Ему нужно было подумать. Хотя бы пять минут просто подумать без всех.
Но, как это обычно бывает, просто подумать не получилось. Зазвонил его телефон.
– Полковник Гуров? Добрый день, это Степанида, я была женой Анатолия, вы не могли бы приехать? Тут у нас произошло что-то странное.
Вдова Сысоева немного замялась, видимо, пыталась подобрать слова.
– Вы и дети в порядке? – уточнил Лев, возвращаясь в кабинет.
– Да, мы целы, приезжайте, пожалуйста, я не очень знаю, что нужно делать в таких случаях. Наверное, звонить в полицию.
Как только Гуров положил трубку, телефон зазвонил снова.
– Это безобразие. Вы, наверное, уже десять раз должны были найти убийцу, выставить охрану, что вы там делаете в таких случаях. Жду вас на служебной квартире через десять минут. – Чегеваркина выпалила всю фразу на одном дыхании, так, словно Гуров уже знал, что произошло.
– Так, Стас, бросай медработников, их все равно слишком много. Ты езжай к вдове Сысоева, а я на служебную Сысоева, там уже Чегеваркина сеет хаос и грозит нам всеми службами, в которые сможет пожаловаться.
– Что случилось, хоть одна объяснила? – спросил Стас, беря пальто.
Гуров покачал головой.
Крячко нравилась Степанида. Мягкая, спокойная, вдова убитого инженера держалась с таким достоинством, что Стасу казалось, что она сошла со страниц романов о прошлом. Наверное, именно так выглядели дворянские жены.
– Спасибо вам огромное, что приехали, – сказала вдова и улыбнулась, хотя было видно, что улыбка стоила ей сил, учитывая, что входная дверь квартиры была снята с петель и стояла рядом.
– А…
– Когда я пришла домой, уже все так и было. Дети у моих родителей, я с утра ездила оформить бумаги у нотариуса. А когда вернулась, увидела, что кто-то просто срезал петли с двери квартиры и немного все разгромил.
Немного… в квартире перевернули все.
Но у Станислава уже был очень большой опыт в ведении таких дел.
– Присядьте, пожалуйста, постарайтесь ничего не трогать и дайте мне для начала оглядеться. После этого мы вызовем группу экспертов, – сказал Крячко. В любой момент он был готов к истерике, но вдова молча села на стул и стала так же, как и сыщик, осматривать комнату, просто следя за ним взглядом.
Стас мог поспорить на что угодно, разгром был учинен специально. А вот обыск провели тихо и профессионально.
Это было заметно по тому, что бумаги были раскиданы слишком, нарочито, сильно. Вывороченные ящики стола, но аккуратно снятый и поставленный обратно подоконник. Перевернутая мебель, а вот карниз и плинтусы трогали очень бережно, снимали. Это было видно, только стул потом вернули на место. Стас понял, что стул двигали, потому что помяли ковер.
– Эксперты будут через десять минут, а мы с вами давайте проверим, что украли. Документы? Сбережения? Что вы хранили дома?
Степанида встала:
– Да, конечно.
Ни деньги, ни украшения воры не взяли, хотя украшения лежали на самом виду, она даже ничего не прятала.
Примерно ту же картину наблюдал и Гуров в служебной квартире, где уже бушевала Чегеваркина. Пономарева тоже приехала, сказав, что не могла бросить подругу в такой тяжелый момент, и вообще, тут же могло быть опасно.
– Я не могла позволить ей рисковать, – высокопарно заявила Пономарева, а Гуров закатил глаза:
– Вас же зовут не Лайонела, к чему весь этот пафос, громкие заявления и прочее?
– Почему пафос? Просто я пишу стихи. И это мой псевдоним. Назвала его по привычке. Может быть, все-таки займетесь делом, а не будете демонстрировать свою осведомленность?
Чегеваркина тем временем рухнула на кресло и застонала.
– Весь дом разгромили. А вы просто стоите.
– Эксперты едут, – спокойно ответил Гуров, – вы уже осмотрели квартиру? Что-нибудь пропало?
– Осмотрела. Нет, ничего не пропало. Но как? Как средь бела дня можно было срезать с квартиры входную дверь так, чтобы никто не заметил?
– Есть умельцы, – спокойно ответил Гуров, осматривая петли.
Да, работа в самом деле была чистая, сняли аккуратно. Лев прошелся по квартире, усадив дам за стол и велев им писать список того, что, по их мнению, могло пропасть.
Хотя и тут можно было сказать сразу, что на самом деле не пропало ничего.
Оба сыщика, не сговариваясь, пришли к одинаковому выводу. Тот, кто влез в квартиру вдовы Сысоева и служебную квартиру Чегеваркиной, специально устроил разгром для отвода глаз. На самом деле искали что-то небольшое.
– Так, дамы. У меня вопрос. Если эта квартира служебная, то почему вы не забрали отсюда вещи и не передали ее обратно ведомству?
Чегеваркина поджала губы и метнула в Гурова ледяной взгляд. Пока она говорила, устраивая Гурову разнос за душевную черствость, полковник внимательно наблюдал за Пономаревой. Мария Александровна явно пыталась казаться сложнее, чем она есть, но было видно, что на самом деле она глубоко несчастный человек. Поэтому срывалась на окружающих, стараясь показать себя выше всех. А вот ее подруга явно была не так проста.
