2012–2019 – «Коламбус Блю Джекетс»
2019–н.в. – «Флорида Пантерз»
Командные достижения
Чемпионаты мира:
Золото (2014). Серебро (2015). Бронза (2016)
Молодежный чемпионат мира:
Бронза (2008).
Личные достижения
Лучший вратарь ЧМ-2014
«Везина Трофи» (2): 2013, 2017
Лучший коэффициент надежности ЧМ-2014
Лучший процент отраженных бросков ЧМ-2014
Лучший процент отраженных бросков НХЛ: 2017
Участник Матча всех звезд Суперлиги: 2007
Участник Матча всех звезд НХЛ: 2017
Попадание в первую символическую сборную всех звезд НХЛ (2): 2013, 2017
Сын шахтера из Кузбасса. Миллионер из Флориды. Дважды лучший вратарь мира
24 мая 2007 года в 11.24 утра на шахте «Юбилейная» в Новокузнецке Кемеровской области раздался взрыв. В этот момент под землей находились 217 человек. Тридцати восьми из них не суждено было больше увидеть свет, один позже умер в больнице.
Андрею Бобровскому, заместителю начальника участка «Юбилейной», в прошлом – горному мастеру, повезло: в момент взрыва он был на поверхности. Потом уже подключился к помощи штабу горноспасателей по ликвидации аварии. Он отвечал как раз за план ликвидации аварий и противопожарную защиту на шахте.
– Бывало ли вам в таких ситуациях по-настоящему страшно?
– Конечно, бывало. Много аварий случалось на шахте – обрушение горных выработок, затопления, взрывы. Люди погибали, в том числе с нашего участка. Мы хоронили мужиков. Кроме «Юбилейной», был взрыв на «Ульяновской» – в марте 2007 года там произошла одна из крупнейших аварий на шахтах, погибли 110 человек. А на «Юбилейной» мне просто повезло, что я был на поверхности. Это и спасло жизнь.
Вот так семья и провожала Андрея на шахту каждый день – не зная, вернется ли. Проработал Бобровский там 31 год.
Его 18-летний сын Сергей в том сезоне-2006/07 дебютировал в российской Суперлиге, доживавшей свой предпоследний год перед появлением КХЛ. Главный тренер Сергей Николаев, снискавший в хоккейных кругах славу благодаря искрометному юмору, юного голкипера любил и дал ему шанс поучаствовать в восьми матчах. Правда, с первых минут – только в трех.
Пределом мечтаний Сергея тогда была никакая не НХЛ, а место основного вратаря новокузнецкого «Металлурга». Сильно бы удивился сибиряк-тинейджер, да и его родители тоже, скажи им кто-нибудь, что через 12 лет один из самых именитых вратарей Национальной хоккейной лиги, 30-летний Сергей Бобровский по прозвищу Боб, подпишет семилетний контракт на 70 миллионов долларов с клубом «Флорида Пантерз», побив клубный рекорд Павла Буре (в 1999 году Русская Ракета заключила договор с «Пантерами» на 47,5 миллиона за пять лет). И что вообще никто из игроков, тренеров или болельщиков не воспримет зарплату в клубе из пригорода Майами с удивлением или недоумением. Потому что кому еще платить 10 миллионов в год, если не двукратному обладателю «Везина Трофи», приза лучшему вратарю НХЛ? Да еще и где выигравшему этот трофей – в «Коламбус Блю Джекетс»! Когда Сергей туда приехал, клуб считался одним из самых неблагополучных в лиге, и переходить в него по собственной воле не хотел никто.
– Когда мы отдавали Сережу на хоккей, никто не думал о финансовой составляющей, – говорил папа голкипера. – Он очень хотел играть, и ни о каких миллионах мы в тот момент точно не думали. Просто переживали за него в каждой игре. Все шло постепенно – он просто ставил себе задачу выиграть следующий матч. У нас тоже со временем появился спортивный интерес. Оглядываемся назад и понимаем, что все это было не зря.
Еще бы! Путь от сына сибирского шахтера до долларового мультимиллионера из Флориды, от незадрафтованного ни одним клубом НХЛ вратаря до двукратного обладателя «Везины» – одна из тех дорог, сколь ухабистых, столь и заслуживающих огромного уважения, о которых и написана эта книга.
Такое бывает не только в сказках. Как сказал телекомментатор Роман Скворцов после золотого гола Ильи Ковальчука канадцам в финале чемпионата мира-2008 в Квебеке, жизнь – лучший драматург.
– В саму шахту, где работал отец, я никогда не спускался, – вспоминает Сергей. – Да и папа мне особо о своей работе не рассказывал. Но представляю, насколько тяжелый это труд. Знаю, что было много аварий, из-за этого постоянно случались стрессовые ситуации. Разное случалось, даже когда папа уже не работал на шахте… Смутно помню то время. Зато помню, что отец всегда был в спорте. Играл в шахтовых соревнованиях по футболу, хоккею, волейболу, теннису, вел активный образ жизни. Вот туда он меня, маленького, брал постоянно. И дисциплину мне прививал. Это, считаю, одно из самых сильных моих качеств. Я знаю, что и ради чего нужно делать. Для меня нет такого понятия, как лень. Если надо, то встаешь – и вперед. Трудолюбие и дисциплина – это от отца.
