[751]. Вероятно, в конце правления Митридата Каллиника на северо-восточной стороне холма Ески-Кале, где, собственно, и находилась древняя Арсамея[752], было выстроено сооружение, напоминающее мавзолей, в котором и был похоронен царь. От мавзолея остались незначительные фрагменты в виде полуразрушенного фундамента квадратной формы со сторонами по 12 м каждая, нескольких колонн с торовидными базами – архитектурный элемент, широко распространенный на эллинистическом Востоке, – и фрагмент коринфской капители. Полагают, что высота колонн составляла 7 м, и всего их было четыре[753]. О том, что этот монумент был возведен именно при Митридате, свидетельствует уже упомянутая надпись[754], в которой Антиох говорит: Ἱεροθέσιον δὲ τοῦτο βασιλεὺς Μιθραδάτης, πατὴρ ἐµός, Καλλίνικος ἐν Ἀρσαµείας προαστίωι περιλαβὼν τόπου κάλλιστον εἶδος καθωσίωσεν ἰδίωι σώµατι µεγαλοπρεπῆ τε µορφήν, ἥτις ἡρωικῶν ἀγώνων κοιναῖς φήµαις ἐκηρύχθη καλλίνικος, γῆι ταύτηι καθιερώσας ψυχῆς φύσιν ἄφθαρτον εἰς ἀῖδιον µακάρων οἶκον ἀνήγαγεν (стк. 28–35)[755] – «Этот хиеротесион (мавзолей. – Прим. авт.) царь Митридат, отец мой, Каллиник, обозрев прекрасный вид местности в предместье Арсамеи, посвятил (возвел. – Прим. авт.) для своего тела прекрасного и для души, который всеобъемлюще был почтен справедливо побеждающим на состязаниях в честь предков, посвятив на этой земле (в Арсамее. – Прим. авт.), и возвел посвященную душу нетленную в вечное обиталище богов».
По своей архитектуре мавзолей Митридата имеет сходство с Галикарнасским мавзолеем[756], «львиной» гробницей Книда[757], гробницами ликийских династов позднеахеменидского времени и в некоторой степени с мавзолеем царей Крымской Скифии Скилура и Палака в Неаполе[758]. Своего рода мавзолеем являлась и погребальная колесница Александра Великого, напоминающая храм на колесах[759]. Исходя из характера погребальной постройки коммагенского царя[760], можно предполагать, что, в отличие от Антиоха I, Митридат не был обожествлен при жизни, удостоившись таких почестей после смерти. Косвенный аргумент в пользу этого содержится в надписи из Арсамеи-на-Нимфее. Антиох указывает, что еще Митридат назначил специального жреца для обслуживания своего культа: Ἱερεὺς ὅστις ὑπ̉ ἑµοῦ καθέσταται βασιλέως τε Μιθραδὰτου Καλλινίκου πατρὸς ἑµοῦ… (стк. 96–98)[761]. Тем самым сын Митридата подчеркивает, что жрец, обслуживающий культы обоих царей, был определен еще его отцом, а Антиох лишь подтвердил это распоряжение. Аналогичным образом почитался основатель Персидской державы Кир II Великий. В Пасаргадах (Персида) в VI в. до н. э. ему была выстроена гробница типа мавзолея с девятиступенчатым постаментом, обнесенная стеной[762], внутри которой жили маги, ежемесячно приносившие духу покойного в жертву лошадь (Arrian. Anab. IV. 29. 7; Strab. XV. 3.7)[763]. Исследуя архитектуру гробницы Кира, Д. Стронах усматривает в ней сильное малоазийское, а именно фригийско-лидийское, влияние[764]. Митридат был похоронен в мавзолее, архитектура которого также напоминала аналогичные постройки запада Малой Азии позднеахеменидского времени. Поэтому в погребальном культе отца Антиоха I Коммагенского прослеживаются сильные ирано-анатолийские черты. Другой аналогией данной практике является посмертная героизация (или обожествление?) династов Скилура и Палака[765].
