валось целое раскаленное озеро, которое додумались использовать в качестве нужного сырья. Создав специальные формы, мы начали работы по отливанию стеклянных блоков необходимых форм и размеров, вполне неплохого качества. Это качество обеспечивалось за счет добавления одного очень важного вещества, которое мы добывали как раз в этом районе. Этим веществом являлся совершенно точный аналог зеленого кристалла, залежи которого удалось обнаружить не далеко от Тартара. Если быть честным, то Тартар являлся самым что ни на есть, источником этого минерала. Именно вокруг него и располагались эти залежи, в глубине нескольких метров, под песчаной подушкой. Судя по хрупкости этого минерала и его цвету, сдается мне, что это было одно из агрегатных состояний кристалла, содержащего энергию. И вскоре, это мое мнение подтвердилось. Брошенные в расплавленную жижу, эти кристаллики быстро сами плавились, и смешивались с основной массой. После остывания, образовавшийся блок приобретал светло-зеленый оттенок и начинал светиться. К тому же, размеры блока уменьшались почти в два раза, но плотность образовавшегося стекла была вдвое выше. Такая вот интересная загвоздка. Как оказалось, этот минерал был наиболее обедненной формой кристалла, практически лишенной внутренней энергии. Его добавление в расплавленный песок вызывало соответствующую реакцию. Минерал плавился, его структура смешивалась со структурой стекла и создавала совершенно новую структуру, которая поглощала энергию тепла и использовала ее для своего укрепления. На выходе получался блок, практически полностью состоящий из такого вот кристалла. Мне, после этих вот опытов, даже стало интересно: а что если использовать этот минерал для создания своих «Улькиорр — чертей», обитателей Тартара. Идея меня зацепила, и я пообещал себе, что обязательно сделаю это, как только моя работа с пирамидой будет завершена и мне удастся использовать ее полезные свойства. А на данный момент хватало и того, что у нас появился необходимый материал для строительства, который был гораздо прочнее обычного стекла. Оставалось лишь сделать этих блоков побольше, в достаточном количестве. К сожалению (а может и к счастью), единственным существом, способным применять негативное серо был я, и основная масса работ по созданию расплавленного стекла приходилась на меня. И, естественно, для этого требовалось очень много сил. Как только технология была полностью усвоена рабочими, и создание блоков была пущена в оборот, я был вынужден за сутки делать до двадцати выстрелов негативным серо. Естественно, такие чудовищные расходы реацу требовалось пополнять, иначе меня ждал неминуемый регресс, чего бы мне уж очень бы не хотелось. При интенсивном расходовании сил данная возможность была гораздо выше, нежели при обычной жизнедеятельности, без подобных истязаний себя. Естественно, самому охотиться мне не хватало времени. Создать несколько миллионов блоков — это тебе не шутки. Поэтому данной деятельностью полностью занималась Афина, которая постоянно пропадала из лагеря, ведя поиски добычи, которая обладала бы достаточной калорийностью. Естественно, такой добычей могли быть только адьюкасы, и естественно, что охотиться одной для нее было опасно. Но иного выбора у нас не было, и волчица только и занималась выслеживанием и обработкой стоящей дичи. К сожалению, постоянные взрывы негативного серо просто не могли не напугать адьюкасов, и для активной охоты ей приходилось действовать в большом отрыве от основного местоположения наших сил (факт того, что «силой» были только я и она, мною сейчас не учитывалось). Первое время я относился к этому с волнением. Все-таки вести охоту одной, только для того, чтобы оказать мне поддержку, и при этом, быть лишенной возможности получить мою помощь — это выглядело не слишком безопасно. Но, со временем, когда для меня все стало привычным просто так стоять и стрелять своими серо, плавить песок и ждать того момента, когда можно будет сделать следующий выстрел, она вообще перестала меня беспокоить. Ее появления в лагере стали редкими, а времяпровождение на охоте свелось до двадцати часов в сутки. Как правило, она редко объявлялась без добычи (уж не знаю почему, но у нее до сих пор оставалась странная привычка приволакивать свою дичь целиком, вместо того, чтобы просто поглотить и после просто передать мне часть материи). Даже не знаю, сколько всего она там навидалась, но я ни разу не слышал от нее жалоб, или же каких-то пугающих подробностей своих схваток. Насколько я понял, в ней активно развивалась сущность охотницы, которая убивала врага раньше, чем ее враг вообще успевал е замечать. Действуя по заповедям любого уважающего себя в Уэко Мундо охотника, она не станет ввязываться в схватки с опасными и сильными противниками, без четкой уверенности в том, что ей удастся выйти из боя победителем. Сама суть выживания в пустыне заключается не в силе, а в скорости убийства. Эта истина наиболее четко выражается именно у одиночек, которые просто не могут надеяться на помощь в лице товарища. Афина не могла надеяться на быструю подмогу, хотя таковая у нее и была.
