[1039]. Надпись, удостоверяющая его имя, не сохранилась. В 1950‑е гг. экспедицией Т. Гелль на Восточной террасе была обнаружена часть полустертого барельефа, аналогичного предыдущему[1040]. При анализе обоих барельефов выяснилось, что они изображают сцену инвеституры: на ней предок царя передает ему венок. Два плохо сохранившихся барельефа с подобной сценой, стоящих один за другим (от фигур осталась лишь нижняя часть), были найдены при раскопках Арсамеи-на-Нимфее на цокольной площадке I юго-западной стороны святилища[1041]. На одном из них изображен Антиох, на другом, вероятно, его отец Митридат, судя по длинному мечу с прямым навершием у второй фигуры[1042]. Вероятно, что все четыре барельефа отображают акт передачи власти Антиоху I его отцом Митридатом I Каллиником. Смысл сцены заключается в пропаганде преемственности власти, которая переходит от отца к сыну.
Рис. 54. Сам II Коммагенский. Барельеф в Арсамее-на-Евфрате (совр. Гергер)
(фото автора)
Сцены инвеституры засвидетельствованы уже в раннеахеменидских Пасаргадах (40–30‑е гг. VI в. до н. э.), где Киром Старшим был выстроен дворцовый комплекс. На одном из обнаруженных там барельефов, от которого сохранилась нижняя часть, были представлены два персонажа, стоящие рядом и одетые в сараписы (или кандисы?)[1043]. Можно думать, что на барельефе были изображены сам Кир II и его сын Камбиз. Поэтому мы думаем, что вышеуказанные сцены инвеституры на барельефах Нимруд-Дага и Арсамеи-на-Нимфее типологически родственны или даже восходят к древнеперсидским.
Сам II (130–100 гг. до н. э.), дед Антиоха I, почитался в Арсамее-на-Евфрате. Судя по всему, это был священный город[1044] типа Старой Нисы у ранних парфянских Аршакидов; по крайней мере в I столбце происходящей оттуда надписи, Антиох говорит: ἱεροῖς ἄσυλον εἰς ἱερὰν πόλιν… —«…священным убежище (предоставить. – Прим. авт.) в священном городе…» (стк. 12). Далее текст обрывается до слов: …ἱεροθέσιά τε σώµασιν βασιλικοῖς ἐν τόπωι… – «…священное постановление в отношении царских тел в месте (очевидно, речь идет об Арсамее. – Прим. авт.)». Не следует ли предположить, что Сам II был похоронен в Арсамее-на-Евфрате? При исследовании этого города (совр. Гергер) было расчищено несколько прямоугольных помещений разных размеров, два из которых представляют собой скальные гробницы, в которых, вероятно, были похоронены члены династии коммагенских Оронтидов[1045].
Сохранилось посвящение от Антиоха I Саму II[1046], а на скале с северной стороны святилища, скорее всего, при Антиохе, была вырезана фигура этого царя высотой 3,5 м, сжимающая в левой руке инвеститурный венок[1047]. Сам II одет в сарапис, персидские штаны, сапоги, на голове у него сатрапская тиара, которую коммагенские цари носили до Антиоха (или его отца?). Мы не знаем, обожествлялся ли Сам при жизни. Вероятнее всего, он мог быть приобщен к богам после смерти и возведен богов Антиохом (или Митридатом?), который, изобразив его с венком, отметил преемственность власти от деда. Практика обожествления умершего царя была характерным явлением для эллинистической эпохи. Известно, что после смерти был обожествлен ряд представителей династии пергамских Атталидов[1048], а также царей Парфии III–I вв. до н. э. (до Фраата III)[1049].
В Арсамее-на-Нимфее, вероятно, существовал культ Лаодики, матери Антиоха. При раскопках там была обнаружена скульптурная голова молодой женщины высотой 35 см с правильными чертами чуть пухлого лица и с приоткрытым ртом[1050]. Голова выполнена в эллинской манере в стиле пергамской школы скульпторов. Очень может быть, что она принадлежала статуе матери Антиоха Лаодики, селевкидской царевны, вышедшей замуж за Митридата I Каллиника. На то, что голова принадлежит особе царского статуса, указывает повязанная диадема. Учитывая, что в Арсамее-на-Нимфее Митридат I построил мавзолей, где был похоронен, а также существование там его культа, установленного Антиохом, то присутствие его жены Лаодики среди обожествленных предков царя не является чем-то из ряда вон выходящим. Лаодика, быть может, входила в число предков, почитавшихся в Нимруд-Даге, как это на основании почти разрушившейся надписи, найденной на Восточной террасе пытаются доказать Л. Жалабер, Р. Мутерде, Ф.К. Дёрнер и Дж. Х. Юнг[1051]. Барельеф с ее плохо сохранившимся изображением, был найден на северном цоколе Западной террасы святилища в Нимруд-Даге еще экспедицией К. Хуманна и О. Пухштейна[1052]. Поэтому предположение вышеназванных исследователей справедливо, так как Антиох не мог не включить свою мать в официальный династический культ.
