Как здоровье мамы А.Д.? Как ее ноги? Белье и рубашку серую, что ты послала мне, я получил, — спасибо тебе за них.
Не горюй, Лидука, и я постараюсь тоже победней себя держать, «не опускать нос на квинту».
Горячо тебя обнимаю и целую.
Твой Сема.
Пришли свежие фотографии.
Привет маме, Самуилу с семьей, всем родным!
…Теперь хочется на минутку прервать нить переписки, потому что драма в этом месте достигает кульминации: влюбленные, чью любовь разорвала история, сейчас встретятся, и им сделается на миг до головокружения хорошо. Им полегчает. Нет, это еще не возвращение к счастью, а только кратковременный подход к нему, приближение к невозможному, к тому, что совсем недавно казалось невозможным.
«По новой влюбился» — точные слова. Волны желания прикатили из-за горизонта и омыли тела влюбленных, разлука на миг отступила. Это была маленькая победа людей над сталинщиной.
Всего 10 писем и записок…
Их лиризм высок, чего стоит только мамин крик души: «Сема, я тебя вижу» — из окна во двор, где под конвоем находились заключенные. Качалова, Кикиловы, «паршивый Грук», Саша Антонов — люди добрые и злые, участники «сцены свидания», — вы ведыоже сметены беспощадным временем, но на этих страничках ваш след. Эти записки и письма — рядовой документ житейской правды. Семен и Лидия, папа и мама мои дотронулись друг до друга, как Ромео и Джульетта после проклятой разлуки. Теперь им осталось самое трудное — донести свои чувства до конца гулаговского заключения отца, чтобы выйти к новой жизни после войны, к новому строительству семьи, где главным скрепляющим существом суждено быть мне, маленькому сыну моих родителей.
Ликин, дорогая моя!
Я жив и вполне здоров, скоро ты убедишься в этом своими глазами. Свидание должны разрешить, возможно оно состоится сегодня. А потом будем хлопотать еще о свиданиях.
Это — мой хороший товарищ, он поможет и научит как сделать.
Я работаю в зоне оцепления, заведую производством газочурки. Сегодня мы должны, выйти на работу.
Я разговаривал с Качаловой — Нач. Культ. воспит. части, она обещала устроить тебя здесь с жильем, обратись к ней, она симпатичный человек.
Напиши мне записку, как твое здоровье, как наш Марик? С волнением ожидаю нашей встречи, возьми себя в руки, не волнуйся, будь спокойной.
Сема.
Как я и ожидал, меня не выпустили в зону оцепления. Но мне передали, что ты меня видела. Я почти такой же, как прежде, правда?
Сегодня вечером должны быть оформлены разрешения на наше свидание. Состоится оно завтра, наберемся терпения.
Мне передали, что ты собираешься сегодня вечером поехать за вещами в Решеты. Не надо сегодня этого делать, лучше отдохни, а поедешь завтра или послезавтра.
Ты устроилась у Кикиловых? Как тебе у них? Дочка ихняя — зав. столовой вольно-наемных, а я снабжаю ее дровами.
Как ты устроилась с питанием? Напиши мне все подробно, и главное, не волнуйся.
Итак, до завтра.
Крепко и горячо целую тебя,
твой Сема.
Ликин, милая! Последние минуты сегодняшней встречи опоганены мерзким и мелким человечком. Надо стоять выше этого, не плачь, не отчаивайся. От него абсолютно ничего не зависит, ничего серьезного он не может сделать, кроме мелкой пакости. Ни о каком изоляторе или ущербе для меня не может быть и речи, как бы он ни хорохорился перед тобой. Так что плюнь на это происшествие и не теряй чувства юмора. В таких случаях правильней и здоровей смеяться, чем плакать. А когда меня освободят, то я обязательно рассчитаюсь с ним, по меньшей мере, набью ему морду.
В нашей жизни — это «случай в трамвае» с идиотом кондуктором, наподобие Трука.
Лика, любимая женушка! Только не расстраивайся и не плачь, — я должен узнать, что ты уже смеешься вполне успокоенная.
Завтра отправь телеграммы родным, подробно успокой их, напиши, что дело только до весны — до мая — июня м-ца.
Получи разрешение еще на свидание, проси 3 часа, чтоб написал: «личное свидание». Все будет в порядке, обязательно. Перед выездом из Решет сюда позвони: ОЛП № I, диспетчера Модиевского или Ульямпермеса, скажи им, каким поездом ты сюда выезжаешь и результат о свидании. Тебя встретят и приведут.
Деньги передай мне через подателя — Сашу Антонова, он пронесет их мне в целости и сохранности.
Насчет «горючего», когда привезешь, то «особое» и побольше, тоже передай ему — это мой лучший товарищ.
С отъездом в Москву не торопись. Если и задержишься на 2–3 дня, то получишь отсюда медицинскую справку за подписями и печатью.
В вопросах получения свиданий, сроков отъезда, устройства и проч, слушайся советов Саши — все что он скажет — правильно.
Вещи, чемоданчик — все привези, чтоб с собою не таскать. У меня все будет в сохранности.
