В этот день она не рисовала, а приготавливала колышки для цветов, приводила в порядок ящики комода, в том числе и ящик Смотрителя маяка. Муми-тролль делал чертеж. Он не знал точно, как должен выглядеть его домик. От химического карандаша остался один огрызок, но Муми-тролль предчувствовал, что папино море выбросит на берег новый, когда понадобится.
К вечеру они немного устали и больше молчали – это была мирная тишина. Море мерно грохотало, небо было чистое, вымытое добела. Малышка Мю заснула на плите.
Мама бросила на них быстрый взгляд и подошла к своей росписи на стене. Она прижала лапы к стволу яблоньки. Но ничего не случилось. Это была просто стена, обыкновенная оштукатуренная стена.
«Я только хотела узнать, – подумала мама. – И так и есть! Конечно, я не смогу больше войти туда. Ведь я больше не тоскую по дому».
В сумерках Муми-тролль вышел наполнить штормовой фонарь. Канистра с керосином была под винтовой лестницей рядом с рваной сетью. Муми-тролль взял канистру, снял пробку, наклонил ее, и она гулко звякнула. Он подождал, потряс ее, потом поставил банку с керосином и уставился в землю. Керосина больше не было. Он кончился. Фонарь горел каждый вечер на маяке и каждую ночь для Морры. Кроме того, малышка Мю вылила несколько литров на муравьев. Все ясно. Но что ему теперь делать? Что скажет Морра? Муми-тролль просто не в силах был думать о том, как сильно она будет разочарована. Он сел на ступеньку и уронил мордочку на лапы.
У него было такое чувство, будто он обманул товарища.
– А ты уверен, что керосина в фонаре не осталось? – спросила мама.
Они уже закончили пить чай, за окнами темнело.
– Не осталось ни капельки, – жалобно ответил Муми-тролль.
– Наверное, он течет, – сказал папа. – Видно, проржавел. Не может быть, чтобы мы сожгли столько керосина.
Мама вздохнула.
– Придется обходиться светом от огня в плите. У нас осталось всего три свечи, и мы зажжем их на праздничном торте в день рождения.
Она подкинула дров в плиту и оставила дверцу открытой. Дрова весело горели, потрескивая, семья, подтащив ящики к плите, уселась полукругом у огня. Время от времени через дымоход долетал вой шторма, звучавший как мрачная и одинокая музыка.
– Я думаю о том, – сказала мама, – что творится за окнами…
– Это я могу сказать тебе, – ответил папа. – Остров ложится спать. Я обещал тебе, что он ляжет спать и заснет примерно тогда же, когда и мы.
Мама тихонько засмеялась, а потом задумчиво сказала:
– Знаете, вот мы живем здесь, а меня не покидает чувство, что мы на увеселительной прогулке. Я хочу сказать: все непривычно. Будто у нас каждый день – воскресенье. А у вас нет такого ощущения?
Остальные молчали.
– Понимаете, нельзя же без конца гулять, – неуверенно продолжала мама. – Прогулка должна когда-то окончиться. Я боюсь, что вдруг почувствую, будто снова наступил понедельник. И мне вряд ли покажется это правильным…
Она замолчала и неуверенно посмотрела на папу.
– Ну конечно, все это так. Разве плохо, когда каждый день – воскресенье? Вот это-то мы и потеряли.
– О чем ты говоришь? – спросила малышка Мю.
Муми-тролль вытянул лапы. По всему телу у него пробежали мурашки. Он мог думать только о Морре.
– Я, пожалуй, ненадолго выйду, – сказал он.
Все посмотрели на него.
– Да, хочу подышать свежим воздухом, – нетерпеливо добавил он. – Надоело сидеть здесь и заниматься болтовней, хочу поразмяться.
– Послушай-ка, – начал папа, но мама перебила его.
– Иди, иди, – сказала она.
– Что это с ним? – удивленно спросил папа, когда Муми-тролль ушел.
– У него лапы занемели, – ответила мама. – Он и сам не знает. Ты думаешь, он все еще маленький.
– Так он и есть маленький, – удивился папа. – Разумеется, маленький.
Мама засмеялась и пошевелила кочергой дрова. Сидеть при этом огне было гораздо приятнее, чем при свечах.
Морра сидела и ждала на песчаном берегу. Муми-тролль пошел ей навстречу без фонаря. Он остановился возле лодки и поглядел на нее. Он ничего не мог сделать.
Одинокое сердце острова билось глубоко в земле, ночь была полна превращений и перемен. Он слышал камни и деревья, слышал, как они с шепотом и стонами двигались вверх по склону, и тоже ничем не мог помочь.
И вдруг Морра запела. Она затянула свою веселую песню, раскачиваясь взад-вперед. Юбки ее развевались, она кружилась, топая по песку, изо всех сил стараясь показать, что она рада его приходу.
Муми-тролль шагнул вперед. Он был ужасно удивлен. Сомневаться не приходилось – Морра была рада видеть его. Ей было наплевать на штормовой фонарь. Она радовалась, что Муми-тролль пришел встретиться с ней.
Она танцевала, а он стоял как вкопанный. Потом она побрела прочь вдоль берега. Когда она исчезла, он опустился на песок и потрогал его. Песок был такой же, как всегда, не заледенел и не съежился. Он прислушался, но услышал лишь шум прибоя, казалось, остров заснул, внезапно погрузился в глубокий сон.
