— Но…
— В этой войне можно получить либо все, либо ничто. Если бы я мог собрать всех женщин в Порубежье и дать им мечи в руки, я бы это сделал. Но покуда я воздержусь от глупостей вроде запрета сражаться опытным солдатам, полным боевого задора. Однако если ты решишь не придерживаться этого благоразумного поведения, то можешь сказать им все, что думаешь. Я обещаю тебе хорошие похороны, как только они позволят мне снять твою голову с кола.
— Я… Да, лорд Мандрагоран, — сказал Кайсель.
Лан достал подзорную трубу и оглядел поле.
— Лорд Мандрагоран? — спросил Кайсель. — Вы действительно думаете, что план сработает?
— Здесь слишком много троллоков, — сказал Лан. — Предводители армий Темного плодили их годами, растили их, как сорняки. Троллоки едят много, и каждому из них требуется больше пищи, чем человеку.
— Они уже сожрали в Запустении всё, что можно было. Тень использовала каждую съедобную крошку, чтобы создать эту армию, рассчитывая, что троллоки смогут есть убитых.
И вот теперь, когда сражение закончено, троллоки рылись на поле боя в ужасных отбросах. Они предпочитают человеческое мясо, но будут есть и своих убитых. Лан уже четыре дня уходил от их армии, не оставляя им тел для пиршества.
Им удалось это только потому, что горели Фал Дара, Фал Моран и другие города в западном Шейнаре. Троллоки задержались, обшаривая эти города в поисках еды и позволив армии Лана уйти вперед и организовать отступление.
Шейнарцы не оставили ничего съедобного ни в одном из близлежащих городов. Четыре дня без пищи. У троллоков не было снабжения, они ели то, что находили. Они будут голодать. Ненасытные. Лан рассматривал их в подзорную трубу. Многие не стали дожидаться, пока мясо сварят. Животными они были гораздо в большей степени, чем людьми.
«В них намного больше тьмы, чем чего бы то ни было ещё», — думал Лан, опуская подзорную трубу. Его план был жутким, но даст Свет, он может сработать. Его люди будут сражаться, и среди них появятся жертвы. Эти жертвы станут приманкой для настоящего разгрома.
— Сейчас, — прошептал Лан.
Лорд Агельмар тоже это видел. Рога затрубили, и желтый луч света поднялся в небо. Лан развернул Мандарба, конь фыркнул в ответ. Он устал, но и Лан валился с ног. Оба могли выдержать еще одно сражение. Они должны.
— Тай`шар Малкир! — взревел Лан, опустив свой меч и ведя свой отряд обратно на поле боя. Все пять армий порубежников пошли на рассеянную по полю орду Порождений Тьмы. Троллоки полностью поломали боевой строй, пререкаясь из-за трупов.
Лан с грохотом несся к ним, он слышал вопли Мурддраала, который пытался снова построить троллоков. Но было слишком поздно. Голодные звери даже не подняли головы, пока наступающие не оказались совсем близко от них.
Когда солдаты Лана снова пошли в атаку, им удалось то, что не получалось раньше. Раньше троллоки смыкали ряды, и коннице удавалось пробиться сквозь них только шагов на десять, а потом всадникам приходилось браться за мечи и топоры. Однако на этот раз троллоки расселись по всему полю. Лан дал знак Шейнарцам ударить первыми. Их построение было настолько плотным, что расстояние между всадниками составляло не более двух шагов.
Поэтому троллокам не удалось сбежать или увернуться. Всадники просто подмяли их, обрушившись вихрем копыт и гремящих доспехов, насаживая троллоков на копья, стреляя из луков, прорубая себе дорогу двуручными мечами. В этой атаке выразилась какая-то особая ярость шейнарцев, закованных в броню из толстых пластин и шлемы с открытым забралом.
Следом Лан отправил свою конницу Малкири, тогда как сам, разъезжая взад-вперед по полю позади шейнарцев, добивал оставшихся в живых троллоков. Шейнарцы проскакали все поле и повернули вправо, собираясь пройти его снова, но тут следом за ними буквально налетели арафельцы, уничтожая еще больше отродий Тени, которые пытались образовать хоть какой-то строй. После арафельцев пришел черед салдейцев, они двигались также, как и Малкири, потом, уже в другом направлении, стремительно атаковали кандорцы.
Обливаясь потом, сжимая меч в усталой руке, Лан снова приготовился к наступлению. И только тогда он увидел, что принц Кайсель собственноручно нес знамя Малкири. Парень молод, но сердце у него правильное. Хотя в отношения с женщинами он бывал дураковат.
«Свет, да мы все так или иначе глупеем рядом с ними», — подумал Лан. Приглушенные расстоянием чувства Найнив через узы успокаивали его. Издалека он не слишком много сумел почувствовать, но, казалось, она полна решимости.
Когда Лан начал делать второй заход, земля под его людьми начала взрываться. Повелители Ужаса наконец осознали, что происходит, и прокладывали себе дорогу обратно к передним линиям. Лан направил Мандарба в обход воронки, которая появилась в земле прямо перед ним и забрызгала грязью его грудь. Появление Повелителей Ужаса было сигналом для него остановить сражение; он хотел только налететь, нанести сильный удар и ускакать. Чтобы сражаться с Повелителями Ужаса, надо ввести в бой всех своих направляющих, а этого он делать не хотел.