В коротких разговорах с ней, когда я спрашивал ее о самочувствии, она нередко упоминала тот факт, что для нее несколько странно быть привязанной к чему-то неподвижному, например этому месту. Мое замечание по поводу того, что она в принципе привязана ко мне уже очень долгое время, она отметила, что нашу привязанность не следует воспринимать как обузу, в отличие от одной точки на карте. Кажется, для нее и в самом деле было сложно привыкать к оседло жизни, в то время как нужда заставляла ее активно существовать в ритме кочевницы. В принципе, я ее понимаю. Ну да, это просто неудобно, после каждой удачной охоты тащить свою добычу в отдаленный лагерь, в то время как было бы гораздо удобнее просто поглотить ее и отправиться дальше, в поисках приключений, так сказать. Впрочем, что поделаешь, когда разворачивающаяся стройка (я предполагаю, что за последние века это был первый прецедент в истории Уэко Мундо такого масштаба) грозилась в скором времени сделать нам прыжок вперед, причем, проигнорировав многие законы нашего мира! Если мои предположения окажутся верны, и я смогу провести нужный мне ритуал, то вскоре нам даже могут не понадобиться охота! Зачем охотиться, когда можно уже спокойно преследовать мои цели. Ради которых, собственно, и начался этот грандиозный эксперимент.
В общем, наше общение с Афиной за весь этот период было сведено к минимуму. Она была занята, я был занят, вокруг нас было немало людей и пустых, которые требовали определенного внимания к себе. В особенности живые. Например, в процессе создания блоков участвовали исключительно пустые. Специалистов держали как можно дальше от процесса литья, а со временем, специально для них пришлось создать специальный бункер, выстроенного из бракованных блоков, в значительном отдалении. Оказалось, что для нормального человека находиться в момент активности реацу пустого третьего поколения очень вредно. А про применение негативного серо говорить вообще не приходилось. Страшная способность вызывала страх даже у адьюкасов (как-то мне довелось увидеть, как драпали несколько таковых, когда перед ними в полусотне метров разорвался безумный заряд), а на живых людей — это вообще сказывалось удручающе. После моего самого первого применения этого оружия не только они, но и пустые бросились на землю, а потом долго приходили в себя. Если бы не один смельчак, который встал раньше, чем замолкнет рокот взрыва в горах, чтобы посмотреть на его последствия, то вероятно, мы еще долго бы думали над материалом для строительства! Хотя, возможно я бы догадался бы об этом и сам, но кто знает, сколько прошло бы времени до того, как мою голову посетила бы эта умная мысль? В общем, моя страшная техника сказывалась весьма дурно на людях. Причем, основным симптомом был необъяснимый страх. Люди сильно боялись, некоторые впадали в панику, а со временем стали жаловаться на сильные головные боли, тошноту, бессонницу, отсутствие аппетита. Одного вообще, кажется, контузило. У него из ушей шла кровь, сам он бессмысленно смотрел по сторонам, словно впервые увидел то, где он жил последнее время.
Из-за таких вот случаев пришлось отдалять их подальше от зоны производства, создавать для них защитные сооружения, делать «заказ» на хороших врачей из Египта, отводить их на более безопасные, но, тем не менее, важные зоны нашей активности. Имею в виду разрабатываемые около Тартара месторождения обедненной формы кристалла. Кстати, стоило бы как-то назвать этот минерал. Я подумал, пораскинул мозгами, а потом, махнул рукой и с легкой руки прикрепил этому веществу ярлык: «тартариум». Со временем прижилось…. Итак, разработкой тартариума занимались преимущественно люди. Они вели работу, руководили пустыми (хотя не всегда), занимались перевозкой добытой массы в места отливки (как правило, отливка была самым безопасным моментом в производстве, хотя и предполагала работу с расплавленной массой). Разработки находились довольно далеко от взрывов, так что за их безопасность там не стоило волноваться. А вредоносность со стороны минералов не чувствовалось, даже наоборот (находясь среди тартариума люди невольно успокаивались и получали какую-то внутреннюю поддержку). Хотя все же здесь также присутствовали защитные сооружения, представленные в виде бункера, небольших блиндажей и не высоких стен, вытроенных из доставленных сюда кусков шлака, после произведенных первых опытов со стеклом. Однако их функция состояла в другом. Эти укрепления были созданы с одной целью — не допустить нападения со стороны чужих пустых. Особенно было опасно возможность появления чертей (все-таки работы велись в непосредственной близости от Тартара). Чтобы не допустить подобного за котлованом непрерывно велось наблюдение. Задачей часовых являлось обнаружение и предупреждение рабочих об опасности, чтобы они успели укрыться в убежищах, где возможность их выживания значительно возрастала. Во всяком случае, до того момента, пока бы не подошла подмога (чью роль должен был исполнить я). Часовые составляли небольшой караул, который возглавлял начальник караула, чьей обязанностью было подача сигнала тревоги в основной лагерь и на место работ. Для этой цели было предусмотрено особое устройство, которое я (говорю это с гордостью) придумал лично. Впрочем, само по себе, оно ни чем не отличалось от обычного светильника, созданного из стеклянного шара и созданного внутри него серо. Разве что было подвешено на высокой мачте, и в случае тревоги ее стоило всего лишь разбить при помощи молотка, для активации которого стоило лишь дернуть веревочку. Нарушение герметичности приводило к детонации серо, которое немедленно взрывается. К сожалению, подобная система оповещения была слишком опасна, так как при взрыве серо могло невольно уничтожить всех, находящихся поблизости как людей, так и пустых. Как никак, не даром серо считается самым мощным оружием пустых (за исключением исключений), и взрыв одного среднестатистического заряда была ничуть не меньше нормальной бомбы в армиях XXI века. Поэтому пришлось несколько изменить конструкцию сигнальной системы. Вместо сферичного стеклянного сосуда пришлось создавать некоторую пародию на реальную пушку, только целиком из стекла. Длина это