Взревели двигатели наших автомобилей. Я пошел первым, и инженер поехал за мной, потому что я знал дорогу к дому старика.
Как только я въехал на улицу Старую, на мостовую выпрыгнули Зося Вальс и Баська. Я остановился. Доклад их был коротким. Они понимали, что дорога каждая секунда.
— К старику пришли двое мужчин, а потом приехал красный мустанг, с пани Анелькой, знакомой магистра Пьетрушека. Позже один из мужчин вывел из дома старика и усадил его в красный мустанг. Мисс Анелька села за руль, и они уехали.
— Почему вы думаете, что старика похитили? — спросил я.
— Его руки были связаны, и он сопротивлялся. Тот мужчина почти силой засунул его в машину. Дело ясно: Батура не хочет, чтобы мы получили информацию о Дьявольском Дереве.
— В какую сторону они уехали?
— В сторону Бранево. Пани Анелька, сказала: "Нам нужно еще заправиться". Поэтому я думаю, что они сначала отправились на бензоколонку на шоссе в сторону Бранево.
Я пожал плечами.
— Странно планировать похищение, имея пустой бак.
Зегадло был другого мнения.
— Что вы говорите? Даже преступник может забыть заправить бак автомобиля. По коням, дамы и господа! Я уверен, что мы доберемся до красного мустанга. Бросьте вы свою старую консервную банку, потому что она нам будет только мешать, и мы помчимся как ветер.
Я покачал головой.
— Опель не сможет догнать мустанга. Садитесь в мою машину, — я повернулся к Але.
Мой голос звучал так решительно, что мисс Ала села в машину, куда сразу же прыгнули Зося Вальс и Баська.
Я сильно нажал на педаль газа. Машина рванулась вперед, как пришпоренный жеребец. Мы помчались к бензоколонке, а голубой опель инженер Зегадло последовал за нами.
С момента похищения прошло несколько минут, и мы увидели красный мустанг на заправочной станции. Пани Анелька заправила бензин и теперь наливала масло в двигатель. На мгновение мне показалось, что красный мустанг специально ждет нас здесь. Но впечатление это скоро прошло.
Я заметил, что в мустанге не было человека. На заднем сиденье лежал только какой-то сверток накрытый одеялом.
Я вышел из машины и направился к пани Анельке. Одновременно я заглянул через стекло внутрь ее машины. А потом случилось нечто неожиданное. Кто-то ворочался под одеялом, как будто пытался освободиться. На мгновение я увидел чье-то лицо. На этом лице были пышные усы старика. Итак, дело было ясным: человек, который засунул старика в машину, вышел где-то по дороге, а связанного старика положил на заднее сиденье и накрыл одеялом. И вот теперь старик пытался освободиться.
— Подождите, пани, я обратился к Анельке. — Могу я с вами поговорить?
Но пани Анелька, наверное, поняла, что я заметил старика. Мгновенно защелкнула крышку и прыгнула за руль мустанга.
Я схватился за дверцу ее машины, с другой стороны, схватился за ручку двери инженер Зегадло, который в это время приехал на бензоколонку. Но красный мустанг уже набирал скорость, и нам пришлось отпустить ручки, чтобы он не сбил нас с ног.
Взвизгнув шинами, мустанг развернулся перед бензоколонкой и помчался по шоссе в Фромборк, а потом опять завизжав шинами, повернул вниз по дороге в направлении скоростной автомагистрали на Эльблонг. Я помчался за ним. Позади меня был инженер Зегадло в его светло-голубом опеле.
В Фромборке на повороте я притормозил, потому что мы находились в населенном пункте. Этот момент использовал инженер Зегадло, вырываясь вперед.
— Ах, эта ваша развалюха! — заворчала Ала. — Надо было ехать на опеле. Вы не сможете догнать мустанг.
Я пробормотал:
— Посмотрим. Моя машина иногда превращается в очень хорошую машину.
Она сделала вид, что смеется, хотя, вероятно, мои слова показались ей глупой шуткой.
Шоссе на Верзно узкое, обсаженное деревьями. Ни мустанг, ни опель, ни моя машина не могли развить высокую скорость. В этих условиях было бы безумием пытаться обгонять. Так мы и ехали — три машины, одна за одной, ожидая только удобного случая: мустанг, чтобы от нас оторваться, опель, чтобы обогнать мустанг и загородить ему путь. Я же, чтобы обогнать опель и мустанг.
— Вы говорили, — спросил я у Зоси Вальс и мальчика — что двое мужчин вошли в дом старика. Затем вы упомянули, что только один человек вывел старика из дома. Что случилось с другим мужчиной?
— Наверное, остался в доме старика, — сказала Зося Вальс.
Странно. Очень странно, — пробормотал я. — Первый тоже исчез из мустанга. Эта история похищения мне кажется подозрительной.
— Каждое похищение является подозрительным, — сказала Ала. — Возможно, они подумали, что Анелька сможет справиться со связанным стариком самостоятельно. У двух мужчин, конечно же, есть и другие дела в городе.
— Совершенно верно. Но какие? — спросил я.
— Вы сказали, что они ищут сокровища Кенига. Они увезли старика, чтобы вы не могли связаться с ним и получить какую-либо информацию. Для этого достаточно пани Анельки, а они остались в Фромборке.
