Когда отец год как закончил карьеру вратаря и мог уже таскать баул сына на тренировки сам, в десяти тысячах километров от них, в Тампе, произошло важнейшее для города хоккейное событие. Летом 2004 года местный «Лайтнинг», появившийся на свет в 1992 году, впервые завоевал Кубок Стэнли. И сделал это во многом благодаря своему российскому вратарю Николаю Хабибулину.
Шестнадцать лет спустя спрошу Василевского, которому не исполнилось тогда и десяти, слышал ли он о «Лайтнинг» и ее российском голкипере-творце этой победы. Он ответит красиво:
– Что-то об НХЛ знал уже тогда. И был в курсе, что Хабибулин в то время играл за «Тампу» и выиграл с ней Кубок Стэнли. Как вы могли заметить, «Тампа» выигрывала Кубок только с русским вратарем. Надеюсь, эта традиция повторится в этом году!
Разговор был на первом Матче звезд Василевского в январе 2018-го. До повторения придется подождать два с половиной года. А традиция жива по сей день: три Кубка у «Тампы», и все три – с основным голкипером из России!
Кстати, на момент того нашего интервью Андрей с Николаем знакомы не были. А 34-летний отец Василевского в 1990 году играл против 17-летнего Хаби – Андрей Леонидович за томский «Кедр», Коля – за «СКА-Металлург» из Серова. Кто мог представить, что судьба в тот день свела в рядовом матче Восточной зоны второй лиги чемпионата СССР будущего победителя Кубка Стэнли с отцом двукратного обладателя этого трофея? Неисповедимы хоккейные пути-дороги.
Впервые уже сами супервратари «Лайтнинг» пообщались летом 2020-го во время пятимесячной коронавирусной паузы между регулярным чемпионатом и плей-офф. Хабибулин, у которого во времена выступлений в НХЛ было прозвище Bulin Wall, «Булинская стена» (по аналогии с Берлинской), открыл онлайн-школу хоккейных вратарей Bulin School и стал брать для нее интервью у знаменитых голкиперов.
Василевский на предложение своего предшественника по «Молнии» с удовольствием согласился. А вскоре сам выиграл Кубок. Может, и в этом есть какая-то мистическая взаимосвязь?..
Когда цитирую Алексею высказывание младшего брата, что отец точно не воспитывал их мягко, он реагирует неожиданно:
– Это со стороны мамы воспитание не было мягким. Папа сочетал кнут и пряник. У мамы в основном был только кнут.
Мама Василевских утверждает, что старший сын – это локомотив, который до определенного момента тянул младшего в карьере, и папа с ней согласен. Алексей на год раньше стал заниматься хоккеем, первым попал в юношескую сборную России; даже агент, бывший вратарь ЦСКА Александр Тыжных (он много лет был дублером Третьяка) сперва заметил именно Лешу.
– Первопроходец! – формулирует Андрей Леонидович миссию Алексея.
Младший брат подтверждает:
– Точно, первопроходец! Он и на чемпионат регионов, и в юношескую сборную первым попал. Я смотрел на него, всегда гордился и сейчас горжусь. Брат для меня пример и большой молодец. Ему не дается все так легко ни в жизни, ни в хоккее. Он все это зарабатывает и заслуживает огромным трудом. Через работу пробивается к хорошим результатам. Было бы классно сыграть с ним вместе за сборную. Дай бог, получится.
Сам Леша, услышав от меня про локомотив и первопроходца, только рукой машет:
– Да нет, Андрей сам! Своим трудолюбием, упорством карьеру себе сделал. А я – так… Мне про него многое стало ясно, когда мы вместе играли в Молодежной лиге за уфимский «Толпар». Я смотрел, как он не просто тренировался, а дорабатывал после тренировок – и видел его потенциал. Конечно, не думал, что брат станет лучшим в НХЛ, но в том, что в КХЛ не потеряется, не сомневался. Но он пошел еще дальше. Горжусь им.
Теплоты в его рассказах об Андрее, его характере и семье – море. Даже о его детских проказах, которые не всегда хорошо заканчивались.
– Это сейчас он повзрослевший, спокойный, – улыбается Алексей. – А сколько мы с ним дрались в детстве! Он был по-спортивному наглым, и это качество ему до сих пор помогает. Если я у него в настольный теннис выигрывал – ракетку мог в меня бросить. Ругались, когда была его очередь пылесосить ковры, а он не хотел. Или наоборот… Как-то были в Томске у бабушки, ему – восемь, мне – девять. На кровати сидели, телевизор смотрели. Он был рядом, взял спичку и решил мне ухо проверить. Порвал барабанную перепонку! Кровищи было… Прабабушка успокаивала, потом в больницу съездили. Ухо заживало долго. Бывало, еще ножницами друг в друга кидались, если поругаемся…
– Ничего себе!
– Еще была история в Череповце, когда папа там выступал. Андрей с машинками игрался и решил повозить самосвал. Набил его иголками. Одна из иголок упала на ковер, и я потом на нее наступил. Половину иголки достали, половина осталась в пятке. Опять в больницу, операция. А это – 31 декабря! Его, кстати, за все это не ругали. Как младшего. А жесткое воспитание мамы – оно больше ко мне относилось.
