– Осторожно, – произнесла она.
Подтянув женщину к выходу, он, осмотрев её, осторожно взял на руки и опустил на землю.
– Прошу вас, развяжите меня, мне нужно успокоить дочь, она переживает очень. Я говорила, она – аутист, ей нельзя быть в замкнутом пространстве, – пролепетала скороговоркой молодая женщина.
Водитель посмотрел на лейтенанта.
– Нужно очистить кунг раз там, кроме них живых нет, то везти трупы, смысла нет. Развяжи её, пусть она вытащит все трупы, тогда, может, и дочь вытащить, – сказал водителю лейтенант.
Почти пять минут потребовалось женщине, чтобы вытащить трупы из плотно набитого кунга и осторожно вытащить дочь, которая уже была в невменяемом состоянии.
– Странно, что они не заразились и выжили там, – произнёс сержант.
– Говорят, что у трети привитых появляется иммунитет на вирус, им, похоже, дважды повезло. Вон царапины есть на обеих, – сказал лейтенант, держа их под прицелом.
Женщина гладила девочку окровавленными руками, кое-как вытертыми о брюки, сидя на карачках, рядом с грудой тел, некоторые из которых начали шевелиться и оба полицейских стали стрелять в головы трупов, пытаясь их убить повторно.
– Прошу вас, отпустите меня с дочкой. Мы не представляем угрозы, она неагрессивная, просто аутист, – начала уговаривать женщина.
– Лейтенант, их надо пристрелить, чтобы не мучилась, шансов, что они переживут укус, один на сотню, а их двое, кто бы из них не обезумел, второму не выжить, это, если они обе не обезумеют.
Дудергоф.
Слух у меня был хороший, но издалека, ничего не было слышно, поэтому я подобрался ближе и услышал фразу одного из полицейских с автоматом, что нужно пристрелить женщину и ребёнка. Возможно, он и прав в своих выводах, но сейчас меня этот факт просто взбесил, и я, недолго, думая выскочил из кустов, в которых прятался и произвёл два выстрела под ноги лейтенанта и второго с автоматом.
– Оружие на землю, никому не двигаться, стреляю без предупреждения, – проорал я.
Все замерли, но не спешили выполнять команду, тогда я выстрелил не в землю, а в боковое стекло двери, которое сразу же осыпалось на землю.
– Оружие на землю или стреляю на поражение, – ещё громче проорал я и постарался придать голосу немного безумия, а на лице состроил страшную гримасу.
Первым автомат осторожно положил лейтенант, а за ним водитель, после чего остальные опустили пистолеты на землю.
– Отошли все вправо, руки над головой, кто шелохнётся, стреляю. Очередью всех положу, если один рыпнеться, – проорал я, щёлкнув переключателем огня на автоматический.
Что меня побудило вмешаться, не знаю, возможно, нотки безысходности в голосе умолявшей женщины, а, возможно, ребёнок, скуливший у неё на коленях, которого она прижимала к себе.
– Пойдёмте со мной, я уведу вас отсюда, – сказал я женщине.
А та, не задумываясь, вскочила, подхватив ребёнка на руки, и побежала в мою сторону, но я сделал шаг вправо, чтобы она не заслоняла мне стоящих полицейских. Один из них мне очень не нравился. Явно непростой полицейский, слишком он правильно двигался, но, что меня удивило, он при этом прикрывал лейтенанта, наверное, чей-то сыночек, за которым послали присмотреть.
– Лейтенант, подойди, есть разговор, – сказал я и, мотнув головой, женщине добавил, не поворачивая головы, – Там, сзади красный забор и ворота, они не закрыты, зайдите туда и идите всё время по тропинке, никуда не сворачивая, у жёлтого домика остановитесь, и ждите меня, я вас там догоню.
– Может, вместо лейтенанта поговоришь со мной? Мы ведь тебя найдём и можем прибить за всё это. Сопротивление власти, нападение при исполнении, да ещё в военное время, ты уже как минимум на вышку себе срок накрутил, – опять попытался встрять самый опытный из них.
– А ты ляг на землю и руки за голову, иначе стреляю, смотри, могу и промахнуться, лейтенанта зацеплю. Чей-то сынок? Генеральский? Можешь не отвечать, и так понятно. Если будете следовать инструкции, то все останетесь живы. А смерти я не боюсь, отбоялся я уже своё, и судом меня не пугай, жить страшнее, чем умереть.
Ложись, вот так, а ты, лейтенант, иди сюда, – сказал я и, дождавшись, когда он подойдёт, сказал: – Повернись спиной, мне неожиданности не нужны и на колени, так проще контролировать. Мне нужна еда, вся, что есть, и тёплые вещи, а ещё карта, наверняка у тебя есть, я свою дома забыл.
– Семёнов, принеси рационы, всё, что есть, и вещмешок из-под сидения. Слушай, как тебя там, мы ведь тебя найдём, зачем тебе это? Они ведь не сейчас так через несколько часов обезумят и набросятся на тебя. Слушай, я тебя где-то видел?
– Да, я – личность известная, как минимум на всю страну. Ты, давай, пошевели своего, и если он из-под сиденья достанет какую ненужную игрушку, я обижусь и кого-то пристрелю. От вас мне оружие не нужно, поэтому уедете, как ни в чём не бывало.
Тот, кого назвали Семёновым, принёс огромный мешок набитый сухпайками и с бутылкой воды.
– Мы тут за товарищами приехали, они здесь неподалёку дежурить должны, это случаем не их автомат?