Главное — будь совершенно спокойна за меня. Ничего плохого со мной не случится, я буду жив и здоров, работать буду, спокойно ожидать скорой свободы.
Когда будешь просить о свидании, переговори с Н. и обо мне. Когда получишь разрешение на второе свидание, проси о третьем.
Я никак не могу успокоиться по поводу твоего волнения. Ликин, моя единственная женушка! Прошу тебя не волноваться, не плакать. Ведь ты у меня молодец, герой, плакать не хорошо.
Приехать с Решет тебе лучше послезавтра утром. Я выйду на работу в оцепление, а когда ты предъявишь на вахте разрешение о свидании, то нас будет сопровождать стрелок оцепления, который уже не будет чинить таких безобразий, как этот паршивый Грук.
Ну, это — чепуха. Основное — чтоб ты была спокойна. Твой приезд ко мне должен нас, и всех родных, успокоить полностью, но только не расстраивать.
Во мне ты можешь быть уверена полностью. Я прошел такую «академию», что никаких глупостей никогда не сотворю. Я могу только иногда обругать такую паршивую собаку, как Трука. За это нам абсолютно ничего не будет, — не беспокойся, я знаю, что делаю. В следующий раз он будет лучше.
Денег передай мне 500 рублей через Сашу. Остальные передашь мне в следующий раз. Только будь осторожна, чтоб у тебя не украли.
Горячо целую тебя, мою родную, и в лобик, и в глазки, и в щечки, и в губки, и во всю мордочку.
Твой Семушка.
Ликин, милая женушка! Ты мне доставила столько счастья, что его хватит теперь мне на долгое, долгое время, вплоть до нашей уже окончательной встречи. Она, Лика, будет обязательно и, я думаю, не в далеком будущем.
Родная моя! Ты — любимая жена и мой лучший друг, я благословляю тебя на долгие годы жизни и здоровья. Спасибо, родная, спасибо!
Ликин! Саши сейчас нет, он скоро придет, я посоветуюсь с ним и все передам, он будет у тебя сегодня же.
С Францем передай часть (1 б.), остальное возьмет Саша.
Денег мне передай еще не больше 300 рублей с Сашей.
Записку от Немч. в Тинскую передаст тебе Саша. Кроме записки, говорят, нужно и заплатить, тогда будешь обеспечена билетом и посадкой.
Не скупись этим, обязательно устройся с отъездом.
Передаю тебе записку Когану, зайди к нему.
С дороги отправь на имя Володи письмо, и если можно и телеграмму, — буду ждать.
В дороге не отказывай себе в пище. Я не в себе, что ты без постели, без подушки.
Это все советы на случай, если ты уже уедешь. Но как мне хочется, Лидука, еще раз с тобой побыть! Постарайся получить еще 1 свидание. Я думаю, что в Канск бесполезно ехать.
Кроме того, говорят, что из Канска значительно тяжелее уехать, чем из Тинской.
Оставь себе 1 бут. — она может помочь тебе при посадке в поезд.
Крепко, крепко целукаю тебя, твой Семука.
Из Решет — позвони в диспетчерскую о результатах.
Дорогая Лидука! Сегодня с утра нас завернули на разгрузку тракторных саней — до обеда. Но я попал на шпалозавод и, таким образом, могу тебе написать и отправить письмо. Не смогу повидать тебя при отъезде, — это большое горе для меня. Я действительно, как у нас говорят, «по новой» влюбился в тебя, как мальчишка, как 16 лет назад.
Любимая женушка! Ты влила в меня новые силы. Зарядила на долгое время, обеспечила дальнейшую мою жизнь. Ты — моя любовь, моя гордость, моя краса, моя единственная!
Ликин, используй все, что только сможешь, чтоб получить еще одно свидание. Теперь только я понял, что мы еще многое не договорили, мне нужно еще многое тебе сказать, многое от тебя услышать. Мне нужно тебя еще хоть немножечко повидать… Мне так тяжело с тобой расставаться.
Проси Н., умоляй его, но получи еще разрешение. Я так хочу тебя еще видеть, говорить с тобой, побыть около тебя, поцелукать черные глаза мои… Когда мы вчера прощались, я совсем был уверен, что мы еще раз встретимся на свидании. Неужели его не дадут нам? Ведь тебе обещали!
То, что ты передала мне с Фр. (1 б. и 500) и с Саш. (2 6. и 500), я получил. Больше ничего мне не надо, Лика.
Береги себя, моя любимая, мы еще увидим хорошую жизнь, — так оно будет во что бы то ни стало.
Береги сына, — он должен быть у нас хорошим человеком.
Ликин, обратись обязательно к Когану Илье Яковлевичу (лесосбыт) насчет билета и посадки.
В Канск не езди, в Красноярск тоже. Оттуда, говорят, еще труднее попасть на поезд, чем в Тинской.
Старайся уехать из Тинской, не жалей средств, только, чтоб уехала благополучно.
Свои фотокарточки я пришлю почтой (я буду иметь возможность сфотографироваться), а ты пришли свои все, и Марика, и мамы, и родных, и друзей.
Пиши мне чаще, как можно чаще, и обо всем, обо всем, чтоб я знал все, что у тебя.