Когда Бобровский во время летней подготовки в России на протяжении шести недель подряд без чьего-либо понукания (работа-то – индивидуальная) каждый день встает в 5.30 утра и весь день пашет как проклятый, ты сначала не находишь этому разумного объяснения. А потом слышишь этот рассказ – и понимаешь, что к чему.
– Вы в себе это долго вырабатывали, переламывали обычный российский менталитет? – спрашиваю Бобровского.
– Есть такое немножечко, – улыбается он. – Будто кто-то говорит тебе снаружи – куда, зачем, никто так не делает. Устанешь, перетренируешься. Возникают какие-то сомнения. Но тут внутренний голос говорит: «Надо». Почему? Если ты хочешь – надо. Потому что, если тебе это не надо, и ты этого не хочешь – зачем вообще надевать форму? И ты хочешь.
– Дисциплина? – улыбается Андрей Владиславович. – Да Сережу и учить ей не надо было, он сам на тренировки без будильника подскакивал. Я только объяснял ему: если уж решил заниматься хоккеем, то не должно быть никаких пропусков. Его не приходилось уговаривать тренироваться. Больше проблем было со школой, с домашними заданиями. Он ходил со мной на спортивные соревнования – на шахте играли в футбол, хоккей, устраивали спартакиады. А в шахту я его с собой, конечно, не брал в то время – было запрещено по технике безопасности.
Новокузнецк – город шахтеров и металлургов, особого выбора, где зарабатывать деньги, у мужчин нет. Шахты «Юбилейная», где была та авария, и «Усковская» (бывшая шахта «Ульяновская», где при взрыве погибли 110 человек) – два места работы Бобровского-старшего – действуют по сей день.
Андрей устроился туда после армии. Сначала работал подземным электрослесарем, потом, после окончания института, горным мастером. С годами рос в должностях – замначальника участка, потом исполнял обязанности начальника участка. Далее баллотировался на пост председателя профкома шахты – и возглавил его на шесть лет.
– С 2009-го по 2015-й, – подтверждает он.
Я вдруг понимаю, что он продолжал работать на шахте даже после того, как сын в 2013-м выиграл первую «Везину» и год спустя стал чемпионом мира! И уточняю для верности:
– Когда возглавили профком, вам уже не нужно было спускаться в шахту?
– Нет, я спускался, – отвечает он. – Но уже по собственной инициативе. Нужно быть в курсе событий на предприятии – как на поверхности, так и в шахте.
Раньше Андрей Владиславович прошел через многое. Как и вся страна.
– Бывало, что вообще не платили по восемь-девять месяцев, – вспоминает он. – В конце 90-х получку выдавали продуктами.
– Касками не стучали? В те годы забастовки шахтеров случались нередко.
– В Новокузнецке были забастовки, мы тоже поддерживали бастующих. В Междуреченск, правда, не ездили – народные волнения начинались оттуда.
Как раз в шахту в Междуреченске уроженец этого города, вратарь Илья Сорокин спустил Кубок Гагарина после того, как с ЦСКА выиграл главный российский хоккейный трофей в 2019 году.
– Илья – молодец! – одобряет его младший Бобровский. – Оригинальная, необычная и очень достойная идея.
С лета 2013-го Сергей, уже выигравший в «Коламбусе» первую «Везину», приезжал домой в Новокузнецк и проводил ежегодные мастер-классы. В них участвовали и молодые вратари Кузни, как принято называть новокузнецкий «Металлург», – 20-летний Сорокин и Илья Налимов. Разговаривая с Бобом зимой 2016-го, я спросил среди прочего, советовал ли он им перебраться за океан. Тот был дипломатичен:
– У каждого своя судьба, и здесь нельзя сказать: ты, мол, должен сделать то или другое. Ребята должны сами решить, чего хотят.
Они и решили. Олимпийский чемпион Пхенчхана-2018 (пусть и в роли второго вратаря, но все же сыгравший там один матч) Сорокин – голкипер «Нью-Йорк Айлендерс», уже успевший в прошлом, дебютном сезоне выиграть серию плей-офф. А Налимов поиграл в восьми клубах КХЛ и сейчас – резервист в «Адмирале» из Владивостока.
У каждого – своя судьба. И каждый имеет шанс развернуть ход событий в нужное ему русло.
– Но не только от тебя все зависит, – рассуждает по этому поводу Бобровский. – Жизнь должна тебе помочь. Все должно сложиться.
Однако не надо думать, что он такой уж фаталист. Потому что другая его фраза, на сей раз – о собственной судьбе, говорит о характере Сергея, мне кажется, намного больше:
– Верю, что пишу свою историю, и хочу быть в ней главным героем. Хочу определять, в каком направлении будет дальше идти моя жизнь, не потому что кто-то думает, видит, считает, говорит, что лучше для меня было бы так-то. Хочу играть эту роль сам. Да, могу ошибиться. Но если я принял то или иное решение – то знаю, что оно было моим.
С ключевыми решениями Бобровский пока не ошибался. А верным ли было последнее – подписать контракт с «Флоридой», – жизни еще предстоит рассудить.
Мама Бобровского, Лариса, сначала трудилась в школе, занималась воспитанием детей, потом несколько лет отработала машинистом крана в кислородно-конвертерном цехе Западно-Сибирского металлургического комбината на горячем участке.