Я достал из кармана письмо из Фромборка, взглянул на него и продолжил:
— Во втором тайнике Кенига должны находиться: четыре миниатюры, фарфор, двенадцать подсвечников и пять чаш… Если вы хотите, совершить кражу, которая не должна быть замеченной, то есть по системе подмена на одной ценной вещи другой, менее ценной, что бы стало вашей добычей?
Директор долго думал, размышляя вслух:
— Вряд ли можно поменять миниатюры, потому что где взять их на замену? Затея с фарфором тоже, наверное, не простая в реализации. Проще всего заменить подсвечники и чаши.
— Так точно, пан директор. Но подсвечники, скорее всего, отпадают, потому что они, как правило, были из серебра. Так что останутся только чаши. Можно предположить, что Кениг спрятал очень ценные литургические чаши, золотые, усыпанные драгоценными камнями. Что будет, если во втором тайнике Кенига Пьетрушек найдет пять серебряных чаш?
— Я был бы удивлен, что Кениг спрятал такие малоценные вещи…
— Но у вас не будет никаких особых подозрений, не так ли? — сказал я. — И найти серебряные чаши не сложно. Их можно найти в антикварных магазинах по относительно низкой цене. Достаточно заменить ими золотые, и вот большой улов.
— А третий тайник? — спросил Марчак.
Я снова взглянул на письмо Баши.
— Батура не украдет ни митру, ни ковчег с мощами. Но в этом тайнике есть десять рубинов. Нет ничего проще, чем положить поддельные рубины на их место. В ювелирных магазинах нетрудно найти такие камни. И после того, как мы найдем третий тайник, мы обнаружим, что Кенига кто-то обманул…
Наступила минута молчания. Директор Марчак размышлял про себя, обдумывая мои рассуждения.
А я еще добавил:
— К счастью, вор еще не знает, где находятся второй и третий тайники Кенига. Он все еще ищет их.
— И, может быть, Пьетрушек его опередит — обрадовался Марчак.
— Да, — согласился я. — То, что я говорю, по-прежнему гипотеза.
— Не следует мешать Пьетрушеку — радостно согласился директор Марчак. — Пьетрушек очень амбициозный. Если я отправлю вас в Фромборк, например, в качестве его помощника, он сочтет это недоверием к себе, и очень болезненно будет переживать этот факт. Он очень чувствительный человек.
— И все же мне нужно ехать в Фромборк, — заявил я.
Директор Марчак вновь нахмурил брови, но внезапно просиял.
— У меня есть отличная идея! — воскликнул он радостно. — Нам нужен всеобъемлющий путеводитель по Фромборку. В последнее время там работает несколько групп ученых. Проводят исследования археологи, историки, астрономы. Вам нужно ознакомиться с результатами их работ и разработать новый путеводитель, учитывающий современное знание о бывшем Фромборке и о пребывании в нем Николая Коперника. И это будет ваше задание, так сказать, официальное. Но главная задача остается прежней — я доверяю вам объяснение загадки появления бесценных монет. И так, вы едете в Фромборк, потому что этого требует ваша работа. Ведь иногда так бывает в следственной работе, события, которые происходят в разных местах и кажущиеся независимыми друг от друга, ведут к одной и той же точке и переплетаются друг с другом. У Пьетрушека есть задача найти тайники Кенига, и вы можете прояснить вопрос о ценных монетах. Если вы можете сотрудничать, это еще лучше. Если нет, вам придется действовать индивидуально, — сказал в заключение директор Марчак.
ТАЙНА КОРОБКИ КОНФЕТ • ПОВЕЗУ ЛИ Я УКРОТИТЕЛЯ ЗВЕРЕЙ • ВСТРЕЧА С КАЛИОСТРО • УДИВИТЕЛЬНЫЙ ЗВЕРИНЕЦ • КОШМАРНАЯ ПОЕЗДКА • ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ПОСТОЯННО ВРЕТ • НЕСКОЛЬКО СЛОВ О ТАЙНЫХ ЗНАНИЯХ • ЧТО СЛУЧИЛОСЬ ВО ВРЕМЯ ОБЕДА • ГДЕ СКРЫВАЛСЯ ЗМЕЯ • МОЙ НОВЫЙ, СТРАННЫЙ ПОМОЩНИК
Четвертого августа утром я остановил свою машину перед зданием Министерства культуры и искусства, чтобы получить командировочное удостоверение. В машине уже лежала сумка с моими личными вещами и туристическими принадлежностями. Я решил отправиться в путь сразу после оформления документов в министерстве.
В секретариате директора Марчака я нашел как обычно сияющую улыбкой пани Зосю, секретаршу. Это была уже немолодая и очень полная особа, обожающая сладости. Когда я вошел в комнату, она осторожно, двумя пальцами, словно энтомолог самую великолепную бабочку из своей коллекции, вытащила конфету из лежащей перед ней на столе огромной коробки шоколада.
— Командировка готова, — она протянула мне бумаги левой рукой, потому что в правой была шоколадная конфета.
— Огромное спасибо, — я низко поклонился. Ибо хорошо жить когда ладишь с директором, но плохо когда конфликтуешь с его секретарем.
— Я должна попросить вас, пан Томаш, — пани Зося одарила меня сияющей улыбкой и предложила открытую коробку конфет. — Мене позвонили из отдела культуры. Попросили взять с собой до Фромборка одного хорошего артиста. Дело в том, что у этого артиста будут выступления для харцерской молодежи, и он не может ехать поездом.
