– Хоть на сеанс гипноза к Дягилеву записывайся, – пробормотал себе под нос Лев. Но платье, то, что девушку сделали блондинкой, эти лилии. Тогда точно были лилии.
– Ладно. Спать.
Полковник лег на кровать, закрыл глаза и попытался подумать о чем-то хорошем. Потому что если сейчас он не выключит голову и не попытается переключиться, все, сон уйдет, и до утра Гуров будет лежать и пытаться понять, где он не прав, а вся эта история тянется, как какая-то жвачка или третьесортный детектив. Ненатуральный серийный убийца, который шлет ему всякий мусор, словно играет в глупую игру, балерина, у которой за душой не было ни одной темной истории, режиссер, умирающий на глазах у местного бомонда в страшных муках, художники, фотографы, гений-инженер, который очень любил женщин, и пока еще живые скандальные музейные барышни.
Гуров сел.
Надо будет завтра дать понять Пономаревой и Чегеваркиной, что у следствия есть все шансы предположить, что, возможно, они будут следующими.
Потом полковник лег обратно и взял телефон в руки. Маша сегодня работала, а потом прислала мужу фотографии моря, города, мимозы, цветущих садов и старых домов, некоторые из них были еще построены из дикого камня. Мудрая женщина хорошо знала своего мужа и понимала, что если он сильно занят расследованием, то слова и какие-то длинные разговоры будут только мешать. А тут вот – красивые фотографии с местным колоритом. Хочешь – смотри, а хочешь – посмотри потом и скажи, как тебе все понравилось.
Лев улыбнулся и сам не заметил, как провалился в сон.
Глава восьмая
– Сегодня технари наши поедут «жучки» искать на служебной квартире Сысоева, – зевнул Крячко. Лев как раз только что побывал на докладе у генерала, отчитавшись по промежуточным этапам всех расследований. Новости были, но двигалось все слишком медленно.
– А зачем там искать «жучки»? – удивился стажер, который сегодня, к удивлению коллег, приехал на работу даже раньше, чем обычно, и уже с утра работал так сосредоточенно, словно хотел показать Гурову и Крячко, что в отличие от них не зря ест свой хлеб.
– Когда проверяли квартиру вдовы, она была нашпигована «жучками», как будто это какая-то сверхсекретная лаборатория, – пояснил Крячко и добавил: – Вот решили проверить служебную. Тебе Илья звонил?
Гуров покачал головой.
– Один из его ребят сегодня поедет тоже на служебную, рядом камеры срисовали Каролько. Майор наш подозрительно часто стал крутиться там.
– Пономарева прислала мне мастера, у которого она заказывала тайник для Сысоева. Он сделал еще три мини-сейфа в квартире, – кивнул Гуров. – Если поедут «жучки» искать, я скину заказ.
– А где можно было так сделать тайники, чтобы их никто, в том числе и наши эксперты, не нашли? – удивился Вова.
Гуров открыл сообщение от Пономаревой:
– Одна небольшая ниша в лепной розетке вокруг люстры, так-то эта квартира сдавалась без лепнины. И что более вероятно и полезно для нас – фальшьпанели в ванной и туалете. Под ними можно спрятать достаточно большой предмет, например ноутбук. Я пошел к Дарье, она там свела все данные по убитым в одну таблицу и, кажется, нашла очередную интересную закономерность. Сделали поиск по биометрии, личность убитой пока еще так и не установлена.
– Ну, если она не сдавала биометрию, то и не установят, – сказал стажер. – Но можно сделать поиск по лицу. Если она где-то светилась в социальных сетях, то все фотографии поиск выдаст. Но это, правда, может занять много времени.
– Уже делают, – веско сказал Крячко.
– Вов, для тебя тоже есть задание. Нужно доехать до Департамента транспортной безопасности, они подготовили записи с камер наблюдения в нужном нам квадрате улиц. Проследи, чтобы там были записи всех дорожных камер, и добавь погрешность на время. По паре часов накинь до предположительного времени убийств… – Лев задумался, прикидывая временные интервалы, – и еще час после. Вдруг убийца был где-то рядом и вернулся убрать следы.
– Понял, еду.
Вова закрыл ноутбук, и в кабинете его не было уже через пять минут.
Гуров и Крячко переглянулись.
– Сразу поедем или подождем? – спросил Станислав.
– Подождем.
Тем временем Владимир поехал вовсе не в Департамент транспортной безопасности. Учитывая московские пробки, в служебной квартире Сысоева в Лебяжьем переулке он был через сорок минут, даже несмотря на то, что часть центральных дорог он объехал дворами. Копию ключей Вова давно себе сделал с той связки, что лежала на столе Гурова в кабинете. Если он все правильно прикинул, то успеет оказаться в квартире до приезда экспертов и потом приехать в департамент и забрать записи. Сразу две аварии на Тверской случились настолько вовремя, насколько это было возможно. Стажер даже сделал скрины с карты на случай, если ему будут задавать вопросы. Хотя двое его коллег, кажется, вообще не особо интересовались, чем он занимался.
А вот стоило бы.