Леша в отличие от большинства детей, начинающих заниматься хоккеем, тоже многого добился – твердое место в основном составе одной из лучших команд Восточной конференции КХЛ, «Автомобилиста», больше 300 матчей в главной российской лиге, вызовы в сборную. С младшим братом, конечно, не сравнить, но, пусть Алексей и не стал такой звездой, как двукратный обладатель Кубка Стэнли Андрей, однако он тоже хороший профи.
Наверное, корни надо искать в характерах.
– Андрей в детстве был жестче, – говорит Алексей. – Хоть он и младший брат, но мог меня осадить, если ему что-то не нравилось. Я не могу назвать себя жестким.
В 2019-м я спросил Андрея, ждет ли он в НХЛ брата, который проводил в «Автомобилисте» лучший сезон в карьере и ездил в составе сборной России на матчи Евротура.
– Было бы, конечно, классно его здесь увидеть. Но тут все-таки тяжело закрепиться. Никто не пообещает тебе сразу место в топ-5 защитников и много игрового времени. Обычно сразу засовывают в АХЛ – и, пока там не привыкнешь и не станешь хорошо играть, об НХЛ не может быть и речи. И даже если хорошо играешь, тебя не поднимут, пока кто-то травму не получит. Поэтому многие наши и возвращаются.
Так до сих пор Алексей до Северной Америки и не добрался. Что ж, у каждого своя судьба. Теперь, когда ему близко к тридцати, шансов на это уже не так много, хотя сам он ничего не исключает. Спрашиваю его, в чем брат за годы игры в Штатах изменился. Леша смеется:
– В моде. Он как американец уже. Поло заправляет в шорты, как у них. Подмечаешь такие детали. Ну, он сколько уже там живет, почему бы и нет? Главное, чтобы русский язык не забыл…
Могу всех заверить: с этим нет вообще никаких проблем. Если у многих наших энхаэловцев 90-х, не приезжающих на лето в Россию, появился акцент, то у Василевского – даже ни намека. И американизмы в русскую речь он вообще не вставляет.
Когда видишь спортсмена в игре, но не знаешь его как личность, рисуешь определенную картинку. Каков в вашем представлении Василевский? Наверняка человек-спокойствие, никогда не рефлексирующий, не сомневающийся в себе. Глыба. Без нервов. Ну, почти без нервов – всякое же бывает. И внушающий уверенность: большой, 190-сантиметровый парень при таком хладнокровии обязательно спасет, если партнеры и соперники предоставят ему для того минимальную возможность.
Теперь, пожалуй, это действительно так. Но к этому пришло не сразу – в жизни все, оказывается, сложнее. В сезоне-2017/18 он номинировался на «Везина Трофи» и дошел в роли основного вратаря до седьмого матча полуфинала Кубка Стэнли. И в дни Матча звезд-2019, когда у него еще не было ни Кубка Стэнли, ни «Везины», я спросил его, в какой момент он точно понял, что заиграет в НХЛ и способен быть там основным вратарем.
Василевский рассмеялся и ответил крайне неожиданно:
– Такой момент еще не настал. На самом деле. Даже после прошлого сезона размышлял на эту тему – все равно он не идеальный был. После хорошей игры думаешь: «Да, может, где-то и могу». А на следующий день выходишь на игру, три-четыре гола тебе впихивают, и мысли уже такие: «Надо в первую лигу России ехать – может, хоть туда меня возьмут». Поэтому нет у меня уверенности, что на сто процентов в любой команде НХЛ я буду первым вратарем.
Нет, ну вы представляете? Есть, оказывается, и у такого голкипера рефлексия. Потому что Андрей – живой человек, не робот. А живому человеку свойственно сомневаться.
Оказывается, это с детства. На мой вопрос, были ли в ранние годы мысли о том, что лучше оставить хоккей, голкипер «Тампы» отвечает:
– Конечно, были. Если сейчас после неудачных матчей думаю: «Как я с такой игрой вообще здесь нахожусь?», то в детстве тем более воспринимал все близко к сердцу. На самом деле очень много было таких моментов, когда хотелось все бросить. Одним словом – сдаться. Думал: «Ну куда я лезу?» Тем не менее на следующее утро вставал, шел на тренировку, заставлял себя через эти неприятные чувства переступить и работать.
– А после какого матча, например, были эти мысли?
– Конкретного не назову – таких случаев было достаточно. Считаю, это во многом помогло мне сейчас. Потому что тут такие моменты возникают очень часто. Задумываюсь: как так получилось, что я играю в лучшей лиге мира и ничего не могу здесь сделать?! А потом, как в детстве, на следующее утро встаешь, идешь тренироваться и становиться лучше. И забываешь обо всем плохом.
– Со стороны не кажется, что вы склонны в себе копаться, – замечаю я.
– В игре стараюсь этого не показывать, – объясняет Андрей. – Не то что сомневаюсь – пытаюсь быть объективным и строгим к себе. Если ты играешь в лучшей лиге мира, то должен соответствовать ее стандартам. А если не соответствуешь, после плохих игр начинаешь копаться и искать какие-то ответы. Это бывает только после матчей. Я же не засыпаю после них по нескольку часов. Адреналин, мысли всякие… Не пью никаких таблеток от бессонницы, рассчитываю только на свои силы.
– Он кипит внутри, просто этого не показывает, – объясняет отец. – В начале его североамериканской карьеры я говорил ему: «Андрюха, не выдавай своей растерянности и грусти! После пропущенного гола вратаря всегда крупным планом показывают. А то, как ты себя в такие секунды ведешь, влияет и на соперников, и на партнеров по команде, и на зрителей.