— Нет денег на билет? — спросил я.
— Ах, нет, пан Томаш, — пани Зося посмотрела на меня с неодобрением. — Он не может ехать поездом, так сказать, по техническим причинам.
— А что это за артист, что поезда ему не подходят?
— Мне сказали что это цирковой артист, — неуверенно ответила пани Зося.
— А что мешает ему путешествовать на поезде? — спросил я.
Она беспомощно посмотрела на открытую коробку конфет и подтолкнула ее еще ближе. Я понял, что она получила ее в подарок от артиста, который, вероятно, чтобы сэкономить на билете, предпочитает путешествовать на чужом автомобиле.
— Он везет каких-то животных, — прошептала она и укусила шоколадку.
— Слонов? Жирафов? Тигров? — ужаснулся я. — Может, он укротитель диких животных?
— Что вы такое говорите, пан Томаш, — она рассмеялась. — Он, по-моему, фокусник. У него белый кролик. Вы понимаете, такого, которого достают из цилиндра.
— Кроликов, насколько мне известно, допускается провозить в поезде.
— Да. Только у него есть еще… белые мыши.
— Мыши?
— Да. И… змея, то есть уж, — сказала пани Зося и передернулась от отвращения.
— И я должен отвезти в Фромборка весь этот его зверинец?
— А что вам мешает? У вас нет места в вашем автомобиле? — она спросила, глядя на открытую коробку.
А я знал, что мне не избавиться от фокусника, так как она получила от него коробку с вкусными конфетами.
Я в отчаянии махнул рукой.
— Давайте этот циркача. Только сейчас, потому что я уже ухожу.
Секретарь поспешно проглотила шоколад.
— Он ждет в коридоре. Вы его узнаете, по черной бородке…
Я спрятал в карман документы, поцеловал на прощание пахнущие шоколадом руки мадемуазель Зоси, и вышел в коридор. Сразу заметил фокусника. У него была черная бородка и рядом с ним выстроился на полу десяток прямоугольных коробок.
Ему было около тридцати лет, и он был невероятно привлекателен: красивое, смуглое лицо индуса, пронзительные глаза.
— Это вас я должен взять в Фромборк? — спросил я его.
— Да, — поклонился он вежливо, почти до пояса, как будто к зрителям, после окончания спектакля.
— Меня зовут Томаш — я протянул ему руку.
— А меня Джозеф. На самом деле, Франек, — сказал он.
— И так, Джозеф или Франек? — вежливо спрсил я.
— Мой артистический псевдоним: Джозеф Балзамо граф Калиостро, — пояснил он.
Что же, я имел дело с разными людьми. Теперь у меня была возможность пожать руку самому Калиостро[11], который когда-то наделал много шума в Варшаве. Правда это было около двухсот лет назад, но надеюсь, что и этот Калиостро пользуется не менее заслуженной славой.
— Я читал роман Дюма "Джозеф Бальзамо" — сказал я с большим уважением.
— А, да, это мой предшественник, — пренебрежительно пожал он плечами.
Затем наклонился, поднял четыре коробки и подал их мне.
— Очень прошу вас помочь мне донести эти вещи до машины, — сказал он вежливо.
— Ради Бога, нет ли в какой-нибудь из этих коробок змеи? — спросил я с некоторым страхом, потому что я не люблю скользких тварей. — Если вы позволите, я бы предпочел нести кролика.
— А, нет, Петруша всегда ношу с собой, — ответил маэстро Бальзамо, и протянул руку ко внутреннему карману тужурки.
Забыл упомянуть, что на маэстро Бальзамо был не пиджак, а что-то длинное и черное, как фрак или что-то среднее между тужуркой и сюртуком. И из внутреннего кармана этой тужурки-сюртука он извлек черного ужа.
— Это Петруш — сказал он и добавил: — Петруш, веди себя воспитанно с паном Томашем.
Я мало что знаю о змеях, и я не знаю, можно ли их хорошо воспитать. Уж обернулся вокруг шеи хозяина, и я осторожно сделал шаг назад.
— А здесь у меня мои мыши. — Бальзамо заглянул во второй внутренний карман своей тужурки-сюртука. И через секунду две белые мыши прогуливались вдоль лацканов его странного костюма.
— Хм, мм, — я прочистил горло, — я думаю, лучше не спрашивать, что у вас в других карманах. Я думаю, будет лучше, если пройдем к машине.
Вся эта сцена происходила в коридоре Министерства культуры и искусства, где всегда можно встретить множество красивых, пожилых, интеллигентных дам. И через миг я заметил, что одной из них стало плохо от вида змеи и двух мышей.
Калиостро также заметил это, потому что он спрятал змею в один из карманов, мышей в другой, и мы быстро вышли из старинного здания в Краковском Предместье.
Мы поместили коробки на заднее сиденье. Калиостро сел рядом со мной, взяв на колени большую коробку.
Оказалось, что это клетка, обмотанная бумагой. Он приоткрыл дверцу, ее и оттуда выглянул, забавно шевелящийся, носик кролика.
— Очень милое существо, — сказал я.
Калиостро вздохнул с облегчением.
— Я думал, вы не любите животных.
— Уж для меня — не животное, — решительно сказал я.
— Он принадлежит к фауне, — возразил он.
— Я предпочитаю флору, — признался я честно, хотя кролик мне был симпатичен. Я вспомнил песню Скальдов о кролике, и, напевая ее себе под нос, я покинул Краковское Предместье.