– Он так с ума сойдет. Погружается в это, как в кислоту. Надо же что-то делать! – продолжала настаивать Леля.
– И что? – громким шепотом упиралась Лиля.
– Ну, давай позвоним Пашке.
– И что скажем? «Брось беременную невесту и приезжай друга, чья невеста умерла, спасать»?
– А можно как-то не педалировать, что девушка Глеба умерла, а Пашина – беременна и жива?
– Думаешь, Озеркин на это без нас внимания не обратит?
– Позвони Назарову. Пусть приедет. – Леля посмотрела сестре в глаза.
– Позвони Юдину. Пусть приедет, – ответила гневным взглядом Лиля.
– Ты же знаешь, что мы поссорились!
– Ты же знаешь, что и мы поссорились!
Внезапно в дверь позвонили. С лестничной площадки донесся нетерпеливый голос Виктора Павловича Брадвина, руководителя отдела по расследованию особо важных дел следственного управления области. За его спиной маячили двое вооруженных сотрудников.
– Береговы! Я знаю, что вы дома и Озеркин у вас! Бе-ре-го-вы!
Близнецы отступили в глубь коридора.
– Звони Назарову, – сказала Лиля.
– А ты – Юдину, – велела Леля.
– И Банину.
– Со Штолиным. Пойдем в атаку все!
– Лилия и Леля, не делайте глупостей! – крикнул из-за двери Брадвин. – Не надо жертвовать карьерой ради преступника!
Сестры дружно схватились с разных сторон за высокую тумбу и потащили ее к двери.
– Девчонки! – тихо позвал их Глеб, неслышно появившись на пороге кухни. – Вы лучшие боевые подруги на свете. Юдин с Назаровым – идиоты, что не ценят вас, правда. Я им скажу. Но не надо влезать в неприятности из-за меня. Лиза бы этого не хотела, вы знаете. Давайте откроем его величеству Брадвину и его спутникам дверь.
Ангелина еще спала, когда Банин звонил Гурову:
– Доброе утро, Лев Иванович!
– Уже нет. Павел, еще только… – Полковник посмотрел на часы, но цифры предательски расплылись перед глазами от недосыпа.
– Вы меня слышите? Нам нужны отроки! «Отроки во вселенной»!
– Паш, мне приятно, что ты делаешь вид, как тебе интересны фильмы моей молодости. – Гуров бросил в чашку растворимый кофе. – Но, честно, не стоит. Особенно на ночь глядя. Все эти маршрут «Москва – Кассиопея», – полковник зевнул, – экипаж космического корабля, собранный из подростков по проекту Виктора Середы…
– Лев Иванович, – просиял Банин, – вот именно! В середине нулевых в «Живом Журнале», тогда еще новинке для продвинутых, существовал аккаунт-миллионник «Отроки во вселенной». По легенде, его делали молодые ученые из провинции, психологи, изучавшие субкультуру скинхедов. Там публиковались рассказы от имени членов банд, анализ психосемантической матрицы ритуалов, фото лысин, татуировок, бицепсов, берцев, интервью с идеологами движения…
– Паш, неинтересно про тех, кто ходит на палеве. Давай ближе к телу!
– Про авторов бродило много легенд. То они сами принадлежат к скинхедам, то работают на органы, то их исключили из вуза за альтернативное мнение.
– Сам-то, – Гуров помешал в чашке сахар, – что думаешь?
– Я всю ночь изучал их посты, сохраненные другими пользователями, и ссылки на них. Наиболее правдоподобная версия такая, как мне кажется. «Отроков во вселенной» семь. Это юноши и девушки, одаренные студенты со старших курсов вуза, подрастающее поколение крепкой научной школы, которое втайне от преподавателей осваивает интернет.
– Вижу, куда клонишь. Мыслишь, это Новина, Соколова, Грецев, Полетучая, Слепокуров, Рюмин и Тевс?
– Создание страницы почти совпадает с началом их работы в проекте Соляйникова. Тема та же.
– И что, посты в блоге тоже коллективные, как грантовские статьи?
– Нет. Судя по стилистическим особенностям текстов, каждый публиковался в свой день недели, ведя разрабатываемую в дипломе тему. Отсюда и не приедающийся подписчикам контент.
– Есть возможность распределить посты по авторам?
– Сохранилось немного постов «Отроков во вселенной». И по отсылкам других пользователей очень сложно понять, какой цитируют день. Но стиль юной Юлии Новиной легко соотносится с выпусками ютьюб-канала взрослого психолога Юли Юнг. Она рассматривала маскулинность скинхедов как компенсацию комплекса неполноценности, в том числе сексуального. Ее публикации выходили по вторникам.
– И ей не мстили по средам?
– Думаю, в комментариях было много хейта, – Банин улыбнулся, что почувствовалось по голосу, – прежде всего от сторонников движения. Но областные вузы тогда активно принимали кавказских студентов, так что скинам было чем заняться и без этого.
– Соглашусь с тобой. У таких людей обычно насыщенная жизнь. Удалось установить авторов оставшейся недели?
– Нет. Но больше всех интересен тот, кто публиковался в четверг. Этот человек писал про ночную «охоту» банд, преследование и избиение приезжих. Рассказывал даже об актах назидательного насилия внутри группы. В одном из постов упоминал наш подвал.
