Порадовали нас рукотворные леса. Как правило, это сосняки, реже лиственные, дубравы и ельники. За ними завтрашний день уральского леса, ведь леса первозданные уже сегодня — островки в лесном антропогене.
Великолепно выглядит Каслинский рукотворный бор — посадки сосны 1875 года. Его сосны намного выше и мощнее, чем в соседних естественных борах. Не отличишь от природных сосняки довоенных посадок в кварталах Чебаркульского лесничества. Здесь же, в Травниковском бору, красуется Дедовский кедровник. Превратили в лесной остров гору Извоз верхнеуральские лесоводы. Хорошо выглядят лесопосадки во многих степных борах, в том числе и самых южных, самых трудных — брединских колках. Покрылись рукотворными лесами Татарка, Средний мыс, Косотур в Златоусте, еще 20 лет назад бывшие голыми. Засаживаются горы в окрестностях и других горнозаводских городов.
На наш взгляд, устрожение водоохранного режима уже сказывается на состоянии наших рек. В большинстве они стали чище, чем в недалеком прошлом. Даже такие, как Ай, Миасс и Урал, на которых стоят крупные города. В них водится рыба, вода достаточно прозрачна, без запаха. Однако до первозданной чистоты ей далеко. Загрязнение еще происходит за счет разовых сбросов, недостаточно очищенных промышленных и бытовых стоков, а также с животноводческих ферм и с полей там, где нарушаются водоохранные зоны.
В последние годы были устрожены санитарные требования к базам отдыха на берегах озер Увильды, Тургояк, Кисегач и других — вода в водоемах стала чище.
Из геологических памятников наибольшую тревогу вызывают пещеры. Их мир, создаваемый тысячелетиями, разрушается экологически безграмотными посетителями, число которых растет с каждым годом.
Полностью потеряла свой первозданный вид и пышное убранство Кургазакская пещера. Сталактитовой она называлась раньше. Такая же участь может постичь и Киселевскую пещеру. Она регулярно подвергается «нашествиям» уфимских туристов и, заполняясь мусором, начинает постепенно терять свою былую красоту. Удручающе выглядит сейчас пещера Колокольная. Ее стены и потолок закопчены факелами, пестрят множеством надписей современных «дикарей». На полу — мусор, битое стекло, консервные банки и куски проволоки. А ведь на стенах этой пещеры археологами совсем недавно были обнаружены бесценные рисунки первобытных людей.
Наиболее серьезную, особую тревогу вызывает состояние самой знаменитой нашей пещеры — Игнатьевской. Уже давно, еще в 1961 году, по решению Челябинского облисполкома пещера объявлена памятником природы областного значения. Но никаких действенных мер по ее охране до сих пор так и не предпринято, и за состоянием пещеры никто не следит. Ценность же этой пещеры сейчас, после открытия в ней нескольких десятков рисунков эпохи палеолита, выполненных древним человеком, неизмеримо выросла.
Заметность, знаменитость и доступность Игнатьевской пещеры — ее беда. От посетителей она, наиболее уникальная, страдает больше всех иных наших подземных полостей. Пол утрамбован ногами до асфальтовой гладкости и твердости. По углам — банки, склянки, обрывки пленки. На стенах — копоть и «автографы». Здесь это не рядовое варварство, это преступление. Ведь игнатьевская палеолитная живопись не менее ценна, чем шедевры Лувра, Третьяковки и Эрмитажа. Она внесена в золотой фонд мировой культуры. И вот на этих бесценных рисунках пращуров рукой геростратов-современников намалевано «Вера + Боря = любовь». И дата сего знаменательного для человечества действа: «3.7.85». Да отсохнет рука у того, кто намалевал это. Ведь так называемое любовное признание прошлось по обнаженным рисункам древних, уже расчищенным от кальцитовой пленки, что хранила их тысячелетия, а потому беззащитным. Шедевр мировой культуры погублен!
Для защиты и экстренного спасения палеолитических росписей, бесконтрольных посещений Игнатьевской пещеры мы рекомендовали Катав-Ивановскому райисполкому незамедлительно установить соответствующий аншлаг и соорудить за входным гротом дверь-решетку. Контроль за режимом охраны пещеры должен осуществляться местным органом власти — Серпиевским Советом.
Туристы, отдыхающие — разговор особый. Если воздействие государственных предприятий и организаций на природу регламентируется законодательством и контролируется различными органами, то эти, назовем так, природопользователи, в большинстве неуправляемы. Тяга в первозданную природу горожанина все сильнее, а здоровый, активный отдых в горах и лесах все популярнее. И рекреационная, или, говоря простым языком, посетительская нагрузка на природу все больше. И того сильнее именно там, где она более всего наделена достопримечательностями, лучше всего украшена. Давно уже идет речь о рекреационной перегрузке замечательных наших ландшафтов: голубых жемчужин — Тургояка, Увильдов, Кисегача и других озер,— окрестностей Челябинска.
Что здесь происходит? Природа не выдерживает натиска человека. И если не помогать ей, не устрожать охрану, наши самые примечательные ландшафты в недалеком будущем превратятся в пустыни.
