Оказывается, что Калиостро имел в своем кармане, маленькую плоскую коробочку из гофрированного металла, сделанную таким образом, что можно было мизинцем, по очереди выдвигать сигареты. Это искусство также заключалось в ловкости рук и отвлечении внимания смотрящих. Во-первых, иллюзионист демонстрирует свои пустые руки, а затем лезет в карман жертвы фокуса. В это время он должен быстро залезть в собственный карман, вынуть из него плоскую коробочку и спрятать между пальцев. Потом уже все просто. Внимание зрителей направлено на карман, в который залез иллюзионист. Положив руку в карман, иллюзионист одновременно выталкивает мизинцем сигарету из коробки, а затем вынимает ее и демонстрирует.
Вы даже можете извлечь зажженную сигарету. Но для этого сигареты в коробочке должны быть зажжены. у иллюзионистов во время сеансов, это обычно делает помощник.
А трюк с водой, которая исчезла в журнале? Журнал специально подготовлен. Между его страниц был вставлен пластиковый плоский мешочек. Когда иллюзионист показывает журнал, никто не может увидеть мешочек, потому что он приклеен между двумя страницами журнала. Затем иллюзионист скручивает его в рулон, одновременно раздвигая края мешочка. Он наливает воду не в журнал, а в мешочек. А вытряхивает конфетти, из второго приклеенного между страницами плоского мешочка.
Настолько же прост был трюк с подсчетом монет. Секрет был в подносе, на который Калиостро заставил меня положить монеты на мешка. В нем было двойное дно с отсеками, где было еще несколько дополнительных монет. Высыпая деньги из подноса в мешок, Калиостро одновременно высыпал монеты из отсеков. И поэтому в сумке было найдено больше монет.
Я лежал на кровати в своей комнате, и до позднего вечера я читал о трюках с волшебной палочкой, с веревкой, с картами, с появляющимися и внезапно исчезающими голубями и кроликами. Большинство трюков были ловкостью рук, но другие требовали специального реквизита, небольших столов с углублениями и скрытыми ящиками.
— Интересно, — подумал я, — у Калиостро есть такой реквизит? Я встал с постели и встал на колени возле кровати Калиостро. Я вытащил из-под нее картонную коробку.
И что я обнаружил?
Складной миниатюрный столик с ящиком спрятанным под столешницей. В ящике было два отсека, а на верхней части было отверстие. Я нашел кувшины с двойным дном, прозрачные горшки, сконструированные таким образом, что один входил в другой. Я нашел несколько причудливых коробок с двойным дном, и стенками открывающимися с помощью незаметной пружины.
И как раз, когда я рассматривал одну из этих коробок и нажимал пружину, неожиданно открылось двойное дно, и на пол выпал замшевый мешочек. В нем было десять рубинов.
Да, десять фальшивых камней, которых полно в магазинах бижутерии. Ни один из них не стоил более нескольких сотен злотых.
У меня по спине побежали мурашки. Это были рубины, которыми Батура намеревался заменить драгоценные камни в третьем тайнике Кенига. Может Батура уже узнал путь к третьему тайнику? Или, может быть, он просто купил поддельные камни на всякий случай?
Я смотрел на фальшивые рубины, и медленно приходил в себя. Внезапно я тихо рассмеялся.
Я положил камни в мешочек и положил его обратно в шкатулку. Затем я осторожно положил все коробки под кровать Калиостро.
Я спрятал книгу о магических искусствах под подушку и, весело насвистывая, вышел из комнаты.
Время ужина было заполнено многочисленными делами. Во-первых, я посетил церковь, и я долго убеждал каноника в своей невиновности. Мне кажется, что эти объяснения достигли своей цели. Я даже заслужил его доверие до такой степени, что когда я попросил у него ключи от башни Коперника и других помещений фромборской крепости, объяснив это необходимостью осмотреть их в связи с моей работой над путеводителем, он мне их доверил.
Я снова посетил милицейский участок, потом снова вернулся в свою комнату, и через некоторое время я покинул ее. Я отдал церковные ключи, и только потом пошел на ужин.
Директор Марчак ужинал в компании Пьетрушека, у которой было очень угрюмое лицо. Марчак объяснил мне причины недовольства магистра.
— Я как раз советую коллеге Пьетрушеку, — объяснил мне Марчак, когда я сел за их стол, — объединить детективные навыки вас обоих. И быстро завершить дело поисков тайников Кенига.
— Я готов, — ответил я.
— А я не согласен, господин директор. Я нашел два тайника без чьей-либо помощи, найду и третий. Дайте мне несколько дней.
Директор Марчак поморщился.
— Обязанности директора призывают меня в Варшаву, и я хотел бы присутствовать при открытии третьего тайника. Я чувствую, что Томаш уже напал на след…
— Я не хочу слышать ни о каких-либо следах Томаша, — Пьетрушек закрыл свои уши руками. — Я подвел вас, директор? Разве не я обнаружил два тайника? Дайте мне еще немного времени, и свободную руку.
— Это, сложно, — вздохнул Марчак. — Но если вы так настаиваете…
Я сказал в глубокой задумчивости, глядя в потолок столовой:
— Мне кажется, что мой коллега Пьетрушек уже следующей ночью найдет третий тайник Кенига…
— Откуда ты знаешь, что я скоро совершу открытие? — удивился Пьетрушек.
— Вы может быть экстрасенс? — подозрительно посмотрел на меня директор Марчак.