— Кровь и кровавый пепел! — выругался Дип, когда возле Лана прозвучал другой взрыв. — Лорд Мандрагоран!
Лан оглянулся. Дип придержал свою лошадь.
— Двигайся дальше, парень, — велел Лан, придерживая Мандарба. Он дал знак своим людям не останавливаться, хотя принц Кайсель и боевая гвардия Лана остались с ним.
— О, Свет, — сказал Дип, сосредоточиваясь.
Лан осмотрел поле боя. Повсюду валялись мертвые или все еще умирающие троллоки, вопя или просто скуля. Слева от него запоздало выстраивался большой отряд масса отродий Тени. Совсем скоро они сомкнут ряды, и если Лан и его люди не поторопятся, то окажутся один на один с врагом на поле.
Дип уставился на фигуру, стоявшую на чем-то вроде огромного осадного орудия, с широкой платформой и футов двадцати высотой. Группа троллоков тащила ее вперед на огромных деревянных колесах.
Да, там был человек. Причем, даже несколько. Огненные шары полетели на бросившихся в стороны порубежников, а с неба ударили молнии. Лан почувствовал себя мишенью на стрельбище лучников.
— Дип!
— Это М`Хаэль! — пояснил Дип.
Таима не было в расположении вражеской армии около недели, но теперь, видимо, он вернулся. Точно сказать было нельзя — слишком велико было расстояние, но то, как стремительно маг кидал свои плетения, говорило, что он был в бешенстве.
— Уходим! — крикнул Лан.
— Я могу взять его, — сказал Дип. — Я могу…
Лан увидел вспышку света, и неожиданно Мандарб встал на дыбы. Лан выругался, пытаясь изгнать остаточное изображение перед глазами. Что-то неправильное делалось и с его ушами.
Мандарб встал на дыбы и задрожал. Чтобы заставить этого жеребца дрожать, нужно сильно постараться. Однако ударившая так близко молния выведет из себя любую лошадь. Вторая вспышка молнии швырнула Лана на землю. Он перевернулся, буркнул что-то, но подсознательно знал, что должен делать. И когда пришел в себя, он уже стоял на ногах, голова кружилась, но меч был в руке. Он застонал, пошатнувшись.
Чьи-то руки подхватили его, затаскивая в седло. Принц Кайсель с окровавленным в бою лицом держал поводья. Стражник Лана убедился, что он удержится на лошади на скаку.
На бегу Лан еще успел заметить труп Дипа, искореженный и растерзанный.
Глава 17Проверенный временем
— Бесполезно, Ваше Величество, — сквозь дремоту Мэт услышал голос. Что-то покалывало его лицо. Этот матрас был, вне всякого сомнения, худшим из всех, на которых ему когда-либо доводилось спать. И он намеревался стрясти все уплаченные трактирщику деньги назад.
— Убийцу очень трудно отследить, — продолжал этот надоедливый голос. — Люди, мимо которых он проходит, просто не помнят его. Если Принц Воронов знает, как можно выследить эту тварь, я буду крайне рад это выслушать.
Почему хозяин гостиницы впустил всех этих людей в комнату Мэта? Он постепенно приходил в себя, покидая сладкий и беззаботный сон с участием Туон. Он открыл замутненный глаз, уставившись в облачное небо. А вовсе не в потолок гостиницы.
«Проклятый пепел», — подумал Мэт, застонав. Они уснули прямо в саду. Он сел, обнаружив себя совершенно голым за исключением шарфа вокруг шеи. Его и Туон вещи были разбросаны на траве под ними. Его лицо облеплено травой.
Туон сидела рядом с ним, совершенно не замечая, что она абсолютно голая, и разговаривала с членом Стражи Последнего Часа. Музенге стоял на одном колене, склонив голову и уставившись в землю. Но все-таки!
— Свет! — сказал Мэт, потянувшись за своей одеждой. Туон сидела на его рубашке, она наградила его недовольным взглядом, когда он попытался выдернуть ее из-под нее.
— Высочайший, — обратился страж к Мэту, все так же обратив очи долу. — Примите радость по поводу Вашего пробуждения.
— Туон, ты чего так расселась? — требовательно спросил Мэт, наконец-то вытащив свою рубашку из-под ее соблазнительной пятой точки.
— В качестве моего супруга, — строго сказала Туон, — вы можете называть меня Фортуона или Величество. Я бы не хотела казнить вас прежде, чем вы подарите мне ребенка, так как моя любовь к вам растет. Что касается этого охранника, то он из Стражи Последнего Часа. Они необходимы, чтобы охранять меня в любое время. Часто я была вынуждена брать их с собой, когда купалась. Это их обязанность, и его лицо скрыто.
Мэт начал торопливо одеваться.
Она начала одеваться, хотя и не достаточно быстро на его взгляд. Он даже не думал, что охранники глазеют на его жену. Место, где они спали, было окружено маленькими синими елями — редкость здесь, на Юге, возможно, их выращивали именно потому, что они были экзотикой. Хотя иглы стали коричневыми, они все-таки обеспечивали некоторое подобие личной жизни. За елями росли кругом другие деревья — персиковые, на его взгляд, хотя это и трудно было сказать без листвы.
Он едва слышал, как за пределами сада просыпается город, и в воздухе ощущался легкий аромат хвои. Воздух был достаточно теплым, чтобы спать на улице не испытывая неудобств, хотя он и рад был одеться.