Кроме того, не будет ошибкой сказать, что мавзолей Митридата являлся герооном – местом обитания души умершего обожествленного (героизированного?) владыки[766]. Об этом говорит надпись из Арсамеи-на-Нимфее: γῆι ταύτηι καθιερώσας ψυχῆς φύσιν ἄφθαρτον εἰς ἀῖδιον µακάρων οἶκον ἀνήγαγεν (стк. 34–35). Слова о том, что душа почившего царя была возведена до обиталища богов, указывают на его посмертное обожествление. Такими же героонами, по мнению П.Д. Диатроптова, можно считать довольно многочисленные склепы и саркофаги Боспора, Херсонеса и отчасти Ольвии позднеклассического, эллинистического и римского времени[767]. Боспорские купольные гробницы (склепы Золотого и Царского курганов), являющиеся довольно ранними памятниками подобного рода (IV в. до н. э.), возможно, воплощали посмертную героизацию (обожествление) царей Боспора[768], в частности, Перисада I, который после своей кончины был признан богом (Strab. VII. 4. 4)[769]. Посмертных божественных почестей, выстроив мавзолей, удостоился и один из Абгаров (I в. н. э.), царей Осроены – государства по соседству с Коммагеной в Северной Сирии, как об этом сообщает эдесская хроника, составленная в VI–VII вв. н. э.[770]
На юго-западной стороне арсамейского святилища было открыто два портика. Один из них имел прямоугольную, а другой квадратную форму. Между ними пролегала монументальная лестница, которая вела на вершину холма Ески-Кале. От портиков мало что осталось, кроме их фундаментов и баз дорических колонн. Было еще обнаружено три полосы мозаики, выполненной из речной гальки белого и черного цветов[771]. В. Хепфнер считает, что портики были достаточно большого размера[772]. Он склонен датировать их временем Митридата, указывая на их архитектурную близость к мавзолею[773]. Ф.К. Дёрнер полагает, что оба здания были построены еще Митридатом в начале I в. до н. э.[774] Он писал, что оба портика вместе с монументальной лестницей являлись пропилеями[775] по типу ворот в Афинах[776] и Пергаме, открывающих доступ на священную территорию, занимающую в Арсамее северо-восточную сторону холма. Не исключено, что через эти пропилеи проходили участники процессий к гробнице Митридата. Несмотря на это, определенные сомнения по поводу отнесения этих сооружений к эпохе отца Антиоха все же остаются. Примерно в 30 м от мавзолея Митридат или Антиох возвел и алтарь[777], на котором в 16-й день каждого месяца жрецами приносились жертвы для обожествленного Митридата. Хотя, если учитывать, что алтарь был возведен при Антиохе, жертвы могли приноситься и ему.
Строительная деятельность Митридата Каллиника в Арсамее на реке Нимфей может быть сопоставлена с перестройкой святилища в Лабраунде карийскими правителями в середине IV в. до н. э. Мавсол и его преемники возвели там несколько пропилей, стою, лестницу для прохода к святилищу и четыре так называемых андрона с посвятительными надписями властителей. Цель этого строительства состояла в том, чтобы укрепить связи со святилищем и возвеличить свою собственную власть[778]. Митридат, скорее всего, руководствовался похожими мотивами, устраивая в Арсамее-на-Нимфее свой хиеротесион (мавзолей).
Обращаясь к титулатуре Митридата Каллиника, следует отметить, что в ней содержатся лишь косвенные намеки на обожествление при жизни. Следует прежде всего обратиться к его эпиклезе «Каллиник», которая, вероятно, была принята царем после отражения набега парфян на приевфратские области около 90 г. до н. э.[779] Царица Лаодика, жена Митридата I и мать Антиоха I, дочь селевкидского царя Антиоха VIII Грипа (согласно надписям Антиоха из Нимруд-Дага (OGIS. I. 383–398), была вынуждена обратиться к Антиоху X Евсебию Филопатору, династу Южной Сирии, одному из потомков Антиоха VIII, за помощью против парфян. Тот откликнулся на призыв, однако захватчиков остановить не сумел, геройски пав в сражении (Jos. Ant. Jud. XIII. 13. 4). Передающий эти сведения Иосиф Флавий, ничего не говорит о Митридате, что не выглядит удивительным, так как античные авторы вообще мало интересовались Коммагеной. Не описывает он и дальнейшие события, которые реконструируются лишь гипотетически. После гибели Антиоха X парфяне могли подойти к стенам Самосаты и осадить ее, но захватить и разграбить город им не удалось, и они удалились восвояси. За такой успех Митридат мог получить титул «Каллиник» – «побеждающий справедливо», «красиво побеждающий» (этот эпитет был связан с Гераклом). Этот же эпитет использовали Селевк II и Митридат I Парфянский. Как считает А. Ханиотис, на один уровень с богами царей ставила безопасность, которую они обеспечивали, и прошлые или потенциальные получатели признавали это, учреждая свой культ[780]. Говорит ли эпиклеза «Каллиник» о том, что ее носитель был обожествлен при жизни? Вопрос этот не имеет однозначного ответа. С одной стороны, принятие Митридатом титула «побеждающий справедливо» ставит его на один уровень с Гераклом. С другой – ему могли быть приданы отдельные черты Геракла как героя, побеждающего зло. Уже Александр Македонский продекламировал свою божественную сущность как Геракла перед своими подданными, выступив в качестве нового Геракла, что нашло отражение в памятниках искусства