Мы прошлись лишь по одному туристическому маршруту: Таганай — озеро Тургояк, который не случайно называют туристической столбовой дорогой, он едва ли не самый популярный в области. Здесь проходит всесоюзный маршрут, по которому организованные тургруппы водят инструкторы Ильменской турбазы. И нет числа неорганизованным туристам. Легкодоступность, горные и озерные красоты на сравнительно малом расстоянии привлекают сюда. И вступают на столбовой туристический путь и стар, и млад.
Есть такая таежная поговорка: «Хороший человек следов не оставит». Да ладно бы лишь на тропе, она плотно убита. Не по воздуху же летать. Антропоген во всем своем безобразии вокруг тропы. Мы уже рассказали о варварских, разрушительных следах в пещерах, теперь о следах на туристической столбовой дороге.
Наскальная живопись современных «дикарей» украшает на Таганае самые труднодоступные скалы. Даже памятник природы — неповторимый Откликной гребень — исписан автографами сплошь.
Белый ключ с его хрустальной удивительной влагой. Что уж там добавляется в нее в таганайских недрах, но она на особинку вкусна. Поляна вокруг ключа — излюбленное место для привалов. Такое же на Большом Киалиме, под Дальним Таганаем, у лесного кордона. Картина одинакова: «стойбище дикарей». Кучи отбросов вокруг кострищ: консервные банки, битое стекло, рваный полиэтилен. На сотни метров в округе лес лишен всего, что под силу туристскому топорику. Ни молодого деревца! Уцелели лишь те, что успели до туристского нашествия нарастить стволы, непосильные топору. Да и на них все срублено и содрано, докуда рука дотянется. Лес без будущего — нет прироста, нет и обновления.
Берега Тургояка. Территория особо охраняемая: здесь и сам водоем-памятник и ландшафтный лесопарк. Чистота и порядок лишь там, где к воде выходят заборы домов, баз отдыха и пионерлагерей.
Тургояк тем и благодатен, что утопает в огромном бору. Сосна в этих местах — дерево номер один. Как никакое другое, она очищает, освежает и озонирует воздух. Но лес тут без будущего. Молоденькие сосенки давно уже срублены под корень, на костры и подстилку под спальники, не только на берегу, но и далеко в глубь леса.
И взрослым деревьям тоже худо. Сколько затесов в янтарных слезах смолы. Тесали щепу для костров: как же, бересту-то с берез ободрали еще раньше. А взгляните на землю, вся она в узловатых жилах сосновых корней. Как перетруженные руки. Вытоптали корни, что там вытоптали, кое-где вырубили на дрова. Как дереву жить? Сколько сухих крон!
Умирают деревья, а следов туристской нечистоплотности, дикости хоть отбавляй. Те же ржавые банки. Поляна возле причала «Автомобилист» — свалка мусора, даже бумагу лень было собрать и сжечь. И такое кощунство — в прибрежной гальке, в родниковой воде осколки бутылок. А на камнях все то же дикарское тщеславие — автографы.
Мы о загаживании леса, лишении его будущего. Плохо! Ну а как, если от единого росчерка спички, щелчка в сухую хвою непогашенного окурка, недозалитой головни туристского костра улетают в небытие гектары, что там гектары — тысячи гектаров лесов. 17 тысяч гектаров только в Джабык-Карагайском бору! Кто виновник их гибели? Как правило, виновника лесного пожара найти трудно, но часто, очень часто это туристы, отдыхающие.
Что же делать? Не выпускать отдыхающих из городов? В пожароопасные, засушливые месяцы, кстати, так и делается. Но, конечно, такого постоянно никогда не будет. Наоборот, с каждым годом поток отдыхающих на лоно природы будет все полноводнее — это веяние времени. Но где же выход? Как оградить ее от чрезмерной рекреационной нагрузки?
Мы видим дальнейшее развитие природоохраны в развитии организованного туризма. Подразумеваем под этим не только туризм государственный, путешествия по турпутевкам, под началом штатных инструкторов, а организацию зон отдыха, туристских приютов и маршрутов, обеспечение отдыхающих информацией. Ничего подобного мы не наблюдали нигде.
В огромных возможностях организованного туризма, увы, используемых лишь в мизерном объеме, мы убедились на примере турбазы «Синегорье». Расположенная в километре от автотрассы Челябинск — Уфа, в окрестностях Бакала, она должна и может быть организующим центром туризма в челябинском высокогорье и западном углу области. Сегодня же «Синегорье» предлагает лишь один недолгий маршрут через хребты Сука и Маскаль на озеро Зюраткуль. «Синегорье» именуется автотурбазой, то есть предназначена прежде всего для автотуристов. Увы, как раз им-то здесь предложить нечего.
Неполноценность сегодняшнего «Синегорья» осознает руководство областного совета по туризму. Шел даже разговор о прикрытии турбазы из-за нерентабельности. Сейчас она реконструируется, чтобы принимать туристов уже в более привлекательном виде, более соответствовать их запросам. Нас попросили поделиться соображениями, как улучшить туристский сервис, чем привлекать сюда туристов. Коротко, мы предложили вот что.
Иметь под рукой развернутую, полную информацию о местных достопримечательностях, чтобы знать, ч