— Возможно, — согласился я с некоторыми сомнениями. Но времени не было. Мы приближались к эльблонгской скоростной автомагистрали, красный мустанг вышел на большой круг, и к нашему удивлению помчался к советской границе.
Здесь мы должны сказать несколько слов о магистрали, необходимых для того, чтобы прояснить события.
Немцы спроектировали строительство огромной двухсторонней скоростной автомагистрали, связывающей Эльблонг с Крулевецом. Однако они выполнили лишь часть этого проекта. На автомагистрали есть только одно бетонное полотно, а строительство другого заброшено.
Как и у любой скоростной дороги, у этой нет перекрестков, и все дороги, которые пересекают его, проходят или под ним или через него по специально построенным виадукам и мостам. Боковые дороги идут по кругу, что увеличивает видимость и позволяет безопасно влиться в движение на скоростной автомагистрали, что позволяет развивать неограниченную скорость.
Но скоростная автомагистраль Эльблонг-Крулевец сегодня мертва, потому что с разделением Пруссии между Польшей и Советским Союзом она потеряла свое значение. Она бесполезна в нашей дорожной сети, потому что она пересекает государственную границу. Пограничные переходы находятся в совершенно других местах, население использует боковые дороги, которые более удобны, потому что они соединяют населенные пункты.
И здесь был красный мустанг. До границы оставалось около двадцати километров пустынной скоростной автомагистрали. Началась настоящая гонка.
Я не знаю, какова максимальная скорость мустанга. Но после нескольких минут езды я заметил, что стрелка спидометра коснулась цифры сто шестьдесят. Но это еще не конец. Мустанг летал все быстрее и быстрее. Светло-голубой опель начал отставать…
И тут случилось то, что вызвало радостный вздох у пани Алы. А инженер Зегадло был так удивлен, что чуть не съехал с шоссе и не упал в канаву со своим голубым опелем.
Скорость была сто шестьдесят километров в час, что поразило пани Алу. Моргая глазами, она посмотрела на шкалу спидометра, потому что ей и в голову не могло прийти, что "развалюха" достигнет такой высокой скорости. Но я нажал на педаль газа еще сильнее.
Триста пятьдесят лошадиных сил Ferrari 410 ускорили свой бег. Триста пятьдесят лошадиных сил бросились в галоп, как будто кто-то стеганул их хлыстом. В двенадцати цилиндрах кровь автомобиля — желтый, высокооктановый бензин — заиграла более живо. Два карбюратора перекачивали бензин в цилиндры.
Сто семьдесят. Двести… Двести десять… Двести двадцать…
Я обогнал опель с легкостью, с которой велосипедист, едущий с холма, обгоняет человека, идущего пешком. Я догнал красный мустанг с легкостью, с которой велосипедист догоняет крестьянскую телегу.
— Эта ваша машина, — пробормотала мисс Ала, — она, вероятно… заколдована…
Когда я обгонял мустанг, я посмотрел на пани Анельку. Поразительно! Она не выглядела ни удивленной, ни напуганной. Я даже могу поклясться, что на ее лице появилось что-то вроде победной улыбки. "Она побеждает?" — подумал я.
Но не только моя машина была перед мустангом, я заметил красный предупреждающий знак "Пограничная зона", а через мгновение, потому что мы летели с головокружительной скоростью, я увидел красно-белый знак с белым орлом. Надпись на знаке была "Государственная граница". Дорога была заблокирована бело-красным барьером, у которого стоял пограничник в зеленой фуражке.
Увидев две машины, которые быстро приближались к границе, пограничник передвинул автомат с плеча на грудь, и, очень выразительным жестом, положил руку на спусковой крючок. Эти два стремительных автомобиля создавали впечатление, что их владельцы не желают соблюдать границу.
Я нажал на тормоза, то же самое сделала брюнетка в мустанге. Шины колес взвизгнули, мой автомобиль немного подбросило, но мне удалось остановиться за сорок метров до барьера. Когда я оглянулся, я увидел капот мустанга всего в двух метрах позади моей машины. Я выскочил из машины и побежал к брюнетке. Меня не волновало ее красивое лицо. Я хотел освободить старика, похищенного и спрятанного под одеялом на заднем сиденье.
Но то, что я видел, превзошло все мои ожидания. Мне показалось, что кто-то вдруг вылил на меня ведро холодной воды. Или, словно в дневное время, при ярком солнечном свете, я увидел призрака.
За рулем красного мустанга, сидела улыбаясь пани Анелька. А на заднем сиденье, удобно сидел, скрестив ноги, Вальдемар Батура и курил сигарету с невозмутимым выражением лица. Одеяло, под которым находился старик, лежало рядом с ним.
На заправочной станции мы все видели связанного старика, мы видели его усы, мы заметили, как он пытался выбраться из-под одеяла. Затем, даже ни на секунду, красный мустанг не исчезал с наших глаз, мы шли за ним по пятам. И все же на маршруте от Фромборка до границы произошел удивительный фокус, и старик превратился в Вальдемара Батуру. Разве от такого не потеряешь дар речи?
Пока мы стояли рядом с красным мустангом, в тихом изумлении, глядя на Вальдемара Батуру, появился голубой опель, из которого выскочил инженер Зегадло. Его больше не интересовал красный мустанг, не говоря уже о его пассажирах. Его интересовала только моя машина.