Сначала Гуров подумал, что Чегеваркина старше ее по должности и явно держит рядом деньгами. Но сейчас Лев заметил кое-что еще.
Он сел за стол, достал блокнот и стал проводить быстрый допрос.
– Были ли в последнее время какие-то подозрительные звонки? Анатолий Сысоев ездил на собственной машине или на вашей? Где сейчас находится его машина? Когда вы познакомились, кто был инициатором начала отношений?
Лев выстреливал вопросы с пулеметной скоростью, наблюдая за реакцией Чегеваркиной и ее подруги. Многие из этих вопросов он уже задавал раньше, и сейчас сыщику было важно посмотреть на них двоих.
Чегеваркина сначала злилась, а потом вместо нее стала отвечать Пономарева.
Все время этого быстрого допроса Гуров демонстративно не смотрел на Пономареву, пристально наблюдая за Чегеваркиной. А потом он резко сменил тон.
– А теперь мне нужна ваша помощь. Вспомните, кто приходил к погибшему и собирался работать вместе с ним над книгой? Что он говорил по этому поводу?
Пономарева нахмурилась, а Чегеваркина закатила глаза:
– Вы повторяетесь. Неужели в вашем управлении все настолько плохо? Да, Тоша много раз говорил мне о том, что вместе с ним будет работать биограф. Они пишут книгу о великих физиках, ну, или что-то из этой серии. Он не успел посвятить меня в эту историю. У меня был большой проект…
Мария заученным жестом поднесла платок к глазам, а Гурову стоило больших усилий не сказать: «Не верю». Пономарева тут же накрыла ладонь подруги своей. Наверное, эта сцена была бы трогательной, если бы не совершенно холодный взгляд Пономаревой.
Лев мысленно поставил себе пятерку.
Пономарева ненавидела Чегеваркину. И вот теперь нужно было узнать за что.
– Эксперты будут через десять минут. Сегодня также произошел взлом квартиры вдовы Сысоева. Так что вы не одиноки.
– С ней и с детьми все в порядке? – мрачно спросила Чегеваркина.
– Да, все хорошо, их не было дома. Картина такая же, как тут. Погром, но больше для галочки. Как вы думаете, Мария, был ли у Антона тайник?
– Нет, он не любил такие вещи, – поморщилась Чегеваркина.
Пономарева встала, подошла к напольному цветочному горшку с искусственным фикусом – очень удобное растение для служебной квартиры, но все же Лев был уверен, что время от времени кто-то наверняка пытался его полить.
Женщина нажала что-то и резко повернула горшок в сторону. Оказалось, что он состоит из двух частей. Внутри было пусто.
– А ты откуда знаешь? – удивилась Чегеваркина.
– Антон хотел сделать тебе сюрприз и попросил меня заказать такой горшок с тайником. Муж же у меня одно время делал шкатулки-шутихи, помнишь? Вот я и попросила его сделать…
Пономарева даже смогла изобразить сочувственный взгляд.
Лев внутренне зааплодировал. Даже если бы он не знал, что Пономарева была любовницей Сысоева, пусть недолго, но все же, то он все равно бы ей не поверил. В этой женщине было что-то невероятно лживое.
Эксперты работали двумя командами. Одна – в квартире Сысоевой, другая – в служебной квартире.
Дарьи не было ни в одной из групп, она поехала по заданию Гурова пообщаться с сотрудниками морга и собрать информацию. А Лев решил поговорить с начальником отдела кадров Пушкинского музея.
Конечно, ни одна из дам не была подозреваемой, но обе проходили фигурантами по делу о серийном убийце, и полковник решил действовать согласно уже отработанному в Главке протоколу.
В Пушкинском музее, в кафе, его встретила приятная дама, которая первая протянула руку Льву и представилась Ладой. Она была директором департамента по кадрам.
Крепкое мужское рукопожатие, спокойный взгляд и искренний интерес, зачем она понадобилась полковнику из Главка. Обычно, когда полковник приезжает пообщаться с кем-то, хотя бы даже косвенно проходящим по делу, да даже не проходящим, а просто взять консультацию, любой человек машинально напрягается.
Это какой-то врожденный рефлекс, видимо, со времен знаменитого «черного воронка», который во времена Берии мог приехать за кем угодно, страх перед органами охраны правопорядка.
Лада не боялась. Ей было интересно.
– Чем я могу вам помочь, полковник Гуров? Никаких краж и убийств в нашем музее или вокруг вроде бы в последнее время не было, – добавив выверенную нотку растерянности, спросила Лада.
Лев выдал свою самую любезную и приветливую улыбку:
– Все хорошо, не переживайте. Просто по делу, которое мы сейчас расследуем, в качестве приглашенных экспертов работают ваши сотрудницы. Мария Чегеваркина и Лайонела, она же Екатерина, Пономарева.
– Странно, они мне не говорили об этом. Обычно у нас ставят в известность о любой коллаборации.
– Ну, я бы не назвал это таким громким словом, – рассмеялся Лев, – не переживайте, ничего, чтобы могло навредить имиджу вашего музея и его сотрудникам. Возможно, что по результатам расследования они получат благодарственные письма от Главка. Так как я проезжал мимо, то решил вот заехать, чуть больше узнать о наших экспертах. Может быть, они уже участвовали в похожих делах или имеют какие-то дополнительные проекты, о которых мы могли бы написать в наших представлениях? Это нужно скорее для статистики.