— Иногда у меня есть дар предсказывать будущее. И вот я вижу… — я говорил, глядя в потолок — …вот я вижу, как завтра магистр Пьетрушек обнаруживает тайник полковника Кенига.
— Это невозможно! — буркнул Пьетрушек расстроенный словами, которые он принял за издевательство. — Нет, я вообще-то пока не напал на след третьего тайника.
— Но ты найдешь. Скоро ты нападешь на след — заявил я решительно.
И до конца ужина, хотя они и засыпали меня вопросами, я больше не сказал ни слова об этом.
ДИРЕКТОР МАРЧАК ГНЕВАЕТСЯ • С ГЛАЗУ НА ГЛАЗ С ВРАГОМ • ДЖЕНТЛЬМЕНЫ И ПРОТИВНИКИ • ЧТО НУЖНО МУЗЕЙНОМУ ДЕТЕКТИВУ • НЕСКОЛЬКО СЛОВ О ГЕНИАЛЬНЫХ ОТКРЫТИЯХ ПЬЕТРУШЕКА • О НЕОБХОДИМОСТИ ФИЛОСОФСКОГО КАМНЯ • ПЕРВОЕ ПОРАЖЕНИЕ ВАЛЬДЕМАРА БАТУРЫ • Я ПРОШУ ПОМОЩИ
Над Вислинским заливом заходило солнце. Красный огромный шар опускался за лес обрамляющий фромборские холмы, что скрывали горизонт на западе, и погружался в воды залива. По волнам залива скользила пурпурная дорожка, белые чайки садились на волны и качались на них, как на качелях. Вдоль косы, плыл белый пассажирский корабль и издалека напоминал огромного лебедя, который спрятал голову под крыло.
Прохладный ветер приносил запах моря и морских водорослей, тихо шумели прибрежные камыши, вдоль каменистой пристани клубилась белая пена.
В тот вечер директор Марчак пригласил меня прогуляться на пристань.
Некоторое время мы шли молча, погруженные в свои мысли. Мы добрались до конца пирса, до небольшого маяка. Там, глядя в сторону далекой и едва видимой косы, директор заговорил со мной:
— Не думаете ли вы, Томаш, что я должен остаться в Фромборке до завтра?
— Мне кажется, да, пан директор, — сказал я вежливо.
— И завтра вечером Пьетрушек обнаружит третий тайник?
— Да, пан директор.
— Ясновидение, да? Ведь даже он сам об этом еще не знает.
— Но я об этом знаю.
— Я знал одного человека, который говорил подобным образом. Его звали маэстро Пифелло. До войны он представлял себя в газетах как провидец и хиромант. Вы, Томаш, не дай Бог, тоже гадаете по руке?
— У меня нет сверхъестественных способностей. Просто до сих пор Вальдемар Батура предвидел каждый мой шаг и мог ему противостоять. И поэтому, я три раза проиграл. Но теперь я знаю, что он предпримет. Я решил его даже спровоцировать.
— Не могли бы вы мне рассказать?
— Нет, господин директор.
— У вас нет ко мне доверия?
— О, дело не в этом. Боюсь, что вы не одобрите кое-какие мои действия, а без них я не смогу предоставить вам доказательства вины Батуры. Кроме того, не могу себе отказать в удовольствии увидеть выражение вашего лица, пан директор, когда мы, наконец, доберемся до третьего тайника Кенига.
— Ах, так? — возмутился директор. — Вы хотите повеселиться за мой счет? И это награда за то, что я раз за разом избавляю вас от всевозможных проблем. Так мне и надо… Я больше не буду вас спрашивать.
Рассерженный директор сделал еще один шаг к воде и почти соскользнул в глубину по бетонному пирсу. Однако, я вовремя схватил его за плечо, спасая от вынужденного купания. Он посмотрел на меня с благодарностью, но сказал с угрозой в голосе:
— Меня не волнуют ваши фокусы в отношении сокровищ Кенига. Завтра разберемся с путеводителем по Фромборку. Мы здесь не для того, чтобы дышать морским воздухом.
После чего он пригласил меня на кофе в близлежащем портовом кафе.
Мы уже подходили к дверям кафе, когда подъехал красный "мустанг", а в нем — Вальдемар Батура и пани Ала.
— Ах, что за приятная встреча! — с лицемерной радостью воскликнул Вальдемар Батура. — В Фромборке происходит что-то настолько важное, что сюда даже приехал директор Марчак?
Директор нахмурился, делая вид, что не узнает, с кем он имеет дело.
— Извините, мы знакомы? — спросил он.
— Да, пан директор. В свое время я даже работал в вашем отделе.
— Ах, да, я припоминаю. Вы были очень плохим сотрудником.
— Нет, пан директор. Это просто была моя зарплата, которая казалась мне слишком маленькой. А потом мы встретились в старом особняке, где скрывались масонские сокровища.
— Я помню, — мрачно сказал директор. — Вы получили условное наказание за взлом в поместье.
— Да, — вежливо поклонился Вальдемар Батура. — Потому что я знаменитый Вальдемар Батура, гений зла, ужас музейных работников, хитрый торговец антиквариатом. Я тот человек, которым Томаш пугает маленьких детей.
— А что привело вас в Фромборк? — спросил Марчак.
— То же, что и вас, пан директор. Сокровища Кенига. Я решил позаботиться об этом.
— Сокровища Кенига, да? — Марчак был возмущен, задетый за живое дерзостью Батуры.