Владимир быстро открыл входную дверь, оглядевшись, чтобы заметить, если служебная машина Главка окажется рядом, и быстро, перепрыгивая через ступеньки, добежал до квартиры. Отрыл дверь, порадовавшись тому, что еще в тот раз смазал замок – ключ почему-то заедало в старом замке, – и зашел в квартиру. Быстро разувшись, чтобы не оставлять следов, он прошел в центральную комнату, пододвинул стол и, забравшись на него, стал аккуратно ощупывать розетку люстры, удивившись тому, что в прошлый раз не заметил, насколько громоздкая и неуклюжая здесь лепнина.
– Как-то вы долго, Владимир, думал, доедете за полчаса. – Майор Каролько вышел с кухни и с интересом посмотрел на стажера.
– Задержался в пробке, – буркнул стажер, спускаясь.
– Отлично. Я купил кофе на четверых, подождем ваших коллег.
Гуров и Крячко приехали еще минут через двадцать, и все это время Владимир сидел на стуле, пил кофе и ждал, когда приедут коллеги. Он ничего не говорил Каролько, или как там его зовут на самом деле, решив, что, когда придут Гуров и Крячко, он сориентируется исходя из того, что скажут они. А пока можно пить кофе и любоваться красивым видом из окна. Каролько буквально лучился благодушием, предлагал сахар или печенье, как будто это на самом деле была его квартира, и даже общался на отвлеченные темы. Похвалил ремонт, погоду, раннюю весну.
– Можете не распыляться. Приедут мои коллегии, и мы со всем разберемся, – холодно сказал Владимир. И именно в этот момент вошли Гуров и Крячко.
– Простите, задержались, давно сидите тут? – Лев пожал руку «майору», после этого то же самое сделал Стас, еще и поблагодарил за кофе, который тут же пошел погреть в микроволновке на кухне. И вот тут, пожалуй, Вова по-настоящему удивился.
– Знакомься, Вов, наш хороший друг и коллега из отдела собственной безопасности. Он действительно Каролько, только капитан. И твой тезка, кстати. Владимир Каролько.
– Не скажу, что очень приятно, – пробормотал сквозь зубы стажер.
– А вам и не должно быть, Владимир. Потому что обвинения вам будут выдвинуты очень серьезные, – спокойно сказал Каролько. – К вам или к нам?
– Да сейчас отдышимся, кофе допьем и поедем к нам. Пришлось самим ехать в Департамент транспортной безопасности. Вова-то сразу побежал обыскивать тайники Сысоева, – сказал Крячко и добавил: – Вов, я надеюсь, ты тут ничего не сломал? Квартира все-таки ведомственная, хоть и не нашего ведомства.
– Не вижу причин для веселья, – буркнул Вова и добавил: – Все равно вам нечего предъявить мне. Я приехал из любопытства, решил посмотреть, вдруг сам найду что-то интересное, в этом нет состава преступления. Встретил тут этого господина, вспомнил, что он у нас в розыске, и решил задержаться, подождать вас.
– Смотри, какое интересное кино я тебе сейчас покажу, – мягко улыбнулся Лев Иванович.
И, достав телефон, показал видео, которое дал Крячко сосед вдовы Сысоева. Все дело в том, что несколько месяцев назад беднягу ограбили. И он установил умный глазок. Который мало того, что подавал сигнал на телефон хозяина, когда кто-то приближался к его квартире, так еще и начинал запись при подозрительных действиях. И на видео было отлично видно, как стажер в махровом халате и тапочках вместе с мастером срезали петли. Мастер после этого получил деньги и ушел, а Вова, который, с точки зрения соседей, мог в таком виде виртуозно разыграть кого-то из членов семьи Сысоевых, зашел в квартиру.
В доме в Лебяжьем в подъезде и у соседей камер не было. Зато была очень хорошая камера у входа в отель напротив дома. И на записи было видно, что Вова в том же халате, видимо, работал по той же схеме, изображая жильца. Больше, наверное, для соседей, чем для мастера, потому что на той же записи хорошо видно, что мастер был тот же, значит, кто-то из своих.
– Мастера твоего мы тоже нашли уже, и он едет к нам. Уже по телефону каялся, рассказывал, как его напугал сотрудник из Главка и, угрожая чуть ли не судом, заставил вскрыть дверь.
Вова картинно поднял руки, так, словно подставлял их под наручники.
– Ну поехали, касатик, – улыбнулся Каролько.
Кротов не любил никто. А Гуров не зря в дни расследования бегал по коридорам и отделам, делая вид, что совершенно растерян. И тратил время, которое мог бы уделить расследованию, работая с другими стажерами, устраивая им все эти игры в разведку. К сожалению, полковнику не раз приходилось сотрудничать с отделом внутренней безопасности, вылавливая кротов и внедренных агентов. Очень он не любил это дело, но, по сути, был одним из лучших. Мало того, несколько раз его даже приглашали в другие города, где он якобы в служебных поездках выявлял нечистых на руку полицейских.
Гуров не любил эту работу.
Но тех, кто, как бы это пафосно ни звучало, порочил честь мундира, он не любил еще сильнее и ловил очень быстро, как паук, расставляя ловушки в созданной им же паутине. Именно потому, что Гуров очень сильно не любил такие дела, он быстро старался довести их до логического завершения.
Гуров сел за стол напротив стажера. Тот ответил на взгляд полковника своей коронной улыбкой, той самой, которая так выводила из себя сыщиков все время работы с ним. Так смотрят на кого-то убогого. Кого жалко. Наверное, очень долго репетировал.