– Нет, свои они бросили в двух километрах отсюда, да и не товарищи они уже больше вам. Обернулись они уже, монстры, жаждущие крови и плоти, – ответил я.
– Это ты их?
– Собаки, стая, попали в засаду, основные отвлекли, а вожак со спины напал, я сам еле ушёл, за ними по следу шёл. Оружие ваше я не верну, самим нужно, а вы езжайте отсюда по-хорошему и не возвращайтесь, – сказал я, осторожно накидывая лямки рюкзака на плечи.
Постепенно пятясь назад, я уже почти скрылся за кустами, как лейтенант неожиданно прокричал,
– Вспомнил, это же тебя все ищут.
Но я уже не слушал его, бросившись догонять ушедшую женщину с ребёнком.
Спецэкипаж номер восемнадцать.
Как только неизвестный мужик скрылся из виду, все бросились поднимать оружие, но лейтенант не спешил поднимать автомат, о чём-то думая, и когда к нему подошёл водитель, протянувший его автомат, тот спросил:
– Тебя отец послал за мной присмотреть?
– Да, он не мог вытащить вас из штаба, так как передислоцировали под Питер всё подразделение, тогда он послал меня присмотреть за вами, если с вами что случиться, мне лучше не появляться на глаза вашему отцу.
– Но как он понял? – спросил лейтенант.
– Хищник, самый настоящий, опасный хищник, хотя ещё и не понимающий, кто он на самом деле. На фоторобот он похож очень слабо, а он сделан за день до его побега. За две недели он сумел набрать мышечную массу, прибавить в росте не менее пяти сантиметров и частично поседеть при этом. А его мышечный каркас, такой и за год не накачаешь. Он прошёл обращение и при этом сохранил разум, и приобрёл силу. Он именно тот, кто нам нужен. Нужно немедленно возвращаться в Красное Село, там оперативный штаб. Если сейчас поднять всех, то мы сможем его перехватить. Он – ключ к решению всех наших проблем, – проговорил водитель.
– Хорошо выдвигаемся в Красное Село, – отдал распоряжение лейтенант.
Штаб карантина в Красном Селе.
– Товарищ генерал, нашли беглеца. Двадцать минут назад в районе переезда у станции Дудергоф. На него вышел патруль с лейтенантом Алфеевым. Так точно, они смогли опознать его, но он ушёл от них, при нём был как минимум один автомат, и ещё он забрал с собой женщину с ребёнком.
Нет. Не знаем, откуда она, пока не успели выяснить.
Есть организовать поиски и ждать прибытия спецкоманды.
Дудергоф.
Время сейчас играло против нас. Если бы меня не узнали, то были все шансы отсидеться или уйти по-тихому, но теперь меня не оставят в покое. Зачем я вмешался и заступился за эту женщину и ребёнка, не знаю, да и шансов выжить у них, судя по словам лейтенанта, немного.
Отправив к красному забору, преследовал две цели, сбить хвост и выиграть время. Прямой дороги дальше не было, а был тупик и на машине там не проехать, а значит, мы будем практически на равных условиях. И дальше по тропинке есть мотоцикл, и, судя по ухоженному виду, он должен быть на ходу. Если нет, то пойдём через Воронью гору, там нас просто не возьмут. Проезда нормального нет, а окружать всю гору нужно очень много сил и быстро это не сделать.
Женщину я догнал у самого дома и, быстро осмотрев мотоцикл, разочарованно взмахнул руками. У него был снята крышка карбюратора, а значит, быстро завести его не удастся.
– Давайте девочку мне на руки, я понесу её, а вы пойдёте за мной. Времени у нас мало, просто так нас не отпустят, поэтому нужно готовиться к быстрому бегу, – сказал я, протягивая руки.
Женщина внимательно посмотрела мне в глаза, потом нерешительно протянула ребёнка.
Осторожно взяв её на руки, я повел их по узкой тропинке, уходящей вверх на гору.
Глава 15. В бегах
Дудергоф. Воронья гора.
Двигаться с ребёнком на руках было неудобно, но так нужно было соблюдать нормальную скорость движения, мать девочки двигалась за мной, едва поспевая, точнее, мне приходилось подстраиваться под её темп движения и иногда останавливаться, чтобы она могла передохнуть. Ещё мы захватили один автомат и пару рожков к нему для женщины, имя которой я так и не узнал. Путь держали в сторону Туутари парка, где я рассчитывал раздобыть в посёлках технику. Нужно срочно покинуть зону, где нас видели в последний раз. К своему удивлению, я понял, что стал очень физически сильным и ко всему прочему выносливый. В моём теле определённо произошли изменения, как показывает результат, в лучшую сторону.
Через два часа мы уже спустились с горы с противоположной стороны, и я собрался сделать привал, как внезапно тело девочки напряглось, и её забила мелкая судорога, я остановился и думал, как поступить дальше, понимая, что происходит с её телом. Убить её у меня не хватит силы воли, да и собственно я уже давно запутался. Мысль, что я – виновник всего происходящего вокруг, постоянно угнетала меня, хотя я старался её отвергать на второй план.
Внезапно девочка напряглась и впилась зубами мне в шею, а я зажмурил глаза от боли и ждал, что будет дальше, но, к моему удивлению, она захрипела и стала биться в сильнейших конвульсиях, а её тело начало сотрясать крупной дрожью. Я положил её на землю и наблюдал, как она пытается отхаркнуть ту кровь, что выпила у меня, но у неё ничего не получалось. Внезапно она успокоилась и открыла глаза. Уставившись ими в небо, после чего её взгляд приобрёл осмысленное выражение.