюсь доверять его кому-то, кого я хорошо не знаю. Вот почему я пришла к тебе, Перрин.
— Это не так просто, Илэйн, — заметил Перрин. — Если они действительно следят за Рогом, то они поймут, что вы с Эгвейн отдадите его кому-то, кого вы хорошо знаете. Выберите Фэйли. Никому я не доверяю больше, чем ей, кроме того, никто и не подумает, что рог у неё, так как она не имеет никакого отношения к Белой Башне.
Илэйн медленно кивнула.
— Очень хорошо. Я сообщу вам, как его следует доставить. А пока необходимо начать поставки продовольствия. Слишком много людей знают про Рог. После того, как мы передадим его вам, я пошлю пять особых посланников от Белой Башни и распространю нужные нам слухи. Мы надеемся, что прислужники Темного будут считать, что Рог несёт кто-то из этих гонцов. Я хочу чтобы он был там, где его никто не ожидает, по крайней мере, пока мы не передадим его в руки Мэтрима.
— Четыре фронта, лорд Мандрагоран, — повторил Бален. — Это вести от гонцов. Кэймлин, Шайол Гул, Кандор и тут. Они попытаются удерживать троллоков здесь и в Кандоре, но в первую очередь хотят разгромить тех, что в Андоре.
Лан скривился, ведя Мандарба мимо страшно воняющей кучи из мертвых троллоков. Сваленные в кучу, они служили теперь защитным валом, пятеро его Аша`манов сгребали трупы врагов в черные насыпи, кровавые холмы перед Запустением, где собирались Отродья Тени.
Конечно, зловоние было ужасным. Многие стражники, которых он отправил в дозоры, бросали горсть веток с листвой в костры, чтобы перебить его.
Приближался вечер — самое опасное время. К счастью, те черные тучи сделали ночь настолько темной, что даже троллоки едва могли что-либо разглядеть. Но в сумерках, когда глаза человека были уже бесполезны, а глаза Отродий Тени еще нет, они были сильнее всего.
Мощь объединенной атаки порубежников оттеснила троллоков обратно в Ущелье. К Лану ежечасно прибывали подкрепления из копейщиков и других пехотинцев. В общем, все выглядело гораздо лучше, чем накануне.
Хотя все еще довольно мрачно. Если сказанное Буленом было правдой, его ар