Там были танки Т-64, БМП и БТР с пробоинами в бортах и следами огня и крови, иные без башен и колёс. Вид их был ужасен. Поэтому, чтобы не пугать местных жителей и вездесущих ребятишек, когда будут эту технику через села везти на ремонтную базу в Донецк, решили как-то её отмыть, подкрасить, закрыть пробоины, натянуть маскировочные сети.
Артём, весь перемазанный в масле и краске, возился возле своего бронетранспортёра МТ-ЛБ с зенитной установкой, когда заметил, что к ним направляется женщина с тележкой и маленьким мальчиком. Ополченцы старались не контактировать с гражданскими людьми, особенно в местах своей дислокации в прифронтовой полосе. Да и разведка ВСУ имела везде глаза и уши.
Поэтому Артём, как был заросший, в грязной спецовке, с автоматом, направился к женщине, испуганно остановившейся. Навстречу ему побежал ребёнок, белобрысый мальчонка лет пяти.
Артём остановил его, спросил, что они тут делают. Оказалось, что мать с ребёнком шли к своему разрушенному снарядом дому, чтобы достать из погреба уцелевшую еду и найти в развалинах кое-что из зимних вещей.
– Дядя солдат, а что вы тут делаете? – спросил парнишка, глядя на Артёма наивными голубыми глазами.
Артём не сразу нашёл, что и ответить.
– Да мы тут… к празднику машины украшаем. Знаешь, ведь и у солдат тоже бывают праздники.
– Мама, а дяди солдаты к празднику готовятся! Можно, я им помогу украшать?
Женщина испуганно глянула на Артёма, прижала сына к себе.
– Потом, сыночек, потом, сейчас надо за продуктами сходить.
Артём её поддержал:
– Завтра приходи, вместе будем украшать. Я тебе дам в кабине посидеть.
Артём знал, что завтра утром их батальон с техникой уходит отсюда на основную базу, поэтому и не придал своим словам особого значения. Мать с мальчиком ушли…
Рано утром часовой остановил и привёл к командиру батальона Арсену Павлову, легендарному Мотороле, двух мальчишек с большой полосатой китайской сумкой. В младшем из них Артём узнал вчерашнего мальчонку. Ополченцы с любопытством столпились возле неожиданных гостей.
– Дядя командир, мы вот вам принесли цветочков и кустиков – машины украшать к празднику! – храбро заявил старший.
Комбат недоумённо посмотрел на ребят, и Артёму пришлось ему всё сказать.
Павлов сразу правильно оценил ситуацию.
– Ну ладно, хлопчики, доставайте свои подарки! Сейчас все будем технику украшать.
Комбат Арсений Павлов (Моторола)
И парнишки достали из сумки бумажные цветочки и кустики, раскрашенные акварельными красками, и протянули их бойцам. Ополченцы, у которых, в большинстве своём дома остались дети, подозрительно зашмыгав носами, брали эти изделия своими огрубевшими от войны, в заусенцах и мозолях, пальцами и засовывали их в карманы потрёпанных камуфляжных курток.
Один большой цветок комбат бережно положил в нарукавный карман куртки с нашивкой «Спарты» и осторожно закрыл клапан.
– Ну, спасибо, хлопчики, сейчас мы будем машины украшать, а потом поедем на праздник. Но сначала и мы вам в ответ подарки сделаем… Артём, сейчас сходи с ребятами на кухню, покорми, возьми там тушёнки и сгущёнки, потом отвезёшь пацанов на моей машине в город к мамкам. Поди, уже с ума сходят. А мы тут пока украшаться будем.
Накормив ребят до отвала гречневой кашей с мясом и компотом, повара принесли два туго набитых консервами и хлебом вещмешка в машину, на которой Артём и развёз ребят по домам. Ему едва удалось успокоить зарёванных мамаш: оказывается, ребята весь день на чердаке вырезали и раскрашивали цветы и кустики и под утро тихонько, без спроса, смылись из дома.
Поблагодарив матерей за таких храбрых ребят, Артём быстро вернулся в расположение батальона, где уже вытягивались в колонну боевые машины и трейлеры с битой вражеской техникой. Две наскоро отремонтированных трофейных БМП с закрашенными белыми полосами ВСУ и свеженанесёнными тактическими знаками батальона «Спарта» на бортах тоже были в колонне.
Батальон, громыхая гусеницами, в клубах выхлопа соляра и пыли просёлочной дороги шёл на базу в Донецке, чтобы, немного отдохнув, снова ринуться в бой, на самое острие атаки.
А в карманах бойцов и на приборных досках боевых машин лежали наивные детские подарки, преподнесённые от всей ребячьей души. От пацанов Донбасса, за будущее которых они проливали свою кровь в жестоких боях с потомками бандеровцев.
Когда погиб легендарный комбат «Спарты» подполковник Арсений Павлов, в нарукавном кармане его окровавленной камуфляжной куртки нашли немного выцветший и помятый бумажный цветок.
Артём с семьёй ныне живёт в России. А война на Донбассе всё ещё продолжается…
На румбах Красного Моря
Прогулка по минам
Август 1984 года. Танкер вспомогательного флота ТОФ «Владимир Колечицкий», поблёскивая свежей краской после капитального ремонта в Югославии, швартовался левым бортом к пирсу арсенала севастопольской военно-морской базы в Сухарной Балке. Экипаж уже знал, что скоро ему предстоит выход в составе отряда кораблей Черноморского флота на разминирование Красного моря, и был настроен серьёзно. Предстоял поход на реальную боевую операцию, и все, от капитана до матроса, прекрасно понимали, что это значит. Это была далеко не первая боевая служба экипажа танкера.