Муми-тролль пошел домой. Все уже легли спать, в плите догорали угольки. Он залез в постель и свернулся клубком, готовясь заснуть.
– Что она сказала? – шепотом спросила Мю.
– Она была рада, – прошептал Муми-тролль в ответ. – Она даже не заметила, что я пришел без фонаря.
Утром в день рождения Рыбака небо было по-прежнему чистое, а зюйд-вест нисколько не утих.
– Проснись! – сказал папа. – Все опять хорошо.
Мама высунула мордочку из-под одеяла.
– Я знаю, – ответила она.
– И ничего ты не знаешь! – с гордостью воскликнул папа. – Остров успокоился, он избавился от страха! Кусты отправились по домам, и деревья поспешают за ними изо всех сил. Что ты на это скажешь?
– Подумать только! Это прекрасно, – сказала мама и села в постели. – Знаешь, было бы ужасно неудобно праздновать день рождения, когда деревья наступают на ноги. И подумай только, сколько мусора они бы сюда притащили… – Она подумала немного и добавила: – Интересно, они торопятся возвратиться на старые места или ищут новые? Как только они определятся, я положу им понемножку водорослей к корням.
– До чего же с вами скучно! – жалобно воскликнула малышка Мю. Она стояла у окна с разочарованным видом. – Все опять будет как всегда… А я была так уверена, что остров потонет или уплывет, а может, даже улетит! А тут… никаких настоящих перемен!..
Она с упреком поглядела на Муми-тролля, а он засмеялся.
– Ну и ну, – сказал он. – Не каждый может заставить весь лес вернуться на свои места!
– Вот-вот! – подхватил папа с восторгом. – Не каждый способен на это. А еще важнее уметь молчать об этом после!
– Я смотрю, у некоторых отличное настроение, – сказала малышка Мю. – Лучше бы позаботились притащить ящик виски.
Папа и Муми-тролль бросились к окну. Ящик по-прежнему стоял на мысу. Но мыс сдвинулся довольно далеко в море.
– Я не буду пить кофе, – торопливо сказал папа и надел шляпу. – Я должен спуститься и поглядеть на уровень воды.
– Будь добр, поищи заодно и Рыбака, – сказала мама. – Нужно заблаговременно пригласить его.
– Да, найди его обязательно! – крикнула вдогонку папе малышка Мю. – А то вдруг он занят сегодня вечером!
Но Рыбак исчез. Быть может, он спрятался в чащобе. Сидел себе тихонько и думал про свой день рождения.
Торт был готов. Он стоял на столе, украшенный тремя свечами. Они повесили под потолком гирлянды из кистей рябины и веток можжевельника, а малышка Мю принесла большой растрепанный букет красного шиповника.
– Что это ты так притих? – спросила она Муми-тролля.
– Да я просто думаю… – ответил он, выкладывая маленькие белые камушки вокруг торта.
– Что ты сделал, чтобы согреть ее? – с любопытством спросила Мю. – Я была на берегу поздно ночью. Песок был не холодный.
– Сам не знаю, – ответил Муми-тролль и покраснел. – Не говори об этом никому.
– Ха! Что я, сплетница, что ли! – возмутилась малышка Мю. – Мне вовсе нет дела до чужих секретов, зачем мне болтать о них! Между прочим, рано или поздно они сами себя выдадут. На этом острове много тайн, не сомневайся! И я их все знаю!
Она ехидно засмеялась и убежала.
Папа, отдуваясь, поднялся по лестнице с охапкой дров.
– Твоя мама не умеет обращаться с топором, – сказал он. – А пилит хорошо. Я, пожалуй, расширю дровяную площадку, чтобы мы могли работать одновременно.
Он швырнул дрова на пол перед плитой и спросил:
– Как ты думаешь, может, мне подарить Рыбаку мою старую черную шляпу? Я, пожалуй, не буду больше носить цилиндр.
– Подари, – согласился Муми-тролль. – Ведь у тебя есть та, что тебе оставил Смотритель маяка.
Папа кивнул и пошел в фонарную башню, чтобы поискать оберточную бумагу. Он поднял пустой ящик с газового баллона и застыл. Он увидел на стене стихотворение, которого раньше не замечал. Похожие на паучки буквы с большими промежутками – знакомый почерк Смотрителя маяка – красовались на стене. Папа прочитал:
Сегодня третье октября,
день моего рожденья.
Но не придут мои друзья
ко мне на угощенье.
Один зюйд-вест меня поздравил
и снова дождик лить заставил.
«Так ведь это сегодня, – удивился папа. – Стало быть, у Смотрителя маяка сегодня тоже день рожденья… Странно, однако!»
Он взял бумагу и спустился по железной лестнице.
Семья обсуждала, как заманить Рыбака на маяк.
– Он ни за что не придет, – сообщила малышка Мю. – Он боится маяка. Он обходит его стороной.
– А не можем мы его чем-нибудь заманить? Сделать что-нибудь приятное? Может, спеть для него что-нибудь?
– Ха! Этого только не хватало! Тогда уж он точно удерет, – заявила малышка Мю.
Мама поднялась и решительно зашагала к двери.
– Нет, знаете что, – сказала она, – я пойду и приглашу этого несчастного отшельника на старинный торжественный манер. Пусть малышка Мю вытащит его из чащобы!