– Бритоголовые устроили там штаб или склад?
– Не совсем. На одном допотопном форуме пользователь devotchka, как в «Заводном апельсине», упоминает, что это место в центре города у посвященных называлось «Плахой». Здесь наказывали – избивали и секли кнутом – своих за сочувствие к приезжим. Одной из таких «акций» посвящена публикация в мае две тысячи шестого года.
– Думаешь, автор был там? – предположил Гуров.
– И участвовал в избиении девушки по прозвищу Чокер за то, что отказалась сломать пенджабскому студенту нос и челюсть, – согласился Банин.
– Пожалела индийца? Смело.
– Пост о ее наказании стал вирусным. Его широко обсуждал чуть ли не весь Рунет. Вскоре аккаунт «Отроков во вселенной» был закрыт, – отчеканил Банин.
– А спустя почти двадцать лет Юлию Новину похитили, избили прутом и выстегали веткой, – проговорил задумчиво полковник.
– Ритуал схож с наказанием Чокер, – отреагировал Банин.
– И смертельные удары по голове могут быть результатом злости на жертву за то, что такая умная.
– Но почему только сейчас, не тогда? – озадачился Павел.
– Тогда пострадал Соляйников, – хмыкнул Гуров чуть снисходительно. – Видимо, потому, что наконец узнал о блоге «Отроки во вселенной» и лучше всех понял, как опасен его ученик, публиковавшийся в четверг.
– По воспоминаниям коллег, Алексей Анатольевич был харизматичным интеллектуалом. Принципиальным, порядочным и требовательным. Думаете, Папка пришла в подвал, потому что он связан с местом его гибели?
– Она наверняка накопала про «Отроков во вселенной» больше тебя. Умение работать с информацией – ее дар. И хлеб. Продолжай искать следы Соколовой, Грецева, Полетучей, Слепокурова, Рюмина и Тевса. Сходи на факультет. Может, еще кто-то помнит их или фотографии есть.
– Будем на связи.
– Куда ж я денусь?
Машина Крячко остановилась на просторной парковке перед трехэтажным загородным коттеджем, напоминающим окруженный извилистыми дорожками, цветочными зарослями и акациями ледяной дворец. Белый камень, из которого он был сложен, сверкал на солнце, споря с неприступным блеском панорамных окон и застекленной беседки, увитой величественным чугунным литьем. Гул с вертолетной площадки возвестил о чьем-то прибытии, и сыщики решили не спешить с появлением на сцене, а дошли до волейбольной площадки на песке у густого леса и спустились к причалу из благородной лиственницы, где качался на волнах двухэтажный катер «Ольга», на борту которого сушился микроскопический, сверкающий розово-золотыми пайетками купальник.
– Даже этот кусочек тряпочки, – вздохнул Крячко, чья душа, Гуров знал, уже изнылась по отпуску, – здесь золотой.
У их ног тихонько плескался один из притоков Клязьмы, река Воря. Справа на берегу пустела футбольная площадка, слева – мангальная зона. Детский уголок в стиле My Little Pony с леденцовой каруселью, где кружились мультяшные лошадки, грустил без маленькой хозяйки рядом с ее личной водной горкой, под которой плавали круг в виде пончика и надувной матрас, похожий на завернутый в фольгу шоколад.
– И чего здесь только нет, Лев, – тихо сказал Крячко.
– Совести, – просто ответил Гуров. – И скромности.
– Да уж, – протянул Крячко, заметив идущую от вертолетной площадки женщину с огненно-рыжими волосами, в костюме пилота, в которой приятели без труда узнали Ольгу. Лицо госпожи Валиводзь уже лет десять как не сходило со страниц светской хроники. Она даже участвовала в приключенческом телешоу «Форт Боярд», где открывала сундуки со змеями и билась над загадкой старца Фура, чтобы заработать денег для своего благотворительного фонда «Волк и заяц». Его маленьким подопечным делали уранопластику и хейлопластику в лучших иранских клиниках, помогая исправить волчью пасть и заячью губу.
– Наши люди в булочную на вертолете не ездят, – съехидничал Крячко.
– Вступаем в битву с давним классовым врагом! – фыркнул в ответ Гуров.
Друзья молча двинулись к особняку. Возведенный по уникальному проекту шведского архитектора-эксцентрика Густава Бьернстранда, который вдохновлялся заснеженным теремом из поразившей его в детстве киносказки Александра Роу «Морозко», особняк четы Валиводзь представлял собой сложный фьюжен традиций русского деревянного зодчества и архитектуры скандинавского модерна, увенчанный остроконечной крышей-кокошником, словно срисованной с иллюстраций к сказкам, которые делали Виктор Васнецов и Иван Билибин.
Идя за прислугой внутрь, Гуров отметил, что их ведут через кремовую прихожую, полутемную дизайнерскую гостиную с фонтаном и невероятным двойным светом, мимо викторианской сигарной комнаты и просторного кабинета с изящным столом, несколькими пушистыми молочными креслами и тахтой цвета капучино к лестнице на второй этаж, где располагалась спальная зона. Где госпожа Валиводзь собиралась принимать их? В гардеробной? Сауне? Потея на тренажере перед массажем горячими камнями? Пытаясь расслабиться на занятии по йоге с личным инструктором и вещая в позе павлина?