Рис. 55. Голова статуи Лаодики, матери Антиоха I, из Арсамее-на-Нимфее. (По: Wagner J. Neue Funde zum Götter und Königskult unter Antiochos I von Kommagene // Antike Welt. Kommagene. Zeitschrift fur Archäologie und Urgeschichte. Sondernummer 6. 1975. S. 56. Abb. 79)
Какими же религиозными представлениями руководствовался Антиох, установив в государстве культ царских предков? Заслуживает внимание точка зрения Б. Якобса, согласно которой почитание Антиохом предков может объясняться весьма сильным иранским влиянием[1053]. В то же время часть его предков имеет греко-македонское происхождение, поэтому они могли быть героизированы на греческий манер[1054]. Если согласится с мнением Б. Якобса, то царские прародители (по мужской линии, в первую очередь) могли восприниматься в своей основе как фраваши – духи умерших предков, продолжавших загробное существование[1055]. Когда они с достоинством почитаются живущими и им в срок приносят жертвы, то они помогают своим родственникам во всех жизненных начинаниях, ибо созданы Ахура-Маздой[1056]. В «Авесте» фраваши посвящен гимн «Фравардин-Яшт», в котором, в частности, говорится: «…сильные фраваши праведных… как они приходят ко мне на помощь» (Yt. 13. 19)[1057]. Строфы 85–158 этого гимна посвящены памяти фраваши легендарных иранских царей, пророков, героев от царя-прародителя Йимы до самого Заратуштры (Yt. 13. 87–89)[1058]. Не наблюдаем ли мы похожую картину в Коммагене, т. е. почитание там фраваши праведных царей? В Парфии Аршак I, основатель династии парфянских царей, изображение которого чеканилось на реверсе практически всех монет Парфии[1059], мог, по мнению А.Г. Лапшина, восприниматься как обожествленный предок[1060]. Д.С. Раевский считает, что на реверсе парфянских монет представлена сцена инвеституры: обожествленный предок династии Аршак передает следующему царю лук – символ власти[1061]. В некоторой степени это является аналогией к барельефам Нимруд-Дага и обеих Арсамей, где царю Антиоху передаются (или он передает) символ власти – венок с лучами. Все же стоит отметить, что придание царским предкам Антиоха I Коммагенского божественного статуса явно связано и с греко-македонским влиянием, ведь, как уже было отмечено, на Востоке в доэллинистическую эпоху цари фактически не обожествлялись (за небольшим исключением). Поэтому и в этом случае мы видим проявление греко-иранского синкретизма.
И в Армении эллинистическо-парфянского времени мы наблюдаем примерно те же самые тенденции. Так, по сообщению Моисея Хоренского, полумифический древнеармянский царь Валаршак установил в священном городе Армавире статуи своих предков наряду со статуями царских богов (II. 8). Основатель Сасанидского государства Арташир I Папакан, временно завладев Арменией, разбил статуи предков в Армавире, установленные Вагаршаком, армянским Аршакидом (II. 77). «Идолы предков» упомянуты и при основании Арташесом I Арташата (II. 49). Так что культ царских предков получил в Древней Армении большое развитие.
В местечке Шами, находящемся в отдаленной равнине в горах Загроса (Западный Иран), на протяжении эллинистическо-парфянской эпохи функционировал центр династического культа вначале представителей династии Селевкидов, а затем парфянских Аршакидов. Этот памятник был раскопан и исследован еще А. Стейном. В ходе работ было открыто прямоугольное полуразрушенное здание размерами 24 × 12 м, располагающееся на одной из искусственных террас. По-видимому, это – мавзолей одного из правителей Элимаиды, возможно, перестроенный парфянами в центр их династического культа (или культа вассальной династии Элимаиды аршакидского времени?). Среди находок следует отметить фрагмент бронзовой головы статуи, изображающей обожествленного селевкидского царя Антиоха III или IV и множество фрагментов статуй и изваяний парфянских царей и принцев I в. до н. э. – I в. н. э.[1062] И в этом случае заметно селевкидское влияние на сложение династического культа царей Парфии.
Династический культ со специфическим иранским оттенком имел место в кушанской Бактрии и древнем Хорезме. При раскопках дворца правителя в Халчаяне (I в. до н. э. – II в. н. э.) было обнаружено множество фрагментов и целых скульптур, изображающих представителей кушанской династии, их родственников и предков