Отряд кораблей состоял из флагманского крейсера-вертолётоносца «Ленинград», большого противолодочного корабля «Красный Крым», двух средних десантных кораблей и дивизиона морских тральщиков. На крейсере, кроме штатных Ка-25, должны были базироваться вертолёты-амфибии Ми-14БТ с электромагнитными тралами, позволявшими обнаруживать и уничтожать все типы морских мин. На десантных кораблях было размещено запасное тральное оборудование.
БМТ «Владимир Колечицкий» должен был обеспечивать корабли топливом, пресной водой и продовольствием – и сейчас закачивал в танки горючее и пять тысяч тонн дефицитной в Севастополе пресной воды, оставив на несколько суток без водоснабжения целый посёлок Инкерман. Одновременно пополнялся до полного штата сокращённый ремонтный экипаж.
Капитан Колесников до предела сократил увольнения в город, и весь экипаж аврально трудился на погрузке продовольствия, подвозимого грузовиками и судами-рефрижераторами. Предстояло поить и кормить моряков отряда минимум месяца три, плюс свои запасы на полную автономность.
Танкеры Черноморского флота «Иван Бубнов» и «Борис Чиликин» (систер-шипы «Колечицкого») находились в ремонте и быстро выйти в море не могли. Вся нагрузка по обеспечению отряда на время экспедиции ложилась на наш танкер.
Правда, некоторый опыт у нас уже был – осенью 1983 года два месяца мы обеспечивали поиск и подъём остатков сбитого корейского «Боинга» в проливе Лаперуза у Сахалина, где были задействованы все тральщики Тихоокеанского флота и даже рыболовные и научные суда. «Пахали» тогда сутками, донкерманы иногда даже ели у насосов.
Время поджимало, на кораблях всё время шли учения и совещания, суетилось флотское и высокое московское начальство. Наконец все приготовления были закончены, и отряд, оставив за кормой воспетые в песнях огни Инкерманского створа, вышел из Севастополя курсом на Босфор.
При подходе к Порт-Саиду отряд рассредоточился, и в Суэцкий канал первым вошёл танкер. На период ремонта с него были сняты артиллерийские установки, по судовым документам на это время он числился за Дальневосточным морским пароходством и нёс обычный для советских торговых судов красный флаг. Маскировка эта, разумеется, была весьма условной, поскольку во всех корабельных справочниках флотов мира он числился универсальным судном снабжения ВМФ СССР, а мачты траверзных передач, увешанные шлангами, и барбеты от снятых артиллерийских башен это только подтверждали.
«Колечицкий» шёл шестым в утреннем караване, четвёртым был итальянский контейнеровоз из Генуи. По выходе из канала танкер отдал якорь на внешнем рейде Суэца, ожидая корабли отряда, – дальше всем предстояло идти в походном ордере, пустив вперёд тральщики. По пути корабли отряда прошли через мазутное пятно и подобрали несколько плававших контейнеров с коврами – всё, что осталось от того «итальянца». Людей до нас уже подобрали подоспевшие голландские буксиры-спасатели.
Минировали Красное море арабские террористы, они вывозили небольшие речные мины на быстроходных шхунах и катерах и хаотично разбрасывали на фарватерах Красного моря и Персидского залива. Мины можно было найти где угодно, к нашему приходу там уже подорвалось около десятка торговых судов. Обычно оживлённые морские пути были непривычно пустынны, торговля на побережье замерла, мировая общественность со страхом ждала новых взрывов. Террористов искали все разведки мира.
В Красное море была направлена английская эскадра во главе с вертолётоносцем «Инвинсибл», несущим тяжёлые вертолёты-тральщики «Си Стэллион», несколько фрегатов, в том числе новейший «Бэттлэкс», морские тральщики и радиоуправляемые катера. Кроме того, в операции были задействованы французские корабли, базировавшиеся в порту Джибути на постоянной основе.
Несколько месяцев наши и англичане ходили по Красному морю, причём они интенсивно использовали свои тяжёлые вертолёты, взлетавшие с берега, и радиоуправляемые катера с новейшими электромагнитными тралами. Наши же тяжёлые вертолёты, в связи с отказом Северного Йемена предоставить береговые аэродромы, летали редко – взлёт Ми-14 «по-вертолётному» с палубы «Ленинграда» с тралами был затруднен. Лишь иногда работали с аэродрома «Эль-Анад» возле Адена. Тем не менее вертолёты, в том числе и корабельные Ка-25, действовали активно. Но основная тяжесть опасной работы всё же легла на морские тральщики, которые галсами постоянно ходили по квадратам и фарватерам у побережья Южного и Северного Йемена и Эфиопии. Найденные мины расстреливались или уничтожались подрывными зарядами.
Мы обычно стояли на якорях или дрейфовали вблизи работавших кораблей. Заправка водой и топливом велась в любое время суток, и люди просто выматывались. Я помню здоровенного донкермана Андрея Нагорного, который от усталости буквально засыпал на шлангах вместе с товарищами во время перекачки. Доставалось и штурманам и механикам. Капитан Колесников